Рамиль Мингазов: «Шаймиев подходит ко мне: «А ты же был против объединения!»

При встрече со мной Шаймиев как-то сказал про Сабантуй: «Можно было много миллиардов потратить на то, чтобы этот праздник показать всему миру. Но когда мы пригласили Ельцина, который горшок разбил, а затем Путина, который выудил 5-рублевую монету в катыке, — эти фотографии облетели весь мир. И весь мир узнал, что есть татары, у которых есть праздник Сабантуй, на который съезжаются даже цари!» Вот в этом была его мудрость. Причем мудрость народная, как бы от сохи, земли, которая говорит, что мы древний народ. У нас глубокие корни, поэтому и будущее у нас есть. Шаймиев всегда хотел это показать, что было вчера, сегодня и что будет завтра. Мы будем завтра!

Шаймиев занимался и Булгаром, и Свияжском, их внесением в список ЮНЕСКО, что было просто исторической необходимостью. И полилингвальные школы при нем появились, он все продумывает. Важно, что именно такой человек занимается этими вопросами. Вот зачем Шаймиев запланировал такие школы? Чтобы выводить татароязычных детей на мировой уровень. Это тоже показывает его мудрость. Вроде бы человеку уже 85 лет и ничего не нужно. Но нет, ему нужен его народ, его деревня, Казань и Татарстан. Пока он будет жить, он будет об этом думать. Минтимер Шарипович всю жизнь служит своему народу. Его как национального лидера признаем не только мы, но и Россия, Москва. Было время, когда Ельцин приезжал в Казань и у Шаймиева на берегу Волги спрашивал совета, как страна должна развиваться дальше. Тогда Россия могла развалиться и все зависело от татар, все слушали Минтимера Шаймиева.

На 1000-летие Казани мы открывали новое здание университета. Я тогда уже работал профессором, занимал должность первого проректора гуманитарного института (в 2005 году открыли Татарский государственный гуманитарно-педагогический университет, объединив два института: татарско-американский и татарский гуманитарный, — прим. ред.). Наверное, по должности я был самым низшим звеном. Там были и министры образования России и Татарстана, министр строительства, мэры и так далее. И вот он подходит ко мне, а на мероприятии собрана вся татарстанская элита, и говорит: «Рамиль, а ты же был против объединения! Помнишь, ты в газете писал?» Я говорю: «Я был не против объединения, я был за национальный университет!» Я был ошарашен, представляете, 40 лет мне, я там самый молодой. А там свита такая, человек 30 и все при высоких должностях!

Дело в том, что, когда объединяли педуниверситет с гуманитарным институтом, был какой-то приоритет татарской филологии, и университет хотели назвать «Татарским национальным университетом». И сейчас эта проблема именно татарского — не педагогического, государственного или федерального, а именно национального татарского университета осталась нерешенной. И вот он подхватил меня на мероприятии и начал эту тему обсуждать. А Минтимер Шарипович на публике и тет-а-тет не отличается, внутренне сильный, поэтому никогда не играет на публику, ему не надо рисоваться. Шаймиева ничем не сломать, у него хребет крепкий и очень крепкий дух. У него есть свое видение, и если вступаешь с ним в спор, через какое-то время понимаешь, что он был прав. Видимо это приходит с возрастом. История потом расставит все по своим местам, но татары будут всегда рады тому, что в такой переломный момент у руля стоял он.