Миллион за татарский: мама из Казани потребовала возместить моральный ущерб за изучение сыном неродного языка

Язык до суда доведет: истец просит недоданные уроки возместить часами или деньгами

Исковое заявление Ольга Гавриленко подала в Вахитовский районный суд. Дело должны были рассматривать 20 октября, но судью Евгению Зыбунову неожиданно вызвали на учебу, поэтому слушание перенесли на 3 ноября. Ответчиком по делу является Казанская кадетская школа-интернат имени героя СССР Б.К. Кузнецова, школа, где учился сын Гавриленко, и Министерство образования и науки Татарстана.

Мать троих детей потребовала моральную компенсацию за то, что ее сына 8 лет заставляли учить не родной для него татарский язык.

— Нам преподавали татарский язык, а русский недодавали, учебный план мной не был утвержден. Это нарушение ст. 14 Закона об образовании, где говорится, что языки республик не должны изучаться в ущерб преподаванию и изучению государственного языка России. Мой ребенок был ущемлен в правах и мои права как его матери были ущемлены, поэтому я требую компенсацию в миллион рублей, — рассказала «Реальному времени» Ольга Гавриленко.

Моральный ущерб за обязательное изучение татарского языка — это далеко не весь перечень претензий к ответчику. С кадетской школы Гавриленко требует взыскать еще и материальный ущерб. В то время, когда ее сын полтора месяца по причине болезни обучался на дому, учителя, как посчитала заявительница, недодали ему 60 уроков. В их числе, правда, не только русский, но и математика, признает истец.

— Я прошу, чтобы моему ребенку додали эти часы. Могут уроками додать, мы не против, чтобы сын ездил в школу за этим. Или обязать из расчета 500 рублей за 1 час репетиторства выплатить мне компенсацию в сумме 30 тысяч рублей, — говорит Ольга Гавриленко.

Что думает по поводу иска руководство школы, узнать не удалось: на заседание, которое сорвалось, ответчик не явился, телефон в кадетской школе не работает. Кстати, с 1 сентября 2017 года сын Гавриленко учится в другой школе, к ней она пока претензий не предъявляла.

Перспективы у дела есть, но миллион рублей — это очень много

В качестве третьего лица Ольга Гавриленко привлекла Прокуратуру Татарстана. В надзорном ведомстве «Реальному времени» прокомментировали, что подобный судебный иск — первый в их практике.

— А что касается судебной защиты, то это гарантированное право любого гражданина. В случае, если действиями каких-либо государственных органов были нарушены его права, он вправе обращаться за судебной защитой, — ответил старший помощник прокурора РТ Руслан Галиев.

Известный казанский адвокат, правовой аналитик международной правозащитной группы «Агора» Ирина Хрунова считает: судебные перспективы у подобного иска есть, но не в части претензий к школе. По ее словам, когда родитель просит зачислить ребенка в учебное заведение и заключает договор с ним, то дает согласие и на учебный процесс.

— Я практически не сомневаюсь, что иск в части школы будет отклонен. Но что касается Министерства образования, то здесь ситуация другая, и какие-то шансы у родительницы есть. Потому что ребенок вне зависимости от региона, где он живет, должен получать одинаково хорошее образование. Если сравнивать количество часов русского языка в Казани и Москве, то оно будет отличаться, и в этом уже есть факт некоторого несоответствия, — говорит адвокат Хрунова, на счету которой не только защита Pussy Riot, но и 11 положительных решений Европейского суда по правам человека.

Сравнив учебные планы своего сына-семиклассника и его московских сверстников, правозащитница нашла различия:

— Русского языка на три урока меньше, и, соответственно, вопрос: как ребенок должен сдавать ЕГЭ и поступать в вуз на одинаковых условиях с учениками из других регионов, если у него объективно часов было меньше? А ведь это и есть основы федерализма, чтобы мы одинаково комфортно себя чувствовали на территории всей Российской Федерации, — рассуждает адвокат.

Ирина Хрунова говорит, что моральный ущерб, который надеется взыскать истица, может иметь место, он выражается в недополучении знаний. А вот о сумме можно спорить. «Миллион — это очень много. Гораздо меньшие суммы суд взыскивал в ситуациях, когда человек реально страдал — был лишен свободы или в отношении него были пытки», — говорит адвокат.

«Я не буду наказывать завучей, менять учебный план в этом году и увольнять учителей татарского языка»

В школах Татарстана сейчас идут прокурорские проверки на предмет добровольности изучения татарского языка, в ряде школ нашли нарушения и потребовали их устранить. Теперь руководство учебных заведений в срочном порядке созывает собрания и просит родителей написать заявление на выбор учебного плана. Крайними в языковом вопросе становятся руководители учебных заведений.

— Мне вчера пришло письмо из прокуратуры с требованием наказать заместителей директора школы СОлНЦе по учебной работе Анну Борисовну и по национальному образованию Лилию Миннулловну за нарушение федерального законодательства, за наличие в учебном плане школы часов татарского языка и литературы. Аналогичные письма пришли и в другие школы города и республики, — говорит директор казанской школы СОлНЦе Павел Шмаков.

По словам Шмакова, о нарушениях федерального законодательства в части присутствия в учебном плане обязательного татарского языка и урезанного русского он несколько лет назад как директор школы заявлял в прокуратуру.

— Нам заявляли, что нарушений нет, и присылали рекомендации, как отвечать на письма родителей, а теперь после окрика из Москвы виновными хотят сделать школы и учителей. А виноват ведь не директор школы, который выполняет приказ. Поэтому я не буду наказывать завучей, менять учебный план в этом году и увольнять учителей татарского языка, — говорит Шмаков.

Проблему изучения родного языка в школах Павел Шмаков знает не только с точки зрения того, как это происходит в Татарстане. Его дочь учится в Финляндии, в школах там также есть предмет «родной язык», и Настя Шмакова выбрала шведский.

— В Финляндии человек любой национальности может учить свой родной язык, хоть русский, хоть сомалийский, и государство находит на это деньги. Все происходит добровольно и по совести. Все говорят, что в Финляндии хорошее образование — хорошее оно потому, что в финской школе учиться не заставляют, поэтому дети приходят в школу не как на каторгу, а с улыбкой, — говорит Шмаков.

ВКТ прервал молчание, а ДУМ переходит на татарский

После того как прокуратура начала находить нарушения и выдавать предписания, а в Татарстан приехали ревизоры из ведомства Юрия Чайки и Сергея Кравцова, практически двухмесячное молчание по теме прервал Всемирный конгресс татар. Организация на официальном сайте разместила заявление «Отстоим государственный статус татарского языка».

«Вызывает также недоумение попытки представить дело так, что, якобы татарский язык в школах республики преподается в ущерб русскому языку. Но, как известно, критерий истины — практика, а показатели Единого Государственного Экзамена по русскому языку 2017 года выводят Татарстан на второе место после Москвы. Это сразу отметает домыслы о вреде уроков татарского языка изучению русского языка. И последнее, очень важное. Преподавание татарского и русского языков, как государственных, в школах Республики Татарстан ведется на основе Закона об образовании Российской Федерации и федеральных образовательных стандартов. Это значит, они включены в перечень обязательных предметов для школ республики, к тому же изучаются они по учебникам, утвержденным Министерством образования и науки Российской Федерации», — считают в ВКТ и призывают татарстанцев «поддержать равноправный государственный статус татарского языка во имя сохранения мира и согласия в масштабах всей страны».

Одновременно с заявлением выступило и Духовное управление мусульман. Отныне внутрикорпоративное общение, а также взаимодействие ДУМ с госорганами, ведомствами и различными организациями будут вестись на татарском языке. «По крайней мере, начнутся они на татарском, а продолжатся по мере языковых возможностей собеседников», — уточнил Камиль хазрат Самигуллин.

«Вот где пресловутая востребованность татарского языка — в среде татарской мусульманской общественности! Ведь часто приходится слышать о том, что язык Тукая уже потерял свою актуальность и он просто не нужен. Мол, дайте ему спокойно умереть или создайте условия, при которых знать его будет необходимо. Мы в Духовном управлении мусульман РТ такую татароязычную среду решили создать. Как сохранить родной язык, спросите вы? Пусть каждый начнет с себя!» — считает муфтий Татарстана.