Суд над Мусиным: как профукать 18 миллиардов
В Казани оглашают обвинение главе «Татфондбанка», вкладчиков шокировали невозвратные кредиты для DОМО под 2—3 процента
Накануне обманутые вкладчики «Татфондбанка» попытались пересадить Роберта Мусина в «клетку», провели пикет у казанского суда и Госдумы и услышали фабулу первого из шести эпизодов обвинения. Сам обвиняемый на провокации не поддался, а его защитник предпринял первую попытку удаления «лишних» со знакового процесса. Детали — в материале «Реального времени».
Без галстука и эмоций
Безработный депутат Госсовета Татарстана Роберт Мусин пришел на свой суд в компании провожатого из УФСИН по РТ. Привычные на высоких должностях костюм и галстук остались, видимо, в прошлой жизни. Обошелся без лоска — серая футболка, спортивный костюм. Держался отстраненно, не реагируя на малоприятные слова в свой адрес.
У здания Вахитовского суда Казани подсудимого ждали вкладчики. Педагог Екатерина Шалагина ради встречи с ним приехала из Йошкар-Олы, говорит, ее семья хранила в ТФБ 8 млн рублей, а поскольку вклады были оформлены на одного человека, вернула лишь «стандарт» АСВ — 1,4 млн рублей.
Казанская активистка из банковских «погорельцев» Сария Романова в зале суда возмущалась тем, что он «даже не краснеет», и требовала освободить часть мест для слушателей, пересадив его за стекло — в пустой «аквариум» для арестованных. «У вас же процесс открытый. А как попасть-то к вам?!», «Все хотят посмотреть на этого вора!» — роптали собравшиеся в дверях зала. Несмотря на установку дополнительных скамеек, больше 40 человек рассадить не удалось.
Председательствующий судья Наиль Камалетдинов потребовал соблюдать тишину, сказал — «других залов» для этого дела не будет, но разрешил не закрывать дверь — чтобы оставшимся за бортом зала было слышно. Забегая вперед — публика начала уходить после первого часа слушаний, а к концу трехчасового заседания мест в зале хватало уже всем. В том числе двум лидерам «погорельцев» — главе Союза пострадавших клиентов ТФБ и «ИнтехБанка» Александре Юмановой и председателю НКО «Союз кредиторов банков-банкротов» Елене Косоуровой.
Защита переживает за тайны Мусина и лопнувшего банка
Ввиду дефицита мест сам подсудимый устроился на скамье защиты — от публики его прикрывали представитель УФСИН и адвокат Алексей Клюкин. За столом напротив устроились два гособвинителя из прокуратуры РТ — Руслан Губаев и Динар Чуркин. Официальный представитель потерпевшего АСВ Андрей Соколов и двое его коллег разместились в первом ряду, чуть опоздавшему представителю Центробанка РФ Эльдару Абдуллину выделили персональный стул.
На старте процесса прокурор Губаев попросил оставить Мусина под домашним арестом еще на полгода — до 4 января 2020-го. В отсутствие возражений защиты суд так и сделал. А вот адвокату банкира отказал.
Алексей Клюкин просил после оглашения обвинения перевести процесс в закрытый от общественности режим, «поскольку материалы дела содержат личную, коммерческую, банковскую и, возможно, государственную тайну». Роберт Мусин ходатайство поддержал. Гособвинитель Губаев выступил против: «В настоящее время оснований не имеется». Ту же позицию заняли представители АСВ, ну а сотрудник ЦБ РФ оставил вопрос на усмотрение суда.
«Оставить без удовлетворения», постановил судья Камалетдинов со ссылкой: пока нет «достаточных сведений», что имеются препятствия гласности. И уточнил — ходатайство может быть заявлено повторно, при появлении той самой тайны.
Уже после заседания прокурор Руслан Губаев уточнил «Реальному времени» — возможно, в доказательствах защиты и появится та самая секретная составляющая. В доказательствах обвинения ее нет.
Миллиарды под 2 процента годовых
Обвинительное заключение прокуроры оглашали, сменяя друг друга, примерно через 50 минут. Прочитать без купюр предстояло 1 900 листов — почти семь томов уголовного дела. Вчера в деталях успели озвучить лишь один эпизод дела, правда, он занял почти половину обвинения. Речь шла о дармовых и невозвращенных кредитах на 18 млрд 545 млн рублей и непогашенных процентах по ним еще на 652 млн рублей.
По версии обвинения, проект ТФБ и Мусина по созданию торговой сети по продаже телевизоров, пылесосов и прочей техники не окупался и возвращать ранее полученные ООО «Бытовая электроника» кредиты было нечем. Поэтому гендиректор ООО Луиза Шигапова «привлекла для финансовых операций группу юрлиц, в том числе — ООО «Люксор», «Алнаир», «Бриг», «Весна», «Новая электроника», «Фаворит» и другие — далее группа компаний DOMO.
Как сообщил прокурор Губаев, Мусин контролировал банк, являясь и бенефициаром, и членом совета директоров, и председателем правления, и главой кредитного комитета. По данным прокуратуры, в 2013—2016 годах он давал устные указания своим замам — кредитовать эти фирмы, в итоге без реальной оценки финансового положения и в отсутствие «признаков реальной предпринимательской деятельности» оформлялись займы от 40 до 999 млн рублей. Полное перечисление сделок, по которым в банк не вернулись миллиарды заняло у обвинителей почти час!
Бдительные вкладчики в череде томительного перечисления уловили ссылку на фантастически выгодные условия. «Это удивительно, но кредиты на 100—200 млн рублей выдавались под 2—3 процента годовых», — впечатлилась услышанным Елена Косоурова.
В ходе предварительного следствия сотрудники четвертого отдела Следкома по РТ установили — полученные миллионы и миллиарды перетекали между группой компаний под видом взаиморасчетов и шли на погашение уже выданных кредитов. Так что «экономического смысла в операциях по технической уступке задолженности <...> не было».
Как обманывали Центробанк и вкладчиков
Гособвинение полагает — Мусин достоверно знал о неплатежеспособности «Бытовой электроники» и ГК «DOMO», понимал, что по просроченным кредитам нужно создавать резервы, но принимал меры лишь к сокрытию реального положения «Татфондбанка» перед регулятором. Банк искажал данные о финансовом положении проблемных заемщиков — называя «плохое» и «угрожающее негативными последствиями» положение «хорошим» либо «средним».
Проверка ЦБ РФ выявила — на 1 июля 2016-го объем недосозданных резервов ТФБ по возможным потерям составлял 12,7 млрд, а на 1 сентября того же года — уже 23,5 млрд рублей. Тогда как собственные средства кредитной организации составляли 29,4 млрд рублей, то есть для выполнения нормативов ЦБ требовалось пустить на создание резервов 80% оборотных средств.
Действия обвиняемого обернулись отзывом лицензии и банкротством ТФБ. По мнению прокуроров, Мусин «осознавал общественную опасность своих действий, предвидел последствия... и желал их» — в общим, злоупотребил полномочиями.
Свое обвинение банкир слушал спокойно, время от времени сверял оглашенное со своим вариантом и что-то комментировал адвокату.
Перейти ко второму эпизоду дела прокуроры не успели — судья объявил перерыв до 10 сентября.
— Помимо того, что мы ждем справедливого наказания, очень хочется послушать всех высокопоставленных чиновников, которых назначил в «Татфондбанк» президент. В первую очередь я говорю о [Ильдаре] Халикове (экс-премьер Татарстана и экс-глава совета директоров ТФБ). Как свидетель он должен явиться. Вот и посмотрим, как работают наши суды — будут ли законы одинаковыми для всех, — поделилась после заседания председатель Союза кредиторов банков-банкротов Елена Косоурова.
«Мы будем приглашать всех», — обнадежил гособвинитель Руслан Губаев, но оговорился, что закон допускает и иной сценарий: «если человек умер, болеет и так далее».
В день старта процесса в Казани обманутые вкладчики ТФБ провели пикеты в Москве — у Госдумы и Следственного комитета РФ. В знак протеста против посадки на скамью подсудимых одного лишь Мусина и отказа от обвинений в мошенничестве.
