Бизнес за решеткой по-татарстански: «конкурент» Госзнака организовал сбыт фальшивых денег прямо из колонии

Почем «липа» на черном рынке

Сушеный кальмар в пивном магазине города Клин, оконные ручки в магазине Дмитрова, контактные линзы в Сергиевом Посаде, презервативы из аптеки Альметьевска и наполнитель для кошачьего туалета из казанского зоомагазина — все эти товары по цене от 200 до 800 рублей, считают в Следкоме по РТ, приобретались участниками преступной группы весной—летом 2015 года лишь для «обмена» фальшивых билетов Госзнака на настоящие. Протягивая продавцам поддельные 5 тысяч, ловкачи получали сдачу настоящими рублями. 4 тысячи отдавали «кураторам», остаток тратили на себя. Купленные в рамках преступлений продукты и спиртное не хранили — употребляли по назначению.

При обыске в предполагаемой штаб-квартире фальшивомонетчиков, в доме на Бескудниковском бульваре в Москве была изъята большая партия купленной по той же схеме мелочевки — резиновые игрушки, пружинные хлопушки, свечи для торта, настенные часы, велосипедные педали, шампуни, колготки и прочее. Также нашли поддельные деньги, около 20 банковских и иных платежных карт, а еще 15 мобильных и множество сим-карт.

По версии следствия, для конспирации члены группы раз в неделю меняли номера мобильных телефонов. Причем это правило распространялось и на уже

. Изготовителей тех купюр силовикам найти не удалось. А уроженец Таджикистана, пользуясь связями и запрещенной в колонии мобильной связью, взялся за старое. В Следкоме по РТ считают, что он подключил к делу гражданскую жену Валерию Макарову и еще нескольких знакомых, связав их с земляком, имевшим выход на изготовителей «кривых» денег. У них московско-татарстанская бригада закупала фальшивые российские купюры по цене за 2,5 тысячи рублей за штуку.

Юная звезда спорта докатилась до криминала

В причастности к обороту 67 фальшивых банкнот достоинством 5 000 рублей обвиняют девятерых. Из них под стражей — шестеро: 33-летний гражданин Таджикистана Саид Саидахметов, 28-летний Владимир Юдин, 23-летний Константин Соболев и 35-летний Александр Саламатов из Набережных Челнов, 28-летняя Елена Чупракова из Липецкой области и ее ровесница из Нижнего Услона Валерия Макарова, до задержания проживавшая в Москве. Еще трое обвиняемых из Набережных Челнов сейчас на свободе. В ходе следствия 20-летняя Алина Кадырова, 19-летняя Диана Андарова и их 17-летняя подруга признались в преступлениях, но заявили, что их участие было не вполне добровольным.

Самая юная из обвиняемых — мастер спорта по спортивной акробатике и кандидат в мастера по боксу — приехала в Москву в 15 лет поступать в физкультурно-педагогический колледж в 2015 году. Сняла квартиру, потом сменила место жительства и оказалась в квартире на Бескудниковском бульваре, где уже проживали Лера Макарова и еще пятеро. Чем они занимаются, спортсменка узнала лишь тогда, когда не поступила в колледж и решила вернуться домой. По словам девушки, Лера позвала ее гулять по Москве, а затем попросила купить ей шампунь и еще какую-то мелочь, причем оба раза дала по 5 тысяч рублей. А позже приперла квартирантку, мол, если она уедет в Челны, то пожалеет — ведь обе пятитысячные купюры были фальшивыми и «свои люди» в полиции с этим разберутся. Альтернатива звучала просто — оставайся и занимайся сбытом фальшивок. Девчонка осталась.

Обвиняемые Кадырова и Андарова утверждают, что в Москве Макарова украла у них паспорта и фактически вынудила ездить по городам Подмосковья с липовыми деньгами. Впрочем, эти девушки в Москву прибыли не случайно. Старшая — Алина — признавалась следователям, что вояж в российскую столицу в июне 2015 года ей предложили знакомые, а оплатил ее поездку и проживание… их друг Акмал, отбывающий наказание в колонии Нижнекамска. Со слов девушки, Акмал из мест лишения свободы перечислял деньги на карту водителю микроавтобуса, вызывал такси, договаривался о проживании совершенно незнакомой ему челнинки в трехкомнатной квартире. А во второй раз Алина поехала в Москву уже с подругой Дианой, которой в то время было 17 лет. Тут-то обоих и взяли в оборот, причем возраст младшей посчитали ее преимуществом — в случае задержания серьезный срок ей не грозил.

Прослушка телефонов не помогла найти печатный станок

В ходе следствия было установлено, что влившихся в преступную группу челнинок отправляли «на заработки» то в Химки, то в Красногорск, то в Дмитров. Причем тщательно инструктировали — выбирать магазин без детекторов проверки бумажных денег, прикрывать фальшивку купюрами меньшего номинала, а в случае подозрений со стороны продавцов тут же забирать липовую банкноту с собой, обещая отнести ее на проверку в банк. Расследование сильно осложнило отсутствие камер видеонаблюдения и охраны во многих торговых точках. Не говоря уже о детекторах, позволяющих выявить подделку. Впрочем, качественную подделку с водяными знаками мог распознать лишь бдительный продавец, обнаруживший отсутствие выпуклых букв «Р» на нарисованной ленте в нижней части купюры, где нанесена надпись «Хабаровск».

Пока челнинские девушки запускали фальшивки в Москве и Подмосковье, парни устраивали вояжи по Татарстану, выезжая на пару дней в Казань и Альметьевск. Так, в столице нефтяников за один день в июле 2015 года было выявлено пять подделок, поступивших при инкассации в банк из трех магазинов сети «Магнит» АО «Тандер», казанскому подразделению того же АО не повезло еще больше — ущерб от подделок составил 50 тысяч рублей. Также в число потерпевших попали казанские магазины сетей «Верный» и «Эдельвейс», а также Йошкар-Олинского мясокомбината. Также сбыт осуществлялся в столь популярных в Набережных Челнах магазинчиках на остановках общественного транспорта.

Позже многие из продавцов вспоминали, что худощавый и нервный парень, покупавший мелкий товар за 5 тысяч, выглядел подозрительно. Но деньги у него принимали. В ходе следствия было установлено, что этим парнем был Владимир Юдин — наркоман с 10-летним стажем, в свое время отбывавший наказание вместе с Ходжибабаевым. Причем уже в июле 2015-го полиция напала на след сбытчиков и стала фиксировать все факты их преступлений, не вмешиваясь в происходящее, чтобы выявить все связи преступной группы. Как сообщили «Реальному времени» в Следкоме, в ходе расследования были рассекречены оперативные данные прослушки мобильных телефонов ныне обвиняемых. В том числе записи часто менявшего номера телефонов зэка Ходжибабаева. Задержания фигурантов начались только в сентябре 2015-го. Расследование растянулось еще на 1,5 года, но выйти на изготовителей поддельных купюр в рамках этого дела так и не удалось.

В рамках следствия были выявлены фальшивки разных серий. Одни, образца 2007 года, были изготовлены путем склеивания двух листов бумаги с имитацией водяных знаков, защитной нити и волокон. Другие изготовлены способом цветной электрографии и цветной струйной печати с имитацией защитных знаков.

Глушить или не глушить?

Обвинение было предъявлено 11 фигурантам дела. Один из них заключил досудебное соглашение и уже получил срок — 3 года колонии. Другой — Акмал Ходжибабаев — скончался от болезни в 2016 году, отбывая наказания за прошлые преступления. Оставшиеся девять человек сегодня окажутся на скамье подсудимых. Половина из них полностью признали свою вину. Остальные согласны с обвинением лишь частично. Так, Валерия Макарова заявила, что лично принимала участие в сбыте всего одной купюры и никого плохому не учила и уж тем более не вовлекала несовершеннолетних в преступления: мол, малолетки занялись этим сами. Кстати, судебный процесс по громкому делу будет закрытым — потому что одна из обвиняемых до сих пор является несовершеннолетней.

За рамками процесса останется роль сотрудников системы исполнения наказаний, которая не способна обеспечить отсутствие у зэков запрещенных мобильников. Экс-начальник психологической службы УФСИН по РТ, эксперт Совета по правам человека при президенте РФ Владимир Рубашный утверждает, что зачастую охранники сами создают условия для преступного бизнеса за решеткой:

— Это серьезная проблема. Я неоднократно сталкивался с такими осужденными, которых даже заставляют заниматься этим. Один мне рассказывал, как сидел в СИЗО на спецусловиях — в одиночной камере, с несколькими сотовыми телефонами. Он компьютерщик, осуществлял не просто мошеннические звонки, а хакерские взломы. Кто ему телефоны проносил — конечно, сотрудники! И он такой не один. Там целые группы сидят и продумывают, как половчее обмануть и развести народ на «матпомощь»… А на словах администрация учреждений всегда говорит: «Мы с этим боремся».

Наличие сотовых телефонов в колониях Татарстана признавал и экс-начальник УФСИН по РТ Дауфит Хамадишин, уверяя при этом, что в СИЗО «мобильников» нет. Разговор об установке «глушилок» связи в зонах ведутся в России не первый год. Хотя за границей успешно используют альтернативный и даже более эффективный способ — выявление работающих мобильников на определенной территории.

— Нас возили по обмену опытом в Швейцарии. Так вот, у них в тюрьме мобильными телефонами не пользуется никто, даже начальник, — рассказывает председатель ОНК по РТ Лариса Расческова. — Там есть система, которая просто выявляет работающее устройство связи. Если где-то в тюрьме включается мобильник — на компьютере сразу же загорается красный огонек и показывает — конкретно в какой камере используют мобильник. Не знаю, почему такую технологию не используют у нас. Возможно, это дорого… С другой стороны, в швейцарской тюрьме установлены телефоны-автоматы, и если осужденный работает и получает деньги, то он имеет право на звонки без ограничений. Только плати.