Экс-глава ОП «Дальний»: «Были варианты — «продавать» уголовные дела либо заниматься бизнесом»
В чем признался суду Казани обвиняемый полковник Алексей Ершов
Открестился от взяток в 20 млн рублей, но признался в преступном совместительстве офицерской службы с коммерцией. В суде Казани допросили полковника Алексея Ершова, бывшего начальника отдела полиции «Сафиуллина» (ранее — «Дальний»). Свое участие в бизнесе он объяснил неофициальными требованиями к занимаемой должности, утверждая — свои доходы от доли в ЧОП тратил на ремонт... в трех зданиях казанской полиции. А еще поделился оперативной информацией, как потерпевший по делу пытался заказать его убийство. Детали — в эксклюзивном репортаже «Реального времени».
«Предложил провести мое физическое устранение за $10 тысяч»
Три недели в федеральном розыске и два года в СИЗО провел казанский полковник Алексей Ершов, отслуживший в милиции — полиции 23 года. Причастность к преступлениям со дня задержания отрицал. После оглашения обвинения в суде свое отношение к нему обещал выразить позже и держал паузу больше года.
На этой неделе «интрига» разрешилась: обвиняемый в получении четырех взяток на 20 млн рублей, превышении полномочий и незаконном участии в предпринимательской деятельности признался лишь в последнем. Нюанс в том, что срок давности за бизнес этого экс-госслужащего истек в августе 2022 года. Так что суду придется освободить предпринимателя в погонах от наказания по данному эпизоду.
Свою позицию по уголовному делу подсудимый разъяснял суду на протяжении двух часов. Прошелся крепкими словами по давшим показания против него бывшему заму Ильназу Ситдикову (его судят за посредничество двум взяткам для Ершова) и бывшему партнеру Александру Желовицкому, ныне свидетелю-потерпевшему. По мнению экс-начальника ОП «Сафиуллина» и ОП «Ямашевский», оба могли быть привлечены к уголовной ответственности намного раньше и по другим делам.
Так, полковник рассказал суду — в 2018-м его срочно вызвали в кабинет начальника УВД Казани и задали вопрос, что его связывает с Желовицким:
— Начальник пояснил мне, что сотрудники отдела по борьбе с групповой преступностью, работая по арестованному за тяжкое преступление гражданину Таджикистана, получили информацию, что мой знакомый в ходе распития спиртных напитков предложил этому таджику за 10 тысяч долларов провести мое физическое устранение. О чем задержанный сообщил сотрудникам БГП.
По словам обвиняемого, руководство УВД хотело выяснить — почему бизнесмен пошел на такой шаг, и получить заявление о его привлечении к уголовной ответственности. «Я пояснил: видимо, предложение было сделано в пьяном угаре, и писать заявления я не буду. Потому что считаю, что человек болен и ему нужна психологическая помощь. Начальник УВД предупредил меня — если Желовицкий попытается войти со мной в контакт, я должен буду сообщить об этом рапортом, в противном случае — моя карьера закончится», — поделился Ершов, уточнив, что при разговоре присутствовал и начальник отдела по борьбе с групповой преступностью, допрошенный судом в качестве свидетеля.
Подсудимый объяснил, скрывая от начальства подоплеку отношений с «заказчиком», боялся не за себя: «Когда это произошло, жена уже болела. На проведение операции в Израиле и химиотерапию требовалось порядка $70 тысяч. У меня таких денег не было, и я обратился за частью в фонд помощи МВД. Если бы на тот момент рассказал, что раньше занимался с Желовицким коммерческой деятельностью, меня бы просто выкинули, и помощь я бы не получил...»
А в 2020-м к силовикам пришел сам Алексей Желовицкий, учредитель частной охранной организации «Одиссей-Казань». Заявил: полицейский начальник «доил» его ЧОП на протяжении 15 лет — требовал ежемесячно передавать деньги за работу автостоянок и магазинов, неоднократно забирал охранников в отдел и «закрывал» на сутки, а впоследствии потребовал и получил свою долю в частном охранном бизнесе. С того заявления и проверки ФСБ началось уголовное дело против полковника.
Офицер-бизнесмен и «Городские парковки» под крышей УВД
Версия событий Алексея Ершова отличается в главном — кто создавал тот самый «потерпевший» ЧОП. Он напомнил — на службу поступил в 1997-м (вуз заканчивал уже заочно), спустя 2 года стал сотрудником угрозыска отдела милиции «Дальний», в 2003-м переведен в ОМ «Дубравный» — и. о. начальника угрозыска. После чего при выезде на место кражи авто свел знакомство с Желовицким, приятелем потерпевшего, который очень хотел помочь следствию. Сначала общались по делу, потом сдружились.
— Никаких взяток Желовицкий мне не передавал, мы работали на партнерских отношениях с 2005 года — создали частное охранное предприятие. Сначала это был «Рубин», потом «Одиссей». И все, что мы вместе зарабатывали — делили пополам. Создание этих ЧОПов — это была моя идея... На момент нашего знакомства у него была нелегальная точка по продаже мороженого — один холодильник и продавец — прибыли не приносила...
Подсудимый рассказал — еще во время учебы в Казанском юринституте в 1997 году ночами охранял автостоянку на Квартале. Нужны были деньги — мать тяжело заболела и по инвалидности работать не смогла, а отец на фоне ее болезни запил.
— Так я узнал принципы работы ночной стоянки и, когда пришел на службу в УВД, была идея — открыть свою автостоянку. Вот я и предложил Желовицкому заняться этим вместе. Подыскал площадку на 50—60 машиномест по адресу: ул. Фучика, 24 — напротив отдела милиции «Дубравный», осмотрели ее, поделили обязанности. Я завез туда будку охраны, которую мне дал один из моих знакомых. А Желовицкий договорился, чтобы мы подключили свет для этой будки — из квартиры жилого дома. Скинулись по 2 тысячи рублей, завезли два грузовика асфальтной крошки, разровняли площадку. Прибыль делили пополам на двоих с учетом зарплаты охранников и платы за электричество. Так была организована наша первая стоянка, — изложил Ершов.
Толчок развитию этого бизнеса дала инициатива коллег — в середине 2000-х при УВД Казани создали фонд «Городские парковки». По версии обвиняемого, хотели вывести из тени «стихийные» автостоянки в городе, получать часть их доходов и помогать в создании новых стоянок. Но чтобы работать под крышей фонда нужна была лицензия ЧОП, а для получения такой лицензии в состав учредителей ЧОПа должен был войти хотя бы один пенсионер МВД, это условие было обязательным, — уверяет Ершов.
Он говорит — Желовицкий поддержал его идею открыть свое ЧОП и сам предложил кандидата в учредители — Наримана Шарафеева.
— На тот момент он занимал должность зампредседателя совета ветеранов УВД Казани и сидел в одном кабинете с директором фонда «Городские парковки, — обосновал выбор обвиняемый. С его слов, договорились с Желовицким о равных долях в 30% на каждого из тройки создателей нового ЧОП, а еще 10% решили отдать «знакомой помощника начальника ГАИ, который помог с оформлением ЧОПа и лицензии». Ершов говорит — двух этих учредителей не знал, доверился партнеру.
Де-факто ЧОП «Рубин» зарегистрировали без Ершова. Он объясняет — побоялся увольнения со службы, а жена выступать соучредителем отказалась. «Желовицкий предложил работать на доверии — он не будет меня официально включать, а мои 30% учредительских будет ежемесячно передавать сам. Я поверил», — поясняет арестованный, добавляя, что позднее партнер с соучредителем-ветераном МВД, решили исключить его из получателей прибыли от охраны стоянок фонда «Городские парковки». Но возражать он не мог, ведь юридически в фирме не числился.
Со слов Ершова, Желовицкий предложил ему заняться подбором иных объектов охраны и уже по ним делить прибыль пополам, не делясь с Шарафеевым. «Также предложил мне использовать лицензию ЧОПа, если я захочу самостоятельно открыть какую-либо парковку или стоянку. Таким образом в ЧОПе получилось две бухгалтерии — официальная, на основе объектов от Фонда и «черная», которую Желовицкий никому из сотрудников не показывал, мы обсуждали эти вопросы только вдвоем», — говорит подсудимый.
Ершов уверяет — после этого разговора он для себя выбрал путь создания стоянок с нуля — с расчисткой территории, засыпкой котлованов, установкой ограждений, тогда как его партнер предпочитал получать площадки без первоначальных затрат: «Он с Шарафеевым подыскивал уже сформированные стоянки тех, у кого не было лицензии на охрану, передавал адреса директору фонда «Городские парковки». А дальше город передавал фонду эти территории на безвозмездной основе в аренду на 3 года. При поддержке милиции ЧОП ставило на объектах свою охрану и начинало получать прибыль, отдавая 50% фонду... В 2009 году фонд «Городские парковки» прекратил свою работу и парковки отошли Желовицкому».
В ходе допроса полковник подробно остановился на тех стоянках, что создавались на месте брошенных на нулевом цикле строек, будущей детской площадки и банного комплекса, старого трамвайного разворота и т. д. Упомянул — в конце 2000-х две стоянки на Сафиуллина и Фучика ежемесячно приносили им до 60 тысяч рублей. А потом он получил назначение по службе в ОП «Ямашевский» и продолжил развивать бизнес уже в Ново-Савиновском районе — на Меридианной, Чистопольской.
Сначала пытался работать сам, без партнера. И столкнулся с тотальными проверками от администрации, налоговой и БЭПа. Требовали в том числе лицензию на ведение охранной деятельности. Предъявить было нечего. Пришлось соглашаться на прежние условия и звать «свое-чужое» ЧОП «Рубин», продолжил излагать свою версию подсудимый. С его слов, чем дальше — тем сложнее было работать: «Стал замечать, что он злоупотребляет алкоголем, не приезжает на встречи, занижает прибыль, ссылаясь, что приходится давать много взяток сотрудникам земельного комитета и налоговой. Говорил, что подчиненные его обворовывают. Всегда находил, как обосновать».
В итоге Ершов решил позвать на новую стоянку другое ЧОП, но потом поддался на уговоры Желовицкого — закрыть старое и открыть новое на иных условиях. В состав ООО «Одиссей-Казань» вошли в том числе супруга Желовицкого и муж двоюродной сестры Ершова, директора последний нашел сам. Но совместный бизнес так и не расцвел, и через несколько лет полковник договорился об охране с другим предприятием и по совету его директора порвал все отношения со старым другом. В 2015-м вывел родственника из состава ЧОО «Одиссей». В 2016-м заблокировал Желовицкого во всех телефонах и чатах.
«В новом здании ОП «Дальний» через 3 месяца все протекло — за свой счет менял»
На суде полковника защищают двое адвокатов Наталья Фарукшина и Наталья Жажнева. Последняя на допросе подзащитного поинтересовалась — а требовалось ли его партнеру покровительство Ершова, или тот мог решать вопросы сам?
— Да это я вместе с Желовицким мог заходить в такие кабинеты... Он так показывал свою власть. Отец его новой супруги был чиновником на уровне замгубернатора в Удмуртии и хорошим знакомых больших людей в Татарстане. С большими связями и деньгами. Не буду называть фамилии, в зале — пресса. Спокойно заходил в кабинет начальника УВД Казани, легко и по любым вопросам, в кабинеты других подразделений. — отвечал экс-начальник двух казанских отделов полиции.
На вопрос о совместительстве офицерской службы с бизнесом ответил так — причины менялись — сначала семье не хватало денег, потом пришлось финансово обеспечивать... саму полицию.
— Когда поступил в КЮИ, никто не знал, что мама тяжело заболеет и сляжет, а отец запьет и уйдет из дома. Я ночью работал охранником на автостоянке, утром надевал форму и ехал в институт. Так работал 2 года. Когда мама умерла, у меня уже были лейтенантские погоны и я работал в полиции. Почему продолжал [совмещать]? Когда пришел — зарплату задерживали на 5 месяцев... Мама умерла, я снял дверь с петель и положил ее. Управление внутренних дел города не дало ни копейки на похороны, даже на гроб. Два дня она лежала у меня на двери, а потом мы с сотрудниками сами ее отрыли могилу и похоронили — не было денег.
По словам обвиняемого, чтобы двигаться по карьерной лестнице в системе МВД, мало быть профессионалом. «Когда я пришел в эти органы, основной принцип работы любого руководителя на тот момент был такой: если можешь финансово содержать подразделение — ремонтировать здание, туалеты, патрубки, машины и остальное за свои деньги — тебе могли вверить подразделение. Поэтому было два варианта — «продавать» уголовные дела, продавать эти подписки о невыезде либо заниматься коммерческой деятельностью и вкладывать деньги оттуда», — признается Ершов.
О каких суммах шла речь — он не сказал. Но дал понять — вложения были значительными:
— Кто был на Квартале в 2010 году, тот видел ОП «Ямашевский». Это было здание, в котором не было даже входной группы, там свая лежала. Не было кабинетов и крыши — все текло. Не было техники. И я, работая [по стоянкам], все деньги вкладывал туда. Да, завоевывал таким образом авторитет у руководства. Но и создал условия для людей!.. Дежурная часть, комната хранения спецсредств, комната отдыха личного состава, входная группа, кабинеты, оргтехника — это приобретено мной... Такая же ситуацию по старому зданию отдела полиции «Дальний» (ныне — ОП «Сафиуллина»). Оно живо только потому, что мы с предыдущим начальником туда свои деньги вкладывали...
Строительство нового здания для ОП «Сафиуллина» обернулось новыми финансовыми расходами для начальника. «Это здание через 3 месяца после открытия протекло все. Я менял за свои деньги канализационную систему, ремонтировал тир, который затопило два раза... Ну, невозможно это было бы без этих денег. А ходить, просить — было бесполезно. Это потом ситуация начала меняться к лучшему. А на тот момент не было выхода, поэтому я и занялся бизнесом», — рассказал полковник.
Общий объем такой спонсорской помощи в ходе допроса так и не прозвучал. Суммы госфинансирования на текущий ремонт райотделов обвиняемый тоже не называл. Ожидается, что на следующем заседании возможность задать вопросы подсудимому получит и гособвинитель по делу Чулпан Шаехова. Не исключено, что приговор полковнику и его заму будет вынесен уже в этом году.