В Альметьевске прошел театральный фестиваль «Караш»

Когда-то будет и Авиньон

Историю фестиваля связывают с благотворительным фондом «Татнефть», где, по словам собеседников издания, возникла идея сделать свой Авиньон, когда весь город превращается в большую театральную площадку. Но затем кураторы проекта решили заняться исследованием самоидентичности через театр и околотеатральное искусство. Курирует проект «Аркадаш» главный режиссер Тинчуринского театра Туфан Имамутдинов. У него на подготовительных курсах (созданных по инициативе Минкульта РТ) учились желающие стать режиссерами. Некоторые из них поступили в ГИТИС. Пять заочников, у которых невероятными усилиями уменьшили учебную нагрузку (хотя в апреле им надо уже ехать в Москву), придумали и поставили полноценные спектакли.

Это называется лабораторией «Караш», то есть «Взгляд», которая началась в октябре 2024-го и завершилась одноименным фестивалем.

— Фестиваль — не просто про развитие креативных индустрий, а про сохранение традиций, про их трансформацию и донесение до молодого, особенно молодого поколения. Думаю, в дальнейшем мы эти постановки повторим, — говорит заместитель генерального директора по социальному развитию «Татнефти» Ренат Мамин. — Мы видим, как молодежь с увлечением принимает участие в таких проектах. Чем больше будет таких мероприятий, таких историй, тем больше молодежь будет интересоваться изучением городских историй, легенд, историй родного края.

Вначале были буквы

Главное место — общественный центр «Алмет», где все стартует с лекции историка, исследователя рукописей Альфрида Бустанова «Магия букв в исламе», в которой он погружается в феномен исламского оккульта — с оберегами, суевериями и странными формулами, которые он страшится прочитать.

Лекция Бустанова — своеобразная прелюдия к спектаклю «Кааааф». Придумала его художница Нажия Галимова. В ее концепции — идея, что мысль до того, как стать словом, проходит через тело.

Название указывает на несколько понятий: Карабаш, Казан, Коран. Габдрахман Карабаши (названный по современному поселку в Бугульминском районе) в 1901 году написал небольшое пособие по таджвиду, правилам орфоэпического чтения Корана. Оно стало популярным по всей стране и по нему до сих преподают в медресе.

Композитор Фархад Бахтияри написал музыку для саза, кыл-кубыза, перкуссии, цимбала янцинь, курая. Музыку играет местный ансамбль «Кадим Альмет». Самое хитрое — танцовщик. Первоначально Галимова, которая на сцене читает стихи и произносит важные для ислама слова, собиралась и танцевать. Но потом нашелся Юрий Блинов. Волею судеб он учился на факультете журналистики РИИ, поэтому, рисуя краской арабские буквы, он понимает их смысл. Также Юрий ведет инклюзивную студию «Создавая театр» в ТЮЗе, кроме того, он один из основателей студии творческого и ментального развития «Ихлас».

Восприятие перформанса «Кааааф» сильно зависит от зрителя. Стихи у Галимовой на русском, при этом 28 ключевых слов — арабские, многие давно вошли в татарский: ихлас, бәрәкәт, савап, хәер, сәлам, сабыр, галим, китаб, нәфес. То есть искренность, благословение, награда, доброта, приветствие, терпение, ученый, книга, желание.

Постепенно холст под музыку медленно покрывается черным, танцовщик берется за мастихин и оттирает краску, сквозь которую проступает светящаяся надпись «Аль-Коран». Притом что спектакль основан на текстах (их Галимова, по ее словам, написала более 20 лет назад, когда сама училась в медресе), но сама идея явно строится на живописи.

Возможно, говорят организаторы, этот перформанс можно было бы повторить в «Открытых мастерских» — бывшем гараже, который теперь превращен в творческую пространство и арт-резиденцию. Но очевидно, что здесь важны фигуры и автора, и исполнителя. Кроме того, для непосвященного «Кааааф» смотрится чисто как художественная акция.

Кроме того, хочется связать ее с работами самого Имамутдинова — «Алиф», в котором Нурбек Батулла арабские буквы танцевал (и он до сих пор идет), и «Шамаиль», где Марсель Нуриев аскетично пытался рефлексировать на тему каллиграфии (после первого показа его не повторяли). Но Галимовой надо добавить что-то еще, чтобы эта работа вышла за рамки красивого перформанса.

Что было до того, как пришла нефть

Во второй день показывают спектакли Ильнура Гарифуллина и Камиля Гатауллина, коллег по ТЮЗу. Теперь Ильнур работает в Тинчуринском, а Камиль — в нижнекамском театре юного зрителя.

На показ приезжает один из их педагогов — Ленара Гадельшина. Она из Ульяновска, ее мама живет в Казани. Она проводит тренинг на импровизационное самочувствие, при этом могут прийти не только актеры. К примеру, один из участников сварщик — но ему нужно рассказать истории с точки зрения визажиста.

Вообще, Альметьевск изучают давно, самый главный проект — «Сказки о золотых яблоках», итогом которого стали 40 муралов и инсталляций. Один из исследователей — антрополог Никита Петров. Он читает лекцию о городских легендах и мемах, и, в частности, конечно, о нефти: что это бывшие динозавры, занесенная на Землю благодать и так далее.

Собственно, о памяти вообще много говорят на «Караш». Спектакль «Хранители времени» идет в молодежном центре «Фабрика», в зале которого сходу распознаешь дискотеку. Режиссер Камиль Гатауллин и драматург Дина Сафина искали людей, которые жили здесь задолго до 1953 года, когда деревня стала городом.

Нашли семью Камаловых, чьи предки пришли сюда с муллой Альметом, который написал письмо полковнику Татищеву о волнениях в Надыровской волости Чистопольского уезда в 1735 году.

Единственная профессиональная актриса — Наиля Мифтахутдинова (Назипова) из местного драматического, двукратный лауреат «Тантаны», обладатель премии имени Дамира Сиразиева. Остальные — ее ученики. Она говорит, что ведет несколько кружков, но дети иногда не приходят, потому что им нужен результат здесь и сразу.

Сафина пишет текст, состоящий из всполохов памяти, а также нескольких документальных цитат. Зрителю запоминается немецкий ученый, который сухо конспектирует все вокруг, от цветов до татар. Гатауллин что-то иллюстрирует через фоновые видео с текстом, снимает крупно глаза бабушки (но не лицо), рассыпает по сцене сено, выводит пионеров и дровосеков, женит людей. Но самые впечатляющие моменты — это сцена отрезания кос, как символ утраты своего, корневого.

Все поменялось, только память осталась, — утверждает героиня, а потом сообщает, что в подарок маме собрала родословную — сплошь из мужских фамилий. При этом сейчас в семье — женщины. «Прервалась фамилия, получается».

Гатауллин говорит, что у него в Нижнекамске странные ощущения — ему после Казани непросто оказаться в месте, у которого почти нет истории. Но на самом деле у любого места она существует, просто о ней надо делать спектакли.

Позитивный спектакль

Оставим хронологию и скажем, что этот спектакль было бы интересно показывать с завершающей фестиваль работой «Культбудка». Так называли в Альметьевске вагончики, где нефтяники могли поесть и отдохнуть.

Отталкиваясь от названия режиссер (ведущая «ШАЯН ТВ» Талия Тухфатуллина) и драматург (поэт Йолдыз Миннуллина, которая часть детства провела в Альметьевске) пытались представить историю первых нефтяников через культуру. В целом, что-то и нашли — к примеру, что был у них тут и свой пианист, и писателей, конечно, жило и живет в городе немало. Но, в целом, неправильно, ответили Тухфатуллиной, представляет она тот рабочий быт.

Когда автор признается в своем фиаско и поворачивает в другую сторону, это выглядит подозрительно. Тухфатуллина садится на велосипед, который прикреплен к динамо-машине и произносит свой текст на фоне светящейся инсталляции-будки авторства Даниила Сигачева.

Ее спектакль — это практически соцреализм, с людьми, которые ничего не знали, кроме работы, а в перерывах читали вместо стихов инструкции. Ислам Валеев превращает аудиодокументы в дискотечные хиты, все вместе поют «Урсал тауда» Салавата Фатхетдинова, на экране, повешенном на будку, появляются обработки фото Василины Харламовой, с подписями — кто такая Сажида Сулейманова, которая хит про гору написала.

После спектакля берут слово «доноры памяти», люди, которых авторы записали. Но, кажется, этой благости и почтению не хватает спектакля Гатауллина, чтобы мозаика сложилась.

Настоящий лабораторный спектакль

Ильнур Гарифуллин исследовал совместно с Зулейхой Камаловой (это дебют журналистки в драматургии) родники Лениногорского района — их тут больше всего в республике. На малой сцене Альметьевского драмтеатра появляется белое пространство лаборатории с героем — его играет местный актер Рамазан Юсупов. В окружении склянок, аквариума и обязательных для Гарифуллина множества дверей он рассказывает, что, по легенде, родник появляется там, где Хызыр Ильяс (Ильяс Пророк) останавливался. Похоже в этом районе он танцевал, говорит герой. И погружается в легенды о множестве родников.

Отметим, что «Ключ времени»/«Хәтер суы» — единственный спектакль, где активно звучит татарская речь, занимая большую его часть.

Вода в спектакле хранится в сосудах, в какой-то момент на сцене появляется береза, в которую вкручивают краники. Колотушка висит над сценой в стеклянном коробе. Коромысло висит на конструкции, украшенной платьем. Все это напоминает первую часть любого сельского музея, где в стерильных условиях воссоздают быт.

Некоторые из 54 легенд рассказывает старший коллега Юсупова — Рафик Тагиров. Когда экран раскрывается, за ним стоит множество 19-литровых бутылей, которые превращаются в объект световой инсталляции от Алисы Гулканян. «Сейчас вода не стоит ничего, но все может измениться», — иронизирует Гарифуллин. После опытов с татарской классикой («Первый театр», «Жан Баевич») у него получилось более аскетичное и осознанное высказывание. В Альметьевском театре пока думают о том, брать ли его в репертуар.

Последний день фестиваля — самый насыщенный. С утра Олег Долин проводит мастер-класс по актерским этюдам. А Никита Петров говорит о культурных кодах юго-востока Татарстана, которые были собраны в солидную книгу — от приезда Ельцина до степных сурков. Антрополог говорит об изменчивости коллективной памяти — не все, что вы помните, было на самом деле.

Сказка о потерянном городе

И как раз об этом спектакль «Бөгелмә | Изгибы| Извилины| Жизни». Первоначально атнинский режиссер Дамир Сидеев (который к многочисленным своим талантам решил добавить диплом ГИТИСа) и драматург Булат Минкин (чьи лучшие пьесы еще ждут постановки) хотели исследовать материал группы «Вконтакте» под названием «ХТВ | Ищу тебя | Бугульма». Там люди пишут сообщения вроде: «Сидел в кафе, напротив была компания, переглянулись с девушкой — напиши».

Эти посты иногда возникают на профнастиле и деревянной плитке, висящих над артистами. Там же — оконная рамка и пластиковые трубы. Все собрано в Бугульме, в городе, где начиналась «Татнефть».

Играют в спектакле актеры Бугульминского театра, для которых это действительно эксперимент (на этой неделе у них будет «8 любящих женщин» и «Голубцы по объявлению»). Они начинают спектакль без паузы, представляясь и рассказывая о себе — кто здесь родился, кто переехал недавно. После, как отмечают критики, им порой уже не хватает отстранения от бесконечного ряда жителей, говорящих о Бугульме. Но при этом это действительно их спектакль. И они планируют его играть в рамках репертуара.

Важная составляющая — звуки, которые были придуманы совместно с композитором Ильнаром Файзутдиновым. Скрипят стулья, шуршит искусственный газон, поют сливные трубы, гремят баки, гитара издает скрежет, стучат клавиши. Женщина в свадебном платье превращается в Екатерину Великую, парень в олимпийке — в кирпич. Вспоминается река Бугульминка, гора Соколка, местный герой Хаким-бай, конечно, бальзам и песня Алсу «Зимний сон». Эмоции захлестывают драматурга, так что романтика соседствует с вербатимом, что не всегда идет на пользу спектаклю. Между тем 25 заводов закрылось, в городе — только продуктовые магазины и металлопрокат.

Фестиваль завершается перформансом. Три дня пермский скульптор Альфиз Сабиров создавал в «Открытых Мастерских» работу из дерева, вдохновленную мероприятием. С ней стараются взаимодействовать танцовщик Нурбек Батулла и битмейкер Ислам Валеев.

Кстати, сейчас совместно с мастерскими готовится зин с фотовоспоминаниями о городе — фотографии можно отправить через сайт или передать в мастерские по адресу: Альметьевск, ул. Ризы Фахретдинова, 37/3. А осенью в городе будет вторая лаборатория «Аваздаш» («Созвучный») — ее будут делать участники творческого объединения «Алиф».

Отметим местного зрителя: на каждом обсуждении поднимаются руки, люди говорят и о впечатлениях, и задают вопросы, и делятся новой информацией, советуют книги, желая, чтобы эти спектакли показывали вновь. Возможно, эти работы привезут в сентябре в новый театр Камала на дни Альметьевска в Казани. Также есть предложение по такому же принципу исследовать все города Татарстана.