Эльвира Набиуллина: «Я ожидала, что верящих в реформы будет больше!»

Питерское «дежавю»: как цвет экономистов РФ второй год обсуждает, где взять деньги для роста и куда их потратить

ПМЭФ-2018 официально стартовал с панельной сессии «Российская экономика на траектории роста: вызовы и решения». В программе в «лиде» к сессии отмечалось, что «макроэкономическая стабильность, достигнутая благодаря умеренно жесткой денежно-кредитной и бюджетной политике, обеспечила фундамент, на базе которого может быть построен каркас качественно новой высокопроизводительной экономики». Цвет российских экономистов страны обсуждал главный вопрос: какие структурные преобразования нужны для увеличения темпов экономического роста и где найти на них ресурсы (а также какая бюджетная политика позволит сохранить доверие к макроэкономическим институтам и при этом создаст условия для рывка и что может стать драйвером экономики). В итоге больше часа обсуждали, где взять денег на ускорение экономического роста (с 1,5% до 3—4%). И как и куда их потратить.

Даже название сегодняшней сессии вызвало у нас, мягко говоря, даже не недоумение, а дежавю! Почти год назад панельная сессия, с которой стартовал ПМЭФ-2017, называлась до боли похоже: «Макроэкономическая политика — от стабилизации к росту», в «лиде» же к сессии, прошедшей в том же конгресс-центре ПМЭФ, что и год спустя, отмечалось, что падение ВВП сменилось ростом, структура экономики стала «более здоровой». И, внимание, «главный вызов, стоящий сегодня перед Россией: обеспечение темпов роста, превышающих среднемировые». Все те же и все там же тогда обсуждали тот факт, что если темпы роста российской экономики не превысят 1,5%, Россия не выедет из колеи. Ключевыми вопросами год назад были: где взять на ускорение роста денег, куда и как их потратить… В общем, «каким ты был, таким остался».

Сегодня ту же проблему пытались решить «все те же, все там же». Фото n-kurs.ru

Как глава МВФ не дала превратиться чиновникам-спикерам в героев басни Крылова

Действительно, и сегодня ту же проблему пытались решить «все те же, все там же»: Алексей Кудрин, в 2017 году еще не председатель Счетной палаты РФ, Максим Орешкин, тогда еще только-только назначенный министр экономического развития (его шефа Алексея Улюкаева уже арестовали, но еще не посадили), глава ЦБ РФ Эльвира Набиуллина и министр финансов Антон Силуанов. Сходство с сюжетом басни Крылова «Квартет» («а вы, друзья, как ни садитесь») было бы поразительным, если бы не спасительная Кристин Лагард, директор-распорядитель Международного валютного фонда, приглашенная на форум и сидевшая посередине, рядом с другой женщиной — Набиуллиной (отметим для порядка гендерное неравенство: спикером тоже был мужчина).

Однако в прошлом году с четырьмя теми же спикерами сидела тоже женщина, и тоже представитель всемирной финансовой структуры: гостем была главный исполнительный директор группы Всемирного банка Кристалина Георгиева. Если, воспользовавшись гипотетической машиной времени, перебросить Кристин Лагард на форум в прошлое, в 2017 год, а Кристалину Георгиеву на форум в будущее, в 2018 год — средний россиянин вряд ли заметил бы хоть какую-нибудь разницу.

Первые итоги: Улюкаев забыт, Кудрин уже не против Сечина, Греф подался в мистику

Тем не менее разница была, правда, носила она скорее политический и косметический характер. Говоря о «косметической разнице», мы имеем в виду появление в этом году в числе потенциальных источников инвестиций наращивание займов на рынке и рост госдолга. В остальном никаких особенных изменений в экономической повестке дня не произошло. Что заметил даже Алексей Кудрин. К слову, о Кудрине. Только недавно назначенный главой Счетной палаты РФ, он уже не был так политически радикален, как в прошлом году: тогда, нападая на самого главу Игоря Сечина, предлагая приватизировать нефтяной сектор в ближайшие 10 лет и заявляя о плохом состоянии СМИ и судов, Кудрин и Греф на форуме в прошлом году активно, хотя и завуалированно, пытались еще обсуждать дело Улюкаева. Когда Улюкаев-таки сел, о нем совершенно забыли. Любопытно, что Греф с гостями завтра на «деловом завтраке» Сбербанка будет обсуждать опять же проблему ускорения экономического роста до 3—4% в год. То есть, похоже, что ощущение дежавю нас на ПМЭФ-2018 будет преследовать постоянно. Но еще любопытнее, что сегодня Греф будет модерировать панельную сессию Сбербанка (что-то там об «экономике меняющегося мира, где стирается грань между реальным и виртуальным»), куда приглашен любимый Грефом… йогин и мистик Садхгуру из Индии. Рост экономический в РФ никак не разгоняется, темы на форуме никак не меняются — из такой сансары Герман Греф в следующем году может и в монастырь уйти.

Нынешняя ключевая сессия Петербургского форума была совершенно не политической (и вообще аполитичной), а сугубо экономической. Все дело было в том, что год назад Владимира Путина еще не избрали на новый срок, и никто не знал будущего нового состава правительства. Спикеры ПМЭФ в 2017 году прямо говорили о том, что делать «после мая 2018 года». В итоге, например, больше половины гостей «делового завтрака» Сбербанка вынесли вотум недоверия правительству Дмитрия Медведева, проголосовав за новые лица в Кабмине РФ. Теперь президент избран, Кабмин набран, новые лица — налицо. Вот только проблемы все те же (и все тот же вопрос — «что делать?»). И сюрприз — все те же главные лица, призванные их решить. О политике им сегодня действительно говорить бессмысленно. Хотя еще в 2015 году «Единая Россия» и «Справедливая Россия» после выступления Кудрина с идеей проведения досрочных президентских выборов в РФ сочли это вступлением в президентскую гонку, в которой увидели угрозу стабильности. Все это необходимо помнить и понимать, чтобы правильно оценить баланс сил и расклад мнений Кудрина, Силуанова, Орешкина и примкнувшей к ним Набиуллиной.

Антон Силуанов перед ответом на вопрос, где взять деньги на исполнение новых «майских указов» Владимира Путина, для начала пнул президента США за «протекционистские настроения». Фото roscongress.org

Антон Силуанов: налоги снижать не будем, «серый сектор» сделаем белым, создадим спецфонд…

Первый вице-премьер правительства РФ, министр финансов РФ Антон Силуанов перед ответом на вопрос, где взять деньги на исполнение новых «майских указов» Владимира Путина (8 трлн рублей), для начала пнул президента США Дональда Трампа за «протекционистские настроения», которые сдерживают мировой экономический рост (по данным Кристин Лагард, сегодня он составляет 4%). И, расшаркиваясь, дал понять, что ответы на вопрос пока «засекречены»: да, Кабмин планирует целый ряд структурных изменений провести, но еще предстоит дискуссия в правительстве РФ, в том числе по налогам, так что «все озвучить я не могу». Что Силуанов все-таки озвучил? Ну, во-первых, банальность, что нужно больше инвестировать, развивать бизнес, создавать условия для инвестиций — без них роста не будет. Во-вторых, обрадовал бизнес (или огорчил — кому как): в следующие 6 лет Минфин налоги — в основном — менять не будет. Разве что произведет «настройку» и даже уменьшит налоги, если увидит, что они плохо влияют на бизнес. Справедливости ради, в последние годы Минфин почти никогда этого не видит. А не видит потому, что перед ним прежде всего стоит задача свести концы с концами, дебет с кредитом, дабы на расходы бюджетные были доходы (читай — налоги). Но отчего же не поверить, что на этот раз все будет иначе? Греф, например, даже в индийского гуру поверил. Под «настройкой» налоговой системы Силуанов имел в виду «упрощение налогов по ряду малых бизнесов, самозанятых предпринимателей», работающих в «сером» секторе, создав механизм, который позволит их заинтересовать работать «в белую», а значит, платить налоги. В это верится больше (потому что см. выше: за «серый» сектор Минфин воевал всегда, там крутятся неучтенные огромные деньги). Но опять же, единственный механизм, который вывел бы «серый» сектор в «белый» известен: понизить налоги…

В-третьих, Минфин собирается развивать новые финансовые инструменты — фабрику проектного финансирования, концессионные соглашения — и снижать административную нагрузку (дежавю…). В-четвертых, изыскивать частные средства — в частности, так называемые длинные деньги, к примеру, индививидуальные пенсионные накопления (о «длинных деньгах» говорила и Эльвира Набиуллина, и Максим Орешкин, см. ниже). В-пятых, и, пожалуй, это главное: Минфин РФ в 2019 году создает спецфонд в объеме 3% ВВП, чтобы с его помощью увеличить госвложения в определенные части экономики для стимулирования частного бизнеса. Силуанов признал, что решение о создании фонда как спецресурса для инфраструктурных инвестиций — прямое последствие необходимости выполнения «майских указов» президента РФ. Это, конечно, тоже почти «дежавю»: в начале «нулевых» был создан Резервный фонд, куда шли излишки от продажи нефти, когда цена на рынке ее была высока.

Напомним, бюджетное правило, введенное в 2004 году Алексеем Кудриным, определяет максимальный уровень расходов, исходя из цены на нефть — в него идут нефтегазовые доходы, полученные от продажи нефти по цене, выше назначаемой «цены отсечения» (тогда это было 20 долларов, сегодня 40 долларов с ежегодной индексацией на 2%). Так Минфин пытался снизить зависимость бюджетной политики РФ от циклов в экономике — в итоге РФ еще сильнее села на нефтяную иглу.

…но это будет не такой фонд, как у Кудрина: деньги будем брать на рынке, за счет роста госдолга

Однако, по мнению Силуанова, на этот раз ничего подобного не будет: это совсем другой спецфонд. Так как у него будут другие источники (не нефтяные). Деньги на инвестиции Минфин будет получать на рынке, а цену отсечения менять «ни в коем случае не будет». Привлечение денег на рынке означает рост госдолга (по которому надо будет расплачиваться). Но сильно госдолг РФ не вырастет, уверяет министр.

Но министр экономического развития Максим Орешкин добавил, что занимать нужно будет осторожно, и только на те сферы, что позволят «улучшить качество жизни людей», а не на текущие расходы. Какие это сферы — прямо сейчас изучает новый вице-премьер РФ Максим Акимов. Учитывая зону ответственности Акимова (связь, транспорт и цифровизация экономики), вряд ли он нас чем-то удивит. Добавим, что за год Максим Орешкин так и не превратился в сколь-либо значимую и влиятельную фигуру на шахматной экономической доске, даже формально — в риторике и умении вести дискуссии публично он уступает и прежним министрам МЭР (Улюкаеву, Грефу, Набиуллиной), и Кудрину. И даже Силуанову.

Максим Орешкин считает, что занимать нужно будет осторожно, и только на те сферы, что позволят «улучшить качество жизни людей», а не на текущие расходы. Фото Павла Беднякова (iz.ru)

Как Кудрин перепутал Антона Силуанова с Германом Грефом

О разнице в весовых категориях спикеров и чиновников говорит тот факт, что Алексей Кудрин, хотя и поддержал бывшего подчиненного, но, начав речь в поддержку, назвал Силуанова Германом Оскаровичем, перепутав его с бывшим достойным его противником Грефом (с которым сам Кудрин раньше сидел за столиками спикеров ПМЭФ, когда Силуанова и на форуме-то могло не быть).

«Каждый раз на форуме такое происходит», — делая вид, что не обиделся, заметил Антон Германович Силуанов. Кудрин согласился с ним, что низкий госдолг (сегодня он составляет 13% ВВП) — большой ресурс на ближайшие годы, чтобы инвестировать его в инфраструктуру. Странно, конечно, что о госдолге как о ресурсе Кудрин не вспоминал в 2017 году, требуя лишь повысить нефтяную цену отсечения (он, впрочем, и сегодня этого требует — и Силуанов, разумеется, против) для увеличения госрасходов. Силуанов тогда, к слову, заявлял, что «между большим объемом расходов и экономическим ростом корреляции нет». Еще интереснее, что Кудрин по должности теперь будет проверять эффективность трат Минфина. Кудрин, однако, и сегодня остается на позиции необходимости трат (путем займов на рынке и наращивания Россией госдолга) на текущие расходы: образование, здравоохранение. В частности, глава Счетной палаты не согласился с Орешкиным, что на текущие расходы этот ресурс тратить нельзя, заявив, что в условиях сокращения трудоспособного населения — каждый год умирает по 1 млн человек (отчего оно вымирает, аналитическая служба «Реального времени» недавно писала) — мы должны тратить на повышение продолжительности жизни, здравоохранение и образование:

— Скоро специалистов нам будет не хватать. Например, если готовить программистов так, как мы готовим их сегодня, через несколько лет нам не будет хватать 2 млн программистов! Мы можем себе позволить тратить госдолг на текущие расходы.

Как назначение Кудрина в Счетную палату заставило его «переобуться» по поводу госдолга

Антон Силуанов, однако, не хочет тратить займы на рынке на текущие расходы ни в какую. И, польстив Кудрину, напомнил ему, что именно по его инициативе активно сокращали госдолг РФ: мол, мы вот потом вашу же инициативу подхватили, и теперь не хотим растерять потенциал госдолга просто так! И согласился с Орешкиным — «если уж занимать, то только на инвестиции». Отметим для порядка еще одно «дежавю»: в бытность министром финансов Алексея Кудрина последний постоянно пикировался на людях и кулуарно с министрами экономического развития Грефом и Набиуллиной (МЭР хотел больше расходов в инфраструктуру — Минфин ссылался на сбалансированность бюджета). Однако с прошлого года МЭР и Минфин «сдружились», и работают теперь в одной упряжке. А пикирует их теперь Кудрин, постоянно язвивший даже на нынешней сессии, что до сих пор не услышал, какие решительные меры примет новая команда Дмитрия Медведева для увеличения экономического роста РФ, и «видимо, не скоро услышим» (должны признаться, мы их пока, на сессии, во всяком случае, тоже не услышали). Экс-министр финансов, впрочем, вынужден отчасти тоже работать в упряжке (он теперь не свободное лицо и потенциальный оппозиционер, а член команды, как ни крути), поэтому идею о росте госдолга всячески поддерживает. И вынужден теперь объяснять, почему не поддерживал ее раньше:

— Когда мы сокращали госдолг — была логика, нефть стоила 110—140 долл за баррель в 2008 году, правильно было сокращать долг. Тогда он составлял 7—10% ВВП (имеется в виду стоимость его погашения). Это был потенциальный большой ресурс. Сегодня бы я его наращивал! Но госдолг же и в последние годы рос. Когда я уходил, он был 8%, сегодня — уже 13%! — отметил Кудрин, то ли похвалив Силуанова за непослушание, то ли «отчитав». — Скорее всего, госдолг в ближайшее время вырастет на 5—7%.

Директор МВФ Кристин Лагард, сидевшая слева от Силуанова и справа от Кудрина, с любопытством выслушав пикировки Силуанова с Кудриным, как заправский арбитр, постаралась примирить обе стороны, вспомнив о работе с обоими, когда сама она была еще министром финансов Франции. Она польстила российским спикерам, заявив, что «Россия устанавливает стандарты качества, когда речь идет о денежно-кредитной политике, инфляции, госдолге». Но раскритиковала тот факт, что экономика РФ при этом растет на уровне 1,5—1,7% в год, «прошлыми темпами» (тогда, конечно, неясно, о каких «стандартах качества» идет речь?):

— Это не только потому, что санкции или цены на нефть! Население не будет расти, а будет сокращаться, значит, вам надо повышать производительность труда. Не могу не подчеркнуть: те инвестиции в инфраструктуру, цифровую экономику, образование, здравоохранение, о которых тут говорилось — правильные. Небольшое увеличение госдолга, возможно, тоже будет правильным, — осторожно отметила глава МВФ и приняла в итоге сторону Силуанова, призвав не менять каждый год бюджетного правила, чтобы не испугать инвесторов.

Кристин Лагард, с любопытством выслушав пикировки Силуанова с Кудриным, как заправский арбитр, постаралась примирить обе стороны. Фото buro247.ru

Кудрин призвал пока не делить шкуру неубитого медведя, начав с себя: с реформы госуправления

Орешкин, выступив следом, наговорил гору банальностей и очень абстрактных попыток их решений: нужны высококвалифицированные кадры (поэтому упростим получение гражданства иностранным выпускникам российских вузов), нужно повысить производительность труда — готовим национальную программу и будем повышать управленческую культуру (?), главное — это инвестиции, но важно знать, как распределить 8 трлн рублей (пока не знают), готовим план трансформации делового климата (что бы это ни значило) и т. д. Единственное, что прозвучало в его речи любопытного, уже было ранее высказано Силуановым, — нужна нормальная накопительная пенсионная система. Справедливый возникает вопрос: не будет ли это походить на недавнюю историю с заморозкой пенсионных накоплений? Нет, уверяет Силуанов, не будет: «Мы собираемся развивать добровольные пенсионные накопления. Речь идет о добровольном пенсионном инвестиционном капитале». Набиуллина согласилась с Минфином и Минэкономики, заявив, что пенсионные накопления необходимо вернуть в финансовую систему РФ: «Чтобы не только увеличить пенсию, а чтобы у нас были длинные деньги — такие же, как долгосрочное страхование жизни и фонды коллективных инвестиций».

В конце концов, два основных вопроса дискуссии — где взять деньги и как их потратить — наткнулись на противодействие Кудрина и Набиуллиной. «Делили шкуру неубитого медведя» все по-разному, но Кудрин предложил начать с себя, то есть, с «охотников», которые медведя как-то добудут (пока непонятно как) и шкуру которого будут делить (тоже ясности нет). То есть с реформы госуправления.

— Где эффективность расходов?! Будем менять концепцию. По данным Счетной палаты, в 2017 году 1,8 трлн рублей тратилось с нарушениями! — пустил шпильку «охотник» Кудрин по адресу «охотника» Силуанова. — Это не значит, что кто-то утащил! Просто, например, вместо столов купили стулья. За это можно побранить. Но я вижу другой подход: стратегический аудит, оценка результативности. Тогда в сфере здравоохранения можно не только финансировать лечение болезней, но и увеличить расходы на профилактику и раннее выявление болезней. Изменение структуры расходов в целой отрасли — один из важных шагов. Такие же задачи стоят в образовании и инфраструктуре. Вопрос не в том, сколько тратить на строительство дорог или сколько этих дорог построить, а как должна быть расположена сеть дорог, чтобы быть более эффективной. В прошлые 6 лет на 3,5% ВВП выросли расходы на пенсионную систему, но больше стали тратить на вооружение! Они отобрали у нас 0,5% роста. Если же сделать бюджетный маневр — это даст плюс 0,5% роста каждый год.

Набиуллина: больше проблем сегодня с корпоративным кредитованием, а не с ипотекой

«Охотница» Набиуллина задалась вопросом, смогут ли допрасходы в размере 8 трлн рублей увеличить потенциальные темпы роста, заверив, что они не потребуют дополнительного ужесточения и так уже жесткой денежно-кредитной политики Центробанка. Позиция ЦБ: рост и так есть (1,5—2%), а любой фискальный стимул может привести к перегреву экономики, росту инфляции и лишь краткосрочному росту и дальнейшему его падению. Подобное Набиуллина наблюдает во многих странах.

— Мы процентной политикой можем обеспечить реализацию целей. Мы можем медленно ставку снижать даже, и нам вряд ли придется повышать ставку. Нам бы получить ясность, за счет чего расходы будут осуществляться, — вздохнула глава ЦБ, пытаясь вернуть министров на землю и фактически примкнув к Кудрину.

Готова ли ускорение экономического роста финансировать подконтрольная ЦБ банковская система? Набиуллина считает, что готова, с точки зрения капитала и ликвидности. Капитал благодаря политике оздоровления Центробанка стал «менее нарисованным и фиктивным». Вопрос ЦБ к банкам другой: справятся ли банки с трансформацией сбережений в инвестиции и способны ли они работать с предприятиями и оценивать инвестиции? Ответа у Набиуллиной пока нет.

— Мы станем больше внимания уделять не только завершающемуся банковскому оздоровлению. Мы обратим внимание на равенство доступа к госденьгам. Банки с базовой лицензией должны быть ориентированы на финансирование МСБ, — заявила глава ЦБ, отметив, что основные проблемы — не с потребительскими кредитами или ипотекой, а как раз с корпоративным кредитованием, которое не всегда влияет на экономический рост. — Бывает, что кредитуются сделки по слиянию и поглощению, а это лишь ложится допрасходами на компании, увеличивая риски. ЦБ будет дестимулировать кредитование подобных сделок слияния и поглощения, необеспеченное потребительское кредитование, валютное кредитование.

Кудрин предупредил, что если экономический рост останется в рамках 1,5%, это в первую очередь ударит по реальным доходам населения. Фото roscongress.org

Почти половина гостей сессии не верят в новые реформы — Набиуллина расстроена, Силуанов спокоен

В финале Кудрин, резюмируя свои предложения, обратил внимание на то, что еще 3 года назад все резервы РФ оценивались в 165 млрд долларов. В итоге уже потратили 90 млрд, осталось 75 млрд, заявил он, намекнув, что толк от этих трат в плане инфраструктуры и ускорение роста что-то незаметен. Экс-министр финансов предупредил, что если экономический рост останется в рамках 1,5%, это в первую очередь ударит по реальным доходам населения. А это, в свою очередь, — по возможностям дальнейших реформ:

— Президентом РФ предложено в два раза снизить бедность — но без экономического роста этого сделать не получится. В итоге ресурсы направят в сторону соцподдержки, что ударит по возможностям инвестирования!

После финального голосования о том, удастся ли РФ сохранить макроэкономические преимущества в виде значительных резервов и низкого госдолга, оказалось, что почти половина (43%) в это не верят — а значит, не верят в реформы! Кристин Лагард признавшись, что проголосовать не успела (а если бы успела — то обязательно бы проголосовала за веру в реформы), саркастически подытожила дискуссию, пытаясь объяснить неверие в реформы почти половины зала, в котором сидели, кстати, чиновники и бизнесмены:

— Часто бывает ситуация, когда цена на нефть растет, и все хорошие решения и намерения выбрасываются на помойку — потому что есть самоуспокоенность и самоуверенность, это известный феномен. Необходимо, чтобы политика была решительной! — заявила она, намекнув, по-видимому, оставшейся половине зала, в реформы поверившей, что и раньше российские чиновники говорили о необходимости роста и инвестировании.

— Печально, — взглянув на результаты голосования, пробормотала Эльвира Набиуллина. — Я ожидала, что верящих в реформы будет больше! Но это как раз к тому, что нам действительно не надо заниматься самоуспокоением.

Антон Силуанов же, быстро сориентировавшись, самоуверенно и спокойно заметил, что в реформы все-таки поверило больше половины зала! Кажется, намеки Лагард и Набиуллиной про «самоуспокоение и самоуверенность» до него пока не дошли.