Казанские жандармы и революция 1905 года: «хранители касторки», тайные ячейки и бомба для вице-губернатора

Яркие служители щита и меча

Казанское губернское жандармское управление (КГЖУ) располагалось на улице Большой Красной в доме Овсяного. «Буревестник революции», пролетарский писатель Максим Горький, вспоминал, что когда он был помощником пекаря в Казани, недалеко от пекарни находилось жандармское управление. В обеденное время в пекарню приходили жандармы, чтобы купить к чаю булочек и кренделей.

Первым начальником КГЖУ был Ларионов. В соответствии с положением ему подчинялась городская конная жандармская команда и вновь созданные офицерские наблюдательные пункты в Чебоксарском, Чистопольском и Тетюшском уездах. В последующем жандармским управлением руководили Гангард, Марк, Палицын, Мочалов, Александров, Калинин, Терентьев.

Наиболее яркой фигурой был Калинин. В рапорте начальнику штаба Отдельного корпуса жандармов в 1913 году он докладывал: «Состоя в должности начальника Казанского губернского жандармского управления с 1905 года, то есть почти восемь лет, я смело и с гордостью могу доложить, что все это время я твердо и строго преследовал ту святую цель, чтобы предупреждать, а не пресекать только преступления. И строго требовал этого от всех господ офицеров, будучи сам чужд каких бы то ни было провокационных приемов. Подобная система политического розыска и труда проходит, хотя не показной шумихой, без всяких огласок, то есть выполняется тихо, скромно и незаметно для других. Но зато выполняется честно, чисто и точно приводит к правильным, продуктивным, благоприятным результатам, что так важно именно для искоренения революционной деятельности в столь бойком пункте России, как город Казань».

О том, какими качествами обладал образцовый сотрудник жандармского управления, можно судить по характеристике на ротмистра Гривина, составленной Калининым. В частности, в ней говорится: «Я имел случаи неоднократно убедиться не только в планомерности действий заведующего политическим розыском ротмистра Гривина, но и в умелом подборе сотрудников и филеров (сыщик, агент Охранного отделения или уголовно-сыскной полиции в России конца XIX — начала XX века, в обязанности которого входили проведение наружного наблюдения и негласный сбор информации о лицах, представляющих интерес. — прим. ред.) и в целесообразном направлении агентуры вообще. Кроме того, непосредственные служебные отношения дают мне полную возможность отметить в ротмистре Гривине достоинство беззаветно преданного своему делу офицера и качества человека выдающихся способностей при этом безупречно скромного во всех отношениях. Усердно исполняя возложенные на него обязанности, этот энергичный и неутомимо деятельный офицер, остающийся на своем посту всегда точным и аккуратным. Несмотря на жестокие морозы, рискуя простудиться, во всякое время ночи (в чем я много раз лично убеждался) выходит проверять филерские посты, на свидания с филерами и сотрудниками, на обыски и, в силу служебных отношений, для свиданий со мной, с моим помощником, членами общей палаты, лицами прокурорского надзора, когда того требуют обстоятельства служебного долга».

Студенты — хранители «касторки»

Однако в обществе и особенно в студенческой среде было сформировано негативное отношение к сотрудникам жандармского управления. О начальнике жандармского управления полковнике Гангарде они сочинили эпиграмму, в которой были такие слова:

«…Как полковник наш Гангардт
Сам не знает чему рад.
У студента под конторкой
Пузырек нашел с касторкой…»

Последующие революционные события показали «слабительные» последствия этой «касторки» и роль в них студенчества. Немало казанских студентов, находившихся в поле зрения жандармского управления, впоследствии стали знаменитыми революционерами, государственными и политическими деятелями. Среди них Ленин, Киров, Рыков, Брюханов, Чириков, Адоратский и многие другие хранители «касторки».

«Казанская губерния, на которую распространяло свою деятельность КГЖУ, являлась регионом сложным во многих отношениях. В ней в изобилии наличествовали весьма специфические «трения» межнационального и межконфессионального характера, возникшие на стыке христиано-мусульманских, русско-татарских (а также, отчасти, русско-чувашских, крещенско-татарских и схожего свойства) взаимоотношений. В этом же ряду находились такие «экзотические» для большинства «коренных русских» губерний явления местной действительности, как пантюркизм, панисламизм, а также заметные национально-религиозные и политические симпатии к Османской империи. К этому нужно добавить и то, что Казань являлась центром одного из крупнейших в стране Казанского военного округа, а Императорский казанский университет имел репутацию первейшего рассадника «свободомыслия» в Поволжье. Все это «буйство красок» предъявляло к местным жандармам повышенные требования и значительно усиливало профессиональную нагрузку, ложившуюся на плечи сотрудников КГЖУ».

Расследования, аресты, высылки

В конце XIX века они активизировали борьбу с нелегальными политическими организациями. В 1891 году была вскрыта деятельность революционного сообщества «Отделение Красного Креста «Народной воли», организованного студентом Аргуновым. На следующий год была пресечена деятельность бывшего студента Казанского университета, в последующем депутата Государственной думы Березина, который намеревался организовать группу для проведения антиправительственной пропаганды среди рабочих. В 1895 году жандармы ликвидировали нелегальный кружок, во главе которого был рабочий Алафузовских заводов Табейкин. Через некоторое время перестал существовать антиправительственный кружок в Казанской духовной академии, активистами которого были псаломщик Акрамовский и учащиеся братья Степницкие.

Активность революционной части общества снизилась после высылки в 1897 года из Казани Масинзона, Аладьина, Пузырийской, Табейкина, Федорова, а также будущего разоблачителя Азефа — Бурцева. В 1899 году в поле зрения жандармского управления находились «Общество Красного Креста помощи политическим ссыльным и заключенным» и рабочий кружок социал-демократической направленности. Их ликвидировали 19 февраля 1901 года. Это первый случай массового ареста и обысков. Были арестованы 44 человека. Двенадцати из них были предъявлены обвинения.

Разоблачитель Азефа Вадимир Бурцев

В начале 1901 года как отголосок студенческих волнений в других городах России в Казани начинаются выступления студентов. Их сходка 20 февраля была разогнана полицией. В марте во время политической демонстрации были задержаны 152 человека. Среди арестованных был студент университета Алексей Рыков — будущий первый народный комиссар внутренних дел РСФСР и председатель Совета народных комиссаров СССР. 5 мая жандармское управление начинает следствие по факту ввоза нелегальной литературы студентом Апшизем. В декабре 1901 года произошла ликвидация нелегальных групп наборщиков типографии Харитонова и слесарей из мастерских Казанской железной дороги.

Несмотря на репрессивные меры, революционная деятельность среди студенчества не прекращается. В конце 1902 года создается т. н. «Новая организация университета», которая распространяла гектографические прокламации. Ее руководителями были студенты Брянцев, Барченко, Фортунатов. 2 ноября в городе появились прокламации исполнительного комитета Прогрессивной партии Казанского университета с требованием «Долой самодержавие!». За ее изготовление и распространение были арестованы студенты Залежский, Фортунатов и Бряндинский.

Казанская социал-демократическая организация, в которую входили студенты университета Ахтямов, Либинсон, Потресов, Попова, Лебедев, Байкалов, Брянцев, студенты ветинститута Воронцов, Накоряков, Бжезовский, а также рабочие Заразов, Фадеев, Табейкина, Федоров в марте 1903 года в результате активных мероприятий ЖУ была ликвидирована.

Кстати, еще раз о «тюрьме народов» — национальный состав студентов Казанского университета был достаточно пестрым. Свыше 10% из них были евреями, что видно даже по ее революционно-настроенной части. За попытку возобновить деятельность кружков в апреле были арестованы студенты Гаряев, Брюханов, Сапрыгин, Стахеев, Фирсов.

Активизировались социал-демократы

В сентябре в Казань приехала Фотиева — в последующем личный секретарь Ленина. Она имела задание восстановить деятельность Казанского комитета СДРП (социал-демократическая рабочая партия. — прим. ред.). По этому вопросу имела встречи с сыном статского советника Аносовым и его сестрой Ольгой. Это не осталось без внимания ЖУ. В декабре Казанский комитет СДРП выпускает две прокламации, с призывом: «Долой самодержавие!».

Были приняты решительные меры по снижению активности этого комитета, арестовали 10 человек. В ноябре за организацию беспорядков на Воскресенской улице были арестованы 36 студентов. Так же поступили в апреле 1904 года с Булатовым, Антоновым, Андрушенко, Михайловым — членами т. н. «Казанской студенческой организации».

Через непродолжительное время произошла ликвидация нелегальной группы на заводе братьев Крестовниковых, организованной Гиршфельдом. Несмотря на предпринимаемые жандармами усилия, полным ходом идет становление Казанской социал-демократической организации. Ее типография наводняет город прокламациями. Возникают социал-демократические группы среди учащихся средних школ.

26 июня этого же года в доме Бергмана на Университетской площади в квартиру саратовской мещанки Елисеевой явился молодой человек и нанял комнату. Уплатив задаток, оставив две корзины, он ушел. Одна из корзин была не заперта. Женское любопытство сыграло злую шутку над новым постояльцем. Заглянув в корзину, хозяйка обнаружила шрифт и приспособления для печати. О находке она сообщила в полицию. КГЖУ завело дело о тайной типографии РСДРП. Хозяином этих корзин оказался студент Фортунатов. В тридцатые годы, будучи директором музея ВЧК в Ленинграде, он будет репрессирован.

Любопытно, что после ареста он дал расписку о том, что по состоянию здоровья не может находиться под арестом. Это так не вяжется с жестоким образом «царских сатрапов, пытавших революционеров», который изображался в советской литературе и кино. Жандармское управление обязано было информировать ректоров вузов об арестах студентов.

В ночь на 1 июля на квартире статского советника Онихимовского был захвачен архив группы меньшевиков Казанской социал-демократической организации. Изъятие литературы осуществлялось на основании списка запрещенной литературы, которые КГЖУ регулярно получало из Петербурга. Кроме того, из центра присылались циркуляры о недопущении элементов провокации, соблюдении режима секретности, профилактической работе.

Беспорядки 1905 года

1905 год принес сотрудникам жандармского управления еще больше испытаний. В справке об оперативной обстановке начальник ЖУ отмечал: «Казань, как умственный центр Северо-восточного края России, имеет обилие «горючего материала» в лице учащейся молодежи высших и средних учебных заведений. Она всегда притягивала к себе массу лиц, скомпрометированных в политическом отношении».

Обстановка в студенческой среде после петербургских событий января 1905 года стала накаленной. Зимой в университете прекратились занятия, начались забастовки среди рабочих Алафузовских заводов. Не отставали от старших товарищей и школьники. Жандармам весной пришлось принимать меры по ликвидации объединенной социал-демократической группы учащихся средних школ.

Однако в городе продолжались т. н. массовки, шла устная пропаганда с раздачей прокламаций и листовок, проходили демонстративные шествия, в которых участвовали рабочие, мастеровые, приказчики. На них открыто провозглашались лозунги «Долой самодержавие!». В упомянутой справке в частности отмечалось: «Опьяненная успехом и полной безнаказанностью молодежь начинает вести себя вызывающе, причем, как всегда, пальма первенства в этом принадлежит еврейской молодежи».

Кульминацией тех событий стал день 17 октября, когда произошло столкновение молодежи с полицией и войсками. В произошедшем кровопролитии городская интеллигенция обвинила полицмейстера Панфилова. В свою очередь, с согласия губернатора, революционно настроенные студенты и рабочие разоружили полицию. На несколько дней власть в городе взяли в руки т. н. милиционеры. Молодежь самочинно захватывала в оружейных магазинах оружие и боеприпасы.

Воцарившееся безвластие привело к жертвам. Деловая жизнь в городе была парализована, закрылись магазины. Это, в свою очередь, вызвало гнев со стороны горожан, науськиваемых черносотенцами. 22 октября в городе началось многотысячное шествие с иконами и хоругвями. Оно было поддержано мусульманской частью населения. Кульминацией явился провокаторский выстрел в сторону демонстрантов, совершенный студентом Дравертом.

Студент Петр Драверт

«Власть» т. н. милиционеров закончилась беспощадным их избиением. В городе начались погромы еврейских магазинов и домов, длившиеся до 24 октября. Полицией были арестованы более 130 человек, среди которых, помимо студентов, были известные революционеры, в частности, Саммер.

Эти события в последующем негативным образом сказались на криминогенной обстановке в городе, особенно среди молодежи. Участились случаи беспричинного избиения прохожих, хулиганства и грабежей с применением оружия. В ноябре 1905 года начальник жандармского управления направил в МВД докладную о группе студентов, настроеннх антиправительственно. В ней упоминались — Чириков, Брюханов, Адоратский. Он сообщал, что в Казани действовали:

1. Казанская социал-демократическая организация во главе с комитетом из 10 человек, среди них Фортунатов, Адоратский. Организация имела 2 типографии, склад литературы, гектографы, небольшой запас оружия и бомб.
2. Группа меньшевиков Казанской социал-демократической организации во главе с Южаниновым и Залежским. Она имела гектограф.
3. Малочисленная «Организация социалистов-революционеров» во главе с Дравертом, который по характеристике начальника жандармского управления «способен на самые крайние действия из-за сомнений в умственных способностях».

Теракты и реакция

Весной — летом 1906 года в губернии проходили судебные заседания по делам активистов, принимавших участие в беспорядках, связанных с земельным вопросом. Судебные слушания проходили при повышенных мерах безопасности. На тот момент в губернских тюрьмах содержались 532 политических заключенных.

11 марта 1906 года в здание жандармского управления была брошена бомба, только случайность спасла жизнь ротмистру Прогульбицкому. Террористкой оказалась молодая девушка Адамская, которой удалось скрыться.

Обстановка требовала усиления филерской службы. В 1907 году в жандармском управлении было уже 20 филеров. Тем временем антиправительственные силы активизировали террористическую деятельность. 6 марта 1907 года террористами был ранен околоточный надзиратель Толмачев. За подавление массового выступление чувашей, протестовавших против земельной реформы, 25 сентября было совершено покушение на вице-губернатора Казанской губернии Дмитрия Кобеко. Он был ранен. 13 октября в одном из частных домов в Казани произошел взрыв лаборатории по производству бомб. В результате погиб социал-революционер Зефиров, который совершил покушение на Кобеко.

3 декабря вновь произошел аналогичный взрыв, в результате которого был ранен бомбист Петров. Впоследствии, в 1909 году, в Петрограде он совершит убийство начальника отделения Отдельного корпуса жандармов полковника Карпова.

Жандармам приходилось работать в крайней степени напряженности. Как докладывал начальник КГЖКУ Калинин в начале 1906 года, сотрудники испытывали страшное переутомление, за короткий отрезок времени было «три случая заболевания среди унтер-офицеров нервным расстройством исключительно на почве переутомления, один случай со смертельным исходом».

К 1908 году в целом удалось снизить накал радикальных революционных проявлений. 5 мая 1908 года был ликвидирован казанский комитет РСДРП. Председатель комитета Вечтомов писал своим соратникам: «Дела здесь обстоят, в общем, неважно. Реакция господствует. Полицейских репрессий нет, но царит настроение худшее всяких репрессий, полнейшее равнодушие и апатия».