«Золотые дамбы» Казани: экс-глава ГИСУ получил положительную характеристику от замминистра строительства
Продолжается допрос свидетелей по делу Нуруллина
Сегодня в суде по делу бывшего начальника ГИСУ РТ Рашида Нуруллина, которого обвиняют в превышении полномочий с 200-миллионной переплатой в пользу ПСО «Казань», опросили еще двоих свидетелей. Одного из самых ожидаемых, действующего руководителя Главного инвестиционно-строительного управления Марата Айзатуллина, вновь не было, зато пришли бывшие коллеги Нуруллина. Причем одна из свидетельниц посчитала необходимым нанять ради визита в суд адвоката. Подробности — в материале «Реального времени».
«Чтобы освежить память…»
Сегодня допрос свидетелей в Вахитовском суде Казани начался с начальника сметного отдела ГИСУ РТ Ольги Закорюкиной, которая почему-то пришла на процесс вместе с адвокатом. Из ответов Закорюкиной на вопросы гособвинителя Степана Спиридонова следовало, что с подсудимым она знакома с 2005 года, работала с ним в промежуток с этого времени и до 2013 года.
— Приходилось ли заниматься документами по берегоукрепительным работам Среднего Кабана и Казанки от «Миллениума»?
— Каким образом заниматься? — не поняла вопроса Закорюкина. Большую часть вопросов как от гособвинителя, так и от подсудимого она просила повторить. «Очень много объектов, конкретно сказать сложно. Я занималась и занимаюсь организацией работы по приему документов», — пояснила она.
— Были ли отрицательные формы по этим объектам?
— Не помню, — снова растерялась Закорюкина.
Старший помощник прокурора Вахитовского района Спиридонов попросил суд огласить данные следствия, «чтобы освежить память».
— К проверке и составлению смет наши сотрудники отношения не имеют, мы только приняли формы. Практика корректировки форм существует при выявлении недостатков, — судья Алмаз Мухаметшин зачитал ранние показания Закорюкиной.
Первым делом подсудимый поинтересовался у нее, принимал ли он участие в работе ГИСУ после увольнения? «Не могу сказать», — тихо ответила начальник сметного отдела ГИСУ РТ. Судье не раз приходилось просить ее говорить громче.
— Через три месяца после моего увольнения в декабре 2013 года ГИСУ оплатил ПСО 267 млн рублей, это была оплата за выполненные работы или аванс?
— Не могу сказать, не помню.
— Какие ваши функциональные обязанности?
— Проверка актов выполненных работ, что они согласованы, оформлены и подписаны куратором. Я организую работу.
— Можно ли заменять КС-2 (акт о приемке выполненных работ)?
— Не могу сказать.
— В каком отделе хранятся принятые КС?
— Как такового архива нет, объем очень большой. Что-то частично в архиве, что-то в сметном отделе.
— Можно использовать смету без положительного заключения экспертизы?
— Не могу ответить, — снова заученно повторила Закорюкина.
Здесь уже судья не выдержал и удивился, почему и на этот вопрос свидетель не может ответить.
«Что-то могу забыть»
Начальник только ответила, что не ее отдел этим занимается. Каким же критериям тогда должны отвечать документы? «Отдел занимается проверкой актов выполненных работ. В базе данных вся информация по подрядчику, объекту», — объяснила свидетель.
Нуруллин попросил объяснить, как КС-2, которые изначально подписывал Муртазин (Айдар Муртазин, в 2001—2013 годах работал в ГИСУ РТ, его подчиненные курировали производство берегоукрепительных работ ПСО «Казань»), вдруг оказались подписаны Хайруллиным (преемник Муртазина), который не занимался этим объектом в принципе.
— Не знаю, они хранятся не под замком, — заметила Закорюкина.
— То есть допускаете, что их могли достать? — продолжил адвокат Нуруллина Тахир Мансуров.
— Я ничего не допускаю. Не помню, кто расписывался. Для нас главное, что есть подпись куратора. Они хранятся не под замком, на полках, — не согласилась Закорюкина.
Адвокат спросил, есть ли у нее травма головы. От такого вопроса свидетель, похоже, немного опешила.
— Это имеет отношение? Я гипертоник, у меня давление, в сентябре была операция, поэтому… — очень тихо говорила она.
— Некоторые моменты можете не помнить? — продолжил мысль адвокат Нуруллина.
— Конечно, — первый раз полностью утвердительно ответила свидетель.
Нуруллин хотел было продолжить допрос и высказался, что ему ее очень жаль, но в суде это сочли давлением. В этот момент в процесс впервые вмешалась и адвокат свидетеля — спросила Закорюкину, считает ли она себя психически здоровой, на что получила утвердительный ответ.
— В вашем присутствии заменяли КС-2 с подписями? Вам известно об этом? — поинтересовалась защитница.
— Нет, — односложно ответила ей начальник сметного отдела ГИСУ РТ.
Положительное знакомство
Следующим в зал пригласили заместителя министра строительства, архитектуры и ЖКХ РТ Ильдуса Насырова. В ГИСУ РТ он работал с мая 2010 года по октябрь 2013. На вопросы гособвинителя он отвечал также односложно: не занимался ведением берегоукрепительных работ, об обстоятельствах дела знает только из прессы («метры не совпадают»), относительно выполненных объемов работ ничего неизвестно. Старший помощник прокурора Вахитовского района снова попросил обратиться к материалам предварительного следствия. Среди различных объектов Насыров курировал строительство центра гребных видов спорта на Кабане, в рамках которого ПСО «Казань» вело работы и по берегоукреплению. В мае — июне 2012 года было закончено строительство объекта, и о том, что после этого ПСО «Казань» продолжило берегоукрепительные работы, Насырову неизвестно.
— Все изменения в проекте — только с указания ГИСУ. Они должны быть письменными? Или достаточно моих устных распоряжений? — поинтересовался у Насырова подсудимый.
— Ни в коем случае. Должно быть официальное письмо, зарегистрированное в канцелярии, — ответил Насыров.
— Что происходит с деньгами, выделенными на строительство, если они не освоены?
— Поднимаются в соответствующий бюджет.
— Законна ли, безопасна ли реализация проекта без положительной экспертизы? — добивался ответа экс-руководитель ГИСУ.
— Таким проектом пользоваться нельзя, — уверенно заметил Насыров.
Отвечая на вопрос Рашида Нуруллина, vip-свидетель объяснил, чем различается аванс и оплата за выполненные работы.
— Если ГИСУ в конце 2013 года приняло акты выполненных работ, то, значит, контракт сначала был выполнен и потом предъявлен к оплате? Деньги, оплаченные мной в 2012 году, были отработаны?
— Не могу точно сказать, должны быть отработаны. Если выполнение подписано, значит, отработаны, — ответил Насыров.
Адвокат Нуруллина попросил охарактеризовать своего подзащитного.
— Я работал под его руководством три с небольшим года, могу охарактеризовать только с положительной стороны, многому у него научился. С ним сформировали, начинали программы, многие из которых работают до сегодняшнего дня: капитальный ремонт многоквартирных домов, школ, детских садов. Миссия, которая была заложена, до сих пор действует. Только с положительной стороны могу его охарактеризовать как человека, как специалиста, — дал характеристику замминистра.
Напоследок прокурор уточнил у свидетеля: несмотря на то, что речь об особо важных строившихся объектах, дает ли это право проводить работы с нарушением законодательства? Насыров односложно ответил, что нет.
Уже после окончания заседания Нуруллин обратил внимание на слова Насырова, который говорил о том, что любые изменения в проекте могут быть только с письменного заключения, но его нет. Визит Закорюкиной с адвокатом подсудимый прокомментировал так: «Похоже, есть, что скрывать, жаль больного человека. Не хочет явные вещи подтвердить».