Вексельберг «трясет» с челнинских металлургов $7 миллионов

Поставляли продукции на $1,5 млн в месяц

АО «ЭПМ-Новочеркасский электродный завод» группы ЭПМ, входящей в «Ренову» Виктора Вексельберга, выясняет отношения с набережночелнинским АО «Камский металлургический комбинат «ТЭМПО» (в составе ХК «Татэлектромаш» Фаила Шарифуллина) в суде. В частности, он требует от него выплаты $5,4 млн неустойки и $1,6 млн долга в рубл­ях по курсу ЦБ РФ на дату исполнения реш­ения суда.

Отметим, что НЭЗ — крупнейшее предприятие в России по выпуску графитированных электродов. География его поставок включает более 60 стран мира. В группу ЭПМ входят Новочеркасский, Челябинский и Новосибирский электродные заводы, а также «Донкарб графит» (площадки в Новочеркасске и Челябинске).

Справедливости ради скажем, что требуемые новочеркассцами выплаты — это отнюдь не запредельные для оборота Камского металлургического комбината суммы. КМК был основан в 2016 году и производит квадратную заготовку и арматуру. Ныне им управляет один из сыновей Шарифуллина-старшего Радик.

Договор на покупку продукции с Новочеркасским электродным заводом он подписал еще 26 октября 2017 года. В спецификации к нему, а ее согласовали в 2018 году, были оговорены все условия. А именно: с февраля 2018 года по декабрь 2020-го истец обязался ежемесячно поставлять два вида графитированных электродов марки ЭГСП-UHP (диаметр 559 и длина 2100) в объеме 80 тонн в месяц по 15,1 тыс. долларов за тонну и 20 тонн электродов той же марки, но других диаметра и длины (406 и 2100) по 14,8 тыс. рублей за тонну.

Отметим, что на каждую выплавляемую тонну стали необходимо минимум 2,5 кг электродов. Общая сумма поставки в одном месяце в денежном выражении превышала $1,5 млн. Срок поставки составляет 10 календарных дней. Электроды поставщик должен был доставлять автотранспортом до склада покупателя на улице Моторной в Набережных Челнах.

Казалось бы, стороны договорились обо всем, что называется, на берегу. Так, согласно пункту 10 спецификации, в случае невыборки покупателем поквартального объема продукции, поставщик вправе требовать от него неустойку в 30% от стоимости такой продукции. В то же время пункт 12-й гласил, что покупатель имеет право уменьшить объем поставляемой продукции в случае проведения на предприятии капитального ремонта. Но поставщика надлежит уведомить об этом за 20 дней до поставки.

Сбили цену вдвое

С декабря 2018 года по май 2019-го предприятие из автограда стало закупать меньше электродов, чем было оговорено в спецификации №1. А с июня и вовсе отказалось от поставок. КМК заявил о том, что проводит капитальный ремонт электросталеплавильной печи. А 13 сентября того же года стороны сели за стол переговоров.

От Новочеркасского завода в них участвовал заместитель гендиректора группы ЭПМ по поставкам Илья Кравченко, с другой стороны — гендиректор КМК Алексей Сохраннов и другие. Их результатом стало соглашение. Согласно протоколу совместного совещания, стороны подтверждали, что цены на графитированные электроды в спецификации №1 выше рыночных, в связи с этим они изменяют условия закупки и цены.

Эксперты отмечали, что графитированные электроды стремительно выросли в цене в конце 2017 года (по некоторым позициям — до десяти раз). Это было вызвано закрытием экологически вредных доменных производств в металлургической промышленности Китая, который тогда доминировал в мире в этой области. Но в 2019 году китайские производители вернулись, что повлекло значительное снижение цены на эту продукцию.

Стороны оговорили конкретные сроки. В частности, НЭЗ должен был представить свои предложения до 18 сентября, а челнинское предприятие уже 25 сентября дать на них ответ. Также до 20 сентября НЭЗ должен был получить акт с участием представителя ТПП РТ, подтверждающий, что КМК «ТЭМПО» находится на капремонте. Условия же новой спецификации с формулами образования цены и объемами поставок предприятия договорились согласовать до 20 октября.

В протоколе совещания также отмечалось, что после окончания капремонта на КМК «ТЭМПО» и согласования условий закупки и цен покупка графитированных электродов будет возобновлена. Челнинский меткомбинат 9 сентября 2019 года заверил НЭЗ, что сообщит о завершении ремонтных работ дополнительно. Но больше писем от него не поступало, так как ремонт комбинат не завершил.

В последующем эксперт торгово-промышленной палаты Набережных Челнов, как того требовал НЭЗ, в промежутке между 13 сентября 2019 года и до 17 июня 2020 года восемь раз осматривал электросталеплавильный цех КМК. Он подтвердил, что цех находится «в частично разобранном состоянии» и использовать его по назначению в тот момент было невозможно. К слову, необходимость составления актов осмотра с участием ТПП РТ оговаривал сам НЭЗ. Ремонтные работы подтверждали и на самом металлургическом комбинате. Последний представил соответствующие договоры подряда от 11 января и 1 октября 2019 года.

Письмо осталось без ответа

Несмотря на то, что ремонт на КМК, по данным самого предприятия, все продолжался, стороны, как и предполагал протокол совещания, 16 декабря 2019 года заключили спецификацию №6. В ней они согласовали новые условия закупки и цены договора. Объем продукции был уменьшен, ее стоимость — тоже. Причем, судя по фигурируемым в арбитражном деле цифрам, вдвое. Так, цена тонны графитированных электродов (диаметр 559 и длина 2100) была зафиксирована в $7,9 тысячи, их требовалось поставить 14 тонн в месяц.

Второй вид электродов меньшего диаметра (406) предлагался по $7,7 тысячи за тонну. Их было нужно 6 тонн в месяц. Товар по указанной спецификации был отгружен в адрес ответчика на сумму 10,9 млн рублей и оплачен КМК 28 января 2020 года. Новочеркасский завод пришел к выводу, что капремонт печи на КМК, во-видимому, завершен. А, значит, исполнение обязательств по договору должно быть возобновлено. Он выпустил и подготовил к поставке партию товара за январь — март 2020 года.

Направил в Челны письмо с требованием подтвердить завершение капремонта и готовность принять товар, но оно осталось без ответа. Несмотря на это, НЭЗ отправил машину с товаром в Татарстан. Однако после того, как она проделала неблизкий путь из Ростовской области, ей пришлось развернуться обратно. На территорию Камского металлургического комбината для отгрузки товара 16 марта прошлого года поставщика не пустили. Это обстоятельство было зафиксировано актом ТПП Набережных Челнов. По-видимому, электродный завод обращался к ней за содействием.

Недобрал продукции на 13,7 млн долларов

Именно после этого инцидента КМК получил из Новочеркасска претензию с требованием оплатить сумму долга и штраф. Челнинский партнер был уведомлен о том, что в результате одностороннего отказа в 2019 году он недовыбрал у поставщика 860 тонн электродов на общую сумму 13,7 млн долларов. НЭЗ также напомнил условия спецификации №1 к договору. Согласно им, КМК обязан выплатить неустойку в 30% от стоимости невыбранной продукции. Кроме того, поставщик настаивал на том, что Камский меткомбинат должен все-таки принять у него эти 860 тонн: продукция готова к поставке.

Что же касается «дальнейшего взаимовыгодного и долгосрочного сотрудничества», НЭЗ готов рассмотреть вопрос об изменении цен на продукцию при условии возобновления работы в 2020 году в тех же объемах. К слову, цены он предлагал оставить на уровне прошлогодних. Так как результата это послание не возымело, был подан иск в суд.

Просил задействовать таможню, Татарстанстат и ТПП Челнов

КМК «ТЭМПО» требования не признает. Он придерживается мнения, что они с Новочеркасским электродным заводом обязательства друг перед другом исполнили полностью. Продукция по спецификации №6 была им приобретена в оговоренных объемах. Требовать же оплату долга за товар по спецификации №1, которая расторгнута, нет оснований.

Но, судя по всему, у поставщика возникли некоторые сомнения в правдивости информации КМК. Иначе как расценить тот факт, что во время рассмотрения дела в татарстанском арбитраже он перечислил внушительный список дополнительных доказательств, которые хотел бы видеть. Содействия в их получении он просил у суда. Как-то, НЭЗ просил истребовать в Приволжском таможенном управлении и Татарстанской таможне копии грузовых таможенных деклараций. В том числе информацию об объемах графитированных электродов, импортированных для КМК «ТЭМПО» с 2019 года.

Также ему требовались данные Татарстанстата об объемах выплавки стали на Камском металлургическом комбинате с 2018 года и до момента судебного разбирательства, а в ОАО «Мосстройсертификация» он хотел запросить отчет по результатам анализа состояния у партнера из Челнов. А от ТПП Набережных Челнов получить документы об образовании эксперта Ширгазина (именно он проводил осмотр ремонтируемой печи) и его компетенции проводить такого рода манипуляции. Кроме того, журнал регистрации заявок и документы об оплате КМК услуг по осмотру сталеплавильной печи с участием представителя ТПП. У «Татэнерго» и «Сетевой компании» НЭЗ хотел запросить сведения о потреблении заводом ТЭМПО электроэнергии. Похоже на то, что информацию Камского меткомбината он хотел проверить у независимых источников.

А еще просил вызвать в суд в качестве свидетелей того же Илью Кравченко, топ-менеджера по продажам, при котором была подписана спецификация №6, и специалиста в сфере металлургии, который мог бы дать пояснения по эксплуатации сталеплавильной печи. Акты осмотра торгово-промышленной палаты Набережных Челнов, а также договоры подряда, датированные январем и октябрем 2019 года (были представлены меткомбинатом), он, напротив, из числа доказательств просил исключить.

Но Арбитражный суд РТ посчитал возможным рассмотреть спор по имеющимся в материалах дела доказательствам, хотя эксперта ТПП Набережных Челнов Ширгазина в суд для допроса в качестве свидетеля все же вызвал. Тот, будучи предупрежден об уголовной ответственности за ложные показания, подтвердил то, что рассказывал ранее: печь была в нерабочем состоянии…

Пытается в одностороннем порядке изменить условия

Напомним, НЭЗ настаивает на том, что условия спецификации №1 продолжают действовать. Однако татарстанский арбитраж расценил это как попытку в одностороннем порядке изменить условия, которые стороны согласовали на совместном совещании. «Нет никаких оснований для их пересмотра, в том числе через попытки иного толкования, противоречащего их буквальному содержанию», — заключил суд.

Протокол совместного совещания позволяет определить, что цены спецификации №1 не применяются, она расторгнута, и стороны изменяют условия закупки продукции и цены заключенного договора. Суд констатировал, что доказательств, которые бы свидетельствовали о том, что истец был введен в заблуждение при подписании протокола совместного совещания, в материалы дела не представлены.

Иначе говоря, исполнив взаимные обязательства по спецификации №6, стороны прекратили обязательства по договору. Продукция осталась в распоряжении самого производителя, он сохранил на нее право собственности. Более того, электроды, от которых отказались в Челнах, своих потребительских качеств не потеряли и по-прежнему могут использоваться по назначению. К тому же говорится в решении, «гражданское законодательство не предусматривает возможность понуждения ответчика к оплате не переданной ему продукции».

И штрафные санкции КМК, по мнению суда, не заслужил. 28 сентября прошлого года татарстанский арбитраж предприятию из ростовской области в иске отказал. Он обжаловал его решение в Одиннадцатом арбитражном апелляционном суде, но тот поддержал первую инстанцию. 13 апреля «вердикт» по жалобе НЭЗ предст­оит вынести уже окру­жному суду.

Разбирательство рискует затянуться, что может отрицательно сказаться на репутации

В частности, по его мнению, уточнений могут требовать пункты о временной приостановке поставки продукции по каким-либо причинам как со стороны поставщика, так и со стороны покупателя. «Подробное информирование друг друга о том, что происходит на производстве, затрагивающее как само изготовление электродов, так и их использование, могло бы улучшить информированность каждой компании, предотвратить появление различных домыслов и улучшило бы логистику поставок», — полагает он.

Также, по мнению эксперта, непонятно, как в договоре была прописана возможность отказаться от взаимного сотрудничества и какие санкции за это были предусмотрены: «Не исключено, что уточнение этих положений также могло бы помочь избежать конфликта». Баранов признает, что если стороны не могут найти приемлемого для них решения, возможно, ничего другого, кроме судебного разбирательства, им не остается. При этом он не исключает, что в иных судебных инстанциях могут быть приняты другие решения, что может не устроить уже проигравшую сторону, и разбирательство будет продолжено. В результате, судебное разбирательство между компаниями рискует затянуться, что может отрицательно сказаться на их репутации. «Нахождение компромисса, взаимные уступки участников могут принести больше пользы и помочь прекратить этот конфликт», — убежден он.

В свою очередь руководитель гражданской практики юрагентства «Юнэкс» Руслан Халиуллин замечает, что НЭЗ основывает свои требования на договоре поставки, который содержал условие об обязательной выборке произведенной продукции. Иными словами, вне зависимости от обстоятельств, покупатель обязан был приобрести определенное количество товаров истца, а в случае нарушения данного условия оплатить установленную договором неустойку.

Суть претензий НЭЗ как раз заключалась в том, что КМК не выполнены условия по обязательной выборке продукции. В судах обеих инстанций истец заявлял ходатайство об истребовании доказательств у третьих лиц. «По всей видимости, истец полагал, что данные документы могут свидетельствовать о том, что к моменту поставки готовой продукции на комбинате были завершены все ремонтные работы и ответчик должен был принять готовую продукцию», — предполагает Халиуллин.

Собеседник издания отметил, что если нижестоящие суды установили, что на момент поставки на предприятии покупателя шел капремонт, суд кассационной инстанции не может указать обратное. Тем не менее, если истец сможет пояснить вышестоящему суду, в чем заключалась необходимость истребовать доказательства, не исключено, что он вернет дело на новый круг рассмотрения, указав, что данные обстоятельства необходимо исследовать более тщательно.

По мнению Халиуллина, отдельного внимания заслуживает вопрос о правовой квалификации протокола совещания от 13 сентября 2019 года. «Суды обеих инстанций истолковали его в том ключе, что стороны фактически расторгли ранее подписанную спецификацию и прекратили взаимные обязательства. Однако в самих судебных актах обнаружить ссылки на конкретные и недвусмысленные пункты протокола совещания, указывающие на волю сторон расторгнуть спецификацию, обнаружить не удалось», — обращает внимание он. Если суд кассационной инстанции не согласится со своими коллегами из нижестоящих судов и не усмотрит в протоколе совещания соглашение о расторжение, то шанс отменить судебные акты по делу довольно высок, полагает Халиуллин.