«Мне говорили, что я «севастопольский»: в Казани по делу банды допросили экс-замглавы Минстроя
На процессе Верховного суда Татарстана вскрылась пропажа обреза и материалов по убийству 90-х
Перед Верховным судом РТ предстал 72-летний Алимас Валеев — бывший замминистра строительства республики, который в 90-е стал крупным предпринимателем. Его допросили в качестве свидетеля по уголовному делу банды «Тукаевские», поскольку Валеев был знаком с одной из предполагаемых жертв. Речь об ушедшем в бизнес враче кожвендиспансера Кировского района Казани Раисе Садыкове. По версии СК и прокуратуры, Садыков хотел отказаться от «тукаевской» «крыши», за что в 1993-м был застрелен. По версии близких бизнесмена, «крыши» не было, но были влиятельные друзья-покровители в погонах.
По обвинению в серии убийств в составе банды «Тукаевских» в Казани судят семерых. Верховный суд РТ получил это дело еще в феврале 2023-го, но пока не продвинулся дальше первого, самого давнего эпизода. В январе 1993-го в подъезде его дома из обреза застрелили отца троих детей, талантливого врача-венеролога и бизнесмена Раиса Садыкова.
Первой подозреваемой в этом убийстве стала... его жена, которую прибывшие на место оперативники пытались «расколоть», пока тело мужа еще не остыло. Впрочем, уже в марте 1993-го расследование было приостановлено и «подвисло» на четверть века. И, как выяснилось в суде, родня убитого до конца не верит, что силовикам действительно удалось раскрыть это преступление.
Ближний круг подтверждает: незадолго до трагедии Садыков вел себя, как человек, который осознает угрозу своей жизни. Правда, от кого исходила угроза — не делился.
«Стал ездить с пистолетом в кармане и лежа на заднем сиденье»
Бывший владелец первых частных заправок в Татарстане Алимас Валеев на судебном допросе припомнил, что его приятель Садыков стал ездить с оружием и планировал бросить опасный бизнес. А еще рассказал, как его собственный дом подорвали с помощью гранат, и за это никто не ответил.
Суду Валеев представился пенсионером и сообщил, что ранее, с 1992 года, занимался бизнесом.
«Если вы знаете фирму «Карамай» — нефтепродукты, первые заправки в Татарстане были мои, сейчас это «Ирбис». Я скупал в Когалыме у Вагита Алекперова нефть — в то время у заводов не было денег, я отдавал им нефть на переработку, а после дизтопливо забирал в Казань, а масла — на завод... А до этого я еще замминистра строительства работал и управляющим трестом «Агрострой», — сообщил свидетель.
По его словам, покойного Раиса Садыкова он знал с 80-х: «Прекрасный был мужик и врач. Но бросил медицину, стал бизнесом заниматься и деньги делать — какое-то время занимался строительством вместе с Сергеем Шашуриным, пока тот политикой не занялся. Потом машинами торговать, перегоняя их из Тольятти, а еще — бронированные двери делать. Я его предупреждал, но он меня не послушался...»
— О чем предупреждали? — уточнила гособвинитель Элина Ильясова.
— Когда он стал бронированные двери делать на улице Тукаевской, у него появился пистолет и он стал ездить с пистолетом в кармане и лежа на заднем сиденье авто. Я ему говорил: «Раис, сколько можно ездить лежа? Прекрати этими машинами заниматься». Потом я в Самару уехал, а когда вернулся, мне говорят — Раиса нет.
— Вам было известно, что ему кто-то угрожает? — продолжила прокурор.
— Сам он мне об этом не говорил. Сказал — последний раз [за машинами] съезжу и больше не буду...
На вопрос гособвинителя об отношениях ныне покойного с подсудимым Геннадием Кириловым (ранее — Мураткиным) Алимас Валеев ничего рассказать не смог. А на вопрос, входил ли Кирилов в преступную группировку «Тукаевские», ответил так: «Мне говорили, что я «севастопольский», я что — преступник?..» Прокурор возразила: «Я такого не говорила».
«Мне неинтересно было это узнавать — «тукаевские» там группировки, «севастопольские» или «первогорковские». У меня другие задачи были, я работал», — отвечал 72-летний свидетель, стоя за трибуной. На просьбу уточнить, осуществлял ли Кирилов и люди в его подчинении криминальное покровительство бизнесу Садыкова, ответ был простой: «Не знаю». Однако Элина Ильясова пошла дальше, ее интересовало, имел ли Кирилов отношение к бизнесу самого Валеева: «Осуществлял ли он вам криминальное покровительство?» — «Нет. Близко никогда не было».
Свидетель Валеев о гранате и детях на площадке
Далее Алимас Валеев сообщил, что все же не избежал столкновения с криминалом:
— Был момент, когда у меня дом взорвали, две гранаты бросили. В 1993—1994 годах. До сих пор ищут, хотя все знают, кто это сделал. Может, и не ищут, потому что жертв не было... Одну гранату сразу нашли, а другую нет. Сын мой четырехлетний вышел играть во двор и соседские дети — девочке 3 года, мальчику 6 лет. Трава зеленая. И в ней граната лежит. Я сначала думал игрушечная, но она — холодная. Когда увидел, у меня колени затряслись...
— Вы не сказали, кого подозревали? — поинтересовался судья Верховного суда РТ Айрат Ибатуллин.
— Публично при всех не скажу, но могу вам отдельно написать...
— То есть это не Кирилов гранату подбросил? — взяла слово адвокат обвиняемого Анна Гарипова.
— Какой Кирилов? Я его знать-то не знал...
Прокурор вернулась к теме допроса — кто мог быть причастен к убийству Раиса Садыкова? «Я в Следственном комитете не работал... Года через 3—4 прошел слух на уровне «одна баба сказала», якобы «тукаевские» замешаны. От кого я это услышал? Не знаю...» — ответил свидетель.
Версия СК: «Садыков захотел выйти из-под криминального влияния»
В материалах 30-томного дела СК о банде «Тукаевские» (не путать с делом МВД об одноименной группировке) по эпизоду расправы над врачом и бизнесменом обвиняются четверо, причем трое — посмертно.
По версии следствия, руководитель банды «Тукаевские» Радик Ахметшин (в оперативных материалах упоминается прозвище «Гитлер») «приказал трем активистам банды убить предпринимателя, который захотел выйти из-под криминального влияния», с целью усиления этого самого влияния и увеличения финансовой подпитки банды за счет «крышевания» других предпринимателей. Силовики считают, что Садыков пользовался криминальным покровительством «Тукаевских», но осенью 1992-го сложившаяся ситуация перестала его устраивать, и он поставил Кирилова в известность, что «крыша «Тукаевских» ему больше не нужна.
Согласно обвинению, Кирилов контролировал коммерческую деятельность Садыкова по поручению Ахметшина и передал информацию «шефу», после чего на сходке в гостинице «Казань» Ахметшин поручил Геннадию Кирилову, Марату Кадырову и Радику Валитову расправиться с непокорным бизнесменом.
В СК и прокуратуре полагают: Кирилов занимался поиском исполнителей убийства и предоставлением данных о жертве, а еще разработкой плана преступления, к которому привлек все тех же Кадырова и Валитова. Собиралась эта троица в бане ныне снесенного комбината «Здоровье». План предусматривал — Кадыров с оружием будет ждать жертву в подъезде его дома по улице Маршала Чуйкова, а Валитов привезет стрелка на место и заберет его после преступления.
Орудием преступления силовики считают «неустановленный следствием обрез охотничьего ружья», который ранее хранился в металлическом сейфе в офисе возглавляемого Садыковым МП «Идель» в доме 91 по улице Габдуллы Тукая.
24 января 1993 года Садыков подъехал к дому не позднее 20.30, стал на лифте подниматься на четвертый этаж и на выходе из кабины получил выстрел из обреза охотничьего ружья. Пуля раздробила кости правой половины лица, раненый скончался на месте.
Поскольку Ахметшина, Валитова и Кадырова уже нет в живых, дело против них прекращено по нереабилитирующим обстоятельствам. А вот Кирилову предъявлено обвинение в организации умышленного убийства из корыстных побуждений. Вину он не признает. Другим фигурантам дела банды «Тукаевские» этот эпизод не вменяется.
Версия Кирилова о мести «Рэмовских» и позиция Кафиля Амирова
Важный момент: «неустановленный» обрез был брошен преступниками на месте преступления и изъят милицией 24 января 1993 года. Однако загадочным образом исчез из мест хранения вещественных доказательств. Причем, со слов защиты, кроме оружия исчезли и те страницы протокола осмотра места преступления, на которых имелась фототаблица и приводилось детальное описание обреза... Де-факто само уголовное дело об убийства Садыкова было полностью утрачено, и за это никто не ответил. Лишь в 2020-м сотрудники СК, используя материалы оперативного учета МВД, смогли восстановить малую часть документов. Правда, подсудимый Кирилов и его адвокаты считают, что восстановление носило избирательный характер.
В своем ходатайстве суду на старте процесса обвиняемый упрекал сотрудников следствия: «Уголовное дело по факту убийства Садыкова с доказательствами, собранными в 1993—2020 годах, было намеренно скрыто, поскольку все эти доказательства противоречат фабуле предъявленного мне обвинения». Писал, что следователь разыскивал дело №179706, возбуждавшееся прокуратурой Авиастроительного района, вместо дела с тем же номером, которое вела прокуратура Ленинского района Казани.
В результате все первичные допросы очевидцев и свидетелей преступления в материалах поступившего в суд дела просто не фигурируют. Нет там и фоторобота, который составлялся по горячим следам 30 лет назад. А еще нет баллистической экспертизы того самого пропавшего обреза и сведений из пулегильзотеки, где данное оружие использовалось ранее...
«Сокрытие следствием ключевых доказательств является грубым нарушением уголовно-процессуального закона, поскольку нарушает мое право на представление доказательств стороной защиты», — считает Геннадий Кирилов. В своем ходатайстве о возврате дела прокурору он напоминал суду, что в том же 1993-м, на 44-й день после убийства Садыкова сам чудом пережил покушение. Причем сценарий нападения был схожим.
Согласно материалам уголовного дела, в ночь с 9 на 10 марта 1993-го киллер поджидал Мураткина (ныне — Кирилова) в подъезде его дома 79 на улице Чуйкова. Когда Геннадий подымался к свой квартире, неизвестный открыл огонь на поражение и выпустил всю обойму пистолета Макарова. Мураткин успел среагировать и рванул от нападавшего на улицу. В итоге из восьми пуль цели достигли четыре: в больнице у потерпевшего диагностировали сквозные ранения грудной клетки, брюшной полости и левой голени, при этом были повреждены ткани печени, ключица и два ребра.
Это покушение до сих пор числится в нераскрытых. Хотя недавно в Ново-Савиновском отделе Следкома по РТ возобновили расследование и заново опросили Кирилова. Последний подчеркивает, что в 1993-м органы предварительного следствия «усматривали связь» между посягательствами на жизнь Раиса Садыкова и Геннадия Мураткина. По указанию Кафиля Амирова, на тот момент еще зампрокурора РТ, оба дела были направлены в прокуратуру Казани и переданы для расследования одному и тому же следователю.
Сам Мураткин-Кирилов считал и считает, что оба преступления связаны с расстрелом представителей группировки «Рэмовские» в Шемордане 30 мая 1992 года. По версии защиты, в тот день на глазах у Геннадия и Раиса знакомый последнего Газинур Хабибуллин расстрелял трех человек из обреза, двое погибли на месте, еще один позже. Газинур охранял товар Садыкова в Шемордане — по некоторым данным, это были цистерны с ликеро-водочной продукцией, а «Рэмовские» хотели его отобрать и незадолго до указанных событий избили Газинура. После расстрела очевидцы трагедии Садыков и Мураткин на какой-то период попали в число подозреваемых в тройном убийстве, однако под суд пошел лишь Хабибуллин.
— После стрельбы в поселке Шемордан Садыков действительно опасался за свою жизнь, поскольку третьи лица его предупредили о возможном покушении со стороны «Рэмовских». Для наиболее полного и объективного расследования убийства Садыкова необходимо соединить дело об убийстве и покушении на меня в одно производство, истребовать дело об убийстве «Рэмовских» и сведения о привлечении Садыкова в качестве подозреваемого по нему, — убежден обвиняемый из дела банды «Тукаевских».
В ходе судебного следствия адвокаты Алина Богатеева и Анна Гарипова неоднократно предпринимали попытки получить от свидетелей информацию о том, чего Садыков на самом деле боялся и вспоминал ли Шемордан и «Рэмовских». Однако эти попытки системно блокировались председательствующим по делу судьей. Он снимал вопросы защиты и указывал: раз «Рэмовских», Шемордана и покушения на Кирилова нет в обвинительном заключении, значит, эти обстоятельства не относятся к существу дела и их исследование может затянуть рассмотрение дела... Также суд неоднократно отклонял вопросы об обстоятельствах допросов на предварительном следствии, понимая, что адвокаты пытаются получить доказательства для признания ряда доказательств недопустимыми.
Представители гособвинения такую позицию председательствующего поддерживали, полагая, что все сторонние версии уже проверены на этапе предварительного следствия. Адвокаты, в свою очередь, указывали: права их клиента нарушались сначала сотрудниками СК, а теперь судом. За пару месяцев активного судебного следствия Богатеева и Гарипова успели четыре раза заявить возражения на действия председательствующего по делу. А до финала процесса еще далеко.
Весьма любопытно проходят судебные допросы большинства свидетелей обвинения по этому делу. Сначала, стоя за трибуной, они наотрез отрицают какую-либо связь покойного бизнесмена с «Тукаевскими», причастность к группировке Мураткина, «Хоттабыча» (под этим прозвищем в 90-е был известен Валитов) и «Мокки» (прозвище Кадырова) и даже само существование таковой группировки. Потом суд удовлетворяет ходатайство обвинения об оглашении показаний этих же свидетелей образца 2021—2022 года, в которых на те же вопросы звучат прямо противоположные ответы. На вопрос, чему верить, идут объяснения о давлении со стороны следствия, о том, что обстоятельства дела свидетелям рассказали сами силовики и что протокол был подписан не глядя.
Впрочем, в суде уже огласили показания людей, которые признали, что сами входили в группировку «Тукаевские» и будто бы слышали сам разговор между Мураткиным, «Хоттабычем» и «Моккой» о намерении расправиться с Садыковым, либо рассказ о таком разговоре. Заметим, что часть этих свидетелей ранее задерживались по делу «Тукаевских».
При этом вдова и братья убитого в суде версию обвинения не подтвердили. Подробнее об этих свидетельских противоречиях «Реальное время» планирует рассказать в следующем репортаже с процесса.