Суровые будни Магнитогорского НКВД: «гуманизм», аресты конюхов и чистки в органах
Уральский историк Салават Ахметзянов о непростой эпохе массовых репрессий
Директор Магнитогорского филиала Института истории им. Ш. Марджани Салават Ахметзянов в сегодняшней авторской колонке «Реального времени» вспоминает репрессированных первостроителей Магнитки. В этот раз колумнист нашей интернет-газеты рассказывает о работе чекистов во времена массового террора 1930-х годов.
По следам визита Минниханова
Президент Татарстана Рустам Минниханов 1 октября текущего года побывал в Магнитогорске, где встретился с губернатором Челябинской области Борисом Дубровским, председателем совета директоров металлургического комбината Виктором Рашниковым, мэром города Сергеем Бердниковым, а также с представителями местной татарской национально-культурной автономии. Во время этой встречи в очередной была озвучена идея, обсуждаемая без особых сдвигов уже много лет, о необходимости установки памятника, посвященного репрессированным первостроителям.
Важным моментом присутствия высокого гостя в городе явилось возложение цветов к памятнику «Первая палатка» в честь тех десятков тысяч жителей автономной республики, которые добровольно или насильно в 1930-е годы приехали на площадку Магнитостроя.
Посредством этого символического акта произошло своего рода обновление памяти о жестоких и не всегда героических реалиях начального периода магнитогорской истории. Среди тех, кого привезли сюда не по своей воле были, во-первых, раскулаченные семьи ссыльных, так называемых «спецпереселенцев», во-вторых, заключенные лагерей, в составе которых было также много раскулаченных и осужденных по политической 58-й статье, в-третьих, молодые «трудармейцы» из Поволжья, работавшие здесь в годы войны, причем условия их «казарменно-барачной» жизни мало отличались от других групп репрессированных. Грань между «свободными» и «несвободными» первостроителями Магнитки была весьма зыбкой. Например, секретарь горкома партии, важно восседавший в солидном кабинете, мог легко назавтра оказаться с выбитыми зубами в подвалах НКВД. Поэтому имеет смысл называть всех участников строительства города и завода людьми «подневольного» труда.
Организация принудительно-подневольного труда была невозможна без создания определенной системы репрессивно-карательных органов, важнейшим звеном которых и были органы НКВД. Датой начала строительства Магнитогорска принято считать 30 июня 1929 года, но уже за 2 месяца до этой даты, 1 мая, был создан Магнитогорский информационно-оперативный пункт Троицкого окружного отдела ОГПУ со штатом в шесть человек. А 7 мая 1930 года данный пункт был переподчинен аппарату полномочного представителя ОГПУ в Свердловске. В состав магнитогорской оперативной группы вошли районные отделения ОГПУ Верхнеуральска, Уйска, Кизила, Варны. Через 2 года городское отделение преобразуют в отдел, увеличив штат до 50 человек. Летом 1934 года горотдел ОГПУ был переименован в НКВД.
«Карающий меч правосудия»
О работе магнитогорских чекистов мы уже писали в «Реальном времени» в статье «Наше тюремное прошлое» от 24 апреля текущего года. Теперь же подробнее расскажем о работе местного НКВД во время пика массовых репрессий, то есть с лета 1937 по осень 1938 года. Если взять период деятельности данной организации с 1930 по 1953 год, то именно на этот год с небольшим пришлась большая часть репрессий, при этом резко возросло количество расстрелов. Именно такой вывод следует после анализа многотомной Книги Памяти магнитогорского историка-краеведа Г.А. Васильева.
Следователи городского отдела НКВД вели себя с разной степенью жестокости. Какая-то часть сотрудников не выдерживала «суровости будней» и увольнялась. Другие старались получить признательные показания методами преимущественно психологического воздействия. Был весьма малый процент счастливчиков, которых отпускали за недоказанностью инкриминируемых деяний. Они могли провести в тюремных застенках от нескольких месяцев до нескольких лет. При этом в следственных документах указывалось, что срок пребывания в заключении считается как заслуженное наказание. Но были следователи, которые использовали более бесчеловечные способы дознания. Например, весьма часто заставляли часами, а порой сутками, стоять на ногах по стойке смирно вдоль стены. Иногда, ставили по колени в ледяную воду. Люди нередко во время следствия гибли или становились полными калеками с отбитыми органами и переломанными костями. Например, И.И. Недорезов до ареста (27 июля 1938 года) работал заместителем старшего бухгалтера городского радиохозяйства. Вначале «обвиняемого» с допросов приводили, а в последующем — приносили. Но ни одного протокола он так и не подписал. За несколько дней до гибели подследственный самостоятельно принимать пищу уже не мог, так как во рту не было ни одного целого зуба, а рука сломана. Его двоюродный брат, который находился с ним в камере, пережевывал пищу и кормил его. Не выдержав пыток, 57-летний И.И. Недорезов умер 23 декабря 1938 года.
Это было время торжества «социалистической законности», ибо все граждане страны, без исключения и особых привилегий, стали равны перед лицом чекисткого «карающего меча правосудия».
Впрочем, в сознании части народа данное равенство и являлось, пусть и извращенным, пониманием социальной справедливости. «Забрали и осудили? Значит, было за что!». Репрессии коснулись многих совпартработников, судей и прокуроров, охранных структур ИТК. Не обошли стороной и горотдел НКВД, где, начиная с конца 1938 года, было осуждено около четверти личного состава. Так бывшие «палачи» стали «жертвами».
Жертвами террора становились все
Под молох репрессий попали руководители, инженеры и кадровые рабочие многих городских предприятий и прежде всего металлургического комбината. К 1939 году последний настолько «обезлюдел», что на руководящие и инженерные должности были вынуждены порой ставить работников даже с неполным средним образованием. Для придания массовости террору, согласно плановым установкам сверху, следователи НКВД фабриковали коллективные дела, которые чаще всего возникали после какой-либо производственной аварии. Тогда были в ходу слова сталинского наркома Лазаря Кагановича: «У каждой аварии есть фамилия, имя и отчество!». Коллективным было дело магнитогорского аэроклуба, когда в качестве осужденных предстали начальник аэроклуба Г.Т. Наумов, начальник летной службы А.Г. Колотилов, комиссар аэроклуба А.А. Лебедев, летчик-инструктор А.В. Нефедов. Все четверо расстреляны 9 января 1938 года. Массовыми расстрелами закончилось следствие по управлению прииска «Башзолото», находившемуся в Магнитогорске. Но при этом его директор Я.Л. Каин, арестованный 3.05.1938 года, после двух лет пребывания в тюрьме под следствием был отпущен. Неужели в разгар террора можно было иногда купить себе жизнь?
Оснований для попадания в застенки НКВД было предостаточно. Активно расправлялись с «бывшими», под которыми имелись в виду дворяне, царские офицеры и служившие в рядах «белых», священники, купцы, владельцы заводов, раскулаченные крестьяне. Большую опасность представляло наличие иностранного гражданства, ибо такие люди автоматически подозревались в шпионаже. Под следствие попали многие сотни тех, кто приехал в Магнитогорск из Польши, Германии, Венгрии, Австрии, Китая и других стран. Подавляющее большинство таких заключенных расстреливались, вероятно, в целях предвоенной антишпионской «зачистки».
До сих пор бытует точка зрения, что «большой террор» способствовал прежде всего уничтожению советской элиты: партработников, военных и служащих в НКВД, представителей творческой интеллигенции и т. д. Но на самом деле жертвами террора были в основном простые советские люди. Так, в Магнитогорске достаточно массово осуждались и расстреливались обычные конюхи. Ведь в городе того времени для его нормального функционирования использовалось несколько десятков тысяч лошадей, среди которых, прежде всего из-за плохого питания и отсутствия нормальной ветеринарной помощи, временами случался, в тех или иных размерах, падеж. И за это по логике того времени должны были отвечать те, кто непосредственно ухаживал и ездил на этих лошадях. Следуя коммунистическому принципу «Кто не работает — тот не ест», репрессиям с последующим расстрелом подвергались граждане без определенного места жительства и работы.
Нельзя сказать, что горотдел НКВД не придерживался в своей работе определенных «гуманистических» принципов, ограничивающих его действия. Практически не подвергались репрессиям люди с инвалидностью, поэтому наличие соответствующей врачебной справки служило своего рода «охранной грамотой». Крайне редко под следствие попадали несовершеннолетние, а вот стариков, независимо от возраста, особо не жалели. Вместе с тем женщин в общем числе от осужденных и расстрелянных по нашим подсчетам — не более 5%.
Когнитивный диссонанс современного мировоззрения
В декабре 2017 года Федеральная служба безопасности РФ отмечала свой вековой юбилей. В честь этого знаменательного события городской администрацией и отделом УСФБ России по Челябинской области было решено отреставрировать барельеф, установленный в 1934 году на фасаде старого здания НКВД и перенести его на новое здание органов госбезопасности. Торжественное открытие обновленного барельефа состоялось в начале мая текущего года. Момент открытия запечатлен на фотографии, где старушка застыла в молитвенном восторге перед скульптурным изображением. Возможно, что ее отец служил в магнитогорском НКВД середины 1930-х годов.
День памяти жертв политических репрессий прошел 30 октября в Магнитогорске практически незаметно, в том числе и для религиозных организаций. А ведь среди раскулаченных спецпереселенцев и заключенных было очень много, верующих без показного благочестия православных и мусульман. Но зато 29 октября в средствах массовой информации широко отмечалось столетие Ленинского комсомола, в основе которого была коммунистическая философия воинствующего безбожия. Тотальное отрицание традиционных религий связано с тем, что сталинская идеологическая доктрина является по своей сути непримиримой религией светского типа. В честь годовщины городские власти выделили серьезные деньги на реставрацию памятника комсомольцам-первостроителям и сквера вокруг него. А 4 ноября, как однозначная противоположность празднованию комсомольского юбилея, одновременно в Казани и Магнитогорске, прошли православные крестные ходы. Причем в казанском церковном действии принимал участие епископ Магнитогорский и Верхнеуральский Иннокентий.
В последнее время в нашей стране, исходя, возможно, из установки на плюрализм мнений, пытаются сочетать две взаимоисключающие идеологии — коммунистическую и религиозную, что создает в головах многих рядовых граждан когнитивный диссонанс. Словом, обычному россиянину приходится жить в абсолютных «непонятках» подобно главному герою мультфильма «Ежик в тумане». А, может, все это результат хитроумных кремлевских политтехнологий, когда намеренно усиливается напряжение по горизонтали, чтобы отвлечь от вертикали «власть — народ»? Впрочем, у писателя со скандальной репутацией Эдуарда Лимонова была странная и малопонятная попытка соединить мировоззренчески несовместимое через создание национал-большевистской партии.