Диана Сафарова: «У нас не было идеи устроить здесь оргию»

«Тенденции к уменьшению потока зрителей на «Каренину» нет»

— Для начала расскажите о тех итогах 12 месяцев, которые вы бы хотели сами выделить?

— Когда мы только задумывали этот проект, то не представляли, во что он выльется и что получится. Мы просто рискнули, собрав все силы, умы и хорошую команду. Я считаю, что появление такого спектакля стало большим событием и для города, и для нас всех. На сегодняшний день это спектакль, который развивается и совершенствуется до сих пор, пусть и не так сильно, как на начальном этапе. Сегодня «Анна Каренина» — это группа неравнодушных людей, которая стала семьей. Мы и все праздники отмечаем вместе.

— А как же свое «комьюнити», которое ходит по три раза?

— Действительно, есть такие зрители, и это очень радует. Но еще важнее — тенденции к уменьшению потока зрителей не наблюдается, а даже наоборот.

А что ходят постоянно, то это скорее связано с тем, что люди хотят увидеть, как можно больше сцен — их у нас действительно очень много, и за один раз действительно все не увидишь. Мне кажется, что если первый раз зрителя зацепило, то и второй раз он, скорее всего, придет.

Годовщина спектакля — это конечно понятно, что праздник и для зрителей, но все-таки больше наш внутренний, нашей команды. Потому что это был очень долгий путь, шли, что называется, «через тернии к звездам»

— В начале ноября прошел юбилейный показ «Анны Карениной», который, я так понимаю, был особенным. Были добавлены новые экспириенсы?

— Какие-то новые персональные экспириенсы мы специально не придумали, но у нас была недельная акция перед спектаклем, когда мы разыгрывали призы и можно было получать подарки от актеров. На самом спектакле была фотозона — мы делали фотографии, которые дарили после спектакля, а также за неделю до праздничного спектакля проводили специальный вечер с актерами.

Годовщина спектакля — это, конечно, понятно, что праздник и для зрителей, но все-таки больше наш внутренний, нашей команды. Потому что это был очень долгий путь, шли, что называется, «через тернии к звездам» и, конечно, это праздник больше для актеров и для команды. Поэтому мы устроили праздник для них, но уже чуть попозже.

«При желании нашего шоу хватит и на пять визитов»

— Насколько изменился театр за этот год? Актеры обновлялись, постепенно корректировалось допустимое количество гостей… Что еще?

— Я не скажу, что сильно поменялся. Да, случились какие-то важные перемены в жизни актеров — та же актриса, игравшая Марью Николаевну, сейчас работает уже в другом городе, но если приезжает в Казань, то играет.

Да, добавились новые актеры, но не потому что кто-то ушел от нас, а потому что многие актеры, помимо того, что играют здесь, работают в других местах, и мы очень сильно зависели от их графика. И вот для того, чтобы эту зависимость немножко облегчить, вводились новые люди.

— Актриса Оболенская, игравшая Марью Николаевну, уехала работать в ижевский театр. А есть случаи, когда актеры пошли еще дальше на повышение и, возможно, были замечены в столичных театрах?

— Да больше никто особо не уехал. У нас есть актеры, изначально жившие в Москве. Например, актриса, исполняющая роль Долли (Айгуль Халиуллина, — прим. ред.), у которой в Москве семья. Также актер Айнур Низамутдинов, играющий роль доктора, поступил в этом году в ГИТИС.

Знаете, у нас у всех такая любовь к проекту, что пока он идет, то мало кто будет уезжать. Не знаю, что будет потом, но пока он многих держит здесь. Актеры так и отвечают, что пока идет «Каренина» — мы никуда не уедем.

Иммерсивный жанр подразумевает такие сцены, когда актер существует наедине с самим собой, со своими переживаниями

— Сколько именно часов активного действия в спектакле «Анна Каренина», если исключить «выжидательный» тайминг?

— На пять походов в наш театр точно хватит. Сколько часов, если выстроить все сцены, я даже не вспомню, если честно. Даже не вспомню количество сцен, которые поставлены. В районе 350 сцен, можете посчитать, умножив на среднее время каждой сцены — 5 минут.

Но это в общем, вместе со сценами, где герой существует в одиночестве. Иммерсивный жанр подразумевает такие сцены, когда актер существует наедине с самим собой, со своими переживаниями, и тогда начинается игра пластики — он рассматривает предметы или делает что-то другое. И даже в такие моменты, когда зритель заходит, с ним тоже может что-то произойти здесь и сейчас — возможно, единственный раз и только для него.

«Приход Оксимирона был приятной неожиданностью, а не спланированной акцией»

— Летом на спектакле был замечен популярный исполнитель хип-хоп Оксимирон, который потом похвалил проект. Кто еще за год из селебрити оценивал постановку?

— Приезжали несколько актеров, Инга Оболдина, приезжали иностранцы, был мой мастер из ГИТИСа Михаил Борисович (Борисов, — прим. ред.), который остался доволен.

Что касается Оксимирона, то меня, к сожалению, в тот день в городе не было.

— А не спланированная ли это акция, наподобие той, когда приглашаются селебрити или блогеры, чтобы пропиарить событие в своих социальных сетях?

— Нет. Вообще, каких-то блогеров мы приглашали, но не за деньги, а просто так. Многие блогеры приходили сами. Плюс перед премьерой у нас было мероприятие — презентация для СМИ и блогеров, после которой очень многие заинтересовались сами.

А с Оксимироном произошла другая ситуация. Люди купили последние билеты и просто пришли. И наши ребята пишут в общий чат: «Представляете, у нас на спектакле Оксимирон». Было неожиданно и приятно, на самом деле. На приглашение прийти отозвались, например, и Константин Хабенский, и Сергей Безруков, но совместить их графики с показами спектаклей почти невозможно, но будем, конечно же, очень рады, если они так или иначе смогут приехать.

Вообще, каких-то блогеров мы приглашали, но не за деньги, а просто так. Многие блогеры приходили сами. Плюс перед премьерой у нас было мероприятие — презентация для СМИ и блогеров, после которой очень многие заинтересовались сами

«Если эротическая сцена производит wow-эффект, то это тоже хорошо. Раз людям нравится, то почему бы и нет?»

— Вопрос о резонансной эротической сцене шоу, когда практически все персонажи погружаются во всеобщую похоть…

— Мы называем это «Сон дома». Весь дом впадает в это состояние. Состояние некого сна, когда все герои меняют свое существование.

Посмотрите, когда происходит предшествующая романтичная сцена Анны с Вронским, все персонажи остаются в обычном состоянии, но потом все меняется — их пластика приобретает животную форму. Это некая страсть, которая живет в каждом из нас. В романе ведь так и описано, что все изменяют друг другу, только никто об этом особо не говорит.

— Очевидно, что тема секса всегда будет будоражащей и провокационной. Не было ли у вас задачи «зацепить» инстинкты зрителей и создать некий wow-эффект, чтобы люди возвращались?

— Первое и самое главное, что эта сцена была нам нужна по драматургии. Дальше смотрите: если бы мы сделали только сцену измены Анны и Вронского, то зрители в одну эту комнату все бы не поместились. А как глобально показать, что сейчас происходит? Мы решили показать вот таким образом.

Анне постоянно снится один и тот же сон — что у нее два мужа. В итоге во сне она совершает грехопадение. И вот именно в момент этого сна все персонажи тоже уходят в разврат — и Марья Николаевна возвращается к тому, откуда пришла, и у Долли со Стивой своя история. Мы просто порассуждали об этом.

А если происходит wow-эффект, то это тоже хорошо. Если это людям нравится, то почему нет?! Не было у нас идеи «а давайте тут устроим оргию». Изначально у нас была идея раскрыть драматургию романа, который именно об этом. И то, что на это акцентировано, то мне кажется это нормально в контексте всей нашей постановки. Роман и об этом тоже, о страсти!

Не было у нас идеи «а давайте тут устроим оргию». Изначально у нас была идея раскрыть драматургию романа, который именно об этом. И то, что на это акцентировано, то мне кажется это нормально в контексте всей нашей постановки. Роман и об этом тоже, о страсти!

«При запуске проекта ни о каких прибылях мы не думали»

— Интересна финансовая сторона. Каковы были стартовые вложения от генерального спонсора?

— Эти цифры я раскрывать, конечно, не буду. Но наш проект изначально не коммерческий, и ни о каких прибылях мы даже не думали. На самом деле, здесь элементарная математика — сами посчитайте: 3 500 рублей стоит билет, но больше 100 билетов на спектакль не продается. А теперь считайте, сколько у нас человек работает, сколько это здание потребляет электроэнергии… Хватает только на покрытие расходов и то не всегда.

— Возвращаясь к сумме инвестиций… Я слышал о 47 миллионах рублей.

— Нет, это много. Меньше.

— Если не говорить о чистой прибыли, а исключительно о доходах, сколько удалось собрать на билетах?

— Я все-таки больше режиссер здесь и статистику такую не вела. Стараюсь в бухгалтерию не лезть.

— В самом начале показов билеты на шоу стоили от 3 500 рублей. Говорилось, что вскоре появится другая категория — более демократичная. Однако цены в одно время только повышались до 4 тысяч.

— Смотрите, во-первых мы постоянно проводим различные розыгрыши билетов. Если человек захочет, он может принять участие и получить их — таких случаев было очень много. Во-вторых, у нас есть такая практика — как в Европе — если цена билета высокая, то можно в день спектакля с 12 до 14 часов купить билет со скидкой 20 процентов. И ведь никто не приходит! Максимум один-два человека. Значит, людей устраивает цена, раз не приходят.

Наш проект изначально не коммерческий, и ни о каких прибылях мы даже не думали. На самом деле, здесь элементарная математика — сами посчитайте: 3 500 рублей стоит билет, но больше 100 билетов на спектакль не продается. А теперь считайте, сколько у нас человек работает, сколько это здание потребляет электроэнергии…

— Правда, что за неделю до премьеры снимался фильм о проекте, который свет так и не увидел?

— Да, у нас была съемка. Но она была больше для нас. За неделю до премьеры был наш человек, который ходил и снимал. Да, этот фильм он есть. Для внутреннего пользования.

— А не связан ли не выход фильма с тем, что за неделю до проекта здесь еще не было декораций?

— За неделю что-то было, но в любом случаем мы, конечно, до последнего дня все доделывали. С этим бесспорно тоже связано, да. А зачем всю эту рабочую грязь видеть?

Проект действительно получился очень большой. Мы объявили дату, и даже просто элементарный клининг сделать нужно было. На это уходит дня три. Мы даже репетировали под гром, шум строителей. У нас осталось много забавных историй, случившихся во время репетиций, когда актеры во время каких-то торжественных речей давали наставления строителям.

«На участие в «Свияжск АРТели» кинорежиссеры откликались сами»

— В этом году на острове Свияжске уже в шестой раз проходил другой проект «Живого города» — «Свияжск АРТель». Архив лаборатории пополнился еще одним знаковым именем — Тимура Бекмамбетова, более известного как кинорежиссер. Как удалось договориться с ним?

— Мы с Тимуром начали общаться еще год назад, перед прошлой лабораторией «Город АРТ-подготовка». Тогда он начал приходить к нам на показы лаборатории с Наталией (Фишман, — прим. ред.). Так и познакомились.

Была основная идея — пригласить поработать в театральном контексте кинорежиссеров. Нам кажется, что им это было очень интересно — поработать в совершенно других условиях. В кино очень многое зависит от бюджета. Имея, например, Данилу Козловского, в касте, у вас есть дорогой съемочный день и ограниченное количество времени на эксперимент. А в рамках лаборатории практически все — эксперимент.

И на самом деле все режиссеры откликнулись сами — практически все сразу же соглашались. Я звонила еще Анне Меликян — и ей тоже было интересно, но, к сожалению, не получилось, потому что в это время много у кого были съемочные дни.

Сейчас мы готовимся к декабрьской премьере одного спектакля в «Углу» — не буду раскрывать карты — и затем уже следующая «Город АРТ-Подготовка». В планах инклюзивный полноценный спектакль, работа с Борисом Павловичем

— Есть ли в планах попробовать в качестве локации не только Свияжск, но и Болгар?

— Пока нет. Но мне бы хотелось, если честно. На следующий год точно нет, а в перспективе вполне возможно.

Правда, мне кажется, в Свияжск все равно приезжает больше народу и как-то мы полюбили этот остров. Началось все с лаборатории Театра Наций, которые туда приехали самыми первыми и сделали лабораторию малых городов России, мы с ними познакомились и потом уже начали делать свое.

И вообще, Свияжск — он сам по себе очень необычный. В нем какая-то сумасшедшая энергетика, очень сильное место энергетически. Там и сны снятся необычные. Очень интересно наблюдать, как на протяжении шести лет из года в год он меняется, преображается.

— А как дела с вашей идеей спектакля, когда главными героями должны были стать интернет-комментаторы?

— Пока мы эту задумку приостановили. Изначально у нас были сложности с выбором драматурга, и я хотела осуществить ее на «Город АРТ-Подготовке». Но поскольку были очень сжатые сроки и нужно было провести очень большую работу, а времени на тот момент не было — мы эту идею отложили. Но она еще есть.

— Какие еще планы у лаборатории «Угол»?

— Сейчас мы готовимся к декабрьской премьере одного спектакля в «Углу » — не буду раскрывать карты — и затем уже следующая «Город АРТ-Подготовка». В планах инклюзивный полноценный спектакль, работа с Борисом Павловичем. Ну и естественно, фестивали в других городах — в январе спектакль «147» едет в Дрезден, например.

Ну и открою завесу над спектаклем с моим участием: на одной из лабораторий «Город АРТ-Подготовка» я с Романом Ерыгиным играла в эскизе Юлии Ауг под названием «История медведей панда», рассказанном одним саксофонистом, который живет во Франкфурте. Это история на двоих, и мы с Романом Ерыгиным ее сыграли. Эскиз получился удачным, и мы решили его доработать и показать — площадку еще не определили, но мне очень не терпится сыграть.