Страшный голод 1920-х: хлеб из лебеды, мешочники и случаи людоедства

Голод: инструкция по выживанию

Как правило, в неурожайные годы жители городов наиболее часто оказываются в ситуации голода, так как не принимают непосредственного участия в производстве продуктов питания. Однако в России большая часть территории находится в зоне рискованного земледелия, поэтому именно сельское население за многовековую историю выработало специфические стратегии выживания в голодное время. Последние в 1920-е годы находят широкое распространение и в городской среде, так как крестьяне активно переселялись в город в поисках лучшей доли.

Надежда умирает последней

В первое время жители голодающих регионов традиционно надеялись на помощь со стороны государства и предпринимали действия, направленные на ее получение. Женщины, старики и дети уже весной 1921 года собирались у сельсоветов и волостных правлений с просьбами выдать им хлеб.

Городское население, как и сельское, в период голода активно обращалось с просьбами о помощи в государственные структуры. В заявлениях горожане просили устроить куда-нибудь на работу или на кормление в столовые, выдать продукты, одежду, а также вывезти беженцев империалистической войны на родину.

«Самообеспечение»

Представители власти не стремились идти на встречу просителям, поэтому следующим шагом голодающих стали нападения на ссыпные пункты, продовольственные амбары, мельницы, железнодорожные вагоны. Современник так описывает случай на железнодорожной станции Казань в марте 1921 года: «Голодный люд положительно осаждал вагоны, пытаясь их вскрыть или просверлить отверстие с целью хищения. Здесь борьба с таким явлением была нелегкая, так как желающих достать таким способом хлеб было очень много. Среди них мы видели стариков, женщин и детей с изможденными от голода лицами, едва державшихся на ногах. Вид этих людей говорил о том, что никакие угрозы им не страшны, ибо они голодны…»

Мужчины, которые не решались идти на воровство или открытое выступление, покидали деревни в поисках заработка и продовольствия, отправляясь в непострадавшие районы. Первоначально уход мужчин вылился в такое массовое явление, как мешочничество. Мешочники — это люди, которые, стремясь выжить, добывали пропитание для себя и своей семьи за пределами своего населенного пункта. Так, жительница Тетюшского уезда Казанской губернии Е.В. Молоствова вспоминает мешочничество:

«Пошли на Каму на пароходах, на лодках, пошли пешком, захватив мешки с вещами для продажи — кудель, пряжу, холсты. Тем, кто ушел вперед, посчастливилось привезти несколько десятков пудов муки и картофеля, но с каждой неделей поездки за хлебом становились безуспешнее: наплыв покупателей повысил цены и сделал продавцов настолько разборчивыми, что холсты и пряжу пришлось отдавать почти даром, а везти для промена пиджаки и шубы, праздничные сапоги и шелковые шали дочерей».

Когда все, что можно было продать или обменять, закончилось, поездки за продовольствием значительно сократились.

Кто работает — тот ест!

Трудоспособные мужчины, пользуясь предложением правительства, записывались на работы в другие регионы Советской России. Рабочие и служащие получали нормированное питание от государства, поэтому население массово устремилось на советскую службу.

Устройство на работу в государственное учреждение и получение статуса «трудящегося» было единственным верным способом интеграции в советском обществе, средством существенного облегчения проблем повседневной жизни. В условиях всеобщего дефицита важно было не только получить продукты, но и предельно экономно расходовать их, максимально ограничивая собственные потребности. Приходилось забыть прежние стандарты потребления, прибегать к наиболее экономной рецептуре. Поэтому еще одной из стратегий выживания были техники ограничения и сбережения ресурсов.

Не хлебом единым

Те, кто остался в местах своего проживания, стали активно использовать в пищу суррогаты. Широкое употребление суррогатов хлеба было вызвано стремлением крестьян уподобить их хлебу. Многовековое представление о хлебе как об основе питания воплощалось в их желании производить его, во что бы то ни стало и из чего угодно. Это свидетельствовало об определенной, передаваемой из поколения в поколение традиции изготовления «голодного хлеба».

О многообразии суррогатов, используемых голодающими для приготовления «хлеба», свидетельствуют данные, собранные по горячим следам очевидцами голода 1921 года. Среди «продуктов питания» можно встретить мякину различных хлебных злаков, льняные жмых и мякину, лебеду, семена свербиги, конский щавель, семена тамельчука, корни пестреца и куфелки, семена различных сорных трав, собираемых с хлебами, ягоды черемухи, листья и древесину липы, дубовую кору и желуди, ильмовую кору, березовый цвет и кору, листья клена, цветы орешника, «съедобную глину». Так называемую, «съедобную глину» активно использовали в пищу в Тетюшском и Лаишевском кантонах. Из нее пекли лепешки и блины с примесью разных трав и небольшого количества жмыхов и муки. Пока тесто было горячее, лепешки были мягкие, но как только остывали, масса превращалась в камень.

Основными суррогатами, распространенными в городе, были горох, бобы, кукурузная, овсяная, соломенная, манная мука, кормовые травы. Кроме того, горожане в хлеб добавляли муку из пырея, высушенных желудей, люцерны, крапивы, костей животных. По воспоминаниям Михаила Осоргина, в Казани лучшим хлебом считался зеленый, приготовленный целиком из лебеды, менее хорошим — с примесью навоза, совсем плохим — навозный целиком. Также горожане употребляли в пищу различные жмыхи, корни репейника, ягоды, ботву картофеля и свеклы, листья капусты, корни бубенчика, дикую репку.

СМИ о новых кулинарных рецептах

Советская власть тоже пропагандировала питание суррогатами. Предлагалось употреблять в пищу кофе из корней одуванчика, кашу из желудей, суррогат сахара из однолетнего лопуха. В июле 1921 г. в «Известиях ТатЦИКа» советовали делать хлеб из сушеных овощей, а в сентябре — изготавливать муку из болотного растения «сусак» (хлебник).

О питательности сусака говорилось и со страниц журнала «Сельское хозяйство Татарстана» в октябре 1921 г. Авторы в качестве возможных примесей к хлебу называли картофель, земляную грушу, свеклу, брюкву, морковь, репу, редьку, свежую и квашеную капусту, печеную тыкву, горох, земляной или китайский орех, болотный орех, фасоль, яблоки, груши. И только в конце значились такие наиболее распространенные суррогаты, как кора, желуди, жмых.

За гранью…

Зимой 1921—1922 года в силу природных обстоятельств получение новых суррогатов питания стало невозможным. В таких условиях люди оказывались на грани своих психических и физических сил. Психически менее устойчивые шли на употребление в пищу человеческого мяса. Как отмечают исследователи, каннибализму предшествовало длительное использование в пищу исключительно мяса: домашней птицы, крупного и мелкого скота, кошек, собак и грызунов. От этих кулинарных экспериментов до утоления голода себе подобными оставался один шаг.

И последнее, что оставалось голодающим, как отмечал известный социолог П.А. Сорокин, современник голода, «остается еще старый и «надежный» путь утоления голода — путь смерти».