История и программа учебных заведений периода Крымского ханства

Учебные заведения за пределами Крымского полуострова. Сведения о мусульманских учебных заведениях на материковой части Крымского ханства — от Дуная до Кубани — немногочисленны, в настоящее время они ограничиваются в основном данными по Едисанской и Буджакской Ордам и относятся к первой половине и середине XVIII века.

Как и на территории полуострова, в указанных регионах, помимо влияния крымских ханов, контролировавших главным образом степную часть региона и ряд городов (например, Каушаны), присутствовало и османское влияние, под чьим контролем находились наиболее крупные городские населенные пункты региона, например, крепости Аккерман и Бендеры. Так же как и в самом Крыму, известны факты непосредственного участия Гераев в образовательном процессе и в данном регионе. Так, ханом Менгли Гераем II (годы правления: 1724—1730, 1737—1740) было построено медресе в местечке Татар-Пынары в Буджаке (ныне Татарбунары, город районного значения в Одесской области Украины, — Н.А.).

Одни из наиболее ранних сведений, касающихся системы образования в данных регионах, присутствуют опять же в «Книге путешествия» Эвлии Челеби. В самом начале крымского повествования, в главе «Описание границ страны Солгат, {владений} рода Чингизидов, первого рубежа — мощной крепости Ор, то есть Феррах-Керман», путешественник замечает: «Мазхаб крымского народа — ханафитский, но есть также приверженцы шафиитского мазхаба. Живущие за пределами Крыма улу-ногаи, шейдяк-ногаи, урмит-ногаи, племена мансурлу, седжевутлу, ширинли, манкытли, племена Чопана, Новруза, Деви и многие тысячи подобных этим племена принадлежат к шифиитскому мазхабу. Там находится столь много сот тысяч знающих улемов, что и не расскажешь. Все эти ученые основали свои медресе среди племен в степи и кочуют вместе с ними».

Более подробные сведения мы находим в более позднем источнике — известном историографическом произведении «История Саид Герая», датированном серединой XVIII века. Автор данного труда, сын крымского хана Саадета Герая III, историк и поэт Саид Герай в 1755—1758 гг. был сераскером Едисана и имел возможность наблюдать жизнь татар и ногаев Буджака и Едисана в непосредственной близости. Одними из наиболее ценных фрагментов его труда являются краткие биографические портреты более 100 наиболее видных представителей татарского и ногайского общества того времени, в том числе представителей ученого сословия улема из Буджака и Едисана. Их деятельность стала темой исследований Б. Келльнер-Хайнкеле и Д. Пашаоглу.

Согласно указанным авторам, Саид Герай отмечает определенную развитость системы образования в регионе. Так, по его словам, в каждом селении (карье) было по «несколько мудеррисов и лиц, желающих у них обучаться». В труде приводятся биографии целого ряда ногайских улема, которые, наряду с исполнением административных (адлий) обязанностей (кадиев, муфтиев и т. п.), занимались и вопросами образования в среде соотечественников. По свидетельству Саида Герая, указанные личности получали образование у «ученых своего времени» — в первую очередь в медресе Аккермана и Бендер, а также в крымских медресе. Многие из них после этого совершенствовали знания в османских медресе, однако позже возвращались на родину и преподавали в местных мектебах и медресе. Так, один из наиболее видных ученых Буджака, семидесятилетний Абдулькерим Эфенди получил образование у «ученых своего времени» (улема-и аср), далее севершенствовался в отдельных дисциплинах у известного муфтия Бендер Давуда Эфенди, после чего преподавал в медресе ряда местных селений и города Кили. В годы сераскерства Саида Герая он был мудеррисом в селении Хасанбай. Еще одним известным ученым из Буджака был Кан Мембет Эфенди из племени Ор-Мембет-оглу. Он овладел искусством чтения Корана (кираат) под руководством буджакских ученых, позже учился в Стамбуле, но «по зову сердца» вернулся на родину и преподавал в ряде сельских медресе. На момент написания труда Саида Герая Кан Мембет Эфенди издавал фетвы в г. Озю (Очакове). Алиджан Эфенди также получил образование в Стамбуле, вернувшись, преподавал в медресе Измаильского кадылыка, пользовался особой известностью среди сохт. Нури Эфенди был из Крыма (вследствие чего был известен как «Кырымлыоглу»), однако учился в Бендерах у известного ученого Дагистани Мехмеда Эфенди, далее совершенствовался в Стамбуле, вернувшись, продолжил обучение — у вышеупомянутого муфтия Дауда Эфенди, после чего преподавал и проповедовал там же, в Бендерах. Интересна биография и Ильяса Эфенди: он приехал с Кубани в Крым, где учился у местных ученых, а также в Кефе у известного муфтия Эбуссууда Эфенди, после чего преподавал на Кубани, в Буджаке и Едисане. Другими известными религиозными авторитетами и учеными Буджака были Кучюк Абдуллах Эфенди, Дагистани Мехмед Эфенди (одновременно поэт), Абдуреззак Эфенди (также поэт) и др.

Из едисанских ученых Саид Герай особо выделяет Бай Акая Эфенди и его сына Сулеймана Эфенди, Али Эфенди, Хаджи Курмана Эфенди, Сулеймана Эфенди из рода Какбаш, Гендже Эфенди, еще одного Али Эфенди, Менгли Али Эфенди, Хаджи Мехмеда Эфенди, Хаджибая Эфенди, Кади Аббаса Эфенди. Их биографии напоминают биографии буджакских ученых, преподавательская деятельность особо отмечена у Сулеймана Эфенди, Али Эфенди, Менгли Али Эфенди, Хаджи Мехмеда Эфенди и Хаджибая Эфенди.

Характеризуя буджакских и едисанских ученых, Саид Герай особо выделяет интерес ряда из них (Абдуллах Эфенди, Эбуссууд Челеби, Кан Мембет Эфенди, Дагистани Мехмед Эфенди и др.) к, условно говоря, светским наукам — т. н. улум-и джузие, под которыми подразумеваются такие дисциплины, как логика (мантык), грамматика (сарф), синтаксис (нахв), риторика (белягат), лексикография (лугат) арабского языка, математика (хесаб), геометрия (хендесе), астрономия (хейэт), философия (фельсефе), история (тарих), география (джографья) и т. п. Как известно, данные дисциплины считались «вспомогательными» (алет илимлери) для овладения т. н. «высшими науками» — улум-и алие, представленными комментированием Корана (тефсир), хадисоведением, правом (фикх), рационалистическим богословием (келям). Двух ученых — Абдуллаха Эфенди и Дагистани Мехмеда — Саид Герай характеризует как искусно владевших таким астрономическим инструментом, как руб-и даире — разновидностью астролябии в форме квадранта, использовавшейся как для определения высот светил (для определения времени намаза), так и осуществления некоторых математических и тригонометрических расчетов. Инструмент был очень популярен в странах Востока, в том числе в Османской империи, где использовался вплоть до конца XIX в.

История учебных заведений периода Крымского ханства. История абсолютного большинства учебных заведений ханского времени остается практически неизвестной. Выше на примере медресе г. Кефе было показано, как могли бы выглядеть крымские архивы подобных заведений. В настоящее время, с началом активного ввода в научный оборот материалов тех же кадиаскерских тетрадей, появилась надежда, что история по крайней мере наиболее известных медресе и, возможно, школ в той или иной степени все же будет восстановлена.

Среди крымских медресе ханского времени особую известность приобрело медресе Менгли Герая I, или же медресе «Зынджирлы» («Медресе с цепью»), основанное в 906/1500-01 г. в Салачике (ныне — пригород Бахчисарая) рядом с мечетью того же хана (частично сохранилась до настоящего времени). Это медресе — единственное из учебных заведений Крыма, практически полностью сохранившееся до настоящего времени и после реставрационных работ последних лет открытое для посещения туристов. Известно, что медресе располагало внушительной собственностью, состоявшей из ряда земельных участков, домов, лавок, магазинов и т. д., выделенных в разное время и разными лицами в ее пользование (вакф). Основу этой собственности заложил основатель медресе — крымский хан Менгли Герай I (ум. 1515), завещавший более 4 500 десятин земли в местности Улуг-Кул и участок в местности Сыр-Каир. Представители правящей семьи и позже поддерживали медресе, в частности, согласно материалам одного из судейских сиджилей, датированного началом XVII в., хан Гази Герай II значительно улучшил его финансовое состояние за счет передачи в вакф ряда торговых заведений в г. Гёзлеве (магазин, лавка и кофейня).

Архива медресе ханского периода не существует, однако частично он может быть восстановлен за счет материалов кадиаскерских тетрадей. Так, в упомянутом выше сиджиле присутствует указание на назначение распорядителем его вакуфа (мутевелли) некоего Эмир Джеляла б. Эмир Шабана. Мудеррисом «Зынджирлы» на тот момент был Халиль Эфенди, имамом мечети — Насух Халифе. Известны и другие сиджили, связанные с историей этого учебного заведения, в частности касающиеся основательного ремонта и строительных работах на территории медресе, имевших место в 1610 г. при распорядителе (мутевелли) Абдулькериме Эфенди.

«Зынджирлы» продолжало быть наиболее известным крымским медресе и одним из наиболее богатых российских медресе вплоть до начала XX в. В конце XIX в., в период, когда учебное заведение возглавлялось мудеррисом Хаджи Абибуллой Эфенди, с поддержки И. Гаспринского оно пережило коренную реформу, сделавшую медресе «Зынджирлы» известным в масштабах всей Российской империи.

Программа учебных заведений. В настоящее время трудно в полной мере воспроизвести программу обучения в крымских мектебах и медресе, поскольку известные на сегодня источники практически не содержат каких-либо сведений по этому поводу.

Тот же Эвлия Челеби в большинстве случаев ограничивается лишь общими замечаниями. Так, в отношении мектебов путешественник лишь замечает, что в них «изучают алфавит» (вариант: «азбуку»). Единственным исключением является описание школ в Кефе, по поводу которых путешественник пишет следующее:

«Всего 45 домов науки возлюбленных юношей. Природным качеством не достигших зрелости детей является острый ум, они в высшей степени благородны, праведны и умны, так что выучили наизусть и усвоили множество книг». В данном описании не могут не обратить внимания последние слова о «множестве книг», заученных наизусть и освоенных учениками.

Подобным образом Эвлия Челеби лаконичен и в отношении крымских медресе, отмечая в основном, что они являются «школами толкователей, знатоков хадисов (мухаддисов) и хафизов», т. е. основными дисциплинами в них являются чтение и комментирование Корана, а также изучение хадисов. Некоторые дополнительные сведения присутствуют лишь в описании медресе г. Карасубазара: «Список домов обучения толкователей. Всего пять медресе ученых-мухаддисов. Но специальных дар-уль-ха- дис и дар-уль-караа нет. Однако в медресе этого города много улемов-мухаддисов. Когда они по всем правилам чтения читают Коран, они следуют Ибн Кясиру (Абу Ма’бад Абдуллах б. Кесир б. Амр ад-Дари (ум. 738) — основоположник одного из семи основных стилей чтения Корана, — Н. А.) и семи стилям чтения. Хафизов Корана нет. Но много татарских улемов, совершенствующихся в науках познания сущности, постигших море смысла и сокровищницу фундаментальных знаний».

Как было предположено выше, программа крымских школ и медресе в целом была аналогичной программе соответствующих османских учебных заведений. Соответственно, знание системы османского образования может в значительной степени помочь решить проблему крымских исследований. Османская же система образования изучена достаточно подробно.

Так, известно, что обучение в османских школах в основном ограничивалось изучением азбуки и письма, а также элементарными религиозными знаниями: чтением Корана, зазубриванием ряда наиболее популярных молитв, знакомством с наиболее важными датами истории ислама, овладением основами исламской доктрины, освоением правил исполнения намаза и т. п. При этом в программах мектебов предусматривались и самые начальные знания (четыре действия) по математике (хесап). Возраст обучения в школах ограничивался 7—12—13 годами, преподавали в школах, как правило, выпускники медресе (ходжа, муаллим).

После завершения начального образования желающие могли продолжить обучение в медресе (среднего и высшего уровня). Данные учебные заведения делились на общие (умум) и специализированные (ихтисас) медресе.

К общим относились медресе, программа обучения в которых предусматривала освоение ряда дисциплин без углубленного освоения какой-либо одной из них. Данные медресе, согласно уровню подготовки в них, в свою очередь так же делились на различные категории, что выражалось, в частности, в размере оклада их мудеррисов. Так, ежедневный оклад мудерриса в медресе самой низшей ступени составлял 20 акче, вследствие чего данные медресе, как было указано выше, получили название «йигирмили» — т. н. «двадцаток». В случае успешного прохождения курса и демонстрации особых способностей учащийся имел возможность продолжить обучение, соответственно, в «тридцатках» («отузлы») — медресе с ежедневным окладом мудерриса в 30 акче, «сороковках» («кырклы»), «пятидесятках» («эллили») и «шестидесятках» («алтмышлы»). Медресе «алтмышлы», наряду с медресе Сахн-ы Семан и «Сулеймание», считались наиболее авторитетными учебными заведениями Османской империи.

Категории медресе соответствовала и его программа. При этом обучение проходило не по курсам (годам), а основывалось на освоении ряда книг — своего рода классических учебников, один из которых считался настольной книгой данной категории медресе и указывал на параллельное ее название. Так, настольной книгой медресе «двадцаток» был труд аль-Джурджани под названием «Хашие-и Таджрид» (комментарий на трактат «Таджрид аль-итикад» Насир ад-Дина ат-Туси, посвященный вопросам рационалистического богословия — келям), в силу чего еще одним названием этих медресе было «Хашие-и Таджрид медреселери». В медресе данной категории изучались дисциплины: морфология (сарф) и синтаксис (нахв) арабского языка, риторика (белягат), рационалистическое богословие (келям), исламское право (фикх) и его методология (усул-и фикх); в качестве учебников использовались книги: по морфологии арабского языка — «Эмсиле», «Бина», «Максуд» неизвестных авторов, «Иззи» эз-Зинджани, «Мерах» Ахмеда бин Али, по синтаксису — «Авамиль» Мухаммеда Биргиви, «Изхар» того же автора и «Кафия» Ибн Хаджиба, по риторике — «Мутавваль» ат-Тафтазани, по фикху (в частности, праву наследования — мирас хукукы) — «Шарх-и Фераиз» аль-Джурджани или Фенари, по логике — «Матали аль-анвар» Урмави, и другие. В дополнение к вышеуказанным дисциплинам, до определенного периода (2-я пол. XVI в.) преподавались и т. н. «умозрительные» науки (улум-и аклие): математика (хесап), геометрия (хендесе), хейэт (астрономия), ильм-и хикмет (философия), история (тарих), география (джографья).

Основными книгами медресе «тридцаток», или же медресе «Мифтах» («Мифтах медреселери»), были три одноименных комментария — «Шарх-и Мифтах» — на трактат Секкаки по риторике (белягат) «Мифтах аль-улум», принадлежавшие аль-Джурджани, ат-Тафтазани и Ибн Кемалю. Изучались дисциплины: риторика, право, рационалистическое богословие (келям), хадисоведение, использовались учебники: вышеупомянутые «Шарх-и Мифтах», «Хашие-и Тад- жрид», а также труды по методике фикха (усул-и фикх) — «Танких» Садр аш-Шариа и «Тавзих» ат-Тафтазани, труд по хадисам — «Масабих» аль-Багави и др.

Настольной книгой в медресе «сороковках», или «Тальвих медреселери», был труд ат-Тафтаза- ни «Тальвих», посвященный вопросам права. В медресе изучались дисциплины, практически аналогичные предыдущим, однако учебники несколько различались: помимо ряда вышеупомянутых трудов («Танких», «Тавзих», «Масабих», «Кафия» и «Шарх-и Мифтах»), использовались также: по риторике — «Мифтах аль-улум» Секкаки, по хадисам — «Машарик аль-анвар» Мухаммада аль-Сагани, по келяму — «Шарх-и Мавакиф» аль-Джурджани (комментарий на «Мавакиф» аль-Иджи), по фикху — «Викая» (другое название: «Садр аш-Шариа») Бурхан аш-Шериа Махмуда и «Хидая» Бурхан ад-Дина аль-Маргинани, а также популярные сборники хадисов Бухари и Муслима.

В медресе «пятидесятках» изучались дисциплины, также аналогичные предыдущим («сороковкам»), с добавлением одной из важнейших дисциплин — комментирования Корана (тефсир). Соответственно, использовались как вышеупомянутые «Шарх-и Мавакиф», «Хидая», «Тальвих» и т. д., так и другие труды, в частности два фундаментальных тефсира — «Кашшаф» Махмуда Замахшари и «Анвар ат-Танзиль» Кади Байдави.

Медресе «шестидесятки», судя по всему, в Крыму отсутствовали, однако некоторые из них, как и вышеупомянутые медресе «Сахн-ы семан» и «Сулеймание», проходят в биографиях ряда крымских ученых, причем не только как места их учебы, но и преподавательской деятельности.

Как видно из приведенного материала, основное содержание программы общих (умум) медресе всех уровней составляли главным образом религиозные дисциплины — улум-и наклие, или же улум-и ‘алие: комментирование Корана (тефсир), хадисоведение, фикх, келям. Однако для овладения этими дисциплинами важны были и т. н. вспомогательные дисциплины — алет илимлери, или улум-и алие, включавшие целый ряд филологических дисциплин, связанных с арабским языком, а также логику (мантык). Наконец, третья категория дисциплин — умозрительных — улум-и аклие (или улум-и джузие) — была представлена рядом естественных и точных дисциплин: математика (хесап), геометрия (хендесе), астрономия (хейэт), ильм-и хикмет (философия), история (тарих), география (джографья). Дисциплины этой категории были в программе османских медресе вплоть до 2-й пол. XVI века, однако с конца указанного столетия они были выведены из программы, что стало одной из важнейших причин деградации системы османского образования. Впрочем, отдельные дисциплины, такие как математика, география, история, все же продолжали жить в стенах медресе — главным образом в качестве дисциплин для частных занятий и самообразования.

Продолжение следует...