Кто был главой Казани в середине XIX века?
Архитектор и краевед Сергей Саначин выпустил новую книгу — о Кул Шарифе, казанской иконе и теннисе
Архитектор, историк и краевед Сергей Саначин выпустил книгу «Исследование по истории Казанского края, преимущественно Казани, часть 2-я», в которой собрал материалы о городе XVI—XXI веков, полные откровений и исправлений мифов. Первая часть, давно ставшая библиографической редкостью, также вышла в Татарском книжном издательстве на этой неделе. На презентации в галерее «Окно» автор книги рассказал о своей работе и поделился несколькими сенсациями. В начале следующего года планируются еще несколько встреч с Саначиным и рассказ о его исследованиях.
Кул Шариф был главой Казани
Процентов 30—40 сидящих в зале знают, что Кул Шариф — человек, который защищал Казань и погиб 2 октября 1553 года. Никого не удивила моя дата? Год тогда начинался первого сентября. Поэтому роковая ошибка — называть 1552 год. 1 сентября начался 1553 год. А Кул Шариф погиб 2 октября 1953 года.
Есть уникальное достояние нашего государства, энциклопедия XVI века, «Лицевой летописный свод». Десятый том летописного свода под названием «Царственная книга» посвящен этому диапазону времени. Картинки в книге идут наравне с текстом. В ней практически нет изображений хана Едигера, который был главным защитником города, ни главных казанских защитников ворот. А Кул Шариф изображен много раз. Пять изображений в семи эпизодах. С чего это вдруг? Он же не хан. Я пришел к выводу, что он в это время был главой казанского юрта.
Например, Андрей Курбский, приближенный Ивана Грозного, пишет, что татары называют его великим эмиром, правителем области. Тогда, видимо, считали, что Казань находится под турецким протекторатом. Был турецкий, значит — турецкой области. Перед самой атакой московиты решили послать в Казань две грамоты. Одна была направлена от имени друга Ивана Грозного Шигалея Едигеру, астраханскому царевичу, как военнокомандующему. А второе письмо от самого государя Ивана Грозного — не хану Едигеру. Оно было послано «ко всей земле Казанской» (в переводе на наш Госсовету) — и Кул Шарифу.
Версия моя такова, что Едигера казанцы пригласили как военноначальника. До этого он нападал с московитами на Казань. Едигер — наемник. А Кул Шариф — местный глава.
Также он был шейхом. Шейх, транслируя на русский язык, это среднее между архимандритом и ректором. То есть он возглавлял монастырь, и он был главой главного учебного заведения. На одном из старинных планов Казани в книге я показал, где все это могло находиться: в сквере, где стоит памятник архитекторам. Я его называю тэкке, монастырь, в котором и мечеть, и медресе, и где они живут, место для зикров, усыпальница. В 90-е годы я высказал предположение, что остатки этого сооружения, которое там раскопали археологи, и есть мечеть Кул Шариф, поскольку их результаты абсолютно совпали с обмерами казанского архитектора Шмидта, сделанными в начале XIX века.
Кроме того, по сообщению перебежчика к Ивану Грозному Камая Гусейнова, Кул Шариф был еще и кади. В переводе на русский — это судья. Это была такая емкая должность, и шариатский судья, и гражданский, и по делам наследства, и по опеке, и даже по строительству дорог, зданий.
Казанскую икону первым поднял не Гермоген
Целый блок в книге посвящен Казанской иконе Божией матери. Я немного отнимаю право первенства у Гермогена. Считается, что это он первым поднял с земли икону. Есть подлинное сказание о явлении Казанской иконы, хранится в Публичной и в Государственной библиотеках. Там много иллюстраций. Над головами каждого персонажа есть подпись. И получается, что поднимает икону поп Иаков, а потом ее передают Гермогену — нести ее в близлежающую церковь Николы Тульского.
Про теннисный корт
Ко мне обратился очень хороший человек, изумительный хозяин прекрасной макетной мастерской в городе Казани, с которым мы делали макет реконструкции планировки Свияжска XVI века. Он стоит в Музее казанской иконы. Когда я всем этим занимался, то обнаружил, что в этой части города, где сейчас стоит общежитие КАИ, на углу улиц Япеева и Большой Красной был первый в губернии теннисный корт. На этом корте играл мой дедушка — Дима Алексеев. Он учился в 3-й гимназии, а тут они приехали на соревнование в первую.
Арская башня и конгресс татар
В книге я впервые досконально показываю трассировку деревянной Казани. Тут было очень много тоже источников. Относительно новый источник, мало кому знакомый — опись Казанского кремля 1705 года Никиты Кудрявцева. Методом наложения нескольких планов, методом проверки, которые там были указаны, в книге чертеж. К примеру, мы узнали, что Арская башня находилась там, где сейчас находится здание Конгресса татар, на углу улиц Карла Маркса и Театральной.
Сююмбекина башня и суконная фабрика
Где-то в 1990 годах в Казани проходила весьма интересная конференция по башне Сююмбике. Научный сборник не вышел по каким-то причинам. Мне посоветовали опубликовать мой доклад «О возрасте Сююмбекиной башни. Архитектурная родословная Сююмбекиной башни».
Первая часть о возрасте башни вошла в мою первую книгу. Здесь я устанавливаю узкий диапазон, когда она была построена, в период правления Петра I. А вторая часть вышла сейчас. Я привожу аналоги башни. Это естественно, Боровицкая башня Московского Кремля, которая была и колокольней рядом стоящей церкви. И Иверские ворота, с Красной площади на Китай-город. А также Преображенская церковь в Калужской области.
Есть любопытный документ — письменная битва губернатора Волынского с архиепископом Сильвестром. Это все равно, что сейчас Минниханов с Феофановым бились бы. Причем они на полном серьезе этим занимались, жаловались в Петербург, писали жалобы, получали ответы. На их основе подтвердилась версия, которая у меня была раньше, что суконная фабрика в городе Казани находилась там, где сейчас стоит резиденция президента Рустама Нургалиевича Минниханова. Об этом многократно говорится в битве-переписке.