Олеся Балтусова: «Потихоньку доберемся до всех...»

«Никогда не станут украшением столицы Татарстана эти уродливые дома из силикатного кирпича в Катановском переулке»

— Олеся Александровна, бытует мнение, что столица Татарстана утратила свой неповторимый исторический облик. Город действительно стал современным, ярким, и это особенно отмечают для себя приезжие. Но ушла в небытие старая Казань, исчезли целые кварталы с деревянными улочками, утрачены многочисленные достопримечательности и архитектурные памятники. Вы согласны с этим мнением?

— Когда я работала экскурсоводом и показывала туристам наши достопримечательности, именно это ощущение и подтолкнуло к тому, чтобы заняться градозащитной деятельностью. Да, старая Казань исчезала на глазах. Показываешь гостям улицу Баумана — глядь, очередной памятник XVIII века сносит экскаватор.

Тогда я вступила во Всероссийское общество охраны памятников истории и культуры и начала вместе с другими его активистами водить экскурсии по потерянной Казани. Собирала группы бесплатно по субботам, привлекая внимание горожан и прессы.

Для меня это было вполне логично — организовывать экскурсии и защищать то, что я люблю — свою родину, любимую Казань. Я не могу так просто исповедовать, как вы выражаетесь, мнение об утрате минувшего, это пораженческая позиция, она мне не близка. Надо иметь мужество защищать то, что любишь. И вместе со мной на защиту города от окончательного сноса пришли друзья, коллеги-экскурсоводы, архитекторы-реставраторы.…

Благодаря политической воле ситуация повернулась вспять. Президент Рустам Минниханов выслушал меня и позвал на работу. Вот уже 6 лет, как общество охраны памятников в моем лице интегрировано во власть. Снос старины остановлен. За 6 лет ни один объект культурного наследия в Татарстане уничтожен не был.

— А может, да ну их, эти ветхие дома? Может, не стоит жалеть о минувшем? Ведь с точки зрения современника, новые здания тоже когда-нибудь станут памятниками…

— Заглянем глубже. Градостроительная политика в нашей стране уже привела к тому, что все города становятся одинаковыми: посмотрите, как похожи Мытищи в Москве, Купчино в Петербурге, Азино в Казани, как одинаково выглядят спальные жилые кварталы, кварталы рядом с крупными торговыми центрами. Никогда не станут украшением столицы Татарстана эти уродливые дома из силикатного кирпича в Катановском переулке, жадные монстры, построенные взамен снесенного деревянного зодчества в Старо-Татарской слободе и на улице Тельмана.

Историческая среда — то единственное, что отличает города и регионы друг от друга, как черты лица отличают людей. В Казани всего-то 552 памятника и 433 объекта ценной исторической среды. Между прочим, это в разы меньше, чем в Нижнем Новгороде, Самаре, Саратове или Иркутске. Там не было программы переселения из ветхого жилья с последующим его тотальным сносом.

«Никогда не станут украшением столицы Татарстана эти уродливые дома из силикатного кирпича в Катановском переулке, жадные монстры, построенные взамен снесенного деревянного зодчества в Старо-Татарской слободе и на улице Тельмана». Фото Романа Хасаева

Наоборот, в городах мира (и некоторых российских, например, в Плесе и Иркутске) есть замечательные примеры приспособления старых домов к новой жизни. Этого не надо бояться. Законы позволяют менять и функции старых объектов, превращая фабрику в школу, старую больницу — в гостиницу или жилой дом — в кафе. Здесь наша работа заключается в экспертном сопровождении, выработке верных документов, поиске инвесторов.

«Почему-то во всех городах Татарстана — в Казани, Елабуге, Чистополе не убирают тротуары от снега и льда»

— Какие места и объекты интересуют туристов и гостей Казани в первую очередь? Чего в этом списке, по вашему мнению, не хватает?

— Сегодня в Казани масса интересного, на любой вкус и цвет. Недаром у бренда Visit to Kazan, разработанного Госкомитетом республики по туризму, есть довольно точный слоган «Тысяча и одно удовольствие». Развиваются наши музеи, возродился, к примеру, прекрасный музей Боратынского — он сегодня представляет собой единственную в городе деревянную усадьбу с главным домом и флигелем, с садом, где летом проходят музыкальные концерты.

И вообще, кроме Кремля, в Казани много всего интересного — те, кто думает, что у нас есть лишь кремлевская крепость, просто никогда не заказывали экскурсии у профессиональных экскурсоводов. Например, расцветает Старо-Татарская слобода, по ней можно гулять, изучая наши старые мечети, посетив музей Татарской слободы на улице Каюма Насыри. Медленно, но верно появляются частные музеи и галереи. Это комплекс «Городская панорама» с подробными макетами Казани XVI, XVIII, XX веков, замечательный культурно-просветительский проект о жизни казанских татар «Музей чак-чака», проект «Музей социалистического быта», многие другие.

Недостает, правда, туристической навигации, но мы работаем над этим, ставим информационные пюпитры, карты и указатели. А еще не хватает благоустройства улиц, это вечная наша боль. Почему-то во всех городах Татарстана — в Казани, Елабуге, Чистополе не убирают тротуары от снега и льда, загромождают их машинами, и люди вынуждены ходить по проезжей части, в том числе с детьми, детскими колясками, туристическими группами…

— Какие исторические памятники требуют неотложного спасения?

— Сейчас самая большая опасность — утрата исторической среды, не имеющей охранного статуса. После расселения ветхое жилье, если оно представляет собой историческую ценность, не должно сноситься. Оно должно передаваться в частные или муниципальные руки под реконструкцию с новой функцией. Соответствующее обоснование появилось в законодательстве — принята поправка в 185-й федеральный закон.

«Почему-то во всех городах Татарстана — в Казани, Елабуге, Чистополе не убирают тротуары от снега и льда, загромождают их машинами, и люди вынуждены ходить по проезжей части, в том числе с детьми, детскими колясками, туристическими группами…» Фото Максима Платонова

Но каток сноса по-прежнему угрожает расселенным домам. Например, деревянных и полукаменных двухэтажных домов с резьбой на фасаде в Казани осталось всего около семидесяти, и они не обладают статусом памятников, их не охраняет закон. В этом смысле деревянное наследие — наиболее хрупкое. Именно его мы спасали в самом начале работы с 2011 года — тогда президент поддержал наши предложения, и на деревянные памятники были выделены средства.

Сейчас мы переживаем за деревянные памятники в Чистополе и Елабуге, за наследие в других исторических поселениях республики.

«Я бы запретила строить новые офисы в центральной части столицы»

— Не могу в этой связи не спросить о дальнейшей судьбе гостиницы Дворянского собрания и доме Михляева. Когда дела там сдвинутся с мертвой точки?

— После нескольких, к сожалению, неудачных попыток передать здания под разные функции, квартал с гостиницей бывшего Дворянского собрания передан компании «Ак Барс Девелопмент» для реконструкции с дальнейшим приспособлением под жилой комплекс с офисными помещениями. Одно здание на углу улиц Профсоюзной и Джалиля заберет КФУ для расширения лицея Лобачевского. Проект готов, и разрешения на производство работ получены в Министерстве культуры. Надеюсь, в предстоящий строительный сезон специалисты выйдут на объект.

А вот в соседнем квартале, у самого старого гражданского дома Казани, дома Михляева XVII—XVIII веков, наоборот, дела идут очень хорошо. Противоаварийные работы выполнены, дом готов под реставрацию, соответствующий проект в настоящий момент завершается и, как пройдет экспертизу, работы начнутся. Это должно случиться нынешней весной.

Приспособить дом Михляева мы решили под детский ремесленный центр с экспозиционными залами Музея изобразительных искусств. Теперь дело — за зданием бывшей фабрики «Адонис», во дворе которого и находится дом Михляева. К ним проявляет интерес московский арт-кластер «Флакон». Если сложится, его филиал откроется у нас. И это будет, считаю, прекрасно: «Флакон» в сочетании с музеем ИЗО и роскошным Петропавловским собором — в итоге туристический маршрут прирастет по-настоящему привлекательным кварталом.

— В историческом центре строят жилые дома, а офисы постепенно отступают. И это не может не радовать: центр сам по себе оживает, обрастая необходимой инфраструктурой…

— Если почитать протоколы Межведомственной комиссии по вопросам нового строительства в исторических поселениях при президенте Татарстана, то покажется, что согласовывается довольно много жилых домов. Но в то же время размещается в центре и масса офисов. И хотя есть множество парковок, в том числе подземных, офисы, к сожалению, притягивают к себе избыток посетителей на автомашинах, которые наглухо заполоняют окрестные улицы.

Так, вблизи площади Свободы пешеходу передвигаться вообще затруднительно — все дома, замаскированные под жилые, на самом деле офисные, улица Тельмана — вся сплошная стоянка, там пешеходу не протиснуться. Та же картина наблюдается на улицах Касаткина, Космодемьянской, Нагорной, Япеева. Есть ощущение, что ситуация лишь усугубляется.

Я 6 лет учусь в Казанском архитектурно-строительном университете по специальности «градостроительство». Сначала обучалась на курсах, позднее окончила магистратуру, поступила в аспирантуру. И мне как специалисту становится вполне очевидно: необходимо менять положение. В частности, платный паркинг развивать по всем центральным улицам, где-то вообще запретить парковку, строить паркинги на въезде в центр, развивать общественный транспорт, который в центре едва живой.

И вообще, я бы запретила строить новые офисы в центральной части столицы. Очень часто заказчики согласовывают жилой дом, а потом меняют функцию своего будущего объекта на офис. Проблема еще и в том, что нет единой концепции развития центра города, хотя градостроительное сообщество неоднократно предлагало ее создать. Видимо, данная работа еще впереди.

«После нескольких, к сожалению, неудачных попыток передать здания под разные функции, квартал с гостиницей бывшего Дворянского собрания передан компании «Ак Барс Девелопмент» для реконструкции с дальнейшим приспособлением под жилой комплекс с офисными помещениями». Фото Романа Хасаева

Результаты воскресных прогулок Минниханова

— Как вы оцениваете свои экскурсии по городу с президентом? Напомните, сколько уже их было, какие запомнились больше всего, почему?

— Так называемых воскресных прогулок в 2011 году было семь, мы ходили по основным туристическим маршрутам Казани. Они имели тот эффект, который был нужен, в правительстве убедились в масштабе проблемы и поменяли курс на созидание. Постепенно все изменилось: теперь это уже не экскурсии, а выездные рабочие совещания по вопросам реставрации, объезды строящихся новых зданий, посещение проблемных мест.

Самые яркие — те, по итогам которых что-то реально изменилось. Например, когда мы отстояли парк Черное озеро от застройки. Отменили застройку озера Харовое. Или когда было решение о реставрации наших музеев, которые уже лежали в руинах — Ленина, Толстого, Боратынского, Горького. Когда было согласовано решение по реставрации дома Михляева. Определились с реставрацией Галеевской мечети и комплекса вокруг нее. Когда кукольный театр выехал из Духосошественского храма. Улицу Насыри объявили пешеходной. Наконец, когда началась долгожданная реставрация музея Тукая или когда появилось решение по памятникам в Елабуге, Лаишеве…

— Некоторые казанцы против продажи исторических зданий предпринимателям. Те, якобы доводят памятники до разрухи, как, например, гостиницу «Казань» и дом Фукса, или открывают офисы, и в историческое здание туристы не могут пройти. Как вы относитесь к продаже памятников с аукционов?

— По закону, собственник обязан допускать туристов на территорию объекта культурного наследия в определенные дни. Так что кто хочет, тот может. И о чем, собственно, речь? Тот же дом Фукса постепенно, хоть и медленно, реставрируется, там идут внутренние работы, уже появились первые арендаторы. Реставрация — это ведь не быстрый процесс.

Тут надо смотреть каждый случай отдельно. Гостиницу «Казань» довели до разрухи еще 15 лет назад, повредив ее несущие конструкции. Нынешний собственник это здание получил в таком состоянии, что надо сказать спасибо ему и реставратору Ирине Аксеновой, что сумели сохранить хотя бы главную фасадную стену с атлантами и чебаксинской ковкой. У каждого памятника, как и у каждого человека, своя судьба.

Конечно, некоторые памятники, как дом Михляева, к примеру, имеют такую ценность, что их на самом деле лучше частникам не отдавать, чтобы случайно не повредили по невежеству. Весь вопрос, как и вообще в жизни, в порядочности ответственных лиц. Иной собственник лучше государства спасет дом. Тут одно из двух: кто-то построит в монолите никчемный новодел, наподобие того, что на месте номеров «Булгар». А кто-то подойдет по-научному, пригласит лучших «спецов» по реставрации дерева. Что, например, сейчас и происходит с домом Дружининой.

«Некоторые памятники, как дом Михляева, к примеру, имеют такую ценность, что их на самом деле лучше частникам не отдавать, чтобы случайно не повредили по невежеству». Фото Дмитрия Резнова

«Мне не ясно, зачем памятник переносить на время стройки, если стройка идет на другом месте?»

— И что делается, чтобы привлечь представителей бизнеса к решению проблемы сохранения памятников? Как обеспечить ответственность бизнеса в сохранении исторического наследия?

— У нас в этом отношении не очень внятное законодательство, а потому успешные случаи государственно-частного партнерства в сфере объектов культурного наследия довольно редки. Здесь есть варианты. Вот, например, Томск начал сдавать объекты по концессии. Подмосковье уже пару лет успешно работает с усадьбами. А у нас только в прошлом году выпущено постановление Кабинета министров РТ, касающееся льготной аренды объектов культурного наследия. Мы только начали рассматривать первый случай его применения.

Городские власти с 2011 года начали сдавать по льготной аренде первые этажи, продавать с аукционов с пониженной стоимостью, с обременениями. Так было продано с десяток объектов. Привлечены были частные инвесторы по схеме государственно-частного партнерства. Например, компания ASG взяла на себя сразу 26 домов в центре Казани.

— Недавно мэр Казани объявил, что ради турецкого заказчика с Кольца уберут памятник Вахитову. На этом месте будет возведен торговый центр. А как же память о пламенном революционере, так много сделавшем для организации будущей Татарской Республики? Не повторится ли история с торговым комплексом «Кольцо», который, по мнению экспертов, изуродовал облик центра столицы? Наконец, а как же библиотека, которую ранее здесь планировали построить?

— Исторически сложилось, что земельный участок в районе дома №11 по Бутлерова (кадастровый номер 16:50:010623:444) оказался незастроенным и неосвоенным. Предложение турецкого инвестора по строительству комплекса административных и торговых зданий рассмотрено на комиссии по градостроительной деятельности в исторических поселениях при президенте РТ еще в 2015 году. С тех пор обсуждалось около десяти вариантов развития данной территории. (Хотя отдельно замечу: в сумме концепций было гораздо больше. А ведь можно вспомнить концепцию строительства на холме библиотеки, а еще раньше была идея строительства целого комплекса скульптур революционеров-соратников Мулланура Вахитова).

В марте 2017 года на очередном заседании комиссии был принят за основу вариант с названием Espase, как бы утопленный в ландшафт холма и не превышающий высотность окружающих зданий. Это проект многофункционального комплекса с подземной автостоянкой с переменной этажностью от двух до пяти надземных этажей и с количество подземных этажей также от двух до пяти. Он даже получил престижную архитектурную премию.

Конечно, имеет значение, что холм здесь сформировался издавна, а оформлен окончательно был лишь в восьмидесятые годы при установке памятника Вахитову. За памятником расположена открытая в 1986 году аллея памяти в честь погибших воинов-интернационалистов, а также сквер Дворца шахмат им. Нежметдинова, который, в свою очередь, является объектом культурного наследия муниципального и подлежит государственной охране.

Но гораздо важнее другое. На весь холм сегодня наложены зоны регулирования застройки проекта зон охраны Казанского кремля, то есть вести любую градостроительную деятельность в целом на данной территории следует с их учетом. Например, территория, на которой находится памятник Вахитову и сквер — это зона ЗРЗ(В)-1-1, с относительной отметкой не более 11 метров. И этот участок инвестору не принадлежит. Поэтому мне не ясно, зачем памятник переносить на время стройки, если стройка идет на другом месте.

И вид на холм, на котором стоит памятник Муллануру Вахитову, также имеет значение. Напомню: когда устанавливали монумент, сначала изготовили картонный макет для примерки, вдумчиво выбрали для него место и поворот, создав выраженную доминанту на площади, визуальное завершение холма. С этой историей нельзя шутить.

«Когда устанавливали монумент, сначала изготовили картонный макет для примерки, вдумчиво выбрали для него место и поворот, создав выраженную доминанту на площади, визуальное завершение холма. С этой историей нельзя шутить». Фото trip-guide.ru

Конечно, постоянно обсуждается вопрос переноса памятника то на площадь его имени, то на улицу Вахитова. Обсуждается он и сейчас, в связи с новой концепцией застройки прилегающей к нему территории. И здесь две опасности: а где такой памятник встанет достойно? И что взамен? Я бы не торопилась наступать на грабли истории.

Наконец, что касается аллеи славы воинам, погибшим в Афганистане, то, насколько мне известно, совет ветеранов выразил свое согласие на перенос аллеи в парк Победы.

«Потихоньку доберемся до всех...»

— Олеся Александровна, некогда вы были рядовым общественным активистом. Ответ предвосхищаю, и все же: каково ваше отношение к общественному движению за спасение исторического наследия, имеется ли сотрудничество с такими активистами? Например, волонтерами «Том Сойер фест» и другими?

— Повторюсь: я состою в обществе охраны памятников, являюсь членом совета его татарстанского отделения. Именно экспертная помощь профессионалов, состоящих в обществе, позволяет мне результативно работать: это Рафаэль Хакимов, Фарида Забирова, Светлана Персова, Айрат Ситдиков, Сергей Саначин, Анатолий Елдашев, Любовь Агеева, Ильзира Кузьмина, Рустем Забиров, Артем Силкин и многие другие.

Активная помощь общественников помогла и в организации фестиваля восстановления исторической среды «Том Сойер фест» — это не только заслуга общества охраны памятников, но и Союза реставраторов Татарстана, и преподавателей кафедры реставрации КГАСУ. Мое отношение неизменно: только при полном сотрудничестве с общественными движениями власти могут грамотно развивать территории.

— Как вы оцениваете ситуацию с сохранностью исторического наследия в других городах республики? Какие здесь приоритеты?

— В Татарстане 11 исторических поселений регионального значения. Помимо Казани, это Свияжск, Болгар, Менделеевск, Мензелинск, Билярск, Буинск, Бугульма, Мамадыш, Лаишево, Тетюши и два федерального значения — Чистополь и Елабуга.

В Елабуге очень активный музей-заповедник под руководством Гульзады Руденко. Там, пожалуй, наиболее грамотное управление историческим наследием. В Чистополе только положено начало работе аналогичного заповедника, и совсем недавно появилась туристическая навигация, многие памятники остро нуждаются в реставрации. По Чистополю отдельно сообщаю: мы ждем финансирования плана восстановления центра города. Пока аналогичная работа стартовала лишь по Выборгу и Гороховцу из списка малых исторических городов России, попавших в федеральную программу.

Недавно был дан старт реставрации нескольких памятников в Лаишеве — двух крупных соборов, пожарной каланчи XIX века и здания городского музея. Думаю, потихоньку доберемся до всех. Основная опасность в том, что регламенты по историческим поселениям есть, а соблюдать их некому. Не хватает кадров на местах, зато полно собственников домов со своими представлениями о вкусе, обшивающих исторические фасады сайдингом.

«Я не могу так просто исповедовать мнение об утрате минувшего, это пораженческая позиция, она мне не близка. Надо иметь мужество защищать то, что любишь». Фото Романа Хасаева

— Олеся Александровна, немного личный вопрос. Приносит ли вам удовлетворение эта работа? Чего бы еще вы хотели добиться?

— Когда я вижу, как растут и чего-то достигают мои дети, радуюсь. Так же искренне радуюсь, когда вижу, как расцветают сохраненные исторические территории. Хватило бы в жизни увидеть и внуков, и правнуков, а с ними — окончания реставрации крупных объектов. Например, хочется увидеть завершение масштабного проекта по реставрации комплекса Национального музея республики, прийти в музей-заповедник деревянного зодчества, который мы сейчас проектируем, в геопарк на базе медных рудников в Сарманове… Словом, хватило бы жизни на все!

«Республика Татарстан»