«Ислам помог сформировать единый татарский этнос на базе тюркских и монгольских элементов»

Неотъемлемой чертой Улуса Джучи являлся его поликонфессиональный характер. Сами монголо-татары в период своих завоеваний исповедовали в основном тенгрианство, в Средней Азии и Волжско-Камской Булгарии господствовал ислам, в русских землях — христианство, в Крыму и на Кавказе были распространены христианство, ислам, иудаизм. Многие народы, оказавшиеся в составе Золотой Орды (например, финно-угорские, часть кыпчаков), в то время исповедовали разных видов язычество.

Функционирование государства Джучидов в течение более двухсот лет стало возможным во многом благодаря продуманной и взвешенной политике ее правителей в отношении религии, традиций и культуры покоренных народов. В эпоху средневековья и крестовых походов, организованных папством и западными странами, данная характеристика в масштабах огромного государства являлась поистине уникальной.

Веротерпимость монголо-татар была закреплена на правовом уровне: «Яса» Чингиз-хана предписывала уважительное отношение к верованиям других народов, за их оскорбление полагалась смерть. Чингиз-хан и его наследники очень прагматично рассматривали вопрос о формах подчинения завоеванных государств и народов Евразии. В том случае если религия этих народов не призывала к свержению их власти, то монголо-татары были к ней максимально терпимы и даже ограждали ее от разного рода гонений и притеснений. «Покорителям мира» было важно добиться политического господства, навязывание своих духовных ценностей не являлось их целью. Поэтому в период установления своей власти в Центральной Евразии правители Джучидского улуса Монгольской империи были в равной степени дистанцированы от распространенных здесь религий и верований.

Конфессиональная ситуация на западе Монгольской империи меняется при хане Берке (1257—1266), когда после смерти Бату разворачивается борьба за ханский престол. С одной стороны, претендентами на трон выступали исповедовавшие христианство супруга Бату Баракчин и их сын Сартак, являвшиеся сторонниками единения с Монгольской империей, с другой — Берке, принявший ислам и поддержанный мусульманским купечеством в стремлении вывести Улус Джучи из подчинения великого кагана. Таким образом, ислам стал одним из факторов политического обособления Джучидов.

После победы Берке в борьбе за власть позиции ислама в Золотой Орде значительно усилились. Ислам приняли его жены, многие высшие сановники, часть военной элиты. Несмотря на то что ислам при Берке не стал государственной религией, начинается его распространение не только среди знати, но и среди простых кочевников, правда, еще не в массовом порядке. В годы его правления происходит постепенная интеграция исламских традиций в систему государственного управления, мусульманские морально-этические ценности входят в обыденную жизнь золотоордынского общества.

С этого времени ислам становится одним из определяющих факторов при формировании внешней политики Улуса Джучи — выборе союзников и противников, регионов влияния и т. д. Так, в борьбе за Закавказье со своим двоюродным братом Хулагу — иранским Ильханом, симпатизировавшим христианам (например, христианкой была его старшая жена и один из лучших полководцев), Берке использовал религиозный фактор для привлечения союзников в лице мусульманских стран. Это обусловило ситуацию, при которой Улус Джучи выступил противником православной Византии, католических стран Запада, их крестоносных владений на Ближнем Востоке и союзником турок-сельджуков и египетских мамлюков.

При последующих правителях Золотой Орды — Менгу-Тимуре, Туда-Менгу, Тула-Буге и Токте — в целом сохранилась тенденция на поступательное усиление роли ислама во внутригосударственных и внешнеполитических делах Улуса Джучи. Таким образом, к началу XIV века в Золотой Орде созрели условия для принятия ислама в качестве государственной религии, что и происходит в годы правления хана Узбека (1313—1341). Так Улус Джучи становится частью исламской цивилизации, получает доступ к ее материальным и духовным достижениям. При Узбеке и его сыне Джанибеке (1342—1357) строится большое количество мусульманских учреждений — мечети, медресе, мектебе, ханака, завие, текие, дюрбе. Свидетельством расширения связей с мусульманским миром является возведение мечети и медресе в г. Сарай ал-Джадид (Новый Дворец) мастерами из Хорезма, а мечети в г. Крым/Солхат — из Египта.

При этом усиление позиций ислама и возведение его в ранг государственной религии не вызвали межконфессиональной розни в Золотой Орде. К примеру, в 1261 году при Берке митрополитом Кириллом в Сарае была учреждена православная епископия; здесь же в 1315 году при Узбеке была основана францисканская миссия, к 1336 году на территории Золотой Орды их было уже десять.

Сохранению элементов веротерпимости золотоордынской цивилизации способствовали ханафитский мазхаб, привнесенный сюда богословами и проповедниками Бухары и Хорезма и, безусловно, экономическая и политическая выгода, извлекаемая ханами из межконфессионального сотрудничества. Лишь хронологически более позднее начало открытого противостояния с Москвой вывело на передний край вопрос о конфессинальной принадлежности участников этой борьбы.

Принятие ислама в качестве государственной религии Золотой Орды тесно связано с этнокультурными и этнополитическими процессами, протекавшими на территории государства. Он становится важнейшим системообразущим фактором формирования единого татарского этноса на базе тюркских (булгарских, огузских, кыпчакских и др.) и, в гораздо меньшей степени, монгольских элементов.

С превращением ислама в официальную религию Улуса Джучи напрямую связано и представление о периодах правления ханов Узбека и Джанибека как времени наивысшего могущества Золотой Орды. При этом данное представление увязывается не столько с масштабными завоеваниями, давно канувшими в Лету, сколько с совершенствованием внутреннего устройства государства в соответствии с мусульманскими канонами на базе местных традиций государствостроительства торгово-земледельческих регионов (Волжско-Камской Булгарии, Крыма, Хорезма и т. д.).

Хан Узбек провел в стране ряд реформ, в первую очередь судебную и административную. В рамках первой были введены мусульманские суды-кади, где правосудие вершилось на основе шариата. Примечательно, что их введение проходило не огульно, ведь наряду с ними продолжали функционировать тюрко-монгольские суды-дзаргу. При этом у участников тяжбы было право выбора, в какой суд им обращаться, о чем нам сообщает, например, Ибн Баттута.

Большое значение уделялось повышению эффективности управления огромной территорией страны посредством усиления централизационных начал. В этой связи владения многочисленных Джучидов были объединены в 70 туменов, они в свою очередь объединялись в 10 крупных улусов, во главе которых стояли назначаемые ханом улус-беки. Также в целях усиления центральной власти были урезаны права местных феодалов: они не имели права собирать свое войско и взимать налоги с населения, — все эти функции переходили ханским чиновникам. Взамен владетельная знать получала из ханской казны определенные выплаты, которые ни в коей мере не могли полностью компенсировать потерянную ими экономическую и отчасти политическую самостоятельность, что, конечно же, являлось причиной их недовольства.

Внешняя политика хана Узбека была весьма активной, но далеко не все ее направления оказались успешными. Узбек безуспешно боролся с Хулагуидами за Азербайджан; ему не удалось восстановить контроль Улуса Джучи на Балканах; в противостоянии с набирающим силу Великим княжеством Литовским был потерян контроль над юго-западными землями. К заслугам Узбека на внешнеполитической арене, безусловно, следует отнести возобновление взаимовыгодных отношений с венецианскими купцами, которые незадолго до этого были изгнаны ханом Токтой из Крыма. Узбек же разрешил им строить свои фактории в Причерноморье, дававшие большую прибыль венецианцам и существенно пополнявшие ордынскую казну за счет налогов, взимавшихся с черноморской торговли.

В годы правления Узбека наметились новые тенденции во взаимоотношениях с вассальными русскими княжествами, заключавшиеся в активном вмешательстве в их дела, в отличие, к примеру, от политики его предшественника Токты, предпочитавшего не вмешиваться во внутренние дела русских земель при условии их безоговорочной лояльности к хану Улуса Джучи. Однако, по мнению Р.Ю. Почекаева, «…его (Узбека, — прим. авт.) политика на Руси имела не слишком благоприятные последствия для Золотой Орды. Своим вмешательством в русские дела он способствовал усилению одного из княжеских домов — московского. А московские князья (Иван Калита и его потомки) оказались весьма энергичными и амбициозными правителями, которые за короткое время сумели установить контроль над всей Северо-Восточной Русью…».

Действительно, желая того либо не желая, но хан Узбек создал все максимально возможные в те времена условия, при которых началось быстрое усиление Московского княжества и расширение его территории. Иными словами, в годы его правления Москва обрастает крепкими экономическими «мускулами», чем априори формируется основа для открытого противостояния Москвы с Золотой Ордой в хронологическом будущем, о чем, в частности, писал А.А. Горский. В то время Иван Калита и иные русские князья вряд ли строили долгосрочные планы о выходе из-под контроля Улуса Джучи, тем более что им было более чем уютно под «крылом» татарских ханов, но, несомненно, в усилении Москвы этот исторический период и личная благожелательность хана Узбека сыграли весьма значимую роль.

Сын Узбека Джанибек, прозванный в русских летописях «Добрым», в целом продолжил политику своего отца. Он поддерживал московских князей, при этом не давая им чрезмерных полномочий в их взаимоотношениях с другими русскими княжествами, таким образом сохраняя определенную систему сдержек и противовесов растущему могуществу Москвы. Джанибеку удалось присоединить Азербайджан, воспользовавшись распадом некогда единого Иранского ильханата (государства Чингизидов-Хулагуидов) на ряд самостоятельных образований, находившихся в состоянии междоусобной борьбы. Особой страницей в правлении Джанибека стало противостояние с итальянскими колониями в Причерноморье — указанный конфликт продлился почти до конца правления Джанибека.

После смерти хана Джанибека и недолгого правления его сына Бердибека в истории Улуса Джучи наступает период, получивший в русских летописях название «Великая замятня». После кончины Бердибека не осталось его прямых наследников, т. к. в стремлении занять и удержать отцовский трон он уничтожил реальных и мнимых конкурентов из числа своих ближайших родственников. Но были представители аристократии, находившиеся в разной степени родства с Джучидами, и это давало основание различным политическим кланам выдвигать их в качестве претендентов на ханский престол. В этой связи c 1359 по 1380 годы смена ханов на троне происходила с калейдоскопической быстротой (о некоторых из них практически ничего не известно), а многие улусы в этой ситуации попытались стать независимыми. Дворцовая борьба обернулась настоящей гражданской войной.

На некоторое время распад Золотой Орды приостановил хан Токтамыш, проводивший очень активную политику по возвращению ее былого величия. Воспользовавшись разгромом русскими войсками своего противника Мамая и заручившись поддержкой (как оказалось, временной) набиравшего силу среднеазиатского правителя Тимура (Тамерлана), Токтамыш смог объединить страну. Но вскоре между бывшими союзниками Токтамышем и Тимуром возник конфликт из-за территорий в Азербайджане и Иране. К тому же Токтамыш организовал рейд своих военных отрядов в города Средней Азии. Все это привело к многолетним военным действиям между двумя правителями, в ходе которых в первой половине 1390-х годов Тимур нанес золотоордынским татарам несколько сокрушительных поражений, от которых они так и не сумели оправиться (наиболее подробное на сегодняшний день изложение эпохи правления Токтамыша и указанных событий — в работах известного казанского исследователя И.М. Миргалеева).

В условиях ослабления центральной власти экономически наиболее развитые области, в меньшей степени пострадавшие от социально-политических катаклизмов и к тому же имевшие опыт государственности в домонгольский период своей истории, начали стремиться к политическому обособлению. В первую очередь это касается территорий Среднего Поволжья (Булгарский улус и улус Мухши с центром в Наровчате), Крыма и Средней Азии (Хорезма)…

Окончание следует