Вадим Любушин: «Футболистов устраивали на завод, я числился слесарем пятого разряда»

«Глядя на автомат в руках одного, подумал, что это местный спецназ»

— Вадим, как дальше развивалась ваша карьера?

— Я играл за команду «Сельмашевец» из Чирчика в 1988—1989 годах, там мне запомнилась поездка в Нахичевань, где нас конкретно прижали в матче с местной командой «Араз». Причем там еще до игры их блатные болельщики с автоматами, кинжалами заходили в нашу раздевалку с угрозами: «Если попробуете забить нашей команде хоть один гол, мы вас перережем». Их было трое в одинаковых кожаных плащах, хотя уже весна стояла и на улице было тепло. Глядя на автомат в руках одного, я даже подумал, что это местный спецназ какой-то, просто нелепо вырядился. До нас они еще и в судейской побывали. Причем местная милиция ничего не предпринимала, чтобы обезопасить гостевую команду, судей. Дальше была личная реакция каждого на эти угрозы. Я сам действовал в полную силу, но полкоманды просто побоялись, играли спустя рукава, и мы там проиграли со счетом 0:3.

— В чем был секрет комплектования футбольных зон второй лиги? Каким образом объяснялся перевод азербайджанской команды из Нахичевани из девятой зоны Закавказья в седьмую зону Средней Азии? В 1988 году эта команда дома проиграла только "Навои» — 0:2, а в 1989 году набрала 10 неявок команд-соперниц.

— На тот момент футбольный «Араз» — это было не про дружбу советских народов, а про вражду. Мне товарищи из «Касансая» рассказывали, что гостиничные повара подсыпали им слабительное в чай. Приехало на игру 15 человек, в итоге команда вышла на поле ввосьмером. Сам «Араз» попал в нашу зону случайно, на основании того, что по соседству в Нагорном Карабахе уже начались стычки между азербайджанским и армянским населением, и «Араз» стал нашим соперником в зоне.

В Нахичевань мы добирались на перекладных через все Закавказье. По-моему, и в Грузии побывали, и в Армении, до того как туда приехали. Нас там якобы не трогали, но когда я общался со знакомыми из других команд, то выяснялось, что с ними происходило то же самое, что и с нами. Всех так же стращали, и в итоге они проигрывали. А победа «Зарафшана» объясняется тем, что руководство команды «Навои» заранее написало жалобу в федерацию футбола СССР, и там приняли решение о переносе их матча на нейтральное поле, где «Навои» одержала победу.

Но по прилете из Нахичевани в Ташкент почему-то главный тренер Чирчика решил именно меня убрать из команды, причем демонстративно, с мотивировкой, что я расслабляю команду. Был такой грешок, любили играть в азартные игры, но делали это в свободное от тренировок время.

Кстати, а ведь у меня есть несколько игр в составе молодежной сборной страны, и это 1988 год.

— Не находил подобной информации.

— А где ее сейчас найдешь, я сам смотрел свои страницы в «Википедии», удивлялся, сколько там ошибок. Особенно это касается количества проведенных игр, а ведь на эти страницы ссылаются как на документ. Но вернемся к молодежной сборной СССР — она была составлена на базе узбекистанских клубов, и руководил ею Евгений Валицкий, который, кстати, до сих пор жив в свои 95 лет. В составе сборной играли не воспитанники узбекистанского футбола, а игроки наших команд того времени. Тот же вратарь москвич Евгений Корнюхин, он начинал у нас в Андижане, сухумец Тамази Еник играл за «Навои», узбекистанцы из Чирчика Вячеслав Клочков, я поехали в Индию на проведение международного турнира памяти Джавахарлала Неру.

«Ходили слухи, что один сорт вина отправляли английской королеве»

— Интересно, что команду «Чирчик» какое-то время содержал местный завод сельского машиностроения. Футбол в УзССР был преимущественно «колхозным», изредка это была нефтедобыча, как «Нефтяник» из Ферганы, МВД — самаркандское «Динамо», «Автомобилист» Коканд и ваш «Сельмашевец».

— Изначально это была заводская команда с уровнем притязаний — чемпионат УзССР. Завод был ориентирован на сельское машиностроение, как и смежные предприятия в РСФСР «Ростсельмаш» (футбол и женский гандбол), «Сибсельмаш» (хоккей с мячом). Футболистов устраивали на завод на различные рабочие должности, я, к примеру, числился слесарем высокого пятого разряда, с соответствующей ставкой плюс суточные, премиальные за успехи на поле.

Команда была построена на местных плюс ташкентских воспитанниках, поскольку Чирчик рядом со столицей Узбекистана. Были и приезжие ребята, это и сибиряк Володя Векварт, Саша Иванченко из Пятигорска, они ранее играли за «Хиву», где начиналась и моя карьера. Там же играли вратарь Слава Томилин, наш ветеран Борис Гурман. Плюс знаменитый наш полузащитник Виталий Жилкин был из состава «Пахтакора», кандидат в молодежную сборную СССР, но он получил травму колена, а, прооперировав его, мог играть только на нашем уровне. В 1989-м после первого круга ушел в «Сохибкор» из Халкабада, чтобы доиграть сезон, не теряя форму.

— Халкабад еще в СССР неожиданно стал одним из лидеров седьмой зоны, дважды выигрывал ее, а в конце 1980-х превратился в аутсайдера. Почему это произошло?

— В 1986—1988 годах у них был мощнейший состав, где играли звезды узбекистанского спорта, с опытом выступления за «Пахтакор». Был момент, когда я получил приглашение в «Пахтакор», но поругался с главным тренером Виктором Носовым, принявшим команду в январе 1989 года, после чемпионата на Мальдивских островах. Неслучайно «Сохибкор» занимал первые места, пока у команды были деньги, как только они исчезают — лучшие игроки разбегаются и команда идет на спад.

— Это большая редкость для СССР, что спортивная команда обанкротилась. А кто был хозяином «Сохибкора»?

— До 1986 года это была очень обеспеченная команда, пока генсек ЦК КПСС Михаил Горбачев не стал проводить антиалкогольную программу и начали массово вырубать виноградники. А «Сохибкор» из Янгиюля — это колхозы и совхозы, выращивавшие виноград, там же располагался винно-водочный завод, продукция которого шла на весь СССР. Ходили слухи, что один сорт вина отправляли английской королеве. В итоге местное руководство в достатке имело не только советские деньги, но и валюту. Формировался бюджет, позволявший приглашать в команду сильнейших игроков Узбекской ССР, не проходивших на тот момент в «Пахтакор». Зато там были бывшие «пахтакоровцы» Низам Нартаджиев, Тура Шаймарданов, Александр Яновский. При этом парни были в возрасте, и, выходя в финальную пульку за выход в первую лигу, они немного снижали градус сопротивления, чтобы и на следующий год остаться во второй лиге.

А когда я пришел в «Сохибкор», то виноградники были вырублены, винно-водочный завод перестал радовать потребителей хорошей продукцией, лучшие игроки разъехались. Команду тренировал Яков Капров, очень известный наставник, ранее потренировавший в «Черноморце», «Памире», «Пахтакоре». Сам по себе шикарный наставник, но и он ничего не мог поделать в сложившемся положении с 20-летними парнями в составе. Хотя не знаю почему, я у него попал в любимчики, после каждой игры слышал похвалу в свой адрес. Хотя тут без ложной скромности скажу, что я очень старался в каждой игре выкладываться на фоне 20-летних партнеров по команде. Остальные были гораздо моложе, и у них получалось на поле чуть меньше. В целом мы неудачно выступили, но в 1990 году я получил приглашение вернуться в Чирчик, к тренеру Михайлуце, который осознал, что был не прав в моем отношении. Я левша, и мне было доверено исполнение всех штрафных, угловых ударов со своего края нападения. И мы финишировали уже через год на четвертом месте — это был 1991 год, последний чемпионат СССР.

«Все погибли, кроме меня, пролежавшего два месяца в больнице»

— Это вторая низшая лига, когда команды УзССР почему-то разделили на 8-ю и 9-ю зоны.

— Да, и скажу честно, заработали много денег, потому что побед было много, платили хорошие премиальные, плюс я, признанный лучшим игроком команды, был премирован холодильником «Бирюса» и туристической путевкой в Польшу.

Но тогда у меня была собственная трагедия и огромное счастье одновременно. Я тогда прилетел из Еревана, сел в аэропорту в машину и попал в автокатастрофу, когда две машины столкнулись лоб в лоб. Конкретно наш автомобиль перевернулся пять раз, к счастью, не улетел в пропасть. Все погибли, кроме меня, два месяца лежал в больнице.

— Похожая история была в России с вашим ровесником Алексеем Юшковым, бывшим игроком «Уралмаша», «Зенита», «Торпедо». Он в эти же дни, 29 августа 1996 года, попал в аварию, только с обратным исходом. Из всех пассажиров погиб только он один, остальные остались в живых.

— Да?! В итоге я не играл целый сезон, проведя его на больничном, который никто не оплачивал. Так я и проедал заработанное ранее, потому что, вернувшись в команду, услышал, что тренер меня отчисляет, заявив, что на мое место два кандидата, которых он взял на сборы. А ты, мол, весь переломанный и вряд ли выдержишь нагрузки.

В 1991 году мой папа принял команду «Касансаец» из Касансая, игравшую в буферной зоне, сильнейшая зона второй лиги, и так застал развал СССР. Уже после него я восстановился и начал играть за «Касансаец» под руководством папы в чемпионате независимого Узбекистана. Прошел сборы из 30 человек, после чего осталось 18 человек в штатном расписании. Команда «Касансаец» принадлежала ковровой фабрике, чья продукция для СССР была большим дефицитом, но уже с развалом страны обороты упали.

— Наша семья жила в Казани через дом от универмага, и мама с тетей по ночам вставали в очередь за коврами. Только у нас в квартире их было штук пять.

— Потом СССР развалился, ковры перестали отправлять в другие республики, а тогда уже страны бывшего Союза, и продукция завода стала менее востребованной. Даже по форме было видно, что мы самая малобюджетная команда в высшей лиге Узбекистана, хлопчатобумажные майки, трусы, все самое дешевое из того, что можно было купить. Тем не менее фабрика нас спонсировала как могла, правда, без подъемных, машин, квартир, как было ранее. Только небольшие зарплаты и такие же премиальные. Мы не знали, кто сколько зарабатывает, и только спустя многие годы я узнал, что моя зарплата была самой маленькой из всех. Однако собрались и заняли восьмое итоговое место.

«Мне предложили перейти в армейскую команду, обещая квартиру, офицерскую должность и зарплату»

В 1993-м меня пригласили в команду «Согдиана» из Джизака, и я согласился, поскольку это рядом с Ташкентом, мне легче было выбираться в родные края в свободное время. Тем более что в Джизаке пообещали большие зарплаты и премиальные, нежели были в Касансае, плюс были обещаны подъемные, а именно пять квартир в Ташкенте. Я чуть с ума не сошел. Я играл все матчи чемпионата, Кубка и, играя правого полузащитника, был лучшим бомбардиром команды с четырьмя мячами. Притом что я левша, и это объективно не моя игровая позиция на поле. Правда, ни подъемных, ни обещанных квартир я не увидел. И в перерыве чемпионата написал заявление об уходе из команды.

— Что было дальше?

— Будучи свободным, я практически тут же получил звонок от Берадора Абдураимова, главного тренера МХСК, Маркази Харби Спорт Клуби. Он предложил перейти в команду, обещал однокомнатную квартиру, офицерскую должность и зарплату. «Приезжай в штаб Туркестанского военного округа, будешь разговаривать с министром обороны Рустамом Ахмедовым». Я обалдел, но согласился и буквально за один день получил и квартиру, и подъемные, которые были равны стоимости такой же квартиры, не сыграв еще ни одной игры.

Кстати, в 1993 году я играл с сыном игрока казанского «Рубина» Александра Корченова, Сашей Корченовым-младшим, и у нас был матч, который, я считаю, достоин внесения в Книгу рекордов Гиннесса. Мы играли с «Политотделом», и в первом тайме были удалены сразу три игрока: защитник Бахтиер Камбаралиев, нападающий Азамат Абдураимов, а также Роберт Гай, который, кстати, живет у вас в Казани — он организовал детскую команду «Пахтакор».

До 1997 года мы комплектовались лучшими игроками республики, став чемпионами страны. Затем у меня было восемь лет проживания в Америке. Там Виктор Каневский, знаменитый в прошлом игрок сборной СССР и киевского «Динамо», а затем один из тренеров «Пахтакора» и главный тренер днепропетровского «Днепра», собрал русскоязычных игроков в названное сборной СССР. Так оно и было, в принципе, у нас играли армяне, грузины, литовцы, россияне, мы, «узбеки», я и Слава Ширин. Кстати, Слава так и остался жить в Америке, хотя обязательно приезжает в Ташкент по разу, два раза в год, и мы собираемся нашей компанией, где и Мустафа Белялов, Геннадий Денисов, Фархот Магометов, Ахмад Убайдуллаев, Фуркат Эсанбаев и так далее. А в Америке мы проводили товарищеские матчи. Помню, против сборной Украины, где на острие играли Виктор Хлус и бывший киевский динамовец и экс-игрок сборной России Олег Саленко.