«Татары — очень сдержанные, очень спокойные, никогда не кичащиеся своей историей, своей культурой»
Москвичи объяснили, почему новая Соборная мечеть такая
Широкой общественности Казани представили проект Соборной мечети на архитектурно-градостроительной конференции «Диалоги». Предварявшая ее установочная пленарная дискуссия «Подходы к проектированию современных культовых сооружений» закончилась монологом автора другого проекта этой же мечети, а в кулуарах говорили, что с дискуссиями о выборе места пора заканчивать — слишком много вопросов теперь к тому, что будет стоят в Адмиралтейской слободе.
«Подходя к НКЦ «Казань», думаешь, почему это не мечеть?»
Если первый день «Диалогов» посвятили школам, то второй — мечетям и церквям. Почему именно такой порядок — вопрос: ведь когда на сцену, незадолго до полудня, вышел Николай Ляшенко, сооснователь Архитектурного бюро «Цимайло Ляшенко и Партнеры», чтобы представить проект Соборной мечети, практикующие мусульмане направлялись на обязательную пятничную проповедь.
Предваряли презентацию установочная пленарная дискуссия «Подходы к проектированию современных культовых сооружений». Если не считать главного архитектора и духовенства, остальные эксперты представляли сообщество архитекторов, занимавшихся церквями. Модератором дискуссия выступала Светлана Хуснутдинова, географ-эксперт Института развития города. И хотя беседа проходила на первый взгляд спокойно, в ней чувствовался нерв.
Если начинавшая беседу главный архитектор города Казани Ильсияр Тухватуллина сказала вступительное слово, то взявший вслед за ней микрофон муфтий республики Камиль хазрат Самигуллин, рассказав о межконфессиональном мире в Татарстане, сразу начал говорить о волновавшем его лично — о Соборной мечети.
— Смотря на проекты, которые были презентованы, хотел бы подчеркнуть одну вещь. Мы не можем представить храм без креста, без колокольни. Когда нам показывают минарет без полумесяца, подходя к НКЦ «Казань», думаешь, почему это не мечеть? Тоже есть башня, кубическое здание, — сказал муфтий, высказывая мнение о новом проекте Соборной мечети.
— Как мы можем понять, что мечеть — татарстанская? Должны быть узоры, архитектурные решения, которые гостю Казани покажут, что это — не НКЦ, не крематорий, не библиотека, а мусульманское религиозное учреждение, — отметил хазрат. Также он, очевидно зная особенности презентации, указал: — У минарета есть свое предназначение. Прежде чем это маяк, это — минарет. Для произнесения азана. При этом он может выполнять и другие функции.
— Мы, как имамы, больше смотрим на эксплуатацию. Для нас туристическая привлекательность второстепенна, — отметил Самигуллин на точку преткновения. — Первое — будет ли нам в ней удобно находиться? Места омовения, парковки…
В пример муфтий привел японцев: ушли в технологиях вперед, «но не сняли своего кимоно». Они сохранили свои традиции, глобализация их не не поглотила. Нам интересно их изучать».
При это Самигуллин не отрицал, что новая мечеть может пережить судьба «Чаши»: мол, те, кто ее ругал, теперь делают на фоне селфи. Также он проговорил, что Соборная не обязательно будет последней масштабной мечетью города.
Уже не доминанты
Изначально гостям обещали в качестве спикера главу Татарстанской митрополии отца Кирилла. Но пришедший руководитель музея Казанской епархии иеромонах Аркадий Логинов также был последователен. Он, в частности, указал на проблему, что за 70 лет безбожия возникло немало городов, где просто нет места для религиозной архитектуры:
— Мы хотим построить церковь, мечеть, но участка нет!
С ним согласился архитектор-дизайнер Марсель Искандаров, который сказал: если раньше церкви были доминантами города, то теперь невозможно построить в современном районе здание выше 25-этажного дома. Визуальный шум перегружен.
Позднее Тухватуллина согласилась, что подобные места следует предполагать на генпланах изначально.
Отсутствие на сцене архитекторов, возводивших мечети (а их в Татарстане около полутора тысяч), привело к тому, что некоторые начали говорить, когда им давали микрофоны как бы для вопросов.
В результате сессия завершилась монологом Айвара Саттаров. Один из авторов мечети «Кул Шариф», которую несколько раз упоминали выступающие, создатель «Ярдэм» и других проектов (к примеру, строящейся в Челнах Соборной мечети) в итоге обрушился с критикой на организаторов, сообщив, что выигравший (наряду с проектом бюро «Гинзбург Архитектс») прошлой осенью его эскиз остался на бумаге, а на его месте возник внезапно новый.
— Вы делаете поворот, и тут же появляется «левый» проект, который усиленно во всю пиарится! Это что за поворот, объясните мне, пожалуйста!
При этом Саттаров неожиданно сошелся в мнении с Тухватуллиной, что места выбирать для культовых зданий теперь сложно:
— Если раньше мы преклонялись перед основателем, то теперь мы видим, что ценности поменялись — храмы ставить негде. Поэтому мы ставим их на пустырях, на болотах, в парках, это, естественно, вызывает возмущение местных жителей. Потому что они даже в генпланах наших городов не предусмотрены. У нас есть генплан Казани, и там нет мест для храмов. Все есть для жилья, но для храмов — не предусмотрено!
Больше храбрости, новизны
После паузы на сцену вышел Николай Ляшенко, приехавший на форум без коллеги, Александра Цимайло.
Он представил проект Соборной мечети, которую уже обсуждали с архитекторами, имамами… Отметим, что внешний облик объекта не изменился: к примеру, на ней так и не появился полумесяц. По словам авторов, он обязательно появится. Впрочем, орнаментов от бюро ждать не стоит. Забавно, а может, и характерно, что похожий минималистичный проект предлагался для театра Камала от бюро Bespoke: тогда чиновников переиграли члены жюри из татарской интеллигенции.
— У самой молодой религии в мусульманстве есть больше храбрости, новизны подхода в архитектуре, — отметил Ляшенко, очевидные, показывая темы, которые он хотел подчеркнуть в своем проекте: аскетичные решения, общественная функция с формированием среды, современные сводчатые структуры, напоминающие мукарнасы, характерные для арабского зодчества.
— Минарет потерял свою непосредственную функцию, потому что все делается через громкоговорители, но как образ минарет играет большую роль, — также добавил один из авторов, словно ведя диалог с Самигуллиным и его критикой «маяка». Муфтия в зале не было. Как и полагается в полдень, он находился на полуденной молитве. Учитывая, что речь шла о Соборной мечети для таких собраний, вопрос выбора времени презентаций возникал вновь.
За основу здания архитекторы взяли проообраз главного мусульманского святилища — Каабы.
— Кааба — это очень простая форма, вокруг которой, вы видите, по кругу скапливаются молящиеся, — объяснил Ляшенко публике смысл, показывая фотографию, уточняя, что авторы не собирались святыню копировать.
Внутри этого куба окажется сам молельный зал со множеством сводчатых структур, а по периметру в галереях будет расположен музей. Своды будут покрыты керамической плиткой, которая интенсивно отражает свет. И, конечно, гигантский минарет. И все это стоит на воде! Позади, на пескобазе, предполагается появление парка, а рядом — образовательного центра.
— Складывается ощущение, что татарская культура, татары — очень сдержанные, очень спокойные, никогда не кичащиеся своей историей, своей культурой, — объяснил Ляшенко аскетичный вид здания. — Но внутри, если ты проникаешь в этот мир, то ты понимаешь, что это богатейшая, интереснейшая культура и, в частности, люди, которые представляют эту культуру.
Так что: сдержанность и скромность снаружи с богатым внутренним миром. Такова концепция от Ляшенко. Как в нее вписываются, к примеру, красочные татарские дома — загадка. Впрочем, проект будет меняться. После разговора «с уважаемым представителем духовенства», под которым, видимо, имелся в виду Самигуллин, стало ясно, что надо подчеркнуть «идентификацию места и культуры на мелких, но не менее важных слоях»,
Наше издание задало вопрос о том, чего нет на проекте — это промзоны, здания СИЗО в Макарьерской церкви. Слово взяла Тухватуллина: СИЗО реконструируют (и его клиенты уезжают отсюда в другое место), на территории появится 150 тысяч «квадратов» жилой застройки. Проекты уже начинают реализовываться. Принимаются решения и по дороге. Напомним, в слободу ведет лишь одна небольшая улица, ограниченная еще и мостом над железной дорогой),
— Как только будет принято решение о том, что мечеть будет создана в этом месте, начнется мощнейший процесс преобразования территории, даже безотносительно желания города, — добавил Ляшенко.
Несмотря на пятницу, в зале остался Айрат хазрат Аюпов, председатель совета аксакалов при ДУМ РТ. Извиняясь, он предположил, что туристы, подъезжая к мечети, будут принимать ее за крематорий или котельную.
— Нет, не узнаваемо это. Без полумесяца, без купола, не знаю я… Был я в Марокко, там есть город Касабланка. Там построили мечеть на берегу Атлантического океана. Но у нее и минарет 204 метра.
От старинных мечетей в проекте ничего не осталось, резюмировал Аюпов: «Слишком крутой поворот».
