«Гала предпринимала многочисленные попытки избавиться от собственной внешности»

Другой страх, связанный с внешними данными, преследовал Галу всю жизнь. С одной стороны, компенсацией непривлекательной внешности стали хорошая фигура, умение ухаживать за собой, дорогая одежда, украшения и парфюм, а также сексуальность. С другой стороны, Гала предпринимала многочисленные попытки избавиться от собственной внешности, о чем говорят ее бесконечные пластические операции. Конфликт между реальным и желаемым образом послужил приобретению женщиной особого качества. Галу без преувеличения можно назвать роковой женщиной. Она, как магнит, притягивала к себе мужчин, умело манипулируя ими и получая желаемое. При этом роковой женщине не обязательно быть красавицей. Ее привлекательность «на добрую половину состоит из того, что о ней говорят окружающие. На иную женщину мужчины и не посмотрели бы, если бы вокруг нее не стоял шум и слава разбивательницы сердец» [1]. Роковая женщина оставляет неизгладимое впечатление в жизни мужчин, но благодаря не внешности, а особым свойствам. Встает вопрос: что же является ее стержневой энергийной силой, невидимой окружающими людьми, но держащей мужчин в напряжении? Что делает женщину роковой?

Надо отметить, что в основе поведенческих алгоритмов роковой женщины лежит истерия, вызванная конфликтом «между провоцирующими тревогу инстинктивными желаниями и защитой от этих желаний» [1], то есть фундаментом ее бытия оказывается страх. В жизни роковой женщины всегда есть созданное ею неосуществленное желание как фантазматическая конструкция, включающая в себя субъективные представления и свой собственный образ, сконструированный вне Я. Воображаемый идеальный образ личности становится точкой, в которой рождается параноидальное истерическое состояние, расщепляющее Я между реальным и фантазийным. Недосягаемое желание идеального образа превращается в желание препятствия, став впоследствии желанием неудовлетворения. В связи с этим Ж. Лакан заключает, что «желание истерика — это не желание объекта, а желание желания, попытка утвердить себя перед лицом того места, куда он свое желание призывает, — места, где находится желание Другого» [2].

Неслучайно любовь роковой женщины выступает в качестве компенсации, помогающей достроить за счет Другого/мужчины недостающие звенья собственного образа.

Как справедливо замечает исследователь Е.Ю. Салманов, «истерический симптом конструирует то, что «хочется видеть», а не то, что «есть» [1]. Но такая любовь создает иллюзию гармонии. «Власть ее очарования маскирует пустоту ее несуществования» [1]. Роковая женщина всегда находится в поиске такого мужчины, в котором бы могла обрести собственное идеальное состояние: «Ее желание — это всегда желание быть желаемой Другим», «поэтому Другой не только всегда присутствует в женской «роковой» субъективности, но и конструирует ее» [1]. Мужчина, играющий роль воображаемой недостающей детали в жизни роковой женщины, оказывается проявлением в действительности истерического симптома.

Женщина — портрет на фоне Вселенной…
От женщины исходит свет. И вечером, и утром
Все вращается вокруг нее.
Женщина — дверь в неизвестное,
Женщина наводняет вас, как поющий родник.
Женщина — торжество босых ног,
Вспышка, к которой ты летишь [3].

В любви роковая женщина не только манипулирует мужчинами, но и сама оказывается манипулируемой ими. В данном типе отношений невозможно точно определить роли, кто является господином, а кто рабом. Во взаимоотношениях с роковой женщиной оба партнера (и мужчина, и женщина) одновременно получают удовольствие и страдания, что делает их любовь труднопостижимой и придает жизни загадочность. Вспомним, Поль Элюар, на всю жизнь околдованный роковой женщиной и привязанный к ней, сразу после разрыва с Галой записал: «Женщина, которую я люблю, больше не тревожится и не ревнует, она предоставляет мне свободу, и я имею мужество ею пользоваться… Жизнь роковым образом всегда связана с отсутствием любимого существа, бредом, отчаянием. Данная любовь убивает» [4]. До конца жизни, будучи женатым на другой женщине, Поль Элюар писал Гале письма и посвящал стихи.

Несмотря на сложность взаимоотношений Галы и Сальвадора Дали, их брак оказался длительным. Во многом этому способствовала отчужденность, поддерживаемая супругами, создававшая ауру любовного притяжения между ними. Дело в том, что секретом взаимодействия с роковой женщиной оказывается «парадокс постоянного откладывания любовных отношений на потом. Любовные отношения с роковой женщиной — смертельный приговор. Отношения эти длятся только благодаря их отсрочке» [5].

Особую роль в (бессознательном) достраивании образа роковой женщины в жизни Галы сыграл кинематограф. Известно, что Сальвадор и Гала с удовольствием ходили в кино. Уже в эпоху немого кино образ роковой женщины был одним из распространенных. Ключевыми характеристиками роковых женщин на экране стали «безжалостность, беспринципность, аморальность, эмоциональная холодность, непреодолимая сексуальная притягательность», что «позволило экранным вамп превратиться в культурную модель, ставшую символом хаоса, разрушения, смерти и своей популярностью бросавшую вызов существовавшим социальным устоям, основанным на патриархальных ценностях брака, семьи и мужского доминирования над женщиной» [6]. Визуальные типажи распространенных в то время роковых красоток помогли Гале наглядно освоить маски и телесные самовыражения, служащие истерической провокацией желания мужчин. Как известно, в стратегию роковой женщины входят театральная демонстративность Я/эмоций, сексуальность, очарование и даже маскулинная агрессивность, что позволяет доминировать над мужчинами. Благодаря этому «роковая женщина не добивается своих целей самостоятельно, а вполне традиционно использует для этого мужчину, задействуя в качестве основного орудия свою эротическую привлекательность и действуя не в открытую, а при помощи интриг, лжи и других традиционно женских манипуляций» [6]. Все видимое на экране Гала привносила в свою жизнь, сохраняя и поддерживая до смерти образ роковой женщины.

Гала как роковая женщина понимала, чего не должно быть в ее жизни. Но каким образом воплотить мечты, она представляла с трудом, отдаваясь воле случая и стечению обстоятельств. Она понимала, что ее планы каким-то образом «исполнимы физически, хотя потребуют максимума эмоционального труда», поэтому как заклинание повторяла: «Если я хочу чего-то, то непременно добьюсь» [7]. Интуитивно чувствуя приближение бедной жизни и испытывая эгоистический страх за себя, она готова была пойти на крайние меры — умереть, лишь бы не жить в бедности. Галу можно назвать активной роковой женщиной: ее жизненный «проект, связанный с действием, позволяет преодолеть ужас» неизвестного [8], заставлявший ставить цели и добиваться их.

Собственный проект жизни был и у Сальвадора Дали. С осознанного возраста он мечтал быть известным и богатым, БЫТЬ ДАЛИ. Страх не осуществить задуманных в детстве мечтаний и желаний был настолько сильным, что заставил маэстро начать его осуществление уже в юности. Отсутствие денег всегда выводило гения из состояния равновесия: он начинал вести аскетический образ жизни, невыносимо тяготясь безденежьем и оборачивая всю свою злость на самого себя. Для осуществления своего экзистенциального проекта Сальвадор Дали много работал — по 12—15 часов в сутки.

Гала без слез («плакать я себе категорически запретила» [7]) твердо шла к цели, не боясь провалов и веря в свою победу, что придавало ей силу и наделяло ее действия мощной энергетикой. Заметим, Гала и Дали никогда не плакали в присутствии людей, но, оставаясь наедине с собой и друг с другом, в период безденежья и непризнания Дали могли пустить слезу («мы часто плакали» [9]), что свидетельствует об истеричности обоих. Об этом более откровенно пишет Сальвадор Дали. Привычка плакать наедине с собой у него проявилась в период его неприятия со стороны творческой интеллигенции: «Я часто ходил в Люксембургский сад и, сидя на одной из скамеек, плакал» [9]. Но слезы были краткими, и они способствовали движению вперед, к поставленным целям — быть знаменитыми и богатыми, быть на вершине.

Ключевые пункты жизненного кредо Галы (любовь, удачное замужество, счастье, богатство, удобство и комфорт, успех, эстетизация повседневного мира, творческая атмосфера, беззаботность) стали источником страхов. Гала боялась как не иметь этого, так и потерять приобретенное. Ее отец/отчим Дмитрий Ильич Гомберг старался обеспечить большую семью, в которой, помимо четырех детей, жили два племянника; в семье было все необходимое, удобства и комфорт, но говорить о достатке не приходилось. Хотя, как замечает Д.В. Малиновский, «доходы позволяли снимать семикомнатную квартиру и обеспечивать поездку Галы на лечение в Швейцарию в 1913 году» [10].

Именно в детстве Гала усвоила, что настоящая женщина должна быть «красивой, ухоженной, со вкусом одетой и отменно пахнущей», олицетворяя праздник для любимого человека [7].