Иван Штырков: «Как только ты встанешь, Мага забьет тебя, как собаку»

«В бою кайфанул просто бомбически»

— Что тебе сейчас говорят впервые за время проведения боев?

— Я, если честно, в а..е. В шоке от самого себя, в хорошем смысле слова. Я не умер после первого раунда и не ждал, когда же это закончится, а, наоборот, хотел — давайте-давайте, погнали! Понимаешь, когда я дрался в RCC, там все говорят тебе хорошие слова, но ты не понимаешь, искренние ли они. И тебя как бы хвалят, и ты такой — ну да, наверное, да... А здесь вообще другая организация, то есть незнакомые люди. И здесь дерутся топовые бойцы. И когда к тебе подходят тренеры топовых бойцов, руководство лиги и говорят «спасибо» — ну в плане «Хороший бой, мы не ошиблись, ты молодец, достойно [дрался]»...

— В бою ты кайфанул, вот честно?

— Пррросто бомбически! Если бы это был не первый мой бой в такой форме, с той командой, с которой я подошел, с тренером, это было бы другое. Я был бы где-то поувереннее, где-то понапористее, понимал бы, когда что делать, где «газануть»... Здесь же я был немного скован внутри себя в плане непонимания — когда я снова «сдохну», когда мне станет не очень, когда я перестану реагировать. Потому что Мага настолько опасен, что как только ты встанешь, ты будешь получать в башку, он будет переводить и забьет тебя, как собаку.

Я не могу себя за это винить, потому что, говорю же, это первый мой такой опыт. Была новая подготовка, я многое поменял и так далее. Но мое самочувствие, вот эта дорожка, когда идешь к этой клетке... Я стою, нас вызывают, я смотрю на эту клетку, она далеко — и думаю: «Б...., опять туда, что ли?! Надо уйти как-то». Но эта эмоция возникает потому, что я вспоминаю свое старое самочувствие, свои старые бои. Когда ты выходишь, ничего не понимаешь, без плана на бой — повезет — не повезет.

Я почти 20 боев провел в таком состоянии. Сам не понимал, как кого-то там побеждаю. Люди даже не представляют, как я раньше готовился к боям. Они думают, что я, как и все, готовлюсь правильно, грамотно, со спаррингами, с планами — и такой мертвый выхожу. Да нет, ребята, если бы вы видели, как я готовился, вы бы в шоке были.

А здесь, когда зашел в клетку, когда уже все, меня чик-чик, обтерли, команда ушла, и я зашел в клетку — уа! Я в клетке, я не хочу оттуда выходить! То есть у меня эти мысли улетучились, я чувствую, какой я легкий, как у меня работают все мышцы. Мага зашел — и у меня вообще — уа, сейчас понесет! Я кайфовал!

Каждый раунд заканчивается, и я первый раз в жизни не хочу слышать, сколько там еще времени осталось. Наоборот — чух-чух, идет время — идет, я работаю. И работай сколько работается. В третьем раунде меня начали вести по таймингу — «40 секунд», «минута» крикнули пару раз. Ну там уже да, все-таки третий раунд, там уже и Мага подзадышал. Ну не он подзадышал — мы задышали нормально. Мы как бы нормально устали. Было жестко, в третьем раунде я видел, что и Мага уже в проходах подвисает, ну и когда у сетки, все это чувствовалось. Но мы дрались... Я дрался! Он-то ладно, он дерется, он знает свою команду, команда знает его возможности, знает как подвести [к бою]. Я не понимал, подвели меня или нет, я только на интуиции понимал, на самочувствии, без опыта здесь (показывает на голову), какой я.

«Смотреть на Исмаилова со стороны и быть с ним в клетке — разные вещи. Он бьет тебя по башке!»

— Каково это — быть в клетке с Магой? В тот момент, когда вы обмениваетесь ударами, когда он проходит тебе в ноги, а ты его контришь? Все-таки за пределами UFC это главная российская звезда.

— Это очень крутой боец. Одно дело — смотреть его и понимать, что он выиграл того, выиграл этого. Быстрый, сильный. Но ощутить на себе его мощь и скорость с техникой — это разные вещи [по сравнению с тем,] когда просто смотришь [его бои] и что-то под него нарабатываешь. Тот человек, которого ты где-то там увидал, бьет тебя по башке!

Быть с ним в клетке — это такая проверка, братан... Это такой стимул — дать ему в башку, чтобы он тоже почувствовал. Ну в хорошем, добром смысле пробить его, обмануть где-то, опередить. Я Магу пару раз опередил, где-то перехватил, он сам это оценил — мы там кулачками ударились. Он мне попал — я говорю: «Красавец!» Понимаешь, мы там поигрались, потому что это шло. Шли эмоции, я хотел это показывать, хотел вот так вести этот бой, дать людям немножко шоу. Кувырок этот сделал. Да, я рискнул, не попал, но это же прикольно.

Одно дело — смотреть его и понимать, что он выиграл того, выиграл этого. Быстрый, сильный. Но ощутить на себе его мощь и скорость с техникой — это разные вещи

— Как тебе борьба Маги?

— Слушай, честно, если бы я был чуть поувереннее в своей борьбе — а я не знал, что так подтянул борьбу, реально... Чуть-чуть не хватило уверенности в своей форме. Не в себе как в человеке. Если бы я не был уверен в себе как в человеке, я бы не принял этот вызов, не поменял бы свою подготовку и кучу этих вещей.

Я не понимал, на что я способен в этой форме. Сейчас понимаю. Это как история с [Ясуби] Эномото (бой прошел год назад, Штырков проиграл, попавшись на удушающий прием, — прим. ред.). Если бы вместо Эномото был кто-то другой, могло проканать. Мага правильно сказал в одном интервью: «Самая большая сложность Ивана в том, что его соперник — я». Потому что того расклада, который я выдал с Магой, на других бы хватило. Но не с ним.

И это опять-таки хорошо. Для результата плохо, но для опыта, понимания — хорошо. Мага — это один из максимальных соперников, которых ты можешь найти.

— Сколько поставишь себе за этот бой по 10-балльной шкале?

— 8. Это было 80 процентов того, что сейчас есть во мне. Именно той усталости, которую я бы еще мог выдать.

— Это начало Ивана Штыркова теперь?

— Да. Отправная точка.

— Дальше будет только круче?

— Да. Не хуже точно. То есть я не знаю, предел это или нет, но теперь будет еще как минимум опыт. А ты знаешь, что если к таким кондициям добавлять опыт, ты уже становишься и выносливее за счет опыта, и сильнее где-то бьешь и видишь.

Этот бой, этот вызов, все, что было пройдено — это другой Иван Штырков, именно в профессиональном плане. Я с августа тренируюсь в жестком лагере, меняя все. Я поднялся на лифте — не по лестнице пробежал, а скаканул на лифте. За счет нереальной работы, выхода из зоны комфорта, из своих границ мироощущения, сломав какие-то свои пределы, преграды, взяв эту ответственность на себя, приняв это решение. Я же понимал — это главный бой вечера в ACA. Я человек ответственный, меня ответственность всегда давит. Когда я подвожу кого-то или делаю что-то не так, я сам себя грызу потом. И здесь я понимал, что если выйти и показать какое-то говно, люди скажут: «Ну ты как обычно».

«О чем говорили с Магой? Никакого вонючего трэш-тока»

— О чем вы поговорили с Магой после боя?

— В клетке просто поделились эмоциями, я его поблагодарил за эту возможность. Я его и до этого благодарил. Потому что я-то из этого извлек очень много. Больше, чем Мага. Мага сделал свою работу, которую и должен был сделать. Он не получил от этого ни хайпа, ничего — ну потому что куда уже дальше? Он мне дал огромный шанс, и я им воспользовался.

А поговорили... Он мне сказал «спасибо» за мою работу, пригласил меня в лагерь, поддержал меня. То есть никакого говняного трэш-тока вонючего. После боя идет жизнь. Мы остались теми, кем были до боя. Вот что, сука, самое главное. Мага не друг мне, но бывает так, что у людей возникает вот такое взаимное уважение, просто на каком-то ментальном уровне, которое даже объяснить нельзя. Мы же с Магой не виделись ни разу. Нам дают бой, у нас первое интервью по скайпу, и мы уже сидим ржем. Увиделись, и уже хихикаем, и на одной волне.

Да, базара ноль — он счастлив, он победитель, но я в своем роде тоже победитель. Мы сделали классную работу, мы были соперниками, но когда все это проходит... Представляешь, наговорить говна друг другу, а потом все это закончится, и ты такой — э-э-э. А слово не воробей. И я же все это делал, не притворяясь, понимаешь? Это эти [бойцы] там — «а, ты, да я тебя, да я твоих родных...», а потом боятся встретиться друг с другом в одном зале. Нафига?

Мы раскачали бой на позитивных отношениях друг с другом. И все говорили: «Б...., это че такое! Они че там, в шашки играть будут? Бой-то вообще будет?» «Договорняк!» — писали в комментариях. Ну дурачки, что ли? Меня в бою так шатнуло пару раз, что на договорняк там точно не клеится. Да и Магу, по-моему, неплохо шатало.

Когда я переступаю через себя, я всегда думаю — а где мой предел? Пока я рад, что он не наступил

— Главный вопрос для тебя прямо сейчас: что ты хочешь дальше?

— Я хочу развиваться, идти по тому пути, по которому иду. Это первое. Я настолько воодушевлен, настолько в надежде на еще лучшее развитие самого себя... Второе — я очень рад, что все закончилось. Вы даже не представляете, как долго это длилось, насколько сильно я был ментально загружен. Не горел, но понимал, насколько это большая ответственность и большое событие для меня как минимум. Не конкретно бой с Магой, а бой вечера. Лагерь, все трудности, весогон — это жопа. Ну она приятная в том плане, что это моя работа, но это жопа. Это, наконец, закончилось, и я понимаю, что сделал свою работу больше, чем я мог.

А еще мне вот что очень интересно, на самом деле. Я перед боем сказал Мишке Рогозину: «Мишань, короче, сейчас я Магу выигрываю, ну или закатываем жесткий бой, и, может быть, забираем пояс в ACA-93? Потом оставляем 93 и забираем его в тяжах, а-ля Кормье?» (смеется)

Это же история, это прикольно, когда ты ставишь себе какую-то цель. Просто победить в каком-то бою, ну например, в RCC — это же какие-то точечные... там нет самой истории вот этой внутренней движухи. Ты не можешь стать лучшим в лиге. То есть нет спортивной составляющей, как вот раньше с медалькой: первое место, круто. А здесь [в ACA] немножко другое, здесь профессиональный спорт очень ярко выражен еще и в своей спортивной составляющей. Пояс — это интересно, это, по крайней мере, цель. Не просто выигрывать бои и зарабатывать бабки, а еще добавить сюда эту гонку.

Да, есть рейтинги — «Матрикс», хератрикс, все вот эти. Но рейтинги это рейтинги, они хрен пойми как составляются. А есть конкретная лига, ты можешь быть в ней чемпионом или топовым бойцом. Я думаю, мы с лигой поговорим об этом и — почему бы нет?

Когда я переступаю через себя, я всегда думаю — а где мой предел? Пока я рад, что он не наступил. Потому что были моменты, например тот же весогон с Эномото. Где предел, я умру или нет, когда сделаю этот вес? Или когда ездил на сборы к Сане Шлеменко — после сборов, чуть не при смерти, думаешь: где предел? Предел, конечно, будет. Но, похоже, еще не время.