«Чтобы выразить феномен души, нам нужна новая математика»

«Нам нужна новая математика, чтобы выразить феномен души и сознания»

— Какую гипотезу для объяснения феномена сознания и души выдвигаете вы?

— Я ставлю перед собой задачу довести идеи Владимира Соловьева до новой математики. Гипотеза моя состоит в том, что нам для постижения феномена души, сознания, нужно новое учение о числе, в какой-то степени напоминающее пифагорейское представление о нем. Для Пифагора числа были образами гармонии, полноты, совершенства, такими космическими символами, которые выражали соответствующие состояния бытия. В этих числах был параметр гармонии, законченности. Это было не такое бесконечное линейное число, которое есть в современной математике — 1, 2, 3 и так до бесконечности, такая уходящая в бесконечность линия. У Пифагора было какое-то искривленное число, которое лежало на некотором цикле или на некотором витке спирали. На конечном шаге, возвращаясь к единице, на этом максимальном элементе число достигало эффекта бесконечности.

То есть нам нужна математика, которая бы позволила бесконечное выразить на конечном шаге. Например, Пифагор считал, что 10 — это выражение числа космоса. И на десяти числовой ряд достигает какой-то максимальной полноты, выражая природу космоса, которую можно сравнить с энергией бесконечности. На десяти достигается такой же эффект, как в современном числе он достигается на бесконечности. Как построить такую математику конечных-бесконечных чисел, которые обладают, кроме линейности, еще моментом цикличности и возвратом к началу? Эта двойственность, единство линейности и цикличности, должно лежать в основании этого нового числа. И такими числами можно будет мерить соответствующие структуры, те, которые будут на конечном шаге достигать полноты. Это будет одновременно эстетическое число. Вот такая гипотеза, если говорить о ней в первом приближении.

В конце концов нам нужны новые смыслы, новые структуры и новая математика для того, чтобы выразить феномен души и сознания. Если нам удастся это выразить, то тогда мы вплотную подойдем к моделированию феномена жизни. Потому что с этой точки зрения живое — это то, что обладает своим внутренним миром, то есть это единство тела и внутреннего мира. А что такое внутренний мир? И как построить его научные модели? Внутренний мир можно рассматривать как первый шаг к рационализации концепта души. Мы заменяем концепт души на более рациональный концепт внутреннего мира. Это первый шаг. А потом пытаемся структурировать идею внутреннего мира, создавая какие-то новые структуры. Продвигаясь по этому пути, я думаю, можно будет создать настоящую теорию жизни, более холистическую теорию живого.

Для Пифагора числа были образами гармонии, полноты, совершенства, такими космическими символами, которые выражали соответствующие состояния бытия. В этих числах был параметр гармонии, законченности

«Обычная материя все время стремится к хаосу и распаду»

— Как вы считаете, стоит ли науке отходить от материализма в описании феномена жизни?

— В советском марксизме было учение о формах материи. Там выделялось пять основных форм материи: механическая, физическая, химическая, биологическая и социальная. И каждая следующая форма материи содержала в себе нечто принципиально новое, хотя и включала в себя все, что есть в предыдущей форме материи. И в итоге возникали такие уровни организация материи. Эта версия, которую можно назвать материалистический холизм. То есть, с одной стороны, здесь идеи холизма, а с другой, здесь уровни организации связаны еще с материализмом.

Есть разные виды материализма. Есть более вульгарный редукционистский материализм, который знает только первые формы материи — механическую, физическую и химическую и который считает, что все можно свести только к ним. А есть более тонкие формы материализма, как, например, диалектический материализм в марксизме.

Продолжая эту линию, я ввожу такой термин, как трансматериализм. Это философия материализма, которая утверждает, что нет ничего кроме материи и ее форм. Но она вводит одно очень важное добавление к существующей до сих пор версии материализма: форм материи не пять, не три, а бесконечно много. И сколько бы мы ни знали форм материи, всегда существует еще бесконечно много неизвестных форм, которые нами еще не открыты и не познаны. Сама материя — это то, что сквозит, трансцендирует сквозь все эти формы, выражая универсальные принципы организации этого бесконечного числа форм, поэтому ее еще можно назвать трансматерией, а это учение — трансматериализмом.

В этом плане я ввожу такое понятие, как «материя жизни». То есть мне кажется, что для того, чтобы быть живым, необходимо обладать особой материей, материей, которая является субстратом, носителем живого. Здесь я абсолютно уверен, что обычная материя (я ее называю «средовая материя», то есть та материя, из которой состоит окружающая нас среда) не достаточна, чтобы выразить в своих формах феномен жизни, потому что она довольно рыхлая, слабая. Она не держит сильные целые. Это выражается в том, что главным ее законом является второй закон термодинамики, закон энтропии.

То есть эта средовая обычная материя все время стремится к хаосу, к распаду. И поэтому сложные типы организации, которые пытаются на ней удержаться, рано или поздно начинают разрушаться, и выражается это в стремлении к однородности. В то время как для биологических систем характерно то, что советский биолог Эрвин Бауэр, который написал книгу «Теоретическая биология», называл принципиально иным законом, чем второй закон термодинамики. Он называл это «принцип устойчивого неравновесия».

То есть если неорганические системы всегда стремятся к равновесию, к достижению минимума потенциала, то биологические системы также устойчиво постоянно стремятся к отклонению от состояния равновесия. В этом плане для них характерна другая физика. Получается, что живое — это микромир, микрокосм, который подобен большому миру. То есть он обладает своим пространством, своим временем, своей материей и своими законами. И эти законы отличаются от законов средовой окружающей материи, потому что живое очень холистично, очень целостно, там другой онтологический режим, другой тип бытия.

Во многом у живого даже перевернутый тип бытия относительно неживого. Если неживое стремится развиваться снизу вверх: от элементов к целым, в интеграцию к целым (например, элементарные частицы объединяются в атомы, атомы в молекулы и так далее), то в живом сильна обратная тенденция: целое стремится дифференцироваться на части. И развитие начинается с недифференцированного целого, которое затем выделяет из себя все более и более мелкие части. Например, когда рождается организм, из зиготы возникает зародыш — одна клетка начинает делиться на множество бластомеров, а из них уже начинают возникать разные ткани и органы. То есть если в неживом мы идем от многого к единому, то здесь перевернутая логика: от единого ко многому.

Получается, что живое — это микромир, микрокосм, который подобен большому миру. То есть он обладает своим пространством, своим временем, своей материей и своими законами. И эти законы отличаются от законов средовой окружающей материи, потому что живое очень холистично, очень целостно, там другой онтологический режим, другой тип бытия

Такое переворачивание позволяет говорить о перевернутой обратной физике. Это значит, что у нее должен быть свой субстрат, который держит эту обратную физику. Этот субстрат я называю «обратной материей». Эта материя держит обратный закон, закон господства единого над многим, а не закон господства многого над единым, как второй закон термодинамики в средовой материи.

Материя жизни обладает свойством мироподобия — это малый мир, микрокосм. Ее важнейшая характеристика это то, что она способна держать малую мировую структуру внутри себя (свое пространство, время, материю, законы). Таким свойством не обладает средовая материя. Материя жизни должна быть более онтологически мощной, концентрированной, интенсивной для того, чтобы выражать такую природу мироподия (т. е. подобие части мира миру в целом). Благодаря этому она обладает сильной (но не абсолютной) замкнутостью, изолированностью от внешнего бытия.

Материя жизни достаточно автономна. И она, по видимому, может существовать без средовой материи. Она может соединяться со средовой материей, а может и отделятся от нее. Так что здесь органично возникает теория перевоплощения, реинкарнации. Главная задача материи жизни — это получение опыта в тех или иных мирах. Поскольку эти миры состоят из средовой материи, надо облечься в определения средовой материи для того, чтобы получить доступ в эти миры, получить определенную порцию опыта и двигаться дальше. Так что вот такая очень древняя концепция. Сторонниками реинкарнации были и Платон, и Лейбниц, и Лосский. Много было представителей этого направления. Плюс, если эту концепцию снабдить своей математикой, то получится очень интересно.

«Платон занимал крайнюю позицию — он полагал, что мир материи играет отрицательную роль»

— И как известные ученые и философы представляли себе реинкарнацию? Как они ее описывали?

— Платон считал, что душа соединяется с телом, а между воплощениями она находится в мире идей, созерцает его. И пока душа находится между воплощениями, она знает абсолютную истину. Когда душа соединяется с телом, то она забывает то, что знала в мире идей. И познание по Платону — это процесс воспоминания, то есть когда мы познаем, приобретаем знания, мы приобретаем степени истины. Для того, чтобы лучше познавать, необходимо ослабить влияние материальности на душу. То есть исключить влияние сенсорики, вести правильный образ жизни для того, чтобы тело не опускало душу до низких состояний бытия, было более утонченным, позволяло душе вспомнить мир идей, заниматься высокими науками (особенно философией и метафизикой, которая пытается выразить архетипы бытия), искусствами. Главная задача в жизни человека — это вспомнить мир идей и воплощать его определения в жизни. Поднимать, подтягивать материальное бытие до определений мира идей — это и есть развитие и главная задача для человека.

Платон занимал крайнюю позицию. Он полагал, что мир материи играет отрицательную роль. И лучше бы вообще отказаться от материального тела, уйти в мир идей и там вечно пребывать. Просто по каким-то причинам нам это не удается сделать, и материя нас притягивает.

А Николай Онуфриевич Лосский полагал, что можно создать некий синтез теории Соловьева и теории перевоплощений. Он использует понятие «субстанциональный деятель», выражающее инстанцию души и духа, которые относительно независимы от материального начала. Лосский, в отличие от платонистов, видел в материи и положительное начало. Материя — это та среда, в которой преобладает многое над единым, но эта среда ставит перед нами задачу ее просветления и подъема до того, что называлось софийной телесностью или софийной материей, то есть такой совершенной материальностью. Поэтому нужно не отрываться от материального мира, нужно, наоборот, постоянно возвращаться в него, чтобы его преображать. Поэтому наука, искусство, религия, духовное начало — это все средства для преображения материального мира. То есть надо не убегать от воплощений, а надо видеть в этом свою задачу, свое служение. Как на Востоке есть понятие бодхисаттвы. Это пробудившийся человек, который не убегает из колеса сансары, а возвращается в сансару для того, чтобы помочь всем остальным тоже выйти из нее и подняться на более высокий уровень.

Нужно не отрываться от материального мира, нужно, наоборот, постоянно возвращаться в него, чтобы его преображать. Поэтому наука, искусство, религия, духовное начало — это все средства для преображения материального мира. То есть надо не убегать от воплощений, а надо видеть в этом свою задачу, свое служение

— Много сил ученые тратят на то, чтобы расшифровать работу нейронов мозга, найти жизнь, сознание в материальном теле. Как вы считаете, где все-таки заключено сознание человека? И стоит ли искать его материальными способами где-то в теле?

— Я уже рассказал свою гипотезу о материи жизни, именно там источник жизни. Изучая средовую материю, мы можем сквозь нее, как сквозь некоторое подобие, понимать и определения материи жизни, которая за ней стоит. Я вижу в средовой материи еще одно важное качество, которой нет в материи жизни. Материя жизни замкнута в себе и автономна, это с одной стороны хорошо, потому что это рождает мироподобие и внутренний мир, как сильную самость этой материи. А с другой стороны, это плохо, потому что это затрудняет раскрытие материи жизни на иное. Чтобы развиваться, нужно постоянно раскрываться на иное. Нужно меняться, трансформироваться, нужно воспринимать окружающий мир, действовать в окружающем мире, нужно вообще войти в окружающий мир. В материи жизни слишком усилено начало самобытия и ослаблено инобытийное начало, открытие на иное. А в средовой материи наоборот. Она раскрыта на иное очень сильно, там части целого практически полностью растворены в составе целого и не имеют такой сильной самости, как в случае материи жизни, поэтому там преобладает энергия размыкания на иное, энергия инобытия.

Материи жизни необходимо постоянно приобщаться к средовой материи для того, чтобы получать эту усиленную энергию открытия на иное. Материи жизни нужно проецировать себя на средовую материю и создавать свой такой своеобразный слепок. Это не только слепок, но еще и получение энергии инобытия. Благодаря этому материя жизни способна ускоренно развиваться, изменяться, поэтому, когда она соединяется со средовой материей, она получает потенциал ускорения на изменение и развитие. А когда материя жизни отсоединяется от средовой материи, то она замыкается в себе. По сути говоря, она застывает и стагнирует все то, чего достигла на данном этапе своего бытия.

Средовая материя очень важна для того, чтобы размыкать материю жизни и постоянно придавать ей энергию движения, энергию трансформации. Другое дело, в каком направлении эту трансформацию использовать, ведь средовая материя не дает направления. Она дает просто размыкание на иное, а какое это будет иное, более совершенное состояние или, наоборот, распад, деградация — это будет зависеть уже от самой материи жизни (от ее целей, от ее уровня развития).

Я думаю, что здесь одинаково важны обе составляющие. И материю жизни, и средовую материю нужно одинаково изучать, но одновременно не надо абсолютизировать средовую материю, как делают это сегодня, считая, что ее особое состояние идет не от какого-то иного источника, а от нее самой, то есть это некая вариация обычной физики в таких неравновесных, термодинамически открытых, далеких от равновесия состояниях. Бытует мнение, что только объяснением этой средовой материи можно все описать. Нет, я думаю, что это крайность. Надо держаться между крайностями и не сводить все только к материи жизни или только к средовой материи, а изучать комплексную интегральную бителесную материальность и взаимодействие, взаимообогащение ее составляющих друг другом. Как мне кажется, это наиболее правильный подход.