Бизнес — на крючок: силовикам Поволжья приказали отследить путь рыбы из браконьерских сетей в торговые
С начала года в ПФО возбуждено 62 уголовных дела о незаконном улове, но ни одного о его скупке и переработке
Переключиться с ловли браконьеров на тех, кто разделывает, солит, сушит и коптит добытую рыбу, потребовали на днях руководители Волжской природоохранной и Приволжской транспортной прокуратур. По мнению экспертов, в Татарстане любой участковый знает этих переработчиков, и их бизнес стремительно развивается почти при полном невмешательстве государства.
«Новая Тура» для браконьеров и протухшие доказательства
Новые тренды Татарстана на ниве борьбы с браконьерством пока не включают в себя ловлю «черных» рыбзаводчиков. Наряду с изъятием сетей на реках, представители Казанской природоохранной прокуратуры и Росрыболовства проводят рейды в местах торговли снастями промышленного лова и мониторят интернет. В суд направлено больше 20 исков о блокировке веб-магазинов со всем необходимым для браконьерской рыбалки.
Последний выход на рынок «Новая Тура» обернулся изъятием 900 сетей, «экранов» и браконьерских орудий. «После этого руководством рынка было принято решение о контроле товаров этого профиля», — комментирует ситуацию Казанский природоохранный прокурор Альберт Хабиров.
Значительно больше фактов выявляется прямо на реках. Так, 17 мая на реке Степной Зай сотрудники Средневолжского управления Росрыболовства задержали жителя Нижнекамского района, рыбачившего на мелководье с помощью запретного орудия — остроги. В его садке обнаружили и изъяли двух сазанов с икрой, а также трех карасей и одного синца, ожидавших потомство. Решается вопрос о возбуждении уголовного дела.
Между тем сотрудники Казанского ЛОВД на транспорте, почти год назад выявившие факт браконьерства в Тетюшском районе, попали в зону критики. 25 мая на селекторном совещании Волжской природоохранной и Приволжской транспортной прокуратур руководитель последней Тимур Кебеков заявил — доказательства по этому делу утрачены, поскольку незаконно добытая рыба была передана дознавателем на хранение частному предпринимателю «под честное слово» и испортилась. Впрочем, секретом — кто должен обеспечивать свежесть скоропортящихся вещдоков при затяжном следствии с передачей дел из субъекта в округ — прокурор не поделился.
«Черные» коптильни защищает отсутствие судебной практики?
На селекторе было объявлено: в 2017 году в Приволжском округе выявлено всего лишь 62 преступления браконьеров и ни одного лица, вовлеченного в сферу скупки, перевозки, переработки и реализацию своей продукции. «Неужели есть люди, которые думают, что браконьер осуществляет добычу только для личных нужд?», — поставил вопрос Кебеков и дал понять: теневой бизнес процветает благодаря ненадлежащей работе транспортной полиции и отсутствию взаимодействия с муниципалитетами, на территориях которых и действуют «черные» коптильни, цехи и рыбозаводы.
Далее на совещании было отмечено, что продукция легальных и нелегальных предприятий по переработке рыбы «заполонила прилавки всех магазинов», но происхождение сырья почему-то остается вне контроля проверяющих. Тимур Кебеков вспомнил свою работу прокурором Псковской области и заявил, что там на все Чудское озеро были всего три скупщика рыбы и все их знали.
— Логика тут есть. Вот даже сейчас на рынок выйди — все торгуют речной, незамороженной рыбой, тогда как в период нереста лов вообще запрещен. Казалось бы — бери и возбуждай дела либо по ст. 158 УК РФ (кража), либо по ст. 175 УК РФ (приобретение или сбыт имущества, заведомо добытого преступным путем), — комментирует ситуацию старший помощник Казанского природоохранного прокурора Радик Галимов.
В свое время такие дела были в Астраханской и Волгоградской областях, но в целом по стране и в Татарстане в частности судебная практика так и не сложилась, отмечает Галимов. Поэтому и нет активной работы, ведь оправдательный приговор не нужен.
Коррупционные сети
Отсутствие судебной практики накладывается на коррупционные связи. «Однозначно эти предприятия аффилированы с местными властями. Каждый участковый в любом муниципалитете прекрасно знает, кто этим занимается и на какой базе», — считает президент Федерации рыболовов-любителей РТ Нияз Ахмедов. И отмечает прибыльность теневого рыбного бизнеса: «Цена на переработанную рыбу кратно возрастает. Если на реке лещ стоит 30 рублей, сазан — 60, а судак — 150, то в обработанном виде на прилавке они минимум вдвое дороже!».
Нияз Ахмедов: «Каждый участковый в любом муниципалитете прекрасно знает, кто этим занимается и на какой базе». Фото mchs.tatarstan.ru
Ахмедов говорит, что разорвать коррупционные сети не так сложно, как кажется. Еще пять-шесть лет назад на период нереста в Татарстан приглашали рыбинспекторов из Самары и Нижнего Новгорода, и те штрафовали нарушителей всех подряд, невзирая на чины и связи. Татарстанские инспекторы в свою очередь ездили зачищать от сетей Волгу в районе Астрахани. Сейчас поговаривают о возрождении этой практики.
— Бороться с коптильнями надо в течение года. Ветеринарные врачи и Роспотребнадзор этим должны заниматься — откуда рыба взялась, кто привез накладные, в каких условиях проводится обработка, — говорит президент Федерации рыболовов-любителей РТ. Контрафакт при желании легко выявляется. Страх у людей должен быть!