История землевладения в Поволжье: тысяча сделок о движении собственности в XIX веке

Весной 1926 года Общественно-экономическая Предметная Комиссия удовлетворила мое представление о научной командировке в Ленинград и Москву для занятий в архивах по истории землевладения в Волжско-Камском крае.

Вместе с тем мне поручено было Академическим Центром Татнаркомпроса ознакомление с материалами о татарах в Архиве Революции. Это не могло отвлечь меня далеко в сторону от моих непосредственных занятий; наоборот, могло лишь содействовать им, расширяя постановку вопроса моего исследования.

В Ленинграде я работал 4 недели (июль месяц). Ожидал я, что мне удастся ознакомиться с материалами по истории землевладения в архивах Государственного Совета, Министерства Внутренних Дел и Сената по делопроизводству XIX века. Однако первый из означенных архивов все лето был закрыт потому, что готовился к перевозке в другое помещение; второй тоже оказался закрытым, т.к. был перевезен в новое помещение и пребывал неразобранным. Работу свою я сосредоточил в архиве Сената.

I. Основным материалом, мною проработанным, являются Ведомости о переходе в поземельном владении и во владельцах по губерниям за 1798—1856 гг., находящиеся в составе делопроизводства сенатской чертежной Межевого департамента. Эти ведомости освещают движение земель в эпоху крепостного хозяйства по губерниям Казанской, Вятской, Нижегородской, Пермской, Самарской, Саратовской и Пензенской. Я взял наиболее для меня необходимые — по Казанской губ. Ведомости о переменах в поземельном владении и во владельцах по Казанской губернии с 1798 г. по 1865 г. на 773 листах (№12). Все ведомости, представляемые в Сенат по третям года, мне удалось проконспектировать с указанием села и уезда расположения земель, фамилии владельца их и лиц, к которым переходили земли, времени перехода, количества десятин или душ и юридического основания для перехода (продажа, наследование, дарение и т.д.).

В результате этого я получил более 1100 случаев земельных сделок за 1798—1863 гг., что дает возможность осветить вопрос о движении земельной собственности в первую половину XIX века. Правда, эти материалы не безупречны в смысле полноты, но все же они способны дать представление об этом вопросе, т.к. до сих пор в научной литературе нет на это никаких указаний. В.В. Святловский в своей книге «Мобилизация земельной собственности в России» прямо замечает, что «освещение вопроса для времени до 1861 г. навсегда останется чрезвычайно слабым: не имеется соответствующих сведений» (с. 26, 2-е изд. 1911 г.). Если это верно по отношению к территории всей России, то относительно отдельных ее областей вопрос обстоит иначе. Имея же налицо данные генерального межевания, мы можем открыть в материалах по движению земель совершенно новую страницу в истории областного землевладения.

Ведомости казенных лесных и оброчных дач и Ведомости продажных цен на земли, заимствованные мною из материалов того же департамента, отчасти дополняют, отчасти расширяют значение материалов о движении земель.

В качестве дополнительного материала по теме мое внимание привлечено было к делу канцелярии Генерал-Прокурора Сената: Рапорт Казанского вице-губернатора кн. Тенишева 1797 г. (№37), в котором очень важна одна ведомость о всех недоимках и недоборах по Казанской губ. к 1/III 1797 г., которая представляет собой прекрасный материал для характеристики доходной части бюджета Казанской губернии в конце XVIII века.

На этом моя работа в Ленинграде прервалась. В общей сложности проработано мною свыше 1000 листов. В Сенатском архиве предстоит продолжить изучение материалов о движении земель в других губерниях. Кроме того, неизбежна работа в архивах Государственного Совета и Министерства Внутренних Дел. 12 сентября я приехал в Москву и скоро получил разрешение для занятий в Древлехранилище и в Архиве революции и внешней политики.

II. В Древлехранилище я был занят материалами по истории мордовского землевладения (Алатырского уезда) преимущественно XVII века. Этот уезд до сих пор не исследован в отношении истории землевладения. Причина этого кроется в том, что в центральных архивах нет компактного материала на эту тему, исключая «отказные книги» XVII в., выборка из которых соответствующих сведений требует чрезвычайно продолжительной работы. В моем распоряжении имеются материалы по мордовскому землевладению в XVII в., добытые мною из Ульяновского Дворца книги (бывш. Карамзинская библиотека г. Симбирска) и из частных собраний (проф. П.П. Миндалева и М.Е. Евсевьева). Этот, главным образом, писцовый материал (количеством более чем на 15 печ. листов) первостепенной важности по своему научному значению, необходимо было дополнить материалами, находящимися в Древлехранилище в Москве.

С этой целью мною были использованы следующие книги:

1. Книга описная 176 года арзамасского да темниковского уездов вотчин боярина Б.И. Шереметева (По описи к. №7. Л. 245–260).
2. Книги межевые алатырских служилых татар 196 года (По описи к. №473. Л. 15–22).
3. Книги межевые по Алатырскому уезду 199 года (По описи №173. Л. 103–109).
4. Книги межевые Алатырского уезда вотчин Троице-Сергиева монастыря 7200 года (По описи к. №473. Л. 138–146).
5. Книги межевые тех же вотчин и того же уезда села Ичиксы 190 года (По описи к. №1. Л. 1–14).
6. Перечневые книги описных земель Алатырского уезда дер. Шубина Усаду 194 и 195 гг. (По описи к. №1. Л. 46–50).

На основании этих материалов с привлечением ранее собранных мною, писцовой книги 1624—1626 гг., переписной 1696, выписей из отказных и писцовых книг 1646 и 1685 гг. вполне возможно дать очерк и мордовского землевладения, и колонизационного движения в Алатырском уезде в XVII в.

Воспользоваться богатыми материалами по разинскому движению не удалось за недостатком времени.

III. В Архиве революции и внешней политики я ознакомился с описями дел III отделения канцелярии Е. И. В. (18 томов). Меня главным образом интересовали материалы, отражающие участие татар в революционном движении, преимущественно Среднего Поволжья, и материалы, отражающие движения татар на почве землевладения и землепользования. Что касается первых, то мои поиски особенным успехом не увенчались. Однако просмотрено было свыше 60 дел, относящихся к периоду 1850—1880 гг. Некоторые бумаги, имеющие научное значение, были мною скопированы:

1. О журнале на татарском языке «Фаида» 1864 г. (№11, ч. 20).
2. О казанском купце Ш.Сагадееве от 1880 г. (№4, ч. 59).
3. Бумаги по разным предметам из губерний за 1868 г. (№5, ч. 13).

В этом деле помещен чрезвычайно интересный для характеристики политического настроения рапорт жандармского капитана из Чистопольского уезда.

Значительно богаче оказался материал по вопросу об эмиграции татар из Крыма в эпоху 1854–1860 годов. Этот вопрос имеет довольно обильную литературу, возникавшую главным образом на основании воспоминаний и крымских сведений (Тотлебен, Погодин, Марков, Щербань и др). Но до сих пор оставались неиспользованными чрезвычайно богатые материалы архива III отделения.

Из них наиболее важные:

Дело о проявлении враждебного духа в татарах Крымского полуострова во время войны европейских держав против России (1853 г. №101). Дело состоит из 3 частей.

а) о сомнении, что у татарских мурз в Крыму находятся склады пороха и о подстрекательстве их к тому турками;

б) о неблагонамеренных разговорах, предательских действиях и о грабеже татар в Крыму;

в) об изменнических поступках татарина Сиид-Ассан-Чилиби. Заголовки дел значительно уже, чем содержание бумаг их.

Некоторое отношение к этому вопросу имеет дело №275 (1858 г.) под заголовком: Об облегчении участи татар, высланных из Крыма во внутренние губернии России под надзор полиции.

Наконец, специальное дело 1860 года №94: о переселении татар из Крыма в Турцию, ярко вскрывает все перипетии этого события и отражение его в политических, общественных и народных кругах.

Я не имею возможности объяснять это событие, происходившее в течение целого ряда лет, лишь как следствие политического режима, что вытекает из мемуарных источников. Вернее подходит к вопросу крымский экономист С.А. Усов, который основную причину события видит в экономических тенденциях того времени и рассматривает вопрос в связи с историей землевладения и землепользования в Крыму (см. Истор.-экон. очерки Крыма, Симферополь, 1925, с. 49). Добытые мною материалы вместе с незначительными публикациями из местных архивов, сделанными А.Озенбашлы в 1925 году, побуждают всесторонне осветить этот вопрос в русской научной литературе, чего до сих пор еще не было выполнено. Хотя этот материал не имеет прямого отношения к истории землевладения в Поволжье, однако он представляет чрезвычайно благодарный объект для сравнения.

IV. Не мог я пройти мимо хранящегося в архиве III отделения дела о бакалавре Казанской духовной Академии А.П. Щапове от 1861 г., некоторые сочинения которого я опубликовал весной 1926 года. Дело это состоит из 302 листов. Нельзя назвать его следственным; это, скорее, дело по наблюдению за Щаповым. Состав бумаг очень разнообразный, но резко разграничивается на 2 части: бумаги, принадлежащие непосредственно перу Щапова, и прочие, разных должностных лиц и правительственных учреждений. В числе первых необходимо отметить показания Щапова о панихиде по убитым в Бездне крестьянам, его письмо Александру II, подлинник лекции «О конституции», к сожалению, без начала, отрывки лекций о декабристах, об администрации XVIII века и пр. Показания о панихиде, письмо Александру II и отрывок из лекции о декабристах мною скопированы, а лекцию «О конституции» я сверил с изданной мною.

Из прочих бумаг я воспользовался: 1) письмом казанского губернатора о панихиде, 2) докладом Собещанского о Бездне, 3) отзывом митр. Филарета о письме Щапова, 4) донесениями пермского жандармского полковника о щаповцах, б) перепиской III отделения с Валуевым и Головкиным и т.п.

На основании этих материалов открывается довольно ясно мировоззрение Щапова, его политические взгляды, его стремления и влияние. Без этих материалов трудно представить себе его личность в детальной обрисовке, что подтверждается тем, что взгляды Щапова, его общественно-политический облик не нашли себе существенно-необходимого отражения ни в одной из крупных биографий, принадлежащих перу Аристова, Кузьмина и Лучинского.

Ввиду сильного интереса к Щапову в научных кругах в Москве я использовал возможность сделать сообщение о добытых мною материалах в секции новейшей истории Ассоциации исследовательских институтов (Ранион). Сообщение было на тему: «Новые материалы о Щапове» (18 октября).

Редакция «Красного Архива» приняла часть материалов для напечатания в одном из ближайших номеров журнала.

Изучением их я занят и в настоящее время.

Подводя итог проведенной работе, я должен указать, что мои работы в архивах не могут считаться законченными и необходимость продолжения их вполне очевидна. К тому же считаю необходимым прибавить, что из предоставленных мне 4 месяцев я смог использовать лишь около 21/2.

Опубликовано в сборнике «Восточно-педагогический институт в Казани: Научно-педагогический сборник 3» (Казань, 1927. С. 124–128).

*Редакционная коллегия: доктор исторических наук И.К. Загидуллин (научный редактор), кандидат исторических наук И.З. Файзрахманов, кандидат исторических наук А.В. Ахтямова.