«Он был человек, который изменил к лучшему многие судьбы»

«Он очень скрупулезно относился к работе»

Юрий Ефимович Сахабутдинов родился в 1944 году в Менделеевске (тогда он назывался Бондюжск). Вырастила его бабушка.

Поступить в вуз сразу же со школьной скамьи в то время было сложно, поэтому Юра окончил восьмилетку и с 14 лет пошел работать на химический завод — параллельно учился в вечерней школе. Потом был рабфак, после которого юноша в ранге слушателя начал учиться в Казанском медицинском институте. Уже после первого семестра его зачислили как полноправного студента — и в 1968 году Юрий Сахабутдинов получил вожделенный диплом врача.

По окончании института с первой женой и годовалой дочкой Галиной Юрий Ефимович отправился работать по распределению в деревню Ежовку родного Менделеевского района. В конце 1960-х сельский доктор был фактически земским врачом. К нему обращались по любой необходимости. Поэтому молодой доктор был одновременно и терапевтом, и акушером, и травматологом — в общем, объединял в себе все врачебные ипостаси. Довольно быстро его перевели в Менделеевскую ЦРБ, где он несколько лет проработал главным врачом.

В 1974 году началась его деятельность в санаторно-курортной системе, которой он впоследствии отдаст почти сорок лет жизни. Юрий Ефимович стал главным врачом легендарного санатория «Ижминводы». Правда, в те годы это был единственный санаторий в Советской Татарии, который продолжал работать только летом — хлипкие деревянные корпуса не могли принимать отдыхающих зимой. И Юрию Ефимовичу доверили одно из главных дел его жизни — это при нем был построен восьмиэтажный главный корпус санатория, который сегодня горделиво высится на горе и виден издалека. И именно тогда, во время строительства этого корпуса, у Юрия Ефимовича случился первый инфаркт — ему было 37 лет.

Воспоминаниями тех лет с «Реальным временем» делится его старшая дочь, Галина Юрьевна Михайлик:

— Он очень скрупулезно относился к работе. Зимой, когда санаторий закрывался и все разъезжались, он меня брал с собой, и мы шли проверять территорию, все ли там в порядке, нет ли возгораний, не было ли вандализма. Он всегда был очень креативный и деятельный руководитель. В «Ижминводах» организовал собственную пекарню, где выпекался свежий хлеб для санатория. А еще в этом санатории держали свиней, чтобы снабжать столовую мясом — кормили их отходами, остатками еды из этой же столовой.

«В Юрии Ефимовиче сочетались специфичный профессионализм и уникальные организаторские способности»

В 1982 году Юрию Ефимовичу предложили должность главного врача санатория «Казанский». Галина Юрьевна рассказывает, что произошло это в критический для санатория момент — когда прямо посреди зимы остановилась котельная. Нужен был кто-то, кто привел бы в порядок хозяйство и не дал санаторию прийти в упадок. И с этим Юрий Ефимович справился.

А в 1990-м, продолжая руководить «Казанским», встал у руля объединения «Татарстанкурорт» — санаторно-курортного учреждения профсоюзов Татарстана. В те годы под крылом объединения работали пять самых статусных здравниц республики — «Ижминводы», «Бакирово», «Казанский», «Васильево» и «Ливадия».

Председателем Федерации профсоюзов Республики Татарстан в те годы была Фарида Гайнуллина, доктор политических наук, депутат Госдумы трех созывов подряд. Фарида Исмагиловна делится воспоминаниями:

Надо понимать, что управление санаторно-курортной системой Татарстана перешло в руки Юрия Ефимовича в максимально сложное для страны время, которое скорее можно назвать безвременьем. В условиях тектонических сдвигов экономики, в период полной перестройки политической системы страны хозяйствование (а уж тем более развитие медицинской санаторной базы) было титанически сложным делом.

«Он был высококвалифицированный, думающий врач, который смотрел далеко в будущее»

Вдова Юрия Ефимовича — Сария Максутовна Сахабутдинова, рассказывает:

— В начале девяностых каждый день не было понятно, что будет завтра. Сегодня у него есть продукты накормить отдыхающих, а что будет завтра — никто не знает. В ход шел бартер, зарплату сотрудникам выдавали продуктами. Все нужно было сохранять — и хозяйство, и лечение. Даже стройматериалов толком не было. Но тем не менее он ухитрялся развивать систему. При «Казанском» был дом отдыха беременных, и он его сохранил! Кстати, за это он получил Государственную премию Республики Татарстан.

Старшая дочь нашего героя, Галина Михайлик, которая и сама стала медиком, рассуждает о том, что это была действительно уникальная программа. Женщины со сложной беременностью перед родами поступали в санаторий, там на правильном питании, под неусыпным вниманием врачей находились до родов (санаторием был заключен договор с казанским роддомом №3), и все заканчивалось благополучно.

А еще в «Казанском» успешно развивалась программа реабилитации больных после операций на желудочно-кишечном тракте, после резекции желудка. Больной сразу после стационара поступал в санаторий, где его долечивали, налаживали послеоперационную диету и дальнейшее восстановление.

— Он был не только талантливый менеджер, но и высококвалифицированный, думающий врач, который смотрел далеко в будущее и понимал необходимость всего, что делал. Я прекрасно помню, что проводили на базе санатория и научные работы. Очень плотно работали с московским НИИ питания — это был единственный институт в стране, который занимался медицинской нутрициологией, и отец большое внимание уделял составлению правильных программ питания для своих пациентов, — вспоминает Галина Юрьевна.

Фарида Гайнуллина продолжает рассказывать нашему изданию:

— Имея медицинское образование и будучи доктором, он усердно развивал эту отрасль. Привлекал соответствующее оборудование, привлекал специалистов. У него в санатории «Казанский» даже был филиал кафедры неврологии. При нем наша санаторно-курортная система одной из первых предоставила базу для реабилитации постинфарктных больных. Можно было, пролечившись, дальше пройти реабилитацию. И это все было на благо людей, которые могли в условиях, приближенных к стационарным, в санаторно-курортной системе проходить реабилитацию. Кстати, в Боровом Матюшино он организовал реабилитационный центр для ветеранов Афганской войны и чеченских событий. Это было социально значимое решение в тех далеких нулевых годах. И сегодня эта идея находит развитие в государственном масштабе в связи с событиями СВО. То есть он был инноватором в своей системе. Потому что многое из того, что он затевал, получило развитие сегодня.

«У него была миссия в жизни — помогать людям»

Заместитель председателя правления АО «ТАИФ» по безопасности Ринат Галимбеков вспоминает:

— С момента знакомства с Юрием Ефимовичем в начале 90-х годов мы были в очень теплых и добрых отношениях. За все время, что мы были знакомы, я ни разу не слышал, чтобы он сказал грубое слово, кого-то обидел или обманул. Он был глубоко порядочным человеком. Его уважали в коллективе, вокруг него всегда было множество друзей. Многим он помогал. Очень любил семью, своих дочерей. Людей такого масштаба и калибра, к сожалению, все меньше и меньше...

Все, кто знал Юрия Ефимовича, единодушно отмечают одно свойство его характера: он был очень отзывчивым. Внимательно относился ко всем своим сотрудникам — по именам знал каждого из сотен людей, работавших у него в «Казанском». К нему обращались с любыми вопросами: по поводу детей, жилья, болезней. И он старался помочь каждому. А его многочисленные ученики работают сегодня и в санаториях, и в системе здравоохранения Татарстана.

Главный врач санатория «Васильевский» Роберт Муллабаев пришел в «Казанский» еще студентом, в начале девяностых — простым массажистом. Юрий Сахабутдинов увидел в нем искру. Взял студента под свое крыло, принялся всему учить. Роберт Фаязович вспоминает:

Юрий Сахабутдинов не только помогал своим сотрудникам, но и думал наперед об их дальнейшей профессиональной карьере. Санитаркам и горничным санатория «Казанский» он постарался дать образование медсестер, повысить их профессиональную квалификацию. Многие медсестры благодаря его попечению окончили факультет менеджмента КХТИ. Тот факт, что он дал образование подавляющему большинству своего персонала, до сих пор помнят — ведь таких руководителей единицы. А еще на момент его ухода с должности в санатории не было ни одного сотрудника, кто стоял в очереди на получение жилья, — все успели его получить благодаря его деятельным усилиям.

Сария Максутовна вспоминает, что у мужа по жизни был девиз: «Не красота спасет мир, а доброта». А младшая дочь, Розалия Юрьевна Козловская, убежденно говорит:

— Наш папа был великий человек, который изменил к лучшему судьбу многих людей. Многим помогал, у него такая была миссия в жизни — помогать людям. Однажды приехал к нему в санаторий дедушка из глубокой татарской деревни. Каждый раз, уходя из столовой, он брал с собой апельсин. Его спросили: «Зачем вы уносите апельсины?» А он ответил: «У меня абийка их никогда не видела». И когда этот бабай уезжал, папа ему выдал с собой целый ящик апельсинов. Такой он был человек. Все видел, все чувствовал. Никогда не делил гостей санатория на статусных и нестатусных, всегда со всеми поговорит, всем поможет.

Много помогал Юрий Ефимович и религиозным организациям. Его с благодарностью вспоминают в Варваринской церкви и в Раифском монастыре, в Султановской мечети и в казанской синагоге. А вот сам был с Всевышним в своих собственных, особых отношениях — по крайней мере, открыто не принадлежал ни к одной из трех основных конфессий. Правда, похоронить себя завещал по исламскому обряду — потому что к своим теще с тестем относился как к собственным родителям и говорил, что после смерти хочет встретиться с ними.

«Он был замечательный отец»

При всей своей колоссальной занятости Юрий Ефимович главное место в своей жизни отводил семье. Выросший сам без родителей, своим дочерям и жене он дал максимум любви и заботы. Младшая дочь, Розалия, и Сария Максутовна всегда были рядом с ним — и даже в командировки семейство ездило в полном составе, включая кошку. Всемогущий руководитель санаторно-курортной системы Татарстана никогда не оставлял без внимания своих близких. И это выглядело тем удивительнее на фоне того, что очень многие руководители стремятся оставлять семью за кадром.

— Вся жизнь у него была такая: он никогда не разделял семью и работу. Мы всегда были вместе с ним. Нас знали все его сотрудники. Получается, что история развития санаторно-курортной отрасли — это история нашей семьи, — рассказывает Розалия Юрьевна. — И еще папа очень любил, когда сотрудники приглашали на работу свои семьи, детей. Он и сам был глубоко семейным человеком, и в окружающих эту мысль поддерживал. Возможно, собственное детство, прошедшее без родителей, он компенсировал тем, что культивировал идею семьи вокруг себя. Чтобы люди ценили семью, проводили больше времени с близкими.

Галина Юрьевна вспоминает:

— Он был замечательный отец. Помню, как мы ходили с ним на рыбалку. Он в пять утра меня будил: «Галинка, вставай, пойдем!» Делали удочки из ветки с леской и шли на соседнюю речку ловить маленьких рыбешек. Он учил меня играть в настольный теннис. При такой занятости, при ненормированном рабочем дне он находил время, чтобы уделять мне внимание. И обязательно всегда поддерживал все, чем мы, его дети, интересовались. Я любила рисовать — он знакомил меня с художниками, покупал краски, альбомы с репродукциями... Розалия любила петь — он и это тоже поддерживал. Не было такого, чтобы он давил авторитетом и к нам не прислушивался.

Дочерям Юрий Ефимович старался дать все лучшее — и прежде всего образование. Галина стала врачом. Розалия, которая родилась, когда отцу было уже за сорок, прошла обучение в Лондоне, а, вернувшись в Казань и окончив гимназию, впоследствии получила три высших образования. Наш герой сделал все, чтобы развить в детях самостоятельность — на блюдечке с голубой каемочкой они получали далеко не все.

— Он учил трудиться: «Получай пятерки, выступай, будь старостой, работай». В 16 лет я начала работать, несмотря на то, что у меня было все, что моей душе угодно. Но как-то раз я попросила у него денег на кафе, и он мне сказал: «Хочешь в кафе — иди зарабатывай. Я тебя обучил в Лондоне для чего? Английский знаешь — работай репетитором. Я тебе дал удочку, иди лови рыбу». К 20 годам я уже хорошо зарабатывала репетиторством. Потом начала работать, пошла карьера — и папа нигде за меня не договаривался. Но его рука всегда меня направляла. В меня он заложил понятие нормы, понятие ценности. Теперь, работая в школе, я особенно четко понимаю, что семья — это основа. И что это колоссально важно, — рассказывает Розалия Юрьевна.

«В нем было очень много энергии, к нему тянулись люди, чтобы погреться в его лучах»

Юрий Ефимович Сахабутдинов оставил после себя и другое наследие — не такое очевидное, но очень значимое. Мало кто помнит сегодня, что это он создал женскую волейбольную команду «Казаночка» — страсть к спорту была у него всегда. В молодости он сам занимался футболом, потом — теннисом. Это он построил первый корт для большого тенниса в Казани — на базе своего санатория «Казанский» (кстати, именно там начинала тренироваться Ляля Кудерметова). В свое время Юрий Ефимович входил в правление Федерации футбола Татарстана.

— И он был первым президентом волейбольной команды «Казаночка». Поехал в Екатеринбург к тренеру «Уралочки» и сказал: «Мы создаем команду, мне нужны спортсменки». И тогда в Казань приехало несколько девчонок: Юля Бубнова, она сейчас тренирует в училище олимпийского резерва. Кумыш, Волкова — все были чемпионками мира и олимпийскими чемпионками. Они были первыми, кто играл здесь. А сейчас все это просто забыли… — говорит Сария Максутовна.

Роберт Муллабаев рассказывает, как его шеф проводил конкурсы между здравниц — это были и всероссийские соревнования поваров санаториев, и профессиональные конкурсы мастерства среди медсестер, и даже полноценные спортивные олимпиады сотрудников — на них соревновались несколько дней в нескольких дисциплинах, включая теннис, волейбол, шахматы…

Удивительно, как при своей огромной занятости Юрий Ефимович находил время на свои многочисленные увлечения. Обожал джаз, много читал — особенно любил исторические книги. Был колоссально эрудированным человеком. Регулярно бывал в театре и на концертах — и дочерей приобщал к культуре. Из каждой зарубежной поездки привозил домой… картину!

— Папа умел нестандартно мыслить, — вспоминает Розалия Козловская. — Уже тогда говорил, что будущее за электромобилями. Мы его спрашивали: «Какие электромобили, ты что?» А он отвечал: «Будет, будет!» Интуиция у него была безошибочная. В нем было очень много энергии, к нему тянулись люди, чтобы погреться в его лучах. Папа был масштабный человек, огромный харизматик, при этом очень чуткий и душевный. Обожал гостей, у нас дома часто бывало много людей. С ним можно было поговорить обо всем!

— А еще он был гедонистом — любил красивые вещи, тянулся к эстетике. Как в одном человеке все это умещалось? — задается вопросом Сария Максутовна. — А вот за своим собственным здоровьем следил мало.

В 2004 году, когда Юрию Ефимовичу исполнилось 60 лет, курортное управление внезапно закрыли, и в череде административных пертурбаций ему пришлось уйти с поста главного врача санатория «Казанский». Еще несколько лет он работал главным врачом в училище олимпийского резерва — помогал налаживать реабилитацию спортсменов. Но в последние годы жизни серьезно болел сам, поэтому долго проработать в училище не пришлось.

— Последние 10 лет он очень сильно болел. Но мы об этом не знали до тех пор, пока ему не стало очень плохо. Юрий Ефимович нас очень берег. И у него была мощная сила воли, в нем было много энергии и любовь к жизни, — говорит Сария Максутовна.

Юрий Ефимович очень ждал чемпионата мира по футболу в России — но не дождался. Он умер от инфаркта в 2015-м. Розалия Юрьевна завершает разговор с нами:

— Вот уже 10 лет, как его нет. Но не проходит и месяца, чтобы я не встречала человека, который с хорошими воспоминаниями говорит о папе. Светлая ему память. И не просто память, а бесконечная благодарность и любовь.