Римма Бикмухаметова: «Я не согласна с мыслью о том, что татарский язык — это язык «колхоза», бабушек, деревни»

«Я не согласна с мыслью о том, что татарский язык — это язык «колхоза», бабушек, деревни»

— В своем интервью «Реальному времени» Ленар Мухаммадиев высказал мысль о том, что рано или поздно татарский язык умрет. Как вы к этому относитесь?

— Умирание, исчезновение касается не только татарского языка. Со временем исчезает все, ничто не вечно. Да, мы наблюдаем процесс глобализации, в деревнях тоже есть интернет, люди могут смотреть 130 каналов. Желающие могут узнавать новости на канале ВВС. Сегодня мы можем знакомиться с продукцией разных культур, можем потрогать, попробовать. Да, сильные культуры поглощают более слабые. Пока мы проигрываем, остаемся позади. Но я оптимист. Я не согласна сидеть сложа руки и думать, что татарский язык все равно исчезнет. По возможности мы должны стараться создавать татарскую продукцию, используя мировые технологии, создавать татарскую среду. Я не согласна с прозвучавшей в интервью мыслью о том, что татарский язык — это язык «колхоза», бабушек, деревни. И я, и креативно думающая татарская молодежь, и сам Ленар в свое время приложили немало усилий для того, чтобы поднять статус татарского языка, и сейчас эта работа продолжается. Для создания татарской городской среды сотни молодых людей, собравшихся вокруг Всемирного форума татарской молодежи, трудятся над новыми проектами. В мировой практике немало примеров обновления уже умирающих языков.

Я не согласна сидеть сложа руки и думать, что татарский язык все равно исчезнет. По возможности мы должны стараться создавать татарскую продукцию, используя мировые технологии, создавать татарскую среду

Когда в 2006 году я переехала в Казань, ситуация была иной. Чувствовался застой — ни в одной отрасли не было интересных проектов. В зарубежных странах много завлекательного, а у татар этого нет. Казалось, что мир был открыт, а татары почему-то не создают и не продвигают свою продукцию. В музыке, литературе, национальном дизайне, моде практически не применяли новых приемов. Мы мечтали о том, чтобы «татарских тусовок» было много. Для этого мы начали работать засучив рукава, горели этой идеей. Когда можно будет зайти в книжный магазин и среди тысяч книг можно будет выбрать лучшую? Много раз мы думали о том, когда же мы сможем спокойно пользоваться своей продукцией, как это делают русские. Посмотрите, сейчас дизайнеры продают национальный продукт, при этом им приходится конкурировать. Появились сети, которые продают халяльный фаст-фуд. Люди начали зарабатывать на этом деньги. Это же здорово! У тех, кто увлекается татарской поэзией, литературой, фотографией, архитектурой есть свои тусовки. Для продвижения татарской науки начали создавать разные паблики, видеоуроки на YouTube, создаются новые методики преподавания языка для детей, зарубежные бестселлеры переводятся на татарский язык. Несмотря на то что есть государственное издательство, книги выпускаются методом крауфандинга. Форум татарской молодежи каждую неделю организует лектории, экскурсии, музыканты предлагают свои выступления, молодежь снимает фильмы, клипы. Будучи журналистом я не успеваю следить за их деятельностью. Разве это умирающая нация?

«Башкирское национальное движение, на мой взгляд, допустило ошибку — они боялись не русификации, а татаризации»

— Как сторонний наблюдатель могу сказать, что среди активной молодежи (для кого-то вы фанатики, а для кого-то пассионарии) многие являются выходцами из Башкортостана. С чем это связано? Мы, казанские татары, воспринимаем вас как иногда агрессивных, иногда чересчур активных, потому что сами казанские татары кажутся несколько равнодушными, пассивными в моем восприятии.

— Приезжий не может сидеть сложа руки — ему приходится трудиться вдвое и даже втрое больше, ему нужно найти свое место. Потому активность для него естественна. К тому же такие люди приезжают, вдохновленные какой-то идеей. Он хочет реализовать ее, работает, предлагает. Если он сталкивается со стеной непонимания, он расстраивается, потом начинает работать еще. Если одерживает хотя бы маленькую победу, радуется, как ребенок. Это не явление, свойственное для уфимских татар. Это явление, свойственное для людей, живущих идеей. Казанские татары живут в тепличных условиях — есть и татарские школы, и детские сады, много развлекательных мероприятий. А остальные живут в русской среде. Уфимские татары жили под давлением национальной политики башкирского правительства, поэтому они тяжелее воспринимают то, что в Татарстане не используют возможности для развития языка.

Приезжий не может сидеть сложа руки — ему приходится трудиться вдвое и даже втрое больше, ему нужно найти свое место. Потому активность для него естественна.

— Поясните для нас — в чем проявлялось это давление?

— Например, когда я получала паспорт, мне напрямую говорили, что лучше записаться башкиркой, потому что так легче поступить в вуз. В университете я училась на факультете башкирской филологии и журналистики. Я не скажу, что в студенческие годы меня как-то обижали. Тем не менее существовало такое понятие как «титульная нация». Я хорошо помню перепись населения, когда численность башкир выросла за счет татар, я сама была тому свидетелем. Излишним было и давление с башкирским языком. Возможно из-за чрезмерного нажима и игнорирования татарского языка татары не изучали башкирский язык с большим воодушевлением. Да и обещания придать татарскому языку статус государственного не воплотились в жизнь. Это тоже расстроило татар.

Башкирское национальное движение, на мой взгляд, допустило ошибку — они боялись не русификации, а татаризации. Но башкирский и татарский — очень похожие языки, они различаются лишь некоторыми звуками. У нас общие проблемы, которые надо решать совместно. По сравнению с татарами башкиры ассимилируются быстрее, им сложнее, поэтому башкирский язык должен преподаваться в качестве государственного. Правительство создало для башкир все условия, но гражданская позиция и активность оказались не слишком сильны. В Татарстане сильна гражданская позиция, требуют низы, есть стремление иметь какое-то влияние, контроль. С инициативой сохранения института президентства также выступила молодежь, к этому вопросу привлек внимание Всемирный форум татарской молодежи.

«Я написала письмо Ингвару Кампраду. Через месяц все надписи в ИКЕА были переведены на татарский язык»

— Есть ощущение, что татарам все время чего-то не хватает, что вы все время чего-то хотите. Все время пишете какие-то письма, жалобы.

— А что в этом плохого? Конечно, не хватает. Не хватает татароязычной среды, не хватает использования государственного языка в повседневной жизни. Не хватает надписей на татарском языке. Оказывается, в Казани и в целом по республике визуальное использование татарского языка составляет 5%, и мы должны этим довольствоваться? Раз правительство не контролирует и не требует, мы не можем сидеть и ждать, когда это начнут делать. В том, чтобы писать разъяснительные письма, нет ничего криминального. В Уфе все надписи в магазине ИКЕА были и на русском, и на башкирском языке, а в Казани они только на русском. Я написала их руководству, что татарский язык тоже имеет статус государственного, на что они ответили, что подчиняются федеральному законодательству. Но меня это не остановило. Финские татары разыскали адрес Ингвара Кампрада. На шведском и английском языках я написала теплое письмо о том, каким должно быть отношение к языку. В конверт вложила фотографии с изображением Казани. Копию этого письма я отправила в Москву. В течение месяца все надписи и таблички были переведены на татарский язык. То же самое сделали еще несколько крупных магазинов — «Карусель», «Перекресток», «Ашан».

Каждый раз проезжая мимо торгового центра «Горки парк» на ул. Зорге я думала о том, чтобы предупредить «Ленту» о переводе надписей на татарский язык. Но позвонить было некогда. Но оказалось, что они и так все сделали на татарском и даже сайт оформили с использованием национального орнамента.

«Татарским газетам не хватает активности в интернете, в социальных сетях»

— Мы говорили о глобализации. Проект «Азатлык» — это тоже своеобразный глобальный проект. Там ведь рассказывают не только о том, что происходит в селах.

— «Азатлык» — татароязычный богатый, полнокровный ресурс. Здесь можно прочитать все, начиная от новостей в области международной политики и взаимоотношений между федеральным центром и Татарстаном до переводов зарубежных классических произведений на татарский язык. Но сейчас в полную силу начал работать и «Татар-информ». До прихода новой команды мы могли читать на татарском языке только переводные материалы. Сейчас освещаются новости Татарстана, России, мировые новости, организуются трансляции. В таких изданиях, как «Ватаным Татарстан», «Ирек мәйданы», «Безнең гәҗит» тоже дается оценка через татарскую призму. Но татарским газетам не хватает активности в интернете, в социальных сетях. Сегодня надо научиться передавать новости на татарском языке оперативно. Я хочу, чтобы русскоязычные СМИ находили в татарских изданиях эксклюзивные материалы. Надо научить читателей искать информацию на татарском языке.