Военнопленные в ТАССР: евреи вермахта, юные бойцы «Гитлерюгенда» и самураи императорской армии

Ежегодно 9 мая, в День Победы, на Архангельском кладбище в Казани председатель Государственного Совета Республики Татарстан Фарид Мухаметшин, депутаты парламента, ветераны Великой Отечественной войны, представители общественных организаций и средств массовой информации возлагают венки и цветы к памятному знаку «воинам-иностранцам, умершим в госпиталях Казани во время войны». Проще говоря — к могилам военнопленных солдат вермахта.

Как можно объяснить эту многолетнюю традицию?

Вопрос риторический

После выступления российского школьника в немецком Бундестаге у нас снова разгорелись невероятные словесные битвы о том, что такое «патриотизм», «гуманизм», «оправдание фашизма», как преподается история войны в школе.

Не хочется пересказывать суть споров, каждый желающий сможет прочесть их в интернете. Напомню лишь о том, что старшеклассник из города Новый Уренгой провинился своим гуманным высказыванием в адрес солдата вермахта. Неверно назвал его «безвинной жертвой».

Конечно, нельзя называть солдат гитлеровской армии, даже умерших в нашем плену, «невиновными жертвами обмана». Большинство из них пришло в нашу страну для того, чтобы прежде всего убивать местное население, освобождать жизненное пространство для немцев до Волги. Виноват ли российский школьник в том, что ему никто не рассказал о планах Гитлера уничтожить 140 миллионов советских граждан в Поволжье, на Урале и в Сибири с помощью ракет средней дальности и уранового оружия массового поражения? Почему об этом до сих пор знают только американцы из трофейных документов? Кто мешает объяснить нашим детям и внукам — каковы были бы масштабы трагедии для нашей страны, если бы вермахт победил?

И ничего удивительного, что современные старшеклассники не знают сути понятий «фашизм» и «нацизм». С экранов телевидения постоянно слышится, что «фашисты» сейчас сидят в правительствах чуть ли не всех соседних государств, и уж тем более в США. Фашистами называют вандалов, творящих погромы на кладбищах, и тех, кто пытается оправдать попытки миллионов военнопленных просто выжить. Не удивлюсь, если завтра этим клеймом пометят простых хулиганов.

Официальные российские пропагандисты с телеэкрана совершенно девальвировали само понятие величайшего преступного учения в человеческой истории.

А суть выступления Коли Десятниченко была в том, что ему жаль одного из немцев, который не по своей воле попал на фронт и умер в советском плену.

Еще неизвестно, что сегодня страшнее — признание всех соседей фашистами (в том числе и живущих рядом) или гуманизм к побежденному врагу?

Напомню так называемым «патриотам», кто жаждет крови реванша до сих пор: отлично зная, какие зверства совершали нацисты в нашей стране, советские солдаты, наши деды в Германии не убивали немецких детей и женщин, а делились с ними последним пайком. Это было то, чем наш солдат отличался от немецкого: гуманизм победителя, человечность уверенного в своей правоте.

Один из немцев рассказывал мне о том, как 19-летним мальчишкой попал в плен на Невском Пятачке близ Питера в 1943 году. Как ему удалось убежать по улицам блокадного города и месяц прятаться в развалинах. И подкармливала его (сам бы не поверил никогда) ленинградка, пережившая ужас блокады. И хотя это было недолго, фриц снова попал в руки НКВД, память о гуманизме русской женщины осталась в его душе на всю жизнь.

А я ему рассказал о том, что моего деда — Михаила Черепанова — не выдал гестаповцам на территории оккупированной Бельгии немецкий крестьянин. Поняв, что перед ним беглец из лагеря, он дал ему монетку, махнул рукой и сказал: «Беги, ваши в горах».

О гуманности к пленному врагу

7 июня 2014 года в Елабуге на Петропавловском кладбище состоялось открытие мемориала австро-венгерским военнопленным. Тем, кто умер в 1914—1918 годах, в годы Первой мировой войны. Установлены мраморные плиты с фамилиями сгинувших на чужбине солдат противника. Правда, тогда еще не шла речь о стремлении уничтожить наше население…

Но рядом, на том же кладбище Елабуги есть кресты в память о захороненных солдатах вермахта. Это уже 1943—1949 годы. Те самые, которые дошли от Германии до нашей Волги, выжигая все живое по пути. Не щадя ни женщин, ни детей, ни стариков. Но оказавшиеся в наших лагерях в качестве пленного.

Есть много воспоминаний солдат вермахта, в том числе опубликованных Елабужским краеведческим музеем, о том, как они жили в Татарии уже после войны.

Большинство из них удивлялись гуманному отношению к себе со стороны советских людей. Конечно, им приходилось зарабатывать свой паек. Жившие в Елабуге немцы были задействованы в добыче торфа и заготовке древесины. Те, кто жил в Казани, — на строительстве завода и жилого сектора в районе улицы Восстания, дома культуры в поселке Дербышки и Татарского театра оперы и балета на площади Свободы. В Зеленодольске пленные работали даже на оборонных заводах. А в Арске отстроили больницу.

Первые пленные появились в Татарии уже в марте 1943 года, после Сталинградской битвы. Их привозили десятками тысяч. Судя по сохранившимся спискам, среди пригнанных в Арск, Зеленодольск и Елабугу немецких военнопленных разразилась эпидемия, которая покосила многих.

Одними из первых 11 марта 1943 года в спецгоспитале №3655 города Арска умерли капитан вермахта Герман Рейнер, старшие лейтенанты Генрих Карл Мильес (39 лет), Вернер Франц Пецольт (28 лет), Мартин Роберт Цвенгер (27 лет), лейтенанты Ганс Кляст (23 года), Альберт Август Огто (26 лет), Вильгельм Вортман (27 лет).

18 марта 1943 года там же умерли рядовые 16-летний Абрам Мойшевич Визель и 19-летний Горт Альфредович Беер. Оба евреи. Как они попали в вермахт, остается лишь догадываться. Но всего среди пленных только в Арске весной 1943 года умер 31 еврей — военнослужащий Германии.

В арском списке умерших есть по двое 16-, 17- и 18-летних бойцов «Гитлерюгенда». 27 человек оставили этот свет в 19 лет, 49 — в 20 лет, 60 — в 21 год. Совсем еще мальчишки. Можем ли мы считать их безвинными? Не думаю. А вот жертвами фашистской пропаганды — пожалуй. Из любого мальчишки и даже девчонки, как показывают последние события, можно сделать фанатика-террориста. Но перестают ли они после этого быть детьми, игрушками в руках взрослых, вызывающих у любого нормального человека лишь сочувствие?

В марте 1943 года в Арском спецгоспитале умерли 123 пленных. Всего в том году — 237 человек. В 1944 году — еще 565 человек. В 1945 году — 313 человек. В 1946 году — 30 человек. Итого за 4 года существования лагеря в Арском районе официально зафиксирована смерть 1 145 солдат и офицеров вермахта.

Около 500 военнопленных с 1943 по 1949 годы умерли в лагере МВД №97 города Елабуги.

Несколько сот солдат вермахта нашли свою могилу на кладбище лагеря МВД №119 в городе Зеленодольске. Были подобные лагеря в Зеленодольском и Менделеевском районах. Сколько же всего солдат Германии и ее союзников захоронено в земле Татарстана — знают только спецслужбы. До конца списки не рассекречены до сих пор.

Что же касается гуманности к побежденному врагу, могу напомнить, что за могилами бывших оккупантов ухаживают курсанты Елабужской школы милиции.

За что же воздавать почести противнику?

В списках похороненных в нашей республике пленных граждане нескольких государств Европы — кроме немцев и австрийцев — венгры, французы, югославы, бельгийцы, итальянцы, литовцы, чехи и словаки. До недавнего времени было немало и японцев. Но в конце ХХ века сотрудники министерства здравоохранения и благосостояния Японии во главе с начальником отдела господином М. Ито эксгумировали всех своих соотечественников, кремировали и увезли их прах на родину.

В каждой цивилизованной стране действует заповедь: каждый человек имеет право быть достойно преданным земле, за какую бы идею он ни сражался, к какой бы национальности ни принадлежал. На территории ФРГ сотни тысяч могил советских военнопленных охраняются и благоустраиваются местными властями.

И это именно немецкие студенты бесплатно отсканировали и выложили в интернете миллионы карточек с данными наших соотечественников, умерших в плену. Сегодня каждый может узнать не только сведения о гибели близкого человека, но иногда даже увидеть его последнее фото.

Гуманность нередко порождает ответное чувство. Так же как и безграничная ненависть не может не получить зеркальный результат.

А вывод такой: среди пленных, которые покоятся в нашей земле, не было ни гестаповцев, ни эсэсовцев: так далеко их не направляли. На объектах Татарии работали, как правило, обыкновенные солдаты и офицеры вермахта. Вина их в том, что они принимали участие в сражениях оккупационной армии с нашей. Но у многих из них не спрашивали желания надевать мундир. Они умерли на чужбине, выполняя бессмысленные приказы своего фюрера. Своей судьбой и работой в плену они заслужили если не прощение, то хотя бы жалость победителя. Не думаю, что скромные надгробья на их могилах и слова о примирении враждующих сторон будут оскорблением памяти наших солдат.

По обычаям самураев (газета «Конец недели», 11.04.1998 года)

Через месяц на историческую родину будут отправлены первые урны с прахом японских солдат и офицеров, которые вот уже более полувека покоятся в татарстанской земле.

Договоренность об этом была достигнута во время недавнего визита в нашу республику делегации министерства здравоохранения и благосостояния Японии во главе с начальником отдела господином М. Ито.

По поручению кабинета министров РТ я сопровождал гостей из Японии по районам республики. И видел, с какой дотошностью разыскивают они следы своих солдат. Например, узнав, что в Арске похоронен всего один японец, делегация специально съездила туда, чтобы убедиться на месте в сохранности его могилы. Приятно удивил их тот факт, что и в Казани, на Архангельском кладбище, сохранилась не только могила одного из японских солдат, но и надгробье из мраморной крошки с надписью.

Японская делегация провела переговоры с администрациями Казани, Арска и Елабуги и получила «добро» на проведение эксгумации останков солдат для сожжения и отправки праха на родину. Сжигать останки эксгуматоры будут непосредственно у мест захоронения на железных листах-поддонах. За 10 лет, что японцы ведут поиск на территории России, эта технология у них отработана.

Дело в том, что по древнему самурайскому обычаю тела погибших в сражении должны быть обязательно преданы огню, а урна с прахом помещена в семейную усыпальницу с соответствующими воинскими почестями. До тех пор, пока это не сделано, родственники будут чувствовать свою вину перед погибшим. В случаях, когда установить принадлежность останков тому или иному воину не удается, урны с прахом помещаются в специально созданном мемориале.

Общаясь с японскими специалистами, я понял, насколько озабочена их страна проблемой захоронения всех своих соотечественников, погибших на войне. Для этого святого дела там не жалеют ни сил, ни средств. У нас же, увы, не находится денег даже на то, чтобы похоронить по-человечески защитников Отечества, кости которых до сих пор лежат на полях былых сражений. Не храним мы, к сожалению, и могилы солдат, умерших в годы войны в казанских госпиталях: на сегодня только на Арском кладбище из 5 тысяч красноармейских могил уцелело чуть больше 500. Останки остальных защитников Родины выброшены из земли безжалостными мародерами, зарабатывающими на обустройстве новых захоронений в престижных местах.

Может быть, хоть у японцев поучимся тому, как надо относиться к памяти павших солдат?