Суздальская битва: пленение Василия II и выкуп за Касимовское ханство
Татары и москвичи в XV веке: Суздальская битва и Касимовское ханство
Казанский историк, колумнист «Реального времени» Булат Рахимзянов продолжает рассказывать про московско-татарские отношения первой половины XV века. В сегодняшней колонке исследователь показывает, как развивались события после гибели султана Мустафы и к каким видимым результатам это привело?
Суздальская битва 1445 года. «Мамотяковщина»
Осенью 1444 года, возможно, в сентябре, состоялся поход татар против мордвы, похожий на ответное действие за ее участие в сражениях с Мустафой зимой 1443—1444 годов. Также татары «приходиша на … Рязанскиа украины», где и произошла расправа над Мустафой. Зимой 1444—1445 годов Улуг-Мухаммед «приходил ратью к Мурому». Вероятно, это действовало войско хана Улуг-Мухаммеда, находившееся зимой 144-1445 годов недалеко от Рязанского княжества — в районе Нижнего Новгорода.
В дальнейшем мы встречаем Улуг-Мухаммеда и его людей в юго-восточных границах Московского великого княжества летом 1445 года. Отсюда Улуг-Мухаммед пригласил к себе в орду черкасов (адыгов) для участия в военной кампании, возможно, против бека Али (Али Бека), контролировавшего тогда Казань (эта кампания пройдет позже этим летом). Некоторое количество казаков откликнулось на призыв и присоединилось к хану в юго-восточном приграничном районе Московского княжества. Затем черкасы совершили набег и на русский город Лух — набег, который, согласно русским летописцам, не был санкционирован Улуг-Мухаммедом: «Тое же весны царь Махмет и сын его Мамутяк послали в Черкасы по люди, и прииде к ним две тысячи казаков и, шедше, взяша Лух без слова царева (выделено автором, — прим. ред.), и приведоша полону много и богатьства».
Успех черкесов придал уверенность Улуг-Мухаммеду: «Видев же царь множество корысти, и посла детеи своих, Мамутяка да Ягупа, в отчины князя великого воевати». Возможно, что целью вторжения была сама Москва — для возобновления вассальных связей Василий II — Улуг-Мухаммед и продолжения выплаты дани. Архангелогородский летописец отмечает, что Махмуд и Якуб пришли из Казани. В Москве своевременно узнали о движении татар. По приказу великого князя полки русских князей стали стягиваться к Суздалю.
Василий II вместе с князьями Иваном Андреевичем Верейским, Василием Ярославичем и другими воеводами 6 июля 1445 года вышли к реке Калинке и остановились у Спасо-Евфимиева монастыря, в непосредственной близости от Суздаля. Ожидалось прибытие подкрепления. В тот же день поступило ложное известие о приближении неприятеля. Когда ситуация прояснилась, был дан отбой. Как отмечают многие летописи, вечером этого дня у великого князя была продолжительная пирушка: великий князь «ужинал у себя со всею братьею и з бояры, и пиша долго нощи (выделено автором, — прим. ред.)».
По всей видимости, физическое состояние войска и великого князя на следующий день, 7 июля, оставляло желать лучшего. Вскоре пришло известие, что татары переходят бродами реку Нерль. Василий II разослал всем воеводам приказ о выступлении и сам пошел навстречу татарам. Сил для боя у Василия II было явно недостаточно. Не успел подойти татарский султан Бердедат б. Худайдат, находившийся в Юрьеве, некоторые русские князья. Дмитрий Шемяка не откликнулся на 14 обращений великого князя, не прислав своих войск.
Начало сражения складывалось для московских войск благоприятно, они выдержали атаку татарской конницы. Не добившись успеха, ордынцы применили традиционный для степняков прием — имитацию бегства. Это оказалось роковым для русских полков. Они попали в ловушку, замечает А.Г. Бахтин. Сражение под Суздалем свелось к сражениям отдельных полков. Татары всеми силами обрушились на расстроенные отряды русских. Собрать свои рассеянные отряды и организовать отпор атаке татар великому князю не удалось. В битве с сыновьями Улуг-Мухаммеда русское войско было полностью разгромлено, а сам Василий II, князь Михаил Андреевич Верейский и множество других князей, бояр и детей боярских попало в татарский плен. Как отмечают летописи, великого князя «руками яша». Все они были отвезены в Нижний Новгород к Улуг-Мухаммеду. Это был первый случай в истории Руси-России, когда верховный правитель оказался в плену.
Сам Василий II, по данным летописцев, сражался мужественно, скакал во главе преследующего татар передового отряда и получил многочисленные ранения, отмечает А.Г. Бахтин. Однако именно данная тактика и являлась ущербной, так как при таком подходе главный стратег рисковал личной безопасностью, а соответственно и всем командованием. Данной практики в татарской тактике военных сражений никогда не присутствовало. Полководец всегда руководил военными действиями на отдалении от поля битвы, не вступая в бой лично. В результате управление войсками осуществлялось оперативно.
Успех татар был впечатляющим и получил известность далеко за пределами Руси. О поражении Василия II и его пленении знали в Литве и Польше. Катастрофа русских войск под Суздалем, известная как «Мамотяковщина», еще долгие годы (1470—1490-е) вспоминалась на Руси. Помнили о ней и татары. Даже в 1538 году крымский хан Сахиб-Гирей I б. Менгли-Гирей писал малолетнему Ивану IV, угрожая ему походом на Москву:
«С великим царем с Магмедом (хан Улуг-Мухаммед б. Ичкеле-Хасан, — прим. авт.) с упокоиником, з дедом нашим из Суздаля прадед твои Василеи бился с ним да и в руки ему попал жив. И в те времяна мочно было нашему деду твоего прадеда убить, а Московское государство с сею землею взяти, ино такова ему сила была и мочь. А он его простил, и горсти крови пощадел, и все то презрел и Москву ему опять отдал».
Неудивительно, что такое неординарное событие привело и к столь же неординарным последствиям.
Касимовское ханство
В начале октября Василий был отпущен в Москву с большим татарским эскортом после обещания выплатить хану большой выкуп. Как результат этого выкупа было образовано Касимовское ханство.
Казалось бы, источники вполне недвусмысленны: с 1446 года и далее Касим и Якуб остаются верными союзниками Василия, всегда участвуя в кампаниях на его стороне, причем как против русских, так и татар. Два брата покинули Московское княжество в феврале этого года, вместе с другими сторонниками Василия, когда великий князь оказался в плену у своих русских же противников. На тот момент они решили двинуться в южном направлении, в сторону черкасского анклава казаков, видимо, чтобы обдумать свои дальнейшие шаги. К концу года, по-видимому, до них дошли слухи, что Василий вновь на свободе и предпринимает шаги по возвращению великокняжеского престола. Помня о своем прошлом альянсе с великим князем, а также, по-видимому, по причине отсутствия перспектив каких-либо других многообещающих кампаний, Касим и Якуб вместе со своими военными отрядами отправились на территорию Московского княжества в поисках своего старого союзника и данника Улуг-Мухаммеда, Василия II.
По пути они встретили другую группу сторонников великого князя во главе с князем Василием Ярославичем, базировавшемся в Литве, которые, приняв татар за врагов, начали стрелять в них из луков. Во время недолгого затишья, говорят нам летописи, татары постарались выяснить, кем являются их противники:
«По сем же Татарове начаша Руси кликати: «Вы кто есте?» Они же отвешаша: «Москвичи. А идем с князем Васильем Ярославичем искати своего государя великого князя Васильа Васильевича, сказывают уже его выпущена. А вы кто есте?» Татарове же рекоша: «А мы пришли из Черкас с двема царевичема Махметевыми детми, с Касымом да с Ягупом; слышели бо про великого князя, что братиа над ним израду учинили, и они пошли искати великого князя за преднее его добро, и за его хлеб, много бо добра его до нас было». И тако сшедшеся и укрепившеся меж себя, поидоша вкупе, ищущи великого князя, како бы помочи ему».
В Ярославле объединенные русско-татарские силы нагнали Василия, и с этого момента чаша весов в гражданской войне решительно качнулась в сторону Василия II. К февралю 1447 года Василий возвратил себе Москву, и к следующему лету его враги уже просили о мире. Условия мира содержали много уступок Василию. Один из пунктов специально касается татар, которые упомянуты рядом с самим великим князем и двумя другими московскими князьями:
«А в сем нам перемирие на князя великого Василья Васильевича, и на князя Михаила Андреевича, и на князя Василья Ярославича, и на царевичев и на князей на ордынских, и на их татар не ити, и не изгонити их, не пастися им от нас никоторого лиха».
Когда весной 1449 года противник Василия Дмитрий Шемяка нарушил договор и двинулся к Коломне, «царевичи со всей их силою» вновь присоединились к великому князю для того, чтобы вновь отбить атаку конкурента на их союзника. Чуть позже, в этом же году, люди хана Сеид-Ахмеда («скорые Татарове Седиохматовы») произвели набег на московские территории в бассейне реки Пахры. Когда Касим, базировавшийся на тот момент в Звенигороде, прослышал про это, он выдвинулся против людей хана. Вскоре после этого, в январе 1450 года, два султана вновь появляются на политической сцене в рядах сторонников Василия, выступая против Шемяки. Осенью этого же года планировался еще один рейд из Степи на московские территории — «Малыи Бердеи улан и иные с ним князи с многими Татары». Василий, который находился в это время в Коломне (очевидно, с Касимом), вновь выслал против татар царевича Касима с его татарами, вместе с местным отрядом под командованием Константина Беззубцова.
Вероятно, изначально хан Улуг-Мухаммед не собирался надолго обосновываться в московских пределах: он предполагал использовать бывшие имперские территории только для того, чтобы набраться сил и продолжить борьбу за Сарай. Однако судьба рассудила его планы иначе. Успешно использовав благоприятно сложившуюся для него политическую конъюнктуру, хан образовал прямо на территории Руси административную единицу, на которую имел немалое влияние.
Итак, распад Улуса Джучи выразился в числе прочего и в появлении на территории формирующегося Русского государства особого татарского владения: субъективным результатом гражданской войны второй четверти XV века на территории Московского великого княжества оказалось образование в 1445 году на смежных землях Рязанского и Московского княжеств Касимовского ханства, созданного на невыгодных для Москвы условиях. Его образование не было добровольной мерой со стороны Московского княжества: Касимовское ханство возникло в силу условий выкупа, который был обещан московским великим князем Василием II хану Улуг-Мухаммеду в 1445 году после поражения русских войск под Суздалем.
Татары и Москва в эпоху поздней Золотой Орды
Анализ событий первой половины XV века позволяет сделать вывод о том, что вплоть до середины XV века у правителей Северо-Востока Руси попросту не хватало военной мощи, чтобы постоянно системно противостоять татарам. Они прекрасно понимали, что отдельные эпизоды неповиновения с их стороны повлекут за собой ответные акты, и что в целом они проигрывают в военном отношении представителям Орды и кочевому миру Степи. Это не означало, что актов неповиновения с их стороны не было вообще — пример Мустафы (про него мы рассказывали ранее), который пал жертвой политических метаний Василия II, очень хорошо подтверждает это.
Однако факты открытого и жесткого противостояния татарам не встречаются нам более на протяжении всего XV века. Смерть султана Мустафы — единственный зафиксированный в источниках не только за XV, но и за XVI века случай, когда представитель династии Чингис-хана был намеренно умерщвлен на территории Северо-Восточной Руси силами Москвы. Битва на реке Листань показывает, что при наличии других политических реалий, нежели реалии XV—XVI веков, московские правители могли бы жестко воспротивиться притоку Джучидов на свою территорию.
Однако данный вариант развития событий был московскими правителями отклонен. В ситуации XV—XVI веков они попросту не имели возможностей противиться притоку сарайской эмиграции. Великие князья при всем желании не могли освободиться от вовлеченности в перипетии степной политики. Напротив, в течение всего XV века московским правителям приходилось принимать постоянный поток Джучидов-беглецов из нестабильного мира Степи, причем вместе с их конницами и окружением.
Справка
Булат Раимович Рахимзянов — историк, старший научный сотрудник Института истории им. Ш. Марджани АН РТ, кандидат исторических наук. Колумнист «Реального времени».
- Окончил исторический факультет (1998) и аспирантуру (2001) Казанского государственного университета им. В.И. Ульянова-Ленина.
- Автор около 60 научных публикаций, в том числе двух монографий.
- Проводил научное исследование в Гарвардском университете (США) в 2006—2007 академическом году.
- Участник многих научных и образовательных мероприятий, в их числе — международные научные конференции, школы, докторские семинары. Выступал с докладами в Гарвардском университете, Санкт-Петербургском государственном университете, Высшей школе социальных наук (EHESS, Париж), университете Иоганна Гуттенберга в Майнце, Высшей школе экономики (Москва).
- Автор монографии «Москва и татарский мир: сотрудничество и противостояние в эпоху перемен, XV—XVI вв.» (издательство «Евразия», Санкт-Петербург).
- Область научных интересов: средневековая история России (в особенности восточная политика Московского государства), имперская история России (в особенности национальные и религиозные аспекты), этническая история российских татар, татарская идентичность, история и память.