Суд разрешит разногласия АСВ и комитета кредиторов ТФБ по имуществу на 154 миллиона
После своего краха Татфондбанк съехал из арендуемых офисов, оставив в них массу техники и оборудования
Как стало известно «Реальному времени», Арбитражному суду Татарстана вскоре предстоит разрешить противоречия между конкурсным управляющим обанкроченного «Татфондбанка», госкорпорацией «Агентство по страхованию вкладов», и комитетом кредиторов должника по поводу принадлежащего банку имущества, оцениваемого без малого в 154 млн рублей. На эту сумму были оценены «неотделимые улучшения», сделанные ТФБ в арендованных офисах по всей республике. Это включает как сам ремонт, так и встроенную мебель и оборудование, среди которых сейфы, кондиционеры, системы сигнализации, пожаротушения и прочее. АСВ предлагает все это «добро» списать ввиду фактического отсутствия. Комитет кредиторов же склоняется к тому, чтобы демонтировать и выставить на продажу. Мнения экспертов «Реального времени» по поводу того, стоит ли игра свеч, разошлись.
Затягивают процедуру банкротства, препятствуя продаже неликвидного имущества
Спор по поводу имущества обанкротившегося «Татфондбанка» (ТФБ) на общую сумму почти в 154 млн рублей возник между конкурсным управляющим кредитной организации, госкорпорацией «Агентство по страхованию вкладов», и комитетом кредиторов.
Разрешить разногласия между ними должен 11 февраля татарстанский арбитраж. Инициатором обращения в суд выступило АСВ. Заявление было подано им 19 января, говорится в материалах дела. В иске (газета «Реальное время» располагает его копией) говорится о том, что по инициативе конкурсного управляющего 3 июня 2019 года на рассмотрение комитета кредиторов ТФБ было вынесено решение о списании имущества банка «в связи с его отсутствием» на общую сумму 114,9 млн рублей. Однако тот, хотя и собрался в полном составе, «добро» на эту процедуру не дал. Отметим, комитет кредиторов «Татфондбанка» в составе пяти человек был утвержден еще 17 июля 2017 года на первом собрании кредиторов.
9 октября прошлого года АСВ сделало второй заход: «с учетом увеличения позиции имущества», отмечается в заявлении, на рассмотрение комитета кредиторов ТФБ был повторно вынесен вопрос о списании с баланса банка его имущества (неотделимые улучшения и капитальные вложения в арендуемые помещения), которое по результатам инвентаризации было отнесено к недостаче. Общая сумма этой недостачи впечатляет: 153,9 млн рублей. Но и на этот раз положительного решения от большинства «комитетчиков» управляющий не добился.
Как уточняется в заявлении, упомянутое имущество числится на балансе банка, однако фактически у управляющего его нет. Это подтверждает акт инвентаризации, причем еще по состоянию на 11 апреля 2017 года. Закон «О банкротстве», напоминает Агентство по страхованию вкладов, предусматривает определенный порядок и процедуру прекращения договоров должника путем отказа от их исполнения конкурсным управляющим. На этот счет у него есть специальное право. И госкорпорация им воспользовалась: отказалась от договоров аренды помещений, ранее заключенных ТФБ для размещения своих отделений. При этом имущество, которое, говоря юридическим языком, представляет из себя «неотделимые улучшения» арендованных помещений, было оставлено банком их владельцам-арендодателям.
Доказательств того, что ранее ТФБ комфортно обустраивался на чужих площадях и делал там разного рода приспособления и усовершенствования с разрешения владельцев квадратных метров, нет. Следовательно, стоимость передаваемого имущества хозяин помещений арендатору не возмещает, приводит заявитель норму закона.
Кроме того, так как ТФБ съехал из этих помещений достаточно длительное время назад (в мае 2017 года), велика вероятность того, что над ними могли «потрудиться» еще и новые арендаторы. Одним словом, взыскание стоимости неотделимых улучшений с арендодателей невозможно. Таким образом, они подпадают под списание активов ликвидируемых финансовых организаций.
Агентство пишет, что необходимость этой процедуры вызвана «фактическим отсутствием имущества, а также невозможностью проведения мероприятий по его взысканию». По мнению конкурсного управляющего, препятствуя списанию неликвидных активов, комитет кредиторов тем самым лишь способствует затягиванию процедуры конкурсного производства.
Типовое условие на рынке аренды: при демонтаже привести в первоначальное состояние
В пресс-службе АСВ «Реальному времени» сообщили, что до даты отзыва лицензии ПАО «Татфондбанк» имело 88 обособленных подразделений, в том числе 5 филиалов, 51 дополнительный офис и 32 операционных. Ввиду отсутствия собственных помещений банк заключил договоры аренды 71 помещения, оборудовал их необходимым образом, затратив крупную сумму, в том числе на установку кассовых узлов в соответствии с требованиями Банка России. При этом часть оборудования была вмонтирована в помещения.
В Агентстве по страхованию вкладов отмечают, что в соответствии с условиями договоров аренды помещений при их расторжении банк должен был оставить там произведенные им улучшения, а при демонтаже привести помещения в первоначальное состояние: «Данное условие является типовым на рынке аренды».
При расторжении договоров аренды после отзыва лицензии ТФБ был произведен расчет экономической целесообразности демонтажа оборудования, которое является неотделимым улучшением, с учетом его хранения на складе и продажи (обращаем внимание, что оно использовалось не один год), а также проведения ремонтных работ в помещениях. В результате в кредитной организации пришли к выводу, что это «экономически невыгодно».
С учетом изложенного, комитету кредиторов банка было предложено списать указанное оборудование с его баланса. Такое предложение конкурсного управляющего выносилось на утверждение комитета кредиторов в июне 2019 года и октябре 2020-го, «однако решение принято не было». Это послужило основанием для обращения конкурсного управляющего в Арбитражный суд РТ с заявлением о разрешении с комитетом кредиторов банка разногласий по указанному вопросу.
«Мы им говорили еще полтора года назад: «Разберите и продайте!»
Почему же комитет кредиторов «Татфондбанка» дважды «прокатывал» АСВ? Один из пятерых членов комитета Александра Юманова пояснила нашему изданию, что в помещениях, которые некогда арендовал под свои офисы по всей республике ТФБ, был сделан не только ремонт: «Как пишет конкурсный управляющий, это неотделимые улучшения. Конечно, краску со стен отодрать нельзя». Однако, по ее словам, в приложении перечислен просто огромный перечень имущества: какая-то мебель, встроенная в пол, встроенное оборудование, например, сейфы в стенах. Такая офисная «начинка», как сигнализация, системы пожаротушения и прочее.
В том числе там очень много таких вещей, которые можно демонтировать и найти новых владельцев. «Например, кондиционеры. Мы им говорили: «Разберите и продайте. Каждый датчик тоже стоит денег. Может быть, они и бэушные кому-то нужны», — замечает член комитета кредиторов. — Ведь это же были арендованные помещения, вы их улучшили. Читайте договоры, как-то решайте вопрос с собственниками. Мелочевка ли это? Там имущества на 154 миллиона», — говорит она.
Члены комитета предлагали АСВ избавить себя от хлопот по демонтажу и складированию: «Объявить конкурс, что, например, в помещении в Лениногорске установлен кондиционер. Его цена с демонтажем — 10 тысяч рублей. Но в Агентстве говорят, что все это сложно». Поэтому-то не раз на очных заседаниях комитета кредиторов большинство его членов высказывались против списания. Вообще же впервые этот вопрос, подтверждает Юманова, встал на повестке дня в июне 2019 года: «Прошло полтора года».
То есть из пятерых членов комитета кредиторов как минимум трое голосовали против. По информации Александры, такой же точки зрения, что и она, в вопросе списания имущества абсолютно точно придерживается налоговая. Третьего представителя она не вспомнила. Так как положительного решения до сих пор нет, конкурсный управляющий выносит эти разногласия в суд, чтобы он разобрался как независимая сторона.
Напомним: вкладчики-«физлица» относятся к первой очереди кредиторов, юрлица — к третьей. По информации Юмановой, пока что погашено 44% требований кредиторов «Татфондбанка» первой очереди: «На этом все. Кредиторам остальных очередей точно ничего не светит. Насколько еще погасят требования кредиторов первой очереди? Наверное, еще на чуть-чуть». Она дает такой прогноз с учетом того, что практически все имущество банкротящегося банка уже продали. А то, что выставляется на торги не впервые, уже не удастся реализовать по высокой цене.
Так стоит ли игра свеч?
Источник газеты «Реальное время» в банковской сфере, не пожелавший быть названным, считает, что в данном случае «игра не стоит свеч». По его словам, как правило, все производимые улучшения прописываются в договоре аренды. Все зависит от того, как договоришься: из-за расходов на ремонт может быть снижена арендная плата либо эта сумма будет засчитана в пользу будущих платежей. Но возможен и третий вариант: банк идет на это потому, что ему это необходимо. «На практике многие арендодатели говорят: «Зачем мне тут ремонт?! Вам нужно, вы и делайте. Меня это не касается, я и так эти площади сдам», — рассказывает он.
— Я не думаю, что в данном случае получится все эти вещи демонтировать и реализовать, — высказывает сомнения собеседник нашего издания.
Как в подобной ситуации поступают другие? По словам участника банковского рынка, пока в России было не так много банкротств кредитных организаций для того, чтобы «можно было говорить о сложившейся практике, как правильно «бросить» офис при крахе».
Что касается состояния помещений, по его мнению, у «Татфондбанка» по сравнению со многими другими кредитными организациями офисы «были бедненькие, грязненькие: они, вообще, если честно, особо не парились по этому поводу». В какой-то момент второй по величине банк республики, по свидетельству источника, очень сильно отстал от остальных в плане организации офисного пространства.
Гендиректор юрцентра «Правосудие» Айрат Гатин также говорит, что по общему правилу, если иное не согласовано сторонами в договоре аренды, неотделимые улучшения арендуемых помещений возмещаются за счет средств арендодателя. Вместе с тем норма закона, предусматривающая такую возможность (ст. 623 Гражданского кодекса РФ), может быть изменена по соглашению сторон.
— Таким образом, многое зависит от конкретных условий договоров аренды: предусмотрели ли стороны возможность возмещения неотделимых улучшений или нет, — соглашается он.
По словам Гатина, в любом случае, если подобные улучшения были необходимы для осуществления «Татфондбанком» своей нормальной хозяйственной деятельности, то выполнение таких улучшений нельзя безусловно отнести к убыткам.
Руководитель инициативной группы независимых кредиторов «Пробизнесбанка» (Москва) Нерсес Григорян говорит, что обычно выступает против конкурсного управляющего. Но в данном случае, он, скорее, склонен принять сторону АСВ:
— Я инженер по образованию, я вам так скажу: чисто теоретически вы можете демонтировать оборудование, к примеру, по кондиционированию, и выставить его на продажу, — говорит он. — Но прежде чем выпилить все в арендованном офисе, для начала надо оспорить договор, в котором прописаны эти усовершенствования.
— Я встану на сторону комитета кредиторов. Потому что они ведь голосуют большинством, они видят документы. Возможно, там есть имущество, которое действительно можно продать. Почему нет? — в свою очередь, полагает председатель общественной организации «Союз кредиторов-банкротов РТ» Елена Косоурова. — Пусть продают. Никакие сроки не поджимают. Конкурсное производство еще год точно будет длиться. Я думаю, что и дольше. Поэтому ничто не мешает реализовывать не списывая.