Ипподрама по-казански продолжается: детям ищут место под конный манеж

10 лет прошло — крытого манежа так и нет

Глава благотворительной общественной организации РТ «Детям» Аделина Мингазова не устает верить в силу каждого ребенка: каждый, кто занимался лечебной верховой ездой, переставал чувствовать себя беспомощным на руках матери, обретал навыки самостоятельности и тягу к жизни. Несмотря на наличие ментальных особенностей, ее воспитанники регулярно выступают на фестивалях верховой езды, участвуют в соревнованиях, занимают на них призовые места.

— Но у нас в соревнованиях участвуют дети не только с ментальными нарушениями, но и с нарушениями опорно-двигательного аппарата, слуха, зрения. Вместе с ними занимаются и здоровые дети: чистят, возятся с лошадью, дружат между собой. Мы не единственные в республике, кто занимается с детьми иппотерапией. Но вот подготовкой спортсменов-паралимпийцев по конному спорту, кроме нас, действительно больше в республике никто не занимается, — рассказывает она.

Когда воспитанники Мингазовой побеждают на первенствах, им рукоплещет публика. Потому что понимают: не каждый особенный ребенок сможет сесть в седло лошади и выполнить сложные элементы на арене.

Но приблизиться к мечте — построить крытый манеж, чтобы дети могли в человеческих условиях заниматься верховой ездой, у благотворительной организации пока никак не получается. А ведь прошло уже 10 лет с момента открытия программы, которая сначала поддерживалась за счет благотворительных взносов родителей, а потом и президентским грантом.

Этот центр иппотерапии — самый крупный в республике. В его собственности — пять лошадей, работают три инструктора по верховой езде. В 2019 году здесь прошли реабилитацию свыше 80 детей-инвалидов. Вместе с ними занимаются и здоровые дети, создавая инклюзивную среду, как того и требуют организаторы параолимпийских игр.

Терапия в лошадином седле

Обещания помочь построить манеж организации давали уже не единожды. Но каждый раз что-то мешало. Например, Аделина Мингазова опасается, что на территории Казанского ипподрома, на обособленной уличной площадке которого сейчас проходят занятия, места так и не найдется. Она напомнила, что еще в декабре 2017 года президент Татарстана давал поручение создать республиканский центр иппотерапии на базе Казанского ипподрома.

— Два месяца подряд мы участвовали в различных совещаниях в «Татспиртпроме» (владелец Казанского ипподрома), в Министерстве здравоохранения РТ. У нас запрашивали документы, сметы. Но потом все заглохло. Мы так и не поняли, что это было: с тех пор мы ни на йоту не продвинулись в реализации этой идеи, — рассказывает «Реальному времени» Мингазова.

Международный конно-спортивный комплекс «Казань» — центр подготовки профессиональных спортсменов-наездников для мировых первенств, и непонятно, насколько он готов ставить детский манеж.

— На ипподроме есть место, но строительство даже каркасно-тентового манежа обойдется в 5 —10 миллионов рублей. Выиграть грант на такую сумму практически нереально. Нереально и собрать пожертвования на такую огромную сумму. Поэтому нам легче восстановить здание фермы, чем строить с нуля.

При чем тут Специальная Олимпиада

Шанс добиться постройки манежа, возможно, представляется сейчас — уж очень морально-этическая обстановка и конъюнктурные условия способствуют. Свет в конце тоннеля забрезжил, когда Казань выиграла право на проведение Всемирных зимних игр Специальной Олимпиады, которые пройдут в конце января будущего года. Программа Игр включает в себя семь видов спорта: горнолыжный спорт, лыжные гонки, фигурное катание, сноуборд, бег на снегоступах, конькобежный спорт (шорт-трек), флорбол. В Играх ожидается участие 3 023 членов делегаций (атлетов, юнифайд-партнеров, тренеров и официальных лиц) из 107 стран, 1 090 почетных гостей. Казалось бы: причем тут конный спорт? А вот причем.

«В нашей стране насчитывается 128 тысяч лиц с интеллектуальными нарушениями, занимающихся физической культурой, для которых ежегодно по программе Специальной Олимпиады проводится более 4,9 тысячи физкультурных мероприятий муниципального, регионального и всероссийского уровней. В настоящее время действуют региональные отделения в 62 регионах России. Наиболее успешная работа по программе Специальной Олимпиады осуществляется в Санкт-Петербурге, Республике Татарстан, Свердловской, Челябинской, Владимирской и Смоленской областях», — отмечала на заседании оргкомитета по подготовке к Играм, которое проходило 5 февраля, замминистра спорта Марина Томилова.

Фонд уповает на те самые «физкультурные мероприятия муниципального и регионального масштаба». Сейчас самое подходящее время для того, чтобы добиваться постройки крытого манежа — фокус внимания властей обратился к паралимпийскому спорту.

— В нашей школе занимается немало ребят, которые при хорошей подготовке могли бы претендовать на участие в Играх, — рассказала Аделина Мингазова, указав, что во всех регионах началась подготовка участников. — А сама школа могла бы стать одной из тех, где идет начальная подготовка ребят с ментальными особенностями. Но тут опять встает вопрос создания крытого манежа.

Переезд в Озерный: кто кого водит за нос?

Руководство общественной организации «Детям» нашло подходящее место для манежа — это заброшенная полуразрушенная ферма в поселке Озерный Высокогорского района Татарстана.

— Здесь давно не держат молочную ферму, — рассказывает Аделина. — Рядом с ней просторный луг — прекрасная возможность для свободного выгула лошадей.

Переезд в это место позволил бы принять больше детей, чем сейчас на площадке Международного конно-спортивного комплекса «Казань».

— Мы смогли бы поднять занятия с детьми на принципиально новый уровень развития, а сейчас вынуждены работать на улице в любую погоду, — объясняет Аделина Мингазова.

Напомним, что при непосредственном участии помощника президента РТ Наталии Фишман-Бекмамбетовой центр иппотерапии получил «постоянную прописку» с выделенным местом для занятий. Правда, территория не обеспечена специальным покрытием и ограждением. Но горячие арабские скакуны с повышенным уровнем адреналина больше не пересекаются с терапевтическими лошадьми, на которых занимаются дети-инвалиды. Тем не менее идею строительства манежа здесь, похоже, «похоронили».

Инициативу переноса школы поддержали высокогорские власти. Здесь есть здание заброшенной фермы, которое отлично подходит для обустройства крытого манежа. По данным «Реального времени», оно принадлежит одному из крупных казанских предприятий. Как сообщили нашему корреспонденту в администрации Высокогорского района, если благотворительный фонд договорится об аренде здания и земельного участка, то администрация даст все разрешительные документы на строительство и поддержит.

Но загвоздка в том, что здание фермы официально не зарегистрировано предприятием, поэтому заключить «белый» договор аренды невозможно. На словах фонду позволяют заняться зданием, но все упирается в документы.

— Проблема в том, что официально этого здания не существует, оно списано, — рассказывает Аделина Мингазова. — Мы не можем заключить ни договор аренды, ни подключить сюда электричество, ни подвести воду, ни отремонтировать, ни перестроить здание под манеж. Руководство предприятия предложило нам самим взяться за оформление документов. Но мы не можем пойти на такие условия и рисковать деньгами благотворителей, так как нет гарантии, что после этого с нами действительно заключат договор аренды, — опасается она.

SOS-сигнал Минниханову

После того как переговоры об аренде зашли в тупик, глава организации решила искать помощи у президента Татарстана. Ведь НКО, по сути, вынуждена работать как добровольцы из повести Аркадия Гайдара «Тимур и его команда» — безвозмездно и своими силами. Но в одиночку получить доступ к инфраструктуре невозможно.

На прошлой неделе письмо было направлено Рустаму Минниханову в его электронную приемную (текст имеется в распоряжении «Реального времени»). В нем фонд просит оказать содействие в поиске места для нового центра иппотерапии и адаптивного спорта, чтобы дети могли улучшать здоровье, тренироваться и защищать честь республики на соревнованиях по адаптивному конному спорту. Площадь манежа, которую просят специалисты, небольшая — 20 на 60 метров, отмечается в письме.

«У этого фонда, действительно, сложный и масштабный проект. Без государственной поддержки его не вывести на новый уровень, — говорит глава благотворительного фонда «Окно в надежду» Глеб Аржаков. — Обычно работа благотворительных фондов держится на дружеских связях с бизнесом. Кто-то может дать участок, кто-то денег. Таким образом, можно «тушить пожары» — собирать деньги, например, на срочную операцию. А у Аделины проект с большой перспективой, ему нужна хотя бы команда сверху. И этого будет достаточно. На ее месте я бы предложил заключить с собственником договор о намерениях или безвозмездный договор аренды, но с учетом восстановления документов. В любом случае, обязательства должны фиксироваться». С другой стороны, рассуждает он, можно было попробовать встретиться с городскими властями, которые распоряжаются площадями, не используемыми бизнесом.

«Таких детей нигде не ждут»

В заключение Аделина Мингазова еще раз попыталась объяснить «Реальному времени», почему их проект нужен обществу в широком социальном плане:

«Наша организация начала проводить занятия по лечебной верховой езде в 2011 году. Изначально мы были ориентированы только на иппотерапию, на ее эффект как на реабилитационные занятия. Но помимо улучшения физического состояния ребенка, у иппотерапии есть еще один смысл, который для меня, как для руководителя, является очень важным и который в самые сложные дни, когда кажется, что у нас ничего не получается и нужно все бросить, дает силы и возможность преодолевать трудности и работать дальше.

С первого дня открытия школы к нам приходила девочка Камилла. У нее ДЦП и умственная отсталость. Однажды мне позвонила ее мама и просит:

— Знаете, через месяц дочери исполнится 18 лет. В этом году она заканчивает коррекционную школу. После окончания школы ей грозит самоизоляция, потому что она достигла 18-летия и считается взрослой. Традиционно в нашей стране основные мероприятия для людей с инвалидностью все-таки рассчитаны на детей. А у Камиллы умственная отсталость, и ее особо-то нигде не ждут. Получается, их жизнь останавливается. Ей некуда идти дальше учиться, негде работать.

— Я не хочу, чтобы с моей дочерью это произошло. Поэтому очень просим вас взять Камиллу в конный спорт.

Так мы начали проводить тренировки по адаптивному конному спорту...

Наши юные паралимпийцы тренируются, помогают в уходе за лошадьми на конюшне, выезжают на соревнования. Во время подготовки к соревнованиям появляются друзья, создается команда из родителей, детей, тренеров. Появляется цель в жизни, азарт, желание выиграть, желание жить.

Во время одной из наших поездок на соревнования на меня огромное впечатление произвел следующий момент. К нам на занятия ходил молодой человек, колясочник, самостоятельно ходить не может. На тот момент ему было 25 лет, он закончил юридический факультет КГУ, но нигде не работал, так как парню-колясочнику найти работу практически невозможно. И вот они всей семьей: мама, папа и их сын Сергей поехали с нами на фестиваль по адаптивному конному спорту «Золотая осень — 2018» в Москве. Сергей занял в своей подгруппе 2-е место.

От радости плакали он и его родители. С одной стороны, это были не крупные соревнования, это больше конно-спортивный праздник, нежели настоящие соревнования со строгим судейством. И казалось бы, не так важно, какое место ты займешь в первенстве. Но оказалось, это важно… Каждый человек хочет чувствовать свою значимость, свою самореализацию, что он — может. И вот об этом были слезы Сергея и его родителей. Да, он может!»