АСВ выходит из банкротного дела казанского завода стиральных порошков

За 7% от начальной цены

История с противостоянием между «конкурсником» рухнувшего «Татфондбанка» и «Нэфисом» получила развязку. Предметом их спора был Казанский завод по производству синтетических моющих средств (ЗСМС), который «приговорил» к банкротству крах ТФБ. Финансировавший этот проект банк Роберта Мусина выходит из реестра кредиторов ЗСМС. Конкурсный управляющий ПАО «Татфондбанк» — госкорпорация «Агентство по страхованию вкладов» — продала на торгах право требования к ООО «Завод по производству синтетических моющих средств».

АСВ еще 28 августа известило об очередных электронных торгах имуществом «Татфондбанка» (госкорпорация сама выступала их организатором). Согласно сообщению на ЕФРСБ они проводились посредством публичного предложения. Лот №1 представлял собой как раз права требования ТФБ к банкротящемуся ООО «Завод по производству синтетических моющих средств» в общем размере 4,9 млрд рублей. В эту сумму, говорится в сообщении АСВ, вошла как уже включенная в реестр сумма долга в 3,4 млрд рублей с процентами, так и 1,7 млрд, требования ТФБ по которым еще не рассмотрены.

С 5 по 8 октября начальная цена лота составляла упомянутые 4,9 млрд рублей, а затем она стала стремительно таять. С 9 по 12 октября за долги ЗСМС просили уже 86,7% от начальной цены, с 13 по 15 октября — 73,4%, с 16 по 19 октября — 60,1% от начальной цены продажи лота. С 20 по 22 октября — 46,8%, с 23 по 26 октября — 33,5% и, наконец, с 27 по 29 октября — всего 20,2%. Однако 20 октября, еще не дойдя до финальной точки, «конкурсник» ТФБ сообщил о продлении торгов по лоту №1 (они проходили на электронной площадке Агентства по госзаказу РТ) с 30 октября по 2 ноября. Стоимость лота в этом случае была определена уже в 7% от начальной цены. И результат не заставил себя ждать. Как затем информировало АСВ, по итогам упомянутых торгов, шедших почти месяц — с 5 октября по 2 ноября, был заключен договор. Покупателем лота №1, а, значит, крупным кредитором недостроенного завода по производству стиральных порошков, стала некая Алена Бровкина из подмосковного города Пушкино. Она приобрела права требования к ЗСМС за 350 с небольшим млн рублей (350 001 111).

От Алены Бровкиной — к «Милагро»

Судя по всему, «физик» в данном случае действовала в чьих-то интересах, так как практически сразу обладателем долгов ЗСМС стало татарстанское ООО «Милагро». Ранее местные СМИ сообщали, что при регистрации этого общества не случайно был указан адрес, совпадающий с местонахождением АО «Нэфис-Биопродукт» и Казанского жирового комбината: Лаишевский район, село Усады, улица Ласковая, 1.

По их данным, юридически самостоятельная компания, имевшая миллиардные обороты, фактически вела деятельность в интересах «Нэфиса», особо этого и не скрывая. Владельцем «Милагро», продающего зерно и корма для сельскохозяйственных животных, тогда значился Динар Газизуллин — совладелец тетюшского ООО «Элеватор Заволжья». Этот элеватор на берегу Волги принимал на хранение урожай из семи сельских районов. В их числе семена рапса и подсолнечника, а эти масличные культуры, как известно, востребованы Казанским маслоэкстракционным заводом ГК «Нэфис».

Согласно данным «СПАРК-Интерфакс», в 2020 году, выручив от продажи 8,7 млрд рублей, «Милагро» тем не менее показало больше 96 млн рублей убытка. А 30 ноября лицом, имеющим право действовать от имени этого общества без доверенности, стал Александр Петров, несколькими днями ранее назначенный гендиректором. Впрочем, с 8 ноября он значится еще и единственным владельцем этой компании. То есть к нему перешла вся стопроцентная доля, ранее принадлежавшая Газизуллину.

Тем временем покупатель долгов ЗСМС согласно определениям Арбитражного суда РТ (одно из них, к примеру, датировано 22 ноября) заявил о своем правопреемстве в банкротном деле ООО «Завод по производству синтетических моющих средств» с кредитора ПАО «Татфондбанк» на себя. 21 декабря татарстанский арбитраж удовлетворил ходатайство «Милагро» в части самого крупного требования банка Мусина на 3,8 млрд рублей. Представители «Нэфиса» и ТФБ не возражали. Что касается требований в 1,7 млрд, еще не включенных в реестр ЗСМС, их рассмотрение отложено на январь будущего года. К участию в деле в качестве заинтересованных лиц привлечены и ООО «Милагро», и Алена Бровкина.

Представитель «Милагро» в суде Лилия Бигузина уточнила «Реальному времени», что компания является правопреемником Бровкиной. По ее словам, эта сделка носила возмездный характер. От дальнейших комментариев она отказалась, рекомендовав направить интересующие вопросы на электронную почту. К моменту публикации материала ответ на них, а также на запрос в адрес «Нэфис Косметикс» еще не поступил. Связаться с конкурсным управляющим ЗСМС не удалось.

Дальнейшее находится вне компетенции АСВ

Как сообщили «Реальному времени» в пресс-службе «Агентства по страхованию вкладов», оно как конкурсный управляющий ПАО «Татфондбанк» организовало и провело торги имуществом банка, в том числе правами требования к ООО «Завод по производству синтетических моющих средств» (ЗСМС) в соответствии с федеральным законом от «О несостоятельности (банкротстве)». Информация о результатах торгов размещена «в установленном порядке» и в едином федеральном реестре сведений о банкротстве, и на официальном сайте агентства, и на портале о реализуемом имуществе финансовых организаций.

В госкорпорации напоминают, что завод по производству синтетических моющих средств, который находится в процедуре банкротства, был должником «Татфондбанка». Требования последнего в общем размере 3,8 млрд рублей (основной долг, проценты и неустойки) включены в реестр кредиторов ЗСМС. «В связи с реализацией прав требования вопросы дальнейшего правопреемства третьим лицам находятся вне компетенции конкурсного управляющего «Татфондбанка», — резюмировали в АСВ.

Тем не менее пока все заседания по оставшимся спорным моментам в татарстанском арбитраже проходят с участием АСВ. А их, как подсчитали сами недавние противники, ныне не больше двух-трех. Это уже упомянутое включение или невключение 1,7 млрд рублей в реестр ЗСМС, оспаривание кредитного договора с «Татфондбанком» и требование последнего признать нелигитимным договор между «Нэфисом» и ЗСМС. Нет никаких сомнений в том, что в течение ближайшего времени они будут урегулированы.

И «Нэфис», и «конкурсник» ЗСМС уже отозвали свои жалобы на решение татарстанского арбитража, отказавшего в привлечении ТФБ к субсидиарной ответственности за доведение должника до банкротства. «Отказное» определение было вынесено 13 сентября этого года. Суд не усмотрел у «Татфондбанка» статуса контролирующего ЗСМС лица, но вместе с тем заметил, что истцы не лишены права на подачу заявления о взыскании причиненных строящемуся заводу убытков вне рамок дела о банкротстве.

Не хватило 503 миллионов

Напомним, это был один из самых широко анонсированных в свое время проектов с участием ТФБ и АО «Нэфис Косметикс», который банк Роберта Мусина недофинансировал, так как сам рухнул в бездну. Стоимость завода СМС оценивалась в 4,9 млрд рублей. АО «Нэфис Косметикс» вложило в проект 928 млн рублей, оставшуюся сумму должен был выделить «Татфондбанк». Новое предприятие в пятиэтажном корпусе площадью 9 тыс. квадратных метров планировало выпускать 220 тыс. тонн порошка в год по технологии Shugi компании Hosokawa Micron (один из мировых лидеров в этой области).

Юридический адрес завода совпадал с адресом головного офиса ГК «Нэфис» в Казани — ул. Тукая, 152. Однако единственным собственником нового предприятия значился Юрий Ляшенко (его называют бывшим акционером «Нэфиса»). Вместе с тем группа «Нэфис» обозначала себя лишь как соинвестора проекта, заявляя, что новый завод будет работать с «Нэфис Косметикс» на условиях аутсорсинга. С запуском нового производства компании вместе могли претендовать на половину рынка стирального порошка России.

С июня по декабрь 2016 года «Татфондбанк» в соответствии с кредитным договором от 9 июня того же года выделил на строительство ЗСМС семь траншей на общую сумму 3,4 млрд рублей. Последнего из них (на 503 млн рублей, должен был быть предоставлен в IV квартале 2016 года) новостройка уже не дождалась, поскольку ТФБ остановил деятельность.

К этому времени, как сообщалось, завод был построен на 70 процентов. 3,4 млрд рублей хватило на закупку и монтаж всего необходимого технологического оборудования. Но предприятие все же было недоукомплектовано, из-за чего не мог быть начат выпуск порошка. В начале августа 2017 года группа «Нэфис» заявила о приостановке строительства завода по производству синтетических моющих средств. «Отсутствие средств на завершение заморозило проект, который стал жертвой банковского кризиса», — говорилось в распространенном релизе.

В чем обвиняли друга друга «Нэфис» и «Агентство по страхованию вкладов»

«Нэфис» утверждал, что последние 503 млн рублей транша временная администрация из того же АСВ вполне могла выдать, но рубанула сплеча. И проект предполагаемой стоимостью 4,9 млрд рублей, которому банк-кредитор ранее запретил привлекать иные средства, подвис в воздухе. Иначе говоря, по его мнению, конкурсный управляющий банка Роберта Мусина в свое время принял неправильное управленческое решение. Причиной же банкротства завода СМС, согласно выводам «Нэфиса», стало то, что банк при заключении кредитного договора скрыл свое реальное финансовое состояние.

АСВ претензий не принимало. По версии конкурсного управляющего ТФБ, «Нэфис Косметикс» строил завод по производству синтетических моющих средств совместно с входящим в группу КМЭЗ, а завуалированную модель финансирования, по поводу которой он вводил всех в заблуждение, предпринял, чтобы можно было перераспределить риски в случае банкротства ЗСМС. И действительно, по одним данным, старт работам был дан в начале 2016 года, по другим, стройка началась на 3 года раньше.

Ранее конкурсный управляющий ООО «ЗСМС» Олеся Котова сообщала «Реальному времени», что в реестре кредиторов завода значатся всего два кредитора: «Татфондбанк» в лице «Агентства по страхованию вкладов» с требованиями в 3,8 млрд рублей и «Нэфис Косметикс» — с суммой в 1,26 млрд рублей, из которых 928,6 млн обеспечены залогом в виде имущества (производственное оборудование). Остальные права требования были выкуплены «Нэфисом». Залоговым кредитором является лишь последний.

14 декабря 2020 года на ЕФРСБ появился отчет об оценке завода СМС. Консалтинговая группа «Лаир» из Санкт-Петербурга оценила рыночную цену имущественного комплекса в 4,26 млрд рублей (с НДС). На торги он еще не выставлялся.

«Нэфис» фактически взял судьбу завода под контроль»

Руководитель гражданской практики юрагентства «Юнэкс» Ринат Чипчиков отмечает, что АСВ, будучи конкурсным управляющим «Татфондбанка», самостоятельно определяет способы пополнения конкурсной массы. Это может быть либо активное взыскание дебиторской задолженности, либо ее реализация. По свидетельству Чипчикова, примеры продажи «дебиторки» на торгах встречаются довольно часто, «поскольку иногда это гораздо быстрее и проще, нежели взыскание задолженности. Особенно, с должника-банкрота. Хотя и трудно загадывать, по какой цене будет реализовано имущество».

Вместе с тем, если покупатель дебиторской задолженности на самом деле связан с АО «Нэфис Косметикс», то последний получил наибольшую выгоду, поскольку в одних руках сосредоточено право требования к должнику, чья стоимость имущества составляет 4,26 млрд рублей, подчеркивает он.

— При таких обстоятельствах вполне вероятно, что в рамках дела о банкротстве может быть заключено мировое соглашение, которым будут предусмотрены условия погашения задолженности АО «Нэфис Косметикс», — не исключает Чипчиков.

С ним соглашается и управляющий партнер юрцентра «Правосудие» Ирфан Альмухамедов: выставление на торги права требования — стандартная практика при проведении банкротных процедур, поскольку необходимо наиболее быстро пополнить конкурсную массу реальными деньгами или имуществом.

— Если право требования приобретено близкой к «Нэфису» структурой, то можно говорить о том, что «Нэфис» фактически взял судьбу завода под контроль, — делает вывод собеседник издания.

Альмухамедов также говорит, что в этом случае между кредиторами и должником может быть заключено мировое соглашение. «Таким образом, выставлять завод СМС на торги в настоящее время не имеет смысла», — подытоживает управляющий партнер юрцентра.