«Учителей воспринимали как элитарную прослойку»
С давних времен учитель был самым уважаемым человеком на селе. К его мнению прислушивались, перед ним снимал шапку каждый крестьянин. Татарстанские села с многовековой историей не исключение. Конечно, это налагало большую ответственность и на самих сельских педагогов. Подробнее о самых выдающихся учителях из глубинки рассказывает в блоге доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник отдела новейшей истории Института истории им. Ш. Марджани Академии наук РТ Альфия Галлямова.
С началом нового учебного года резонно обратиться к школьной теме, ее центральной фигуре — учителю. Пример села Верхний Акташ Альметьевского района, где мы провели десятки глубинных интервью пару лет тому назад, подтверждает, что традиционно одним из самых уважаемых людей в так называемой глубинке являлся учитель. Какая бы ни была политическая и экономическая ситуация, у сельских жителей всегда сохранялось отношение к грамотности как к важнейшему фактору жизненного успеха.
Верхний Акташ — одно из старинных сел в Республике Татарстан, насчитывающее более чем 300-летнюю историю, примечательно тем, что здесь родился первый просветитель мордовского народа, автор мордовской азбуки А.А. Юртов.
В советский период в селе была одна из сильных школ района, огромная роль в ее становлении принадлежит династии Тюгаевых. Особенно знаменитым стал Владимир Степанович Тюгаев, который после войны в течение 20 лет успешно возглавлял Альметьевский РОНО, за что был удостоен звания «Почетный гражданин г. Альметьевска».
В довоенные годы основной костяк педагогического коллектива в Верхнем Акташе составляли мужчины. Труд педагога был престижным, материальное положение его было ощутимо выше, чем у колхозников, ведь, в отличие от них, учителя получали гарантированную заработную плату.
Сильные характером мужчины осознанно выбирали профессию учителя. Так, Владимир Степанович рассказывал, что избрал педагогическую стезю сразу после окончания средней школы, проработав учителем начальных классов в течение трех лет. В 1939 г. поступил в Бугульминское педагогическое училище, в которое был зачислен сразу на третий курс как работающий учитель. В 16 лет его назначили завучем Верхнеакташской школы, а в 17 — 22 июня 1941 г., когда все мужчины-учителя школы во главе с директором ушли на фронт, он стал директором.
Это была вполне удачная замена. В основном же в сельской местности в годы войны на место ушедших на фронт опытных, авторитетных учителей пришли неподготовленные 17—18-летние девушки. С военных лет большинство педагогического коллектива в Верхнеакташской школе составляли женщины.
Согласно единодушным высказываниям информантов, в учителя рекомендовали наиболее старательных и трудолюбивых, ведь главной задачей школы в военную пору стала работа на колхозных полях. Учителям приходилось не только обучать, но и всерьез заниматься традиционно мужскими хозяйственными делами: косить сено, заготавливать дрова для школы и т.п.
О том, как это с непривычки получалось, рассказывала одна из уважаемых учительниц 1924 г.р. Мария Игнатьевна Саушкина (Атемасова): «Школа отапливалась дровами. Все лето занимались заготовкой дров. Для школы в лесу выделяли делянку. Привезут дрова, начинаем пилить, пилу зажмет, прибегут все пилу освобождать. Пилу освободят, бревно покачнется, опять то же самое. Хоть смейся, хоть плачь!»
Тяжелые воспоминания, связанные с учительской профессией, у большинства информантов вызывают первые послевоенные годы, когда девушки, решившие связать свою судьбу с педагогикой, должны были сочетать работу с получением образования. Путь к знаниям для них был по-настоящему тернист: на помощь родителей надеяться не приходилось.
Добираться до места учебы зачастую приходилось, преодолевая многокилометровое бездорожье пешком, где в лаптях, где босиком, с заплечным мешком, невзирая на ненастье. Учителями становились, как правило, самые целеустремленные, самые сильные.
Это хорошо видно из воспоминаний Анастасии Павловны Русяевой, которую в селе называли «учитель от бога». Она закончила Русско-Акташскую школу в 1942 г., что в 10 км от Верхнего Акташа.
«Во время войны, — вспоминала она, — многие бросили школу, учиться остались самые упрямые. После войны всех собрали в один класс и поручили мне довести их до 7-го класса. Многие учащиеся были старше меня».
Яркий пример стойкости являла собой Прасковья Ивановна Кузнецова. Она родилась 2 августа 1923 г. в многодетной семье Осиповых, была самой старшей в семье. Отец в 1942 г. ушел на фронт и погиб, Прасковье пришлось, как старшей, опекать своих шесть сестер. Несмотря на огромную нагрузку по поддержанию хозяйства, она еще до войны, окончив семилетку, поступила на учительские курсы в Бугульме. Несмотря на трудности с транспортом, училась всегда на отлично.
Поскольку образованность давалась нелегко, она весьма высоко ценилась в послевоенные годы: в селе существовал культ учителя. Характеристики, данные верхнеакташцами своим учительницам, свидетельствуют о том, что в основном это были настоящие профессионалы, творчески относившиеся к своему труду, умело создававшие пространство любви к знаниям. Почти все учителя в селе имели библиотеки, выписывали много журналов и газет. В этом отношении чаще всего вспоминали учительницу географии Анастасию Павловну Русяеву, рабочий стол которой дома был всегда завален журналами «География в школе», атласами, энциклопедиями. «Образованность, интеллигентность, личность с большой буквы — такой осталась в памяти Анастасия Павловна.
Верхнеакташцы хранят искреннюю благодарность ко многим учительницам 1940—1950-х гг. за душевную теплоту, за материнскую заботу. Это видно из таких, например, высказываний: «Прасковья Ивановна Кузнецова нам была как вторая мама»; «Ульяна Максимовна Фадеева, имевшая своих 11 детей, была человеком большой душевной щедрости. В общении с ней чувствовалась легкость и непринужденность. Могла проверить, мыли ли руки, чистые ли уши. Для детей была всегда любящей мамой». Отмечали и ее терпеливость, могла по 3 раза объяснить одно и то же, пока не поняли. А когда, наконец, поняли, она так радовалась!
Многие учительницы делились едой с живущими по соседству учениками, родители которых работали в колхозе и ничего не получали по трудодням в неурожайные годы.
Несмотря на подобные многочисленные примеры чисто человеческой соседской участливости, многие информанты отмечали, что учителей воспринимали как элитарную прослойку. Им старались подражать, брать с них пример в культуре быта. По мнению многих, учителя выделялись не только своим внешним видом: аккуратно выглядели, красиво и со вкусом одевались.
В этой связи часто вспоминают Надежду Степановну Куприянову (Тюгаеву), сестру знаменитого Тюгаева, которая отличалась красивой речью, всегда выглядела элегантно.
При этом повседневная жизнь сельских учителей не сильно отличалась от жизни остальных жителей села: им приходилось заниматься и собственным огородом, в подавляющем большинстве все они имели на личном подворье скотину. Среди учительниц было немало многодетных матерей, награжденных «Медалями материнства». Сложившиеся в 1940—1950-е гг. семьи верхнеакташских учителей-женщин почти без исключения являлись уважаемыми, из них вышли авторитетные успешные личности.
Все информанты о своих учителях вспоминали особенно почтительно и с неподдельной душевной теплотой: «Они меня научили любить школу, людей, себя, мир вокруг»; «Они были образцом добропорядочности, выдержанности и достоинства»; «Все, что во мне хорошее, — от нее»; «Он дал мне путевку в жизнь»; «После ее уроков становилось интереснее жить»…
Резюмируя изложенное, отметим, что проведенное в Верхнем Акташе интервьюирование показало, что педагогические коллективы в 1940—1950-е гг., ставшие в силу объективных обстоятельств почти полностью женскими, с честью осуществляли институциональное посредничество между индивидом и государством, «сея разумное, доброе, вечное».