Бахчисарайский дворец: дворцовый комплекс

«Графский» («Свитский») корпус

Графский, или Свитский корпус — памятник архитектуры XVI—XVIII вв. Название «Графский» связано с графом М.С. Воронцовым, при котором произошли ремонт здания и перестройка второго этажа. Название «Свитский» происходит от слова «свита» (флигель был назван так, видимо, потому, что в ханское время в нем располагалась прислуга, а позднее во время визитов императоров во дворец — свита).

Материал строительства 1-го этажа — известняк (тесаный и ломаный), второго — кирпич и фахверк. Крыша черепичная. Планировка анфиладная. В интерьерах второго этажа имеются росписи по штукатурке, относящиеся к разному времени.

Первоначально комплекс строений у северных въездных ворот мог быть сооружен в начале 1640-х годов. В 1641 г. в связи с военными действиями вокруг Азова Сулейман-паша, которому Крым был поручен в отсутствие хана, укрепил Бахчисарай, возведя вокруг дворца стены и построив каменную проезжую башню. О. Гайворонский считал Сулеймана-пашу столичным градоначальником — каймаканом и именно с этим строительством связывал появление над въездными воротами дворца композиции из двух драконов. Поскольку аналогии этой «сельджукской» композиции не встречаются в Османской империи позднее середины XIV в., это означает, что Сулейман-паша перенес плиту с какого-то более древнего сооружения, датируемого XV—XVI вв.

Первое описание сооружений дворца (в том числе въездных ворот) принадлежит османскому путешественнику Эвлии Челеби: «Великий дворец насчитывает четыре тысячи пятьсот помещений, он крыт черепицей, с каменными стенами и трубами, высокими, как кипарисы, с отстроенными крепостными воротами. На южном берегу Чурук-Су, текущей через город, есть кёрюнюш [место приема] высокодостойных ханов [.].

Так как с четырех сторон этого восхитительного дворца — райские сады, его называют Бахчисараем. С четырех сторон этот дворец подобен крепости и окружен со всех сторон каменными стенами, подобными строениям Шаддада. Но у дворца нет зубцов и башен. Длина его по окружности составляет пятьсот шестьдесят шагов, в четырех местах есть мощные и прочные железные ворота. Те ворота, что обращены на север — ворота Зарб-хане-капу. В той стороне есть кей-кавусова кухня, подвал и комната чашнегиров и килерджиев. Другие ворота, с южной стороны — ворота Бахче-капу. Еще одни ворота, открывающиеся в сторону кыблы, ворота Эски-кёрюнюш-капу. И еще одни ворота, ворота Ени-кёрюнюш-капу, через них проходят в гарем. Там стоят черные аги и [охраняют] большие Гаремные ворота. За этими воротами триста шестьдесят великолепных комнат, расположенных друг над другом, с нишами, и высокие дворцы с бесчисленными разнообразными росписями, подобными хамелеону. Каждое строение построено кем-нибудь из падишахов.

В трех местах есть кёрюнюши, в каждый из которых вмещается по три тысячи человек. Диван-хане на татарском языке зовутся кёрюнюшами. Один кёрюнюш — Сахиб Герай-хана, второй — Бехадыр Герай-хана. И еще один новый кёрюнюш, выходящий на площадь перед дворцом — Ислам Герай-хана. В этих кёрюнюшах ханы заседают, проводят шаханшахский диван по законам рода Чингизидов, творят там суд и устанавливают справедливость».

Возможно, что первоначально фасад дворца имел иное цветовое решение. У Манштейна сказано: «Наружные стены дворца выкрашены в красный цвет наподобие натурального дикого камня, что очень красиво на взгляд».

Здание в основе своей может относиться еще к XVI в. Оно отмечено на плане дворца архитектора Джакомо Тромбаро (1787 г.) как имеющее в правом крыле два входа со стороны набережной (илл. 2) с отдельным помещением при входе на первом этаже (кордегардия). На плане Гесте (1798 г., илл. 3) со стороны набережной показаны только окна второго этажа, однако на фасаде у него же изображены две двери (илл. 4).

Следующее по времени изображение корпуса со стороны внутреннего двора может быть датировано 1787 г. и принадлежит Дж. Кваренги (илл. 5). На картине Ф.Я. Алексеева «Вид Бахчисарая» (1798—1800) представлен первоначальный вид надвратной башни: арка с четырехскатной черепичной кровлей, видимо, не имеющая второго этажа (илл. 6).

На рисунке северного фасада («переднего бока») дворца, сделанном художником Тениловым к изданию «Досугов крымского судьи» П. Сумарокова (1803 г., илл. 7), также видны две двери в правой части корпуса, выходящие на набережную и разделенные массивной конструкцией (контрфорс?), видной и на фасадах Гесте. Эта конструкция может быть печью для отопления или, что менее вероятно, для подогрева полов второго этажа (гипокауст), для обслуживания которой и был организован отдельный вход справа. На плане Тромбаро вторая такая же конструкция разделяет две левые пары окон. Видимо, с этой конструкцией связана левая дверь. Таким образом, изначально две «печи» имели две двери для обслуживания. Этому предположению мешает изначально нечетное количество дымоходных труб (5), но у Гесте их 4 (!).

На картине Жака-Кристофа Мивилля 1816—1819 гг. корпус представлен в виде, близком к картине Ф. Алексеева, до ремонта Колодина (илл. 9).

Впрочем, на первом схематичном плане дворца Клеемана (1769 г.), возможно, именно это здание под названием Munz und Sсlaven Haus (т. е. «Монетный (двор) и Прислуга (рабы)») имеет три дымоходные трубы (илл. 10).

На плане архитектора Колодина (1819 г.) первый этаж здания по правую сторону от ворот назван «Магазин», т.е. склад. Видны две двери со стороны набережной и конструкция между ними. По левую сторону от ворот по плану расположены некие «Лавки».

Здание подверглось перестройке во время ремонта дворца 1820-х годов, в результате которого одна оставшаяся из двух межоконных конструкций («печь») была разобрана, на ее месте на втором этаже прорублено окно и сооружен пятый камин, двери со стороны набережной заложены.

Состояние корпуса зафиксировано в «Описании найденных в натуре ветхостей Азиатскому в Бахчисарае дворцу, оставшемуся от бывших крымских ханов, сделанном сентября дня 1820 года» архитектором Колодиным: «Въездные во дворце большие ворота деревянные сделать вновь с железным прибором, проезд в воротах и на мосту вновь выстлать тесаным камнем, над воротами потолок с подшивкою и балками вновь перебрать, а в караулке пол потолок с балками, нары, дверь и переплет со стеклами вновь.

Внутри дворца флигель в два этажа ветхий II.

Комната без полу под воротами; стены, пол и потолок перебрать; 1 дверь, 6 переплетов, лестницу и нужное место вновь сделать и штукатурку.

Комната от ворот на левую сторону без полу, средние и верхние балки с подшивкою перебрать, одну дверь, 4 переплета с рамами, шкафы и комелек вновь, а штукатурку исправить.

Комната с сенцами без полу, средние, верхние балки с подшивкою перебрать, и вновь сделать пол, 3 двери, 4 переплета с рамами, шкафы, печь и штукатурку.

В решеточной беседке две стены наружные, средние и верхние балки с подшивкою перебрать, решеточные 4 окошка, 1 дверь с рамами вновь сделать и оштукатурить.

Комната без полу, средние и верхние балки с подшивкою и стены перебрать, две двери, 3 переплета с рамами, пол, штукатурку, камин и печь, шкафы в комнате и в сенцах все вновь.

У сих комнат галдарея; крышу с навесом со столбами, с крыльцами, с полом и потолком с балками вновь сделать деревянную.

Под сим флигелем 3 лавки, входы с улицы, пол с балками и переборки перебрать, 3 двери, ляды, штукатурку починить.

От ворот на правую сторону в верхнем этаже III.

1. Комната с коморкою; в них средние и верхние балки с полом и подшивкою перебрать, 4 переплета вновь с рамами, 2 двери, 2 камина штукатурку починить.

Комната с коморкою; в них средние и верхние балки с полом и подшивкою перебрать и в каморке пол вновь, также 5 переплетов, 3 двери с рамами и камин, штукатурку починить.

Комната с прихожею, в них средние и ветхие балки с полом и подшивкою перебрать, 6 переплетов, 4 двери с рамами вновь, два камеля и штукатурку починить, нужное место вновь перебрать.

Комната с сеньми; средние и верхние балки с полом, подшивкою перебрать, 4 переплета, 3 двери с рамами вновь, а штукатурку починить, лестницу и нужное место перебрать.

У сего флигеля галдарея; крышу с навесом, со столбами, с крыльцами, полом и потолком, с балками вновь деревянную сделать.

Под сим флигелем в нижнем этаже магазейн; потолки, средние лежащие на столбах, вновь, каменные стены починить, окно и дверь заложить к канаве».

Таким образом, с левой стороны проездных ворот в 1820 г. в нижнем этаже было 3 лавки с входом со стороны улицы, четыре комнаты и какая-то решетчатая беседка.

С правой стороны ворот на втором этаже было 4 комнаты (одна с каморкой, четырьмя окнами, двумя дверьми и двумя каминами; вторая комната с каморкой, пятью окнами, тремя дверьми и камином; одна комната с прихожей, шестью окнами, четырьмя дверьми и двумя очагами; одна комната с сенями, четырьмя окнами, тремя дверьми и туалетом). Колодин предполагал в нижнем этаже заложить одну дверь и окно, выходящие на набережную.

После предполагаемой Строительным Комитетом в апреле 1821 г. разборки нескольких дворцовых строений (малого гарема, двухэтажного флигеля дворцового смотрителя, строения Персидского дворца, старого ханского дворца и др.) образовалась экономия средств, вследствие которой на ремонт левого (от ворот) флигеля отводилось 8 663 рубля, а на правый — 8 006 рублей 50 копеек.

После начала проведения ремонта Колодин писал, что левый флигель оказался совершенно ветхим, кроме того, смета была составлена для его починки для использования в летнее время, а по устному указанию губернатора работы производились для зимнего варианта.

В результате корпус подвергся капитальной перестройке: «6. Под зимней квартирой с наружных двух сторон вместо имевшихся ветхих лавок вновь сделаны фундаменты и каменные стены до верхнего этажа. 7. Между сим флигелем выведена каменная стена с нижнего этажа, и сверх крыши брандмауэр, и покрыты черепицей для предохранения от пожарного случая... 9. Для зимней квартиры в нижнем этаже обделывают в каменной старой стене оконные и дверные рамы». Колодин далее предполагал «флигель от въездных ворот на левую руку для пребывания в зимнее время вчерне совершенно окончить и покрыть черепицей». Эти работы были окончены, видимо, к началу 1823 г. 19 января этого года Колодин сообщал о своих планах: «2. Зимний флигель в два этажа — в нем произвести печную, штукатурную столярную работы и раскрасить. 3. На правой стороне от ворот флигель, — в нем произвести одну плотничную работу вчерне; крыльцо и решетки оставить до будущего 1824 г.».

По заключению специально созданной комиссии по расследованию деятельности Колодина, к 19 августа 1824 г. им были сделаны существенные отступления от сметы, в частности,

«1. Внутри двора на левой стороне от въездных ворот, был флигель летний в два этажа с галереею, и в нем по верхнему этажу 5 комнат и 2 сенцов, а внизу 3 лавки, которое строение назначено было в том же виде исправить; вместо того сделано зимнее жилье европейское, вверху, при галерее, с 5 комнатами и 2 сенцами, внизу кухня».

При Эльсоне в 1827 г. корпус, видимо, был вторично перекрыт черепицей. Надвратная башня была надстроена; вместо двух, а позднее трех простых окон появилось три стрельчатых в неоготическом стиле. Вероятно, самое первое по времени изображение нового облика башни — гравюра в издании Мантадона (1834 г., илл. 11).

На чертеже дворца 1836 г. на втором этаже «Графского корпуса» отмечены комнаты Александра I.

На модели Кизеветтера облик корпуса уже весьма близок современному, так, дверей со стороны набережной нет (1844 г.).

На гравюре «крымской серии» К. Боссоли, выполненной по итогам его путешествия 1842 г., на навершиях пинаклей видны полумесяцы (илл. 12).

В 1835 г. корпус подвергся очередной перестройке. «В Графском флигеле (выстроенным князем Михаилом Семеновичем Воронцовым в 1835 году) в верхнем этаже пять комнат и в нижнем две. Постройка эта вызвана требованиями и просьбами любознательных туристов об отводе им помещения, а также мыслями М. С. о помещении в этом флигеле на каникулах пансионеров и пансионерок, учащихся для ознакомления их с Бахчисараем и окрестностями, для чего по заранее составленному расписанию М. С. направлялось партиями, под наблюдением учителей, учащееся юношество. Флигель существует — об экскурсиях юношества скоро исчезнет и воспоминание».

Как писал Н.П. Кондаков о позднейшей раскраске ворот: «Перед нами Порта, входные ворота с моста внутрь большого, некогда проездного, ныне закрытого двора: низ ворот бутовый, верх — фахверк (саман), как все жилые покои дворца: герб с двумя драконами в замке свода, поверх намалеваны розы, щитки».

До 1861 г. комнат в правой части здания было семь, потом после переделки стало восемь.

На фотографии, относящейся ко времени путешествия принца и принцессы Уэльских (будущих короля Эдуарда VII и королевы Александры), т.е. около 1869 г., на навершиях пинаклей отчетливо видны венчающие их шарики, которые впоследствии были утрачены (илл. 13).

В 1890-х годах Императорской археологической комиссией был составлен план реставрации дворца. Вариант южного и северного фасадов Графского флигеля (1894 г., архитектор С. Краснов; илл. 15, фото Болдырева, 1880 г.).

Корпус неоднократно ремонтировался. Последний по времени ремонт относится к 1996 г. (частично перекрыта крыша).

Главный корпус

Так называемый Главный корпус является сложным разновременным комплексом строений, включающим общественные помещения и сооружения (Зал Дивана, Портал Демир-капы), жилые помещения, а также мечеть (Малая Дворцовая мечеть), с которой они соединены т.н. Фонтанным двориком. На первом этаже Главного корпуса расположены Летняя беседка, Зал Дивана. На втором этаже расположены жилые покои, Посольский зал, Кофейная комната и Золотой кабинет.

В 1736 г. город и дворец пережили разрушительный пожар, уничтоживший значительную часть дворца, в том числе и жилые покои ханов. В походном журнале Миниха от 16 и 17 июня 1736 г. осталась такая запись: «И когда неприятель отбит, и мы полную викторию получили, в то время наши люди в таком были серце, что никак удержат было невозможно, чтоб в Бакчисарае и в ханских полатах огня не положили; и четверть города и ханские палаты, кроме кладбища и бань, згорели. О тех палатах ханских и о городе на француском диалекте зделанное капитаном Манштейном описание при сем прилагаю, которые полаты строены по китайскому обыкновению, и чище онаго строения мало видано».

Описание капитана русской службы Кристофа Германа Манштейна, о котором упоминает Миних, сохранилось и дважды было опубликовано в переводе на русский язык: «Дворцовый двор, довольно обширный, представляет собою квадрат, обставленный строениями. По правой стороне его находится старый дворец хана, в котором он жил. Вход туда через большие сени, в них, вдоль стен, с трех сторон, для удобства прислуги были расставлены низенькия и широкия лавки; отсюда выход в просторную залу, с белым мраморным бассейном посередине; из этой залы широкая лестница ведет в верхний этаж, прямо в большую залу, с мраморным полом, прикрытым чистыми циновками; потолок этой залы расписан голубым цветом с золотом, со столярными мозаичными украшениями. Эта зала делилась на две половины: правая представляла как бы альковы и была на одну ступень выше против левой половины; во всю ширину залы, на четыре фута выше ее пола шла открытая галерея шириною в сажень: она была устроена для удобства татарских вельмож, когда они справляли здесь свой байрам.

Стены залы были вместо ковров выложены разноцветным фарфором; самая зала освещалась окнами в два ряда. В верхнем ряду стекла были разноцветные, зеркальные, в виде больших четвероугольников. Нижние же окна, большей величины, были снабжены двойными ставнями, из которых внутренние были легкие, решетчатые, красиво выточенные из букового дерева, пропускавшие прохладу в залу. Подле этой залы была большая комната, крашенная подобно зале. По другую строну залы идут комнаты, одна за другою, но без всякой мебели, которую заранее вынесли...»

После разрушений 1736 г. восстановлением дворца заведовал османский придворный архитектор (mimar-i hassa) Хюсейн Халифе, назначенный османским двором в 1150 г. х. (1737—38 гг.). Восстановление длилось 28 месяцев.

Османские дворцовые зодчие, по всей видимости, привнесли немало турецких черт в архитектуру дворца. Луи-Филипп де Сегюр, сопровождавший императрицу Екатерину II в ее поездке 1787 г., заметил в своих записках: «Нам сказали, что ханский дворец, в котором мы поместились, был построен по образцу константинопольского сераля, только в меньшем размере...»

На первом изображении дворца на плане-схеме Клеемана (1769 г.) под номерами 3 и 4 показаны два отдельно стоящих строения с обозначениями «Диван» и «Жилище каймакана в отсутствии хана».

К визиту Екатерины II в Бахчисарай первоначальный облик дворца был изменен. П. С. Паллас свидетельствует: «Первый двор, в который входят через каменный мост и ворота, построен на Джурюк-су, поддержанный каменной прибрежной стеной; он заключает только жилья; слева видна ханская мечеть с двумя башнями, далее — конюшни; справа — собственно ханский дворец, занимающий один верхний этаж; вверху этот двор прегражден садовыми стенами и террасами, идущими от долины. Во внутренний дворцовый двор входят справа, через ворота; над ними построены комнаты; здесь — и вход в самый дворец, в углу слева, пройдя большую прихожую, с несколькими фонтанами, и где, уничтожив маленькие комнаты, расчистили место для удобной лестницы, по которой входят в верхние жилые помещения. Внизу находятся еще несколько комнат и большой зал Дивана. Вверху комнаты и галереи убраны в турецком вкусе коврами и диванами; восточными пейзажами, безвкусно рисованными на стенах; букетами цветов, искусно исполненными; каминами и цветными стеклами в окнах; некоторые в них переделки были сделаны для придания им европейского вида к приему монархини в 1787 году. Посредине обыкновенных ханских комнат устроен продолговатый сад из роз с беседками; в его верхнем конце помещен фонтан, вода которого падает струями в каменные водоемы, построенные несколько ступенями для эффекта падения воды».

Несмотря на кажущуюся хаотичность застройки, на которую обращали внимание многие путешественники, специфика планировки дворца состоит в четком композиционном разделении мирских и сакральных функций построек. Первым, кто смог понять специфику этой среды, был маркиз Габриеэль Кастельне (1820): «в соответствии с понятиями этих людей, Магомет, усопшие и лошади должны были находиться с одной стороны, а царствующий хан, женщины и соколы — с другой. Любой татарин разъяснил бы нам, что такое разграничение выглядит странным только в глазах тех, у кого нет представления о нравах и традициях татарского народа».

В 1923 г. один из реставраторов дворца архитектор П. Голландский писал: «Бахчисарайский дворец представляет сложный комплекс фахверковых сооружений, т.е. зданий, имеющих основной конструкцией деревянный каркас (остов) с заполнением промежутков между деревянными связями каркаса кирпичом и камнями. Как каркас, так и заполнения плохо связаны: деревянные врубки и пригонка их при самой постройке были исполнены неудовлетворительно, а кирпичная и каменная кладка заполнения плохо перевязана и на плохом растворе.

Поверхности стен оштукатурены снаружи и извнутри, мелко орнаментированы и расписаны (альфреско) тонами и позолотой. Окна из цветных стекол в гипсовой обвязке и легких деревянных рамах, слабо закреплены в стенах. Двери внутренние расписные также связаны слабо. Потолки очень легкой конструкции — деревянные плоские с орнаментальными набойками тоненькими брусками (рейками) в клетку с розетками, покрашены в два-три тона или мелко расписаны с позолотой. Тоже плафоны с более или менее сложной профилировкой со штукатуркой по деревянным рейкам имеют писаную и золоченую орнаментацию, то плоскую, то с небольшими рельефами. Все это — и конструкция и декор со всеми материалами таковы, что требуют постоянного надзора и поправок, а без [этого] приходят быстро в ветхость».

Продолжение следует...