Как пивовары решили бороться с алкоголизмом, увеличивая производство пенного напитка
Казанский завод Efes Rus отмечает 150-летний юбилей, а пивовары лоббируют законопроект, который развяжет им руки
Казанский пивоваренный завод празднует 150-летие. За это время он сменил несколько хозяев — от прусского подданного до турецкой EFES. По случаю юбилея на предприятии устроили праздник и экскурсию, но разговор получился будничным. Пивовары заявляют о проблемах, связанных с тем, что хмельной напиток приравняли к алкогольному, и с чрезмерным регулированием отрасли. Они считают, что увеличение объема производства будет способствовать переориентации потребления с крепких напитков на слабые и поможет борьбе с алкоголизмом. За спорами на заводе наблюдала корреспондент «Реального времени».
Для заводчан — только за обедом и только безалкогольное
Сейчас пивзавод в Казани выпускает 300 млн литров продукции в год в стеклянной, жестяной и пластиковой посуде. На предприятии трудятся 400 человек и в то время, когда средняя зарплата на производстве в Татарстане 37 тысяч рублей, здесь, уверяет менеджер по связям с общественностью и органами власти Efes Rus Павел Филиппов, — 62 тысячи. Налоговые отчисления предприятия составляют 5 млрд рублей в год. Пиво рекой в цехах не льется, употреблять его сотрудникам на рабочем месте запрещают, только в столовой за обедом, да и то безалкогольное. Зато на праздники пять раз в год каждый сотрудник получает по ящику. Здесь, кроме производства пива, планируют развивать промышленный туризм, по аналогии с Чехией, где посещение страны невозможно без посещения пивоварни. Тем более, замечает менеджер региональных программ и проектов устойчивого развития Алексей Кузнецов, «Казань такой туристический город».
Экскурсию опробовали на журналистах, правда, без дегустации, поэтому разговор получился будничным. История казанского пива началась в 1867 году, когда прусский подданный Оскар Петцольд основал пивоваренный завод «Восточная Бавария». В 1892 году наследники купца Ивана Александрова, создавшие товарищество «Наследники коммерции советника И.В. Александрова» выкупили предприятие, переименовали в Александровский пивоваренный и солодовенный завод, выстроили новое здание и перевезли туда в 1907 году производство. Дом по адресу: ул. Тукая, 93 до сих пор называют Петцольдовским, хотя к тому времени он непосредственного отношения к Петцольду не имел.
В 1917 году Александровы эмигрировали, а пивоваренный завод был национализирован и в 1922 году переименован в «Красный Восток». Под этой маркой выпускали пиво до 2006 года, пока «Красный восток» не вошел в состав турецкой EFES Anadolu. Сам EFES похвастаться долгими годами жизни не может — предприятие было основано в Турции в 1969 году, но разделяет радость от праздника — в Казань приехал гендиректор EFES Rus Рой Корниш и председатель Совета директоров Anadolu Group Тунжая Озильхана. Чтобы напомнить потребителям о славном прошлом, в продажу поступила ограниченная серия бутылок с этикеткой «Красный Восток». Кроме казанского завода, в EFES Rus входят еще шесть в России.
Больше пива — меньше градус
Сами пивовары жалуются на проблемы, связанные, как они считают, с зарегулированием отрасли. Пиво в 2012 году приравняли к крепким алкогольным напиткам. Правда, не во всем — по крайней мере, не ввели минимальную цену.
— Нас всех зачесали под одну гребенку и многие вещи на нас распространились. Мы сейчас договариваемся, чтобы было раздельное регулирование и были некоторые преференции для слабого алкоголя, особенно натурального брожения, и были разные нормы регулирования, чтобы в 1972-й год нам вернуться, — говорит Павел Филиппов, менеджер по связям с общественностью завода.
Про 1970-е годы, о которых упомянул Филиппов: тогда в СССР начали борьбу с алкоголизмом и, по мнению ЦК, лучшим способом был перевод населения с потребления крепкого алкоголя на слабый. Для этого нужно было увеличить мощности пивзаводов, и в СССР из Чехословакии привезли 15 предприятий. Одно из них — как раз казанское. Именно с этого времени оно располагается на улице Тихорецкая.
По сути, пивовары хотят вернуться в золотые для отрасли 70-е годы прошлого века. То, что водочный алкоголизм заменится пивным, они не верят. Говорят, что видов алкоголизма вообще не существует, он один. Но потреблять в перерасчете на градусы будут меньше.
— В перерасчете на градусы у нас более 50 процентов алкоголя — это водка. У нас структура перекошена в сторону крепкого алкоголя. Нужна госполитика, чтобы эта структура менялась. Польша проходила этот путь…- — начинает Филиппов.
— В Польше в 2009 году была принята концепция по борьбе с злоупотреблением алкоголя, и в этой концепции есть запись о том, что необходимо изменять структуру потребления с крепкого на более слабый алкоголь — на вино и пиво. Классическая европейская структура — 50% пива, 30% — вино и 20% — крепкий алкоголь. Поэтому проблемы со злоупотреблением не такие, как у нас, хотя они того же пива и вина потребляют больше, чем в России, — поддерживает Филиппова Вячеслав Мамонтов, исполнительный директор Союза пивоваров России.
«Мы с 2008 года 40 процентов рынка потеряли»
Идею пивовары смогли продавить: 29 июня в минэкономики состоится заседание рабочей группы, где, по словам Мамонтова, рассмотрят проект закона о раздельном регулировании, который подготовила Высшая школа экономики. Пока градус пивовары снижают самостоятельно — на своих производствах, запуская новые сорта безалкогольного пива. По данным Союза пивоваров, есть тенденция к росту производства и потребления пива с 0% содержанием спирта, в России том числе. Здесь доля составляет 2%, в Германии 5% (хотя несколько лет назад тоже была порядка 2%), в Испании безалкогольное пиво занимает около 13% рынка.
Надо сказать, что у России пивные годы были и в новейшей истории, когда в Казани, например, праздники пенного напитка устраивали в день последнего звонка и школьники с бутылками отмечали начало взрослой жизни. Способствовало ли это уменьшению потребления крепкого алкоголя? Скорее, нет, чем да. И даже Мамонтов об этом обмолвился, рассказывая о проблемах, которые принесло отрасли признание пива алкогольным напитком.
— Мы с 2008 года 40% рынка потеряли. У нас потребление было 69% и нам сказали: «О, ребят, вы так поднялись, мы думали, что пиво будет замещать крепкий алкоголь, но оно не замещает. Поэтому мы будем вас мочить». И мы на 40 процентов упали, — говорит Вячеслав Мамонтов.
Более того, эксперты прогнозируют дальнейшее падение при сохранении прежних условий.
Мелкая тара — помеха экспорту
В пример пивовары приводят запрет говорить в рекламе о полезных свойствах пива. Еще одна проблема, связанная с чрезмерной зарегулированностью отрасли, — ограничение в емкости тары 1,5 литра. Это мешает выходу на зарубежные рынки, где ограничений нет и спросом пользуются более дешевые большие упаковки.
— Пиво из России экспортируется в 50 стран мира, даже в Германию многие российские заводы поставляют пиво, и оно пользуется спросом. В Китай поставляют небольшие компании из Центральной России, и пиво там идет на ура. Объем 2—2,5 литра более выгоден для транспортировки, и зачем ограничивать его для экспорта, вообще непонятно. Это не сырьевой экспорт, который декларируется в приоритетах страны, — говорит Павел Филиппов.
Пивовары собираются внести в Госдуму законопроект о снятии ограничений на емкость тары, идущей на экспорт, это, считают они, загрузит производство. Сейчас казанский завод работает на 90% мощности.
Особенности национального потребления: вместо баров «наливайки»
Впрочем, полутора литрами емкость тары не ограничивается. Большое количество продукции наливается в 30-литровые кеги, которые идут не только в рестораны, но и в так называемые пивнушки или «наливайки». Такие появились сейчас едва ли не в каждом доме. В этом плане Россия является уникальной страной, везде в мире в розлив продают только в барах и только здесь — на вынос домой.
— Они вызывают раздражение у населения, эти пивнушки. У нас только 7—8% пива разливается через бары и рестораны, когда в Англии — 80%. У нас нет культуры потребления пива за едой, общением в барах, в том числе из-за трудностей их создания. 10 лет назад Очаковский пивзавод, еще когда Лужков был мэром, пытался в Москве построить порядка 500 народных баров и ресторанов, чтобы повысить культуру потребления пива. Но «Очаково» столкнулось с тем, что надо пройти непробиваемый чиновничий батальон со всякими справками, и они просто от этой идеи отказались. Нам необходимо развивать этот сектор. А то, что происходит с этими ИП, которые продают пиво, — они просто вынуждены в такой форме существовать, они других путей не видят. Для малых предприятий выгодно в ассортименте иметь пиво и табак, потому что это высокомаржинальный продукт, они позволяют удержаться на плаву и торговать другим — хлебом, молоком, — говорит Вячеслав Мамонтов.
Кстати, отмечают пивовары, пиво в кегах из-за меньшей пастеризации имеет маленький срок хранения, соответственно, его вкус может казаться богаче. Возможно, поэтому с покупки в супермаркетах россияне переключились на «наливайки».
Крафтовое пиво двигает заводское
Еще один вид пивного бизнеса — мелкие крафтовые пивоварни. Из-за того, что они не в состоянии закупать дорогостоящее оборудование для пастеризации, следовательно, увеличить срок хранения продукции, такое пиво тоже многим кажется более богатым на вкус, пользуется спросом, и этот бизнес развивается. В России крупных заводов чуть более 100, а вообще, производителей пива — за тысячу.
— Это небольшие заводы при ресторанах семейного типа, которые работают на несколько ИП. Они серьезно развиваются и будут расти дальше. Это способствует развитию баров и ресторанов, средние и крупные региональные заводы стараются на своей территории построить сеть реализации или бары, — говорит Мамонтов.
На EFES в крафтовых пивоварях видят конкурентов, тем более что покупательская способность населения падает, и бороться приходится за каждое горло. Отмечая это, Павел Филиппов обращает внимание на парадокс: чем меньше у людей денег, тем более дорогие напитки они предпочитают.
— Идет тренд на увеличение доли премиального и дорогого пива. Это парадоксально, учитывая доходы населения, но в структуре рынка это происходит. Продажи более дешевого пива снижаются, а высоко- и среднеценового увеличиваются, — говорит Филиппов.
Возможное появление на рынке еще одного игрока — «Татспиртпрома», который собрался запустить производство пива, в EFES не комментируют.
— Это чужой проект, который с нами не обсуждали. Мы работаем на свободном рынке, каждый волен запускать проекты. Когда они это сделают — будем работать на рынке совместно в конкурентных условиях, — говорит Павел Филиппов.
Напиток вместо пива — препоны пивоварам и шанс для подпольщиков
Еще одна проблема и это становится проблемой не только для пивоваров — пивные напитки. Этот термин появился в 2011 году. Согласно ему, все, что не попадает под классический рецепт, становятся пивным напитком. Под эту категорию попали и традиционные сорта чешского пива, в которые при фильтрации добавляют сахар или пшеницей частично заменяют солод.
— В нашем регламенте это считается пивным напитком, а мы не можем по-другому сделать, потому что чехи нам просто не дадут — отберут лицензию, — рассказывают пивовары.
Они от этого пострадали незначительно, зато серый рынок алкоголя расцвел.
— Появились ребята, которые выпускали слабоалкогольные напитки со спиртом. В рецептуру вставили мифическое слово «пиво специальное» и даже джинтоники, совершенно светлые по цвету продукты, назвали пивным напитком с единственной целью — уйти от высокого налогообложения. Значительная часть этих ребят — люди, которые на тот момент не получили лицензию на использование спирта, они тупо использовали левый спирт и выпускали эту продукцию подпольно. Это нелегальный бизнес, и об этом неоднократно заявляли в Росалкогольрегулировании (РАР), и РАР начал эту борьбу. Но начали говорить, что необходимо ввести лицензирование для производства пивных напитков. Но если вы этих ребят поймать не можете, подпольно они получают левый спирт, как-то легализуют свою продукцию и через торговые точки продают, то введете вы лицензирование, они опять найдут выход. Когда пошли разговоры о лицензировании, эти ребята перепрыгнули на медовуху, сидр — этими словами стали называть свою продукцию. Ими должны заниматься правоохранительные органы, а у нас пытаются легальных производителей дополнительно нагрузить нормами регулирования, ужесточить администрирование, финансовую нагрузку, — говорит Вячеслав Мамонтов.
В пример чрезмерной зарегулированности исполнительный директор Союза пивоваров приводит случай из соседней отрасли — виноделия.
— В Краснодарском крае был винодел, который считался эталоном, к нему приезжали из Франции и восхищались вином. У виноделов есть некоторые преференции, но чтобы их получить, нужно выполнить нормы, которые РАР им прописал. Пришли к нему сотрудники РАР, начали проверять, чан в котором он давит виноград: «А где шильдик в каком году он произведен? А где сертификат? А где спецификация?» По сути, человек производит качественный продукт, востребованный, создал самозанятость, а его начали проверять. А чан у него позапрошлого века, от дедушки достался. Но есть требования, должны быть документы, сертификаты… И человек продал свое производство, — рассказывает Мамонтов.
Если говорить о том, сколько в бюджет приносит производство пива, то цифра сравнима с водкой. В 2016 году пивной акциз составил 148 млрд рублей, а от крепкого алкоголя 164 млрд, хотя водка должна давать больше, считают пивовары, но это уже совсем другая история, связанная с подпольным производством алкоголя.
