«В мире сотни «пастернаковедов», и тут Валеев говорит: ребята, вы все — не правы»

66 лет тому назад

23 октября исполнится ровно 66 лет со дня, когда Борис Пастернак вторым из русских писателей был удостоен Нобелевской премии по литературе (первым был Иван Бунин). Произведением, с которым связывают присуждение премии, называют его знаменитый роман «Доктор Живаго», работу над которым писатель завершил в 1955 году. Роман, не принятый советской партийной и официальной литературной средой, запрещенный к изданию в СССР, но впервые изданный в Италии в ноябре 1957 года и быстро покоривший мир. Настолько быстро, что менее года спустя по предложению Альбера Камю, Нобелевский комитет премировал Пастернака с формулировкой «За выдающиеся заслуги в современной лирической поэзии и в области великой русской прозы». Справедливости ради стоит отметить, что это было уже четвертое выдвижение Бориса Леонидовича на премию, но именно в этот раз награды он был удостоен.

А в СССР разразилась настоящая буря. Борис Пастернак был исключен из Союза писателей СССР, ему непрозрачно намекнули о том, что было бы лучшим вариантом, если бы писатель покинул страну. 31 октября 1958 года Пастернак, которому исполнилось 68 лет, написал свое знаменитое письмо первому секретарю ЦК КПСС Никите Хрущеву, где извещал об отказе в получении Нобелевской премии по литературе. «Покинуть Родину для меня равносильно смерти. Я связан с Россией рождением, жизнью, работой», — писал он. Но систематическая травля сделали свое дело: здоровье писателя резко ухудшилось и 30 мая 1960 года его не стало.

В Советском Союзе «Доктор Живаго» впервые был издан лишь в 1988 году — спустя 28 лет после его смерти.

А споры о том, где, почему и когда Борисом Пастернаком была начата работа над романом, кипят до сих пор. Чаще всего звучит, что писался он с осени 1945 года, а то и вовсе был начат в феврале 1946-го в подмосковном Переделкино, а за право считаться тематической родиной романа — местом, где родилась и оформилась идея, где автор черпал вдохновение и находил прообразы героев, — сегодня разразилось настоящее соперничество. В каждом уголке страны, где хоть когда-то, пусть проездом, побывал Борис Пастернак, на полном серьезе утверждают, что именно там и проклюнулись первые ростки будущего произведения мирового значения. Но уроженец Чистополя Наиль Валеев уверен: малая родина «Доктора Живаго» — Татарстан и родной ему Чистополь. И работа над романом началась далеко не в 1945 году, а намного раньше.

— Я очень много документов переработал. Три-четыре года постоянной работы. Мне было важно доказать это. А то в последние годы как попало дергают: то в Менделеевске он якобы написал «Доктор Живаго», то где-то в Перми и так далее, — в интервью «Реальному времени» подчеркнул автор книги «Борис Пастернак в Чистополе 1941—1943».

Город с человеческим лицом

— В годы войны Чистополь невольно стал местом эвакуации. До 200 писателей и более 500 их детей, а среди детей были Алексей Баталов, доктор Леонид Рошаль в первый класс пошел тогда, Тимур Гайдар, Георгий Эфрон, дети Пастернака, Станислав Нейгауз — сын Генриха Нейгауза — и многие другие. Ну а писатели — проще сказать, кого не было в те годы в Чистополе. Все классики советской литературы. Даже Марина Цветаева приезжала на 3 дня, получила добро на то, чтобы работать посудомойкой, но уехала и, к сожалению, не вернулась. Анна Ахматова. Корней Чуковский сбил ее с панталыку, и она уехала в Ташкент. И очень сожалела об этом. Зря она уехала, конечно. Чистополь был единственным местом в Советском Союзе, где к писателям были повернуты лицом. По-доброму, — рассказал журналисту «Реального времени» Наиль Валеев.

Первые эвакуированные стали прибывать в Чистополь уже в 1941 году. Вскоре поток превратился в полноводную реку, и к марту 1942 года население небольшого провинциального городка удвоилось, перешагнув за 50 тыс. человек.

— Второй московский часовой завод, Завод гаражного оборудования, Рыбинский судоремонтный завод были эвакуированы сюда и другие фабрики... Рабочих и специалистов было эвакуировано много. Ну а из интеллигенции артистов было много — Ленинградский театр им. Ленинского комсомола в эвакуацию попал и прочие. И, конечно, писатели. Они совершенно разнообразили жизнь города. Публика чистопольская не была привычна к таким ярким людям. А сам Чистополь оказался к эвакуированным добродушным — городом с человеческим лицом. Я это привожу в этой книге, — отметил Наиль Валеев.

Б. Пастернак: «Я начинаю работу над своей прозой»

— Я поднял массу документов и думаю, что это будет очень интересно для читателей и для специалистов, поскольку, действительно, Пастернак — это тема, которая поможет как-то улучшить восприятие и Чистополя, и Татарстана в мире и в России, поскольку это один из культурных центров страны в 1941—1943 годах. Такого количества писателей не было нигде в эвакуации. Нигде. В Казани, я прикидки делал, может, человек 50 смогли как-то устроиться с семьями в этом огромном сарае — в Доме печати, и они постоянно менялись — кто-то уезжал, в тот же Чистополь, или в Ташкент, кто куда мог, чтобы как-то более-менее нормально устроиться. Это получалось не везде. Ташкент и Казань тоже не смогли достойно принять. А в Чистополе отладили как-то, и обстановка была доброжелательной.

А еще люди. Местная интеллигенция, которая не просто приняла эвакуированных писателей, но и многое делала для того, чтобы тем было как можно более комфортно в эвакуации. Одни из них — Авдеевы.

— Семья Авдеевых — это был, так сказать, благословенный угол, куда с радостью шли те, кого приглашали. По моим прикидкам, приглашали примерно человек 25. Побывали там в разное время. Приехал Фадеев, разумеется, он там желанный гость. Он берет книгу и говорит: «Как приятно подержать в руках классическое произведение», — свой «Разгром» в руках держит. Или приезжает Сельвинский, или приезжает с фронта Василий Гроссман — они идут сюда, в дом Авдеевых. Здесь обсуждают все фронтовые и тыловые вопросы, — приводит выкладки своих исследований Наиль Валеев.

Борис Пастернак — один из частых участников таких встреч. Яркий, живой, интересующийся, он как губка впитывает информацию, ложащуюся на благодатную почву: уже много лет поэт мечтает создать прозаическое произведение. И здесь, в Чистополе, он нашел прототипов своих героев.

Работа с документами, которой Наиль Валеев посвятил несколько лет, открыла множество моментов, тесно переплетающихся со страницами романа «Доктор Живаго». И там же, практически на самом виду строки, наконец ставящие точку в многолетних спорах: где родились первые строки бессмертного произведения. Именно этому и посвящена недавно вышедшая из печати книга «Борис Пастернак в Чистополе 1941—1943». Сам автор предрекает, что незамеченными его труды не останутся точно:

— Я думаю, что в современном пастернаковедении сейчас будет большое движение по этому поводу. Критики будет много. Но это очень хорошо! Это привлекает внимание. Конечно, тут место для критики есть. Сотни пастернаковедов во всем мире, и тут Валеев говорит: «Ребята, вы все — не правы. Вы утверждаете, что Пастернак начал писать осенью 45-го в Москве. Но вот — документы о том, что начал работу он в Чистополе в 1942-м».

Речь идет о письмах самого Бориса Пастернака. Причем они находятся в свободном доступе — в изданном 11-томном собрании сочинений.

— Роман начал писаться 12 марта 1942 года. Пастернак об этом пишет три письма: Корнею Чуковскому, Всеволоду Иванову и первой жене своей — Евгении. Пишет о том, что: «Я начинаю работу над своей прозой». Четверо его друзей, в том числе Асеев, Тренев, Леонов, просто напугались писать в новом стиле: свободно, невзирая ни на цензуру, ни на что. Но они в каком-то смысле подтолкнули, осердили Пастернака, и он заявил, что начинает писать, невзирая ни на кого и ни на что: «Пусть в стол, куда угодно, но я буду писать свою прозу с 1905 года и по нынешний день — историю моей страны в связи с моей судьбой», — цитирует классика наш современник.

Василий Андреевич Вавилов

Как отмечает Наиль Валеев, основным источником информации для Пастернака стал ветеран гражданской войны и частый собеседник по встречам в доме Авдеевых — Василий Вавилов.

— 70—75 процентов материала он узнал от хозяина квартиры — Василия Андреевича Вавилова. Он участник Гражданской войны, партизанского движения. Был телеграфистом — образованный человек. Троцкому, Фрунзе и прочим военачальникам телеграммы давал. Соперничество между военными было, а Вавилов все эти интриги знал. Об этом тоже есть воспоминания, и я их здесь привожу — родственников: внучек Вавиловых. И Авдеевы прекрасно знали всю обстановку. Особенно Дмитрий Дмитриевич — прототип доктора Живаго — главного героя романа. Дмитрий Дмитриевич — человек высочайшей культуры. Совершенно, — уверен Наиль Валеев.

И далее профессор продолжает: — Генерал Галиуллин [в романе] — генерал Викторин Молчанов, белый генерал. Родился в Чистополе в 1886 году, окончил в Елабуге реальное училище. Брат его был мировым судьей в Елабужском уезде. Авторитетнейшим. После знаменитых волочаевских дней он эвакуировался, скитался по миру — Япония, Китай, потом Америка. Дожил до преклонных лет — скончался в 1975 году в Сан-Франциско. Пастернак дал татарскую фамилию генералу — Галиуллин, но это, конечно, генерал Молчанов. Вавилов и Авдеев его прекрасно знали и, разумеется, рассказывали. Лара Антипова (здесь Анастасия) — сестра Александры, жены Вавилова. Анастасия была замужем за прапорщиком Николаем Толпегиным. Белый офицер. Он когда-то учителем работал, потом, как война началась, военным стал, и сгинули они так же, как Лара Антипова, судьба которой в романе, так и осталась непонятна.

В каждом утверждении, звучащем в книге, ее автор уверен полностью.

— В процессе работы весь материал я перепроверяю. Сверяю, фильтрую, сравниваю с энциклопедиями и другими источниками. Аппарат научной работы мной полностью изучен (улыбается), я всю жизнь работаю с архивами и в библиотеках по всей стране: в Ленинграде, в Москве, в Пушкинском доме, в Институте мировой литературы, в библиотеке им. Ленина (сегодня публичная библиотека в Петербурге), в чистопольских музейных архивах — в музее Пастернака и краеведческом музее, в Казанском национальном музее и пр. Опыт работы большой. И я всегда стараюсь подтверждать свои выкладки документами, — подчеркивает профессор.

Иллюстрации к книге подготовил талантливый чистопольский художник Радик Мингазов.

Презентация скоро

Книгоиздание — дорогое дело. Но когда речь идет о восстановлении исторических фактов и необходимости донести их до мировой общественности, денежный вопрос — не ключевой, тем более что для благого дела всегда найдутся те, кто подставит плечо и помогут. Так было с 7-томной «Историей татар с древнейших времен», сегодня это издание на русском и английском языках есть во многих библиотеках мира. Как и «Золотая орда в мировой истории», и множество других научных и классических трудов.

— Благодарность ТАИФу за поддержку, за понимание. Наше историческое наследие нужно беречь, сохранять. Люди приходят и уходят, а книги остаются, — уверен Наиль Валеев. — Альберт Кашафович (Шигабутдинов, — прим. ред.) сразу сказал, что окажет поддержку и этому изданию. Я просто объяснил, что эту книгу необходимо издавать. Ее ожидает мир. Не просто Татарстан и Россия, ее, скорее всего, будут переводить на разные языки, поскольку роман «Доктор Живаго» — это мировая классика. Посмотрим, как дальше пойдет. Во всяком случае, думаю, что это большое событие в пастернаковедении страны и мира.

Символично, что новенькие, пахнущие типографской краской экземпляры были доставлены автору 3 сентября — как раз к юбилею: Наиль Валеев в этом году встретил свой 75-й день рождения.

Первый тираж книги — всего 1 000 экземпляров. Бесконечно мало для того, чтобы ознакомиться с ней смогли все желающие. Потому значительная часть разойдется по библиотекам. Там повествование о том, откуда берет свои истоки роман «Доктор Живаго», будет доступно большему кругу читателей.

— Планируется презентация этой книги в Национальной библиотеке. Это один из культурных центров, где умеют проводить такие презентации. Пока не знаю, когда точно. Сначала завершим Всероссийскую конференцию, которая 25—26 сентября будет проходить в Казани, на площадке Академии наук РТ. Более 80 ученых собираются. Она посвящена обсуждению гуманитарных проблем, исторических, краеведческих, сохранению объектов культурного наследия, — рассказал Наиль Валеев.

К слову, докладчики конференции также получат по экземпляру книги. Часть тиража автор уже передал в музей Пастернака в Чистополе. Недавно в Казань приезжал известный ученый из Китая — господин Лю, профессионально занимающийся переводами произведений Цветаевой и Пастернака. Он увез в Поднебесную свой экземпляр, подписанный автором.

Планов — море

Как признался профессор Валеев, в обозримом будущем отдыхать он точно не планирует. Месяца через три-четыре, и тоже совместно с ТАИФом, планируется переиздание энциклопедии «Чистополь литературный». Впервые увидевший свет в 2017 году научный труд изрядно подрос за прошедшее время и вновь требует внимания.

— 260 с лишним имен уже есть в первом издании. Во второе будет добавлено еще более 40 имен. То есть более 300 имен! И все это — писатели, бывавшие и творившие на чистопольской земле. Это чрезвычайно важно! Не все областные центры могут о таком заявить, — с гордостью подчеркивает академик Валеев.

Еще одно яркое событие ожидается в будущем году:

— Несколько лет назад я прорабатывал вопрос об учреждении международной премии имени Бориса Пастернака. Даже тогда договорились с президентом Татарстана Рустамом Миннихановым, он добро дал. Но потом по ряду причин хода этому событию не дали. Спустя 5 лет международная премия им. нобелевского лауреата Бориса Пастернака все-таки появится! Она будет присуждаться раз в 2 года. Думаю, уже со следующего года, — анонсировал Наиль Валеев.

Что же касается книги «Борис Пастернак в Чистополе 1941—1943», то, по словам автора, еще одна презентация состоится уже после события в Национальной библиотеке — в самом Чистополе. Скорее всего, в музее Пастернака. А когда разойдутся все экземпляры первого издания, придется задуматься о переиздании. Уже сейчас информация о труде расходится как круги по воде, и число желающих получить экземпляр растет с каждым днем.

Скорее всего, хотя бы одну книгу профессор Валеев отложит для еще одного проекта:

— Еще в 18-м или 19-м году, в Чистополе, в присутствии гостей московских, я высказал мысль о том, что необходимо создание в Чистополе музея романа «Доктор Живаго». Музея одной книги. Но эта книга — нобелевская! Это один из немногих нобелевских лауреатов, кто побывал в нашей республике, кто жил здесь полтора года и хотел остаться в Чистополе. Это же фантастика! Это какой материал благодатный! Я думаю, что создадим этот музей. Я уже даже частично мебель приготовил, — поделился он мечтой.

Местом, где разместится такой музей, могли бы стать те самые дома, где жили или встречались в эвакуации в годы войны писатели. Сейчас они заброшены и разрушаются. Дом Авдеевых два раза горел. Но все еще можно исправить — уверен Наиль Валеев.