Пока дело «Татфондбанка» шло к прениям, Мусин отсидел почти пять лет

Бизнес Мусина и интересы банка

Роберт Мусин сегодня не стал отступать от выбранного спортивного стиля в одежде — белая футболка, черная маска и такого же цвета трико и бутсы. Его адвокат Алексей Клюкин облачился в рубашку с длинным рукавом, но от пиджака отказался. Прокуроры Руслан Губаев и Динар Чуркин пришли в летней форме, отличавшейся лишь цветом рубашек и числом звезд на погонах. Председательствующий Наиль Камалетдинов, лишенный возможности выбора, был в традиционной черной мантии.

На фоне остальных именинником выглядел представитель потерпевшего ТФБ Юрий Пиягин — в новом костюме песочного цвета. Забегая вперед — слово ему в прениях сегодня не дали. Два с половиной часа, сменяя друг друга, в виновности бывшего главы «Татфондбанка» присутствующих убеждали сотрудники прокуратуры Татарстана.

Уже из выступления Динара Чуркина стало ясно — с квалификацией по всем шести эпизодам злоупотребления полномочиями гособвинители полностью согласны. Считают, что каждый из них по отдельности способствовал краху банка и обернулся потерями для тысяч вкладчиков. Напомним, ранее в Следкоме по Татарстану оценили ущерб по делу в 53 млрд рублей. Защита неоднократно предпринимала попытки снизить эту сумму, ходатайствовала о назначении судебной бухгалтерской экономической экспертизы. В ответ от стороны обвинения и потерпевших прозвучали претензии в затягивании процесса на финальной стадии. В то же время АСВ сократило размер своего гражданского иска до 47,2 млрд рублей, поскольку в арбитраже было заключено мировое соглашение по эпизоду передачи «Бинбанку» прав требования по кредитам на 2,7 млрд рублей.

В частности, по мнению обвинителей, Мусин сознательно игнорировал кредитные риски и при выдаче 165 невозвращенных кредитов ГК «ДОМО» на сумму 18 млрд в 2013—2016 годах действовал в интересах данной торговой сети, а не собственного банка. Слова самого подсудимого, что сам он отношения к DOMO не имеет, участия в управлении не принимал, Чуркин опроверг показаниями ряда свидетелей. Ранее в суде те рассказывали, что собеседование при их приеме на работу в структуры DOMO проводил лично Мусин, а в центральном офисе данной группы компаний у него даже имелся личный кабинет.

Также прокурор цитировал показания представителя потерпевшего от АСВ, что из всей группы компаний признаки экономической деятельности усматривались лишь у «Бытовой электроники», остальные служили «прокладками» для перекачки новых кредитов (путем схемных сделок) с целью погашения старых. Ряд свидетелей из числа директоров ГК называли в суде Мусина бенефициаром DOMO. По оценке бывшего зампреда ТФБ Розы Якушкиной, глава банка контролировал деятельность ГК «примерно с 2013 года», и прямо заявила: «Этот бизнес был бизнесом Мусина».

Прокурор Руслан Губаев сменил коллегу и прошелся еще по трем эпизодам обвинения. Начал с выдачи невозвращенного и необеспеченного кредита 133 млн рублей через аффилированную с Мусиным «Аиду и Д», из которых 80 млн позже упали лично на его счет и были потрачены, 20 млн рублей ушли в зачет долга «Банной усадьбы», а 33 млн пошли на уплату процентов по этому же кредиту. Напомним, сам Мусин в суде подтверждал, что эти деньги нужны были лично ему и он собирался все погасить после получения дохода от проекта «Казанское подворье», но не успел. Губаев озвучил показания бывших директоров «Аиды», которые рассказали — лишь выполняли волю ныне подсудимого.

Доказанными прокурор назвал и эпизоды с кредитом Банка России на 3,1 млрд рублей, а также с зачетом прав требований по кредитам ТФБ на 2,7 млрд рублей, которые уступили перед крахом «Бинбанку», выкупив свои же обесценившиеся облигации. По мнению гособвинителя, в данном случае Мусин действовал в интересах чужого банка.

На этом моменте в заседании был объявлен перерыв — до пятницы. Есть время вспомнить, как раскручивалось дело Мусина.

Сколько и как сидел Мусин

Ночь со 2 на 3 марта 2017 года Мусин провел в здании Центробанка РФ в Москве, но попытки спасти ТФБ не удались — через несколько часов ЦБ объявил об отзыве лицензии у татарстанского топ-банка. А прилетевший в Казань глава погоревшей финансовой империи был задержан и уже после полуночи водворен под стражу — по обвинению в мошенничестве с кредитом ЦБ.

Из СИЗО банкира и экс-депутата Госсовета РТ трех созывов выпустили 26 января 2018-го — после признания вины по четырем эпизодам злоупотреблений полномочиями Следком ходатайствовал о замене реального ареста домашним. Прокуратура возражала, однако в тот же день Мусин вышел на волю и в последующие годы оказался заточенным в личном особняке на 520 «квадратов» на улице Тельмана в Казани.

По подсчетам силовиков и «Реального времени», с начала следствия и по сегодняшний день Роберт Мусин уже отсидел 4 года 8 месяцев и одну неделю — с учетом отбытого под стражей (день СИЗО за полтора дня колонии общего режима) и домашним арестом (день за день — по норме, действовавшей на момент замены меры пресечения).

Заметим, пребывание под стражей для VIP-фигуранта было не столь обременительным, как для рядовых подследственных. Первоначально его содержали одного в четырехместной камере, потом подселили именитого соседа — бывшего капитана ФК «Рубин» Сергея Харламова, ныне осужденного по делу КПК «Рост». Арестованного банкира неоднократно вывозили из СИЗО на частных неотложках в ведущие клиники Татарстана, минуя больницу для осужденных.

Еще одна привилегия — его ни разу не привозили на продление ареста в Приволжский райсуд Казани. Вместо него туда доставляли справку о болезни. Заметим, что уже в Верховном суде Татарстана ныне подсудимый не прогулял ни одного продления домашнего ареста, являлся исправно в сопровождении сотрудника ФСИН.

Окончательное обвинение Роберту Мусину предъявляли дважды — в январе 2018-го и в мае 2019-го. Поначалу следователи планировали направить в суд дело по четырем эпизодам злоупотреблений на 25 млрд рублей — бывший предправления «Татфондбанка» признавал по ним вину и даже был согласен на особый порядок. В итоговом обвинении добавились еще два эпизода, ущерб удвоился, а претензии в мошенничестве исчезли.

Мусин признал вину в СК лишь частично. И в августе 2019-го наконец предстал перед Вахитовским райсудом Казани. Процесс растянулся почти на два года. Из этого срока по болезни не состоялись восемь заседаний в течение месяца — сначала болел адвокат Алексей Клюкин, затем — его подзащитный. Еще ряд заседаний были сорваны ввиду неявки свидетелей.

Как наказывают за невозвратные кредиты

Эксперты «Реального времени» полагают, что меньше шести лет колонии общего режима прокуроры для Мусина просить не будут. Называют сроки в 8—9, а то и 10 лет лишения свободы. К слову, вменяемая экс-главе ТФБ часть 2 статьи 201 УК РФ (злоупотребление полномочиями в коммерческой организации с тяжкими последствиями) предусматривает наказание до 10 лет лишения свободы, и таких эпизодов в его деле шесть.

Правда, примеров назначения максимального срока злоупотребившим банкирам в судебной практике РФ пока нет. Как и сопоставимых с делом Мусина по размеру ущерба историй, дошедших до приговора.

Условным сроком в 2 года наказал в апреле 2021 года одного из топов АО АКБ «Газбанк» Артема Маслова суд в Самаре. Согласно приговору, он злоупотребил полномочиями путем выдачи заведомо невозвратных кредитов на общую сумму около 572 млн рублей. Вину он признал. Прокуратура просила о реальном сроке в 3 года и намерена оспорить приговор. Лицензии «Газбанк» лишился в июле 2018-го. Сумма требований кредиторов составила около 20 млрд руб.

Три года колонии общего режима в сентябре 2020 года получил экс-президент АО «Коммерческий банк «Глобэкс» Виталий Вавилин. Тверской райсуд Москвы признал его виновным в злоупотреблении полномочиями с ущербом 776 млн рублей, хотя первоначально Вавилин обвинялся в растрате на ту же сумму. Как установил суд, президент банка вместе с предпринимателем Алексеем Ананьевым организовал выдачу кредитов коммерческим организациям, а позже подписал соглашение об отступном по кредиту иной компании, не способной его погасить. Банк был лишен возможности взыскать выданные средства. Вавилина взяли под стражу в зале суда. Ананьев объявлен в международный розыск.

К 6 годам колонии общего режима в мае 2021 года приговорили бывшего председателя совета директоров «Новокузнецкого муниципального банка» Сергея Павлова. Этим сроком суд оценил злоупотребления полномочиями с ущербом 3,2 млрд рублей со стороны банкира, находившегося в розыске с 2016 по 2019 год. Суд пришел к выводу, что преступление было совершено в сговоре с сыном подсудимого — директором вышеназванного банка Александром Павловым (в 2018-м получил 9 лет и 10 месяцев за злоупотребление полномочиями и растрату). Согласно приговору, кредит в 3 млрд был выдан Павловыми аффилированной с отцом СК «Кузбасстрой» и списан после невозврата. «Новокузнецкий банк» обанкротился.

В марте 2021-го в Москве осудили семерку бывших руководителей банка «Транспортный». Суд установил, что в 2013—2015 годах предправления банка Елена Плетнева с коллегами оформляли заведомо невозвратные кредиты на 21,8 млрд рублей, которые получали по подложным документам аффилированные фирмы, не ведущие реальной деятельности, и заведомо неплатежеспособные физлица. При этом большая часть этих средств якобы ушла на запуск стартапа по разработке месторождения каменной соли в Нижегородской области. Действия фигурантов суд квалифицировал по ч. 4 ст. 160 УК РФ (присвоение или растрата в особо крупном размере) и наказал реальными сроками от 5 до 8 лет колонии. Максимальный срок получила Плетнева, минимальный — ее бывший советник, признавший вину, в отличие от других подсудимых.