Для традиционного татарина не было разграничения между исламом и нацией

Определение понятия «национализм»

Говоря о «нации», современный обыватель часто понимает нечто само собой очевидное и уходящее вглубь веков. Русская нация часто возводится ко времени племенной раздробленности древлян, полян, волынян, кривичей и так далее, впавших в зависимость от Киевской Руси. Татарская нация возводится ко времени Тюркского каганата или хотя бы Золотой Орды.

В академической науке есть разные подходы к понятию нации, которые делятся на две большие группы — примордиализм и институционализм. Есть и смежные подходы, включая институционализм и этносимволизм — но мы остановимся на двух.

Примордиалисткая теория рассматривают нацию как данность — людям одной языковой или генетической общности присущ некоторый набор культурных, нравственных, мировоззренческих особенностей на всех этапах исторического развития.

Часто примордиалисты отделяют категории «нации» от других — «национальности» и «этносы». Если «нации» рассматриваются как продукт политический — существование внутри одного государства, то этносы и национальности рассматриваются как самообразованная группа людей, говорящая на одном языке и имеющая одни традиции.

Следует сказать, что чопорный и ненаучный подход, предполагающий существование единого вложенного набора характеристик внутри этносов и национальностей, свойственен лишь ранним теоретикам и крайним националистам-идеалистам. В то же время дуалистический подход Юлиана Владимировича Бромлея или идеи этногенеза Льва Николаевича Гумилева, также рассматриваемые нами в контексте примордиализма, предполагают становление этносов в историческом процессе, изучают этот исторический процесс как этапы эволюции существующих этнических общностей (ставших нациями). В соответствии с подходом Бромлея, существует разделение на «этникос», то есть на примордиальное ядро этноса, этническое самосознание и ЭСО, то есть конструктивисткая реализация этноса внутри государства (близкое понятию «нация»).

К примордиализму относится марксисткая теория этноса, исповедующая формационный подход — развитие этноса к национальности и нации в рамках смены отношений от рабовладельческих к феодальным, буржуазным и пролетарским.

Конструктивистский же подход выявляет позднюю природу понятия «нация». Важнейшей работой, относящейся к этому подходу, является «Воображаемые сообщества» британского социолога Бенедикта Андерсона. Через «воображаемость» Андерсон определяет понятие «нация». Под «воображаемым» понимается такое сообщество, члены которого незнакомы друг с другом и не находятся в постоянном общении. Сюда подходит любое общество, превосходящее по масштабам односельчан или представителей одного района города, включая умму, церковь и так далее.

«Я предлагаю следующее определение нации: это воображаемое политическое сообщество, и воображается оно как что-то неизбежно ограниченное, но в то же время суверенное… Все сообщества крупнее первобытных деревень, объединенных контактом лицом к лицу, — воображемые. Сообщества следует различать не по их ложности/подлинности, а по тому стилю, в котором они воображаются». (Б. Андерсон, Воображаемые сообщества, Кучково поле, Москва, 2016)

Природа нации

Понятие «нация» происходит из категории «права народов» в римском праве, которое противопоставлялось праву римских граждан. В средневековой Европе категория «наций» существовала среди студентов университетов, и это обозначало прежде всего студенческую корпорацию. У сословий не было национальной идентичности, аристократия мыслила себя прежде всего аристократией. Если аристократия говорила о себе «нация», то она не включала в себя крестьянство.

Также была распространена религиозная идентичность — она не была отделена от этнической. Для традиционного татарина не было разграничения между исламской религией и нацией. Еще в начале 20 века можно прочитать на книгах, что они написаны на «мусульманском языке», под которым имеется в виду татарский.

На становление современных наций повлияло сразу несколько факторов. Во-первых, это буржуазные революции. Суверенитет от короля должен был перейти к нации. Но в эту нацию не входили дворяне и духовенство — нацией стало третье сословие, которое завоевало себе суверенитет у короля.

Во-вторых, это языковая общность. И она не могла бы быть сформирована без распространения массового книгопечатания на вновь созданных литературных национальных языках.

До их образования элита общалась друг с другом на сакральных и элитарных языках. Так, например, «поволжские тюрки»: старотатарский язык нетождественнен современному татарскому языку — это был прежде всего язык «суфиев и алимов», который был далек от тех многочисленных диалектов, на которых говорили татары. В европейских школах преподавались греческий и латынь, в мусульманских медресе — арабский и персидский языки. Не было единого национального языка, образующего тело нации.

В становлении литературного татарского языка выдающуюся роль сыграл Исмаил Гаспринский. Однако в его понимании категория «татары» должна была объять всех тюрок Российской империи, объединенных в великую тюрко-татарскую нацию, а не исключительно современных татар.

Наконец, важную роль играло ощущение себя как другого. Особенно это проявилось при конструировании наций в Америке. В колониальный период человек, рожденный в Америке, был не равен тому, кому посчастливилось родиться в метрополии. Так, Андерсон пишет, что накануне революции в Мексике был лишь один креольский епископ, из 170 вице-королей в испанской Америке до 1813 года креолами были только четверо. Отчуждение от метрополии и обида стало тем, что отделило креолов от испанцев, спровоцировав образование новых латинских наций.

Внерелигиозная идентичность в первые века ислама

Коран подтверждает две формы внерелигиозной родственной идентичности:

«О люди! Воистину Мы создали вас из мужчины и женщины и сделали вас народами (шууб) и племенами (кабаиль), чтобы вы узнавали друг друга, и самый почитаемый перед Аллахом среди вас — наиболее богобоязненный. Воистину Аллах — Знающий, Ведающий» (Аль-Худжурат,13).

Интересно, как Аллах в Коране рассматривает шааб и кабаиль в контексте примордиализма как вложенные в человека естественные формы идентичности. Однако что понимается под словом «шууб» и под словом «кабиль»? Обратимся к одному из классических комментариев к Корану за авторством имама аль-Байдави:

«Сделали вас народами (шуубун): и шуубун — это главные племена (кабаиль), подобно (арабским) племенам рабиа, мудор, аус и хазрадж. Их называют шууб из-за того, что они разветвлены (ташауб), но при этом едины (между собой), подобно куче близких друг к другу ветвей дерева. И слово «шааба» (от которого происходит шуубун, племена) используется в противоположных значениях — как объединить, так и разделить.

И кабаиль — это меньшее, чем шууб, единственное число — кабиль. И это подобно тому, как племя бакр из рабиа и племя тамим из мудор, и меньшее чем кабаиль — аль-амаир… [Дальше автор перечисляет дальнейшие подвиды арабских племен].
И также сказано, что племенами шууб называют у неарабов, а кабаилями называют племена арабов, а понятием асбат называют племена Бану Исраил (евреев).
И сказал Абу Рук: «шуубун» — это те, кто не приписываются к кому-то, но приписывается к какой-то местности, а кабаиль — у арабов, которые приписываются к своим отцам.

Таким образом, и термины «кабаиль», и термины «шуубун» в кораническом контексте обозначают не народы в современном понимании и не нации, но разные классификации племен. Есть и второе мнение, которое гласит, что «народы» в кораническом контексте — это принадлежность к какой-то местности или городу.

Важно то, что ни категория «шууб», ни «кабаиль» не вписывается в понятие «нация» — в смысле сообщества, сформированного вокруг идентичности и языка и обладающего государственным суверенитетом. Более того, ни турки, ни арабы не восприняли эти слова в качестве аналога европейского natio. Турки, первые сформировавшие модерновую нацию, определили себя как «миллет» (откуда это слово попало и в татарский язык). Арабы же — вероятно, чтобы не сходиться с турками — взяли другое арабское слово — «умма». И то и то в традиционном смысле обозначает религиозные сообщества. Арабское слово «миллат», от которого происходит тюркское «миллет», означает «путь в религии», а «умма», которую арабы взяли для определения себя нацией, — это вся совокупность верующих мусульман (хотя это слово в одном из хадисов также включало заключивших с Пророком договор христиан и иудеев).

Национализм и асабия

В религиозных спорах мусульмане, выступающие противниками национализма, часто апеллируют к понятию «асабия».

Так, известен хадис Пророка: «Тот не от нас, кто призывает к асабие или кто борется за асабию, или кто умирает за асабию».

Асабию, однако, можно скорее отнести к племенной вражде. Никаких наций в Аравии 7 века просто не было. А вот племен — сколько угодно.

Национализм как идеология сам по себе предполагает суверенитет нации в противовес суверенитету монарха или аристократии. Религиозные критики национализма должны определить, почему с точки зрения исламских текстов суверенитетом должны обладать монарх или элитный клан, а не сообщество, объединенное в нацию.

С другой стороны, подобно древней племенной вражде сегодняшние националисты из мусульманских наций готовы оправдать любое зло, совершаемое во благо последних. И в чем-то сегодняшняя война в Йемене или курдский вопрос действительно напоминает древнюю асабию, просто эта «асабия» совершается современными общностями. Напоминают это часто и споры между постсоветскими нациями: например, башкирами и татарами.
Другой проблемой является религиозная природа наций. Большая часть из них представляет из себя секуляризированную религиозную общность, о чем пишет Бенедикт Андерсон. Для татар до революции мусульманство не было отделено от татарской культуры. В таком случае, перед религиозным человеком встает вопрос: должен ли он соглашаться на эту секуляризацию? И какие формы идентичности могут быть у религиозного человека, кроме религиозной?

Кстати, европейское движение «Новые правые» сегодня предлагает отойти от национальной идентичности, вернувшись к племенам, корпорациям, родственным и религиозным объединениям. О важности переосмысления понятия «нации» много пишет историк Альфрид Бустанов, стремясь оформить понятия «постнация». Вопрос остается открытым: какая роль отведена нациям в мусульманском сообществе?