«Хроники дефолтного года»: народ против НДС, в нефтянке цены упали на треть, Шаймиев и «рельсовая война»

Как у Фонда по восстановлению Благовещенского собора в Казани украли миллиарды

Всевозможные фонды для сбора средств на строительство или реконструкцию памятников исторического или религиозного характера с момента своего появления, где-то в 1980-х годах, были «кормушкой» для многих чиновников и мошенников. Не избежал этой судьбы и Фонд восстановления Благовещенского собора в Казани, который курировал в конце 1990-х годов лично президент РТ Минтимер Шаймиев, и где крутились в основном средства республиканского и казанского бюджетов.

В 1998 году выяснилось, что «распорядители средств фонда» еще в 1996 году перевели на счет одной компании (названа в статье ниже неправильно) «миллиарды» неденоминированных на тот момент рублей на покупку стройматериалов, которые получены так и не были. Правда, по-видимому, сами же республиканские власти спустили все на тормозах, не желая вызывать скандал вокруг реставрации Кремля к 1000-летию Казани, так как сведений о каком-либо уголовном деле нет. Известно лишь, что компания «Тозуче-Индустрия», руководителя которой тогда все же арестовали, прекратила свою деятельность лишь в 2011 году, а сам Зуфар Барыев впоследствии учредил компанию по торговле нефтепродуктами ООО «Тал Инвест Ойл», и, кажется, даже имел свои танкеры на Волге. А в полной мере «наживаться» на восстановлении именно храмов начали в РФ уже в 2010-е, когда под уголовное дело о хищении бюджетных средств попали крупные чиновники министерства, курировавшие реставрационные проекты федерального значения, а также их ключевые партнеры по доходному бизнесу. В числе «подозрительных» следствием были упомянуты программы восстановления Новодевичьего монастыря, Изборской крепости, Эрмитажа.

И главной причиной стал новый закон о госконтрактах 2006 года, когда на реставрацию объектов культурного наследия, находящихся в собственности государства, по закону N94-ФЗ (затем N44-ФЗ) стали заключать госконтракты, а подрядчиков выбирать на основе тендеров: «В результате деликатную реставрационную отрасль, «не терпящую суеты», приравняли к строительству или ЖКХ: в выигрыше раз за разом оказываются те, кто при сниженном пороге качества и контроля соглашается делать быстро и дешево».

«— В числе распорядителей кредитов этого фонда нет церковных руководителей, — говорит глава Казанской епархии владыка Анастасий. — Фонд создан при государственном музее-заповеднике «Казанский кремль», и церковь к нему имеет весьма условное отношение. И после восстановления Благовещенского собора нам будет позволено проводить в нем богослужения лишь один или два раза в год». *

Как долго искали деньги и долго реставрировали оперный театр, но все-таки успели сдать его в 2005 году

Деньги и их нехватка встречаются чуть ли не в каждой заметке лета 1998 года в связи с самыми разными причинами: ситуация в экономике накалена до предела (см. ниже), но за считанные дни до крупнейшего экономического кризиса России 1990-х ни народ, ни власти, кажется, не слышат надвигающейся грозы. Так, казанский мэр устраивает нагоняй руководству оперного театра по поводу реконструкции, которая тогда должна была начаться, чтобы успеть сдать театр все к тому же 1000-летию города, что и упомянутый выше собор, но где даже и конь не валялся.

Причина банальная: у города не было средств. И в то, что из городской казны могли финансировать восстановление Благовещенского собора на тот момент тоже, конечно, верится с трудом. Взирая на ту долгую реконструкцию из будущего, видишь, как долго и муторно она велась, что не раз и не два сроки завершения ее переносились. Под личный контроль реставрацию одной из жемчужин Казани — Государственный академический театр оперы и балета им. Мусы Джалиля — вынужден был взять сам Шаймиев, но и это не помогало: уверенности в том, что оперный откроют к тысячелетию у казанцев не было даже за считанные дни до празднования 1000-летия столицы РТ, то есть 7 лет спустя после нагоняя Исхакова.

Не успели сдать его и к Шаляпинскому фестивалю 2005 года, сама труппа театра ютилась в местах временного обитания: ДК им. 10-летия ТАССР, новое здание Татарской филармонии на улице Павлюхина, БКЗ им. С. Сайдашева, Камаловский и Тинчуринский театры. При этом финансирование шло стабильно — общая сметная стоимость реконструкции оперного театра составляла на тот момент примерно $25,2 млн. Но в итоге театр строители — ОАО «Татстрой» и турецкая компания ODAK — таки сдали к августу 2005 года. Не в последнюю очередь именно та масштабная реконструкция и полученная в итоге техническая оснащенность «на уровне европейских стандартов», позволили театру создавать новаторские спектакли со сложной сценографией, световыми эффектами.

К слову, главный советский атрибут — надпись «Слава КПСС» убрали именно тогда (сам театр, как известно, начинали строить еще в 1930-е, но сдали лишь после войны). В последние годы в театре оперы снова шли работы по реконструкции, но аппетиты были уже скромнее — всего должны были потратить 137 млн рублей.

«Говорят, недавно Камиль Исхаков посетил оперный театр, чтобы узнать, как там идет ремонт. И очень удивился, когда услышал, что ремонт там и не начинался. Когда мэру объяснили, что на реконструкцию нет средств (город не выделил), он устроил и скандал. Суть мэрского нагоняя: реконструкцию в театре немедленно начать! Сегодня в театре снова состоится деловая планерка, посвященная реконструкции». **

Цены не росли, но денег не было: в каком состоянии была экономика РТ перед самым дефолтом России

Нехватка денег и их поиск — вот что волновало многих в тот год. Но парадокс был в том, что со стороны казалось, все идет по плану, никакого кризиса не будет. Любопытно было бы сравнить те ожидания и результаты с нынешними, но это сделать сложно именно потому, что в нашем санкционном кризисе мы пока не видим итоговых последствий. Но сходство было хотя бы в попытках российских властей и ЦБ тех лет и нынешних — по «фасадному» укреплению экономики, без глубинной реконструкции ее здания, если проводить параллели с заметками выше. Так, и тогда, и сейчас налицо чересчур укрепленный рубль, который впоследствии экономисты считали одной из главных причин дефолта — именно на укрепление рубля направлены были усилия аппарата президента РФ и Центробанка.

В 1997 году инфляция составила 11% — при неблагоприятной внешней конъюнктуре это было значительным достижением, но «цена, которую платила экономика за эту стабилизацию, была огромной»: парламент, который контролировался оппозицией, не давал правительству снизить расходы и сократить дефицит бюджета. Увеличивать расходы, т. е. собирать налоги, правительство тоже не умело. Второй парадокс: не сильный рост цен, по сравнению с тем, что случилось потом. Так, Госкомстат РТ заявлял 23 июля 1998 года, что «за истекшее полугодие практически во всех секторах экономики роста цен не произошло». Правда он же признавался, что «в ценовом зеркале как в зеркале отразилась экономическая ситуация в республике», где наблюдается рост негативных факторов.

В частности, промышленный рост был мизерным, инвестиций в строительстве почти не было. Отмечался как рядовой — довольно катастрофический, как мы сегодня понимаем — момент со снижением цен в топливной промышленности сразу на 27,32% (что об этом тогда подумали в «Татнефти», можно представить). Это была третья причина последующего дефолта, и именно здесь можно провести существенное различие между тогдашним и нынешним кризисами. Сегодня цены на нефть как никогда высоки, тогда как в 1998 году нефть на мировых рынках была дешевой (10 долларов на баррель!). Бюджет сырьевой по преимуществу как тогда, так и сейчас державы не пополнялся в необходимых объемах, денег уже было мало в первом полугодии, к тому же инвесторы (которые потому и не инвестировали в стройку) выводили деньги из страны через скупку валюты на пирамиде ГКО, о которой мы писали в прошлых дайджестах.

Четвертая причина — отчасти охватывающая и будто бы «укрепление рубля» и сдерживание инфляции (нарочное или нарочитое как в 1998 году, так и очевидно сейчас) — популизм тогдашних властей, причем как оппозиции, коммунистов, которые тогда контролировали Госдуму, так и усиливающейся президентской власти, что приведет потом к «вертикали власти». Похожа даже риторика. «Мы сегодня надежно контролируем денежное обращение, контролируем инфляцию, — заявил президент в обращении к народу. — Люди знают — стремительного повышения уровня цен у нас сейчас уже не происходит. Цены на основные товары практически стабильны, и мы твердо уверены, что такими они и останутся». Это сказал вовсе не Путин в этом году, как можно было бы подумать, а Ельцин за год до дефолта 1998 года. Прошел всего год, и от «одной из самых стабильных валют в Восточной Европе» остались одни воспоминания, вспоминали потом эксперты.

«Непродовольственные товары, входящие в группу потребительского сектора, подорожали несколько меньше. Прирост цен с начала года составил 3,3%. При небольшом удорожании одежды, белья, чулочно-носочных изделий обуви и тканей (на 0,4—1%) цены на костюмные ткани подорожали на 3,6%, пластмассовые игрушки — 2,7, уголь для населения — 2,3, импортные легковые автомобили — 2,1%. В меньшей степени (на 1,2—1,7%) выросли цены на парфюмерно-косметические и галантерейные товары; фарфоровую посуду, часы, мебель — на 0,4—0,9%». ***

Народ против НДС, власти за: как в поисках тех же денег власти пытались повышать самый нелюбимый налог в стране

Еще одной причиной дефолта стала неэффективность налоговой системы — прямые налоги были введены в РФ всего за несколько лет до этого. Показательно и финансовое невежество не только руководства, но народа со СМИ: так, в заметке ниже попытка ввести НДС на продовольственные товары названа «драконовскими мерами». Показательно и то, что обсуждения в Госдуме об этом велись лишь в августе 1998 года, хотя было понятно, что при низких ценах на нефть, нужно повышать либо собираемость налогов, либо сами налоги (но предпочли «играть» на рынке ГКО из популистских же соображений). Тому же Татарстану на его тогдашние большие стройки необходимы были миллиарды, но где их было взять, если цены в топливной промышленности упали на треть?

Для примера, в начале 2019 года, когда приняли решение повысить ставку НДС с 18 до 20%, НДС — был первым по собираемости налогом в РФ и крупнейшим источником дохода в бюджет, не считая поступлений от нефти и газа, конечно. В 2017 году российский бюджет получил 5,1 трлн рублей от НДС — 34% всех доходов бюджета. А в первом полугодии 2019 года уже из-за повышенной ставки НДС до 20% сборы налога на добавленную стоимость в Татарстане выросли сразу на 43,9%. Напомним, что этот налог действует в России с 1992 года. Тогда ставка была максимальной и составляла 28%. С 1993 года НДС понизили до 20%, а с 2004 года — до 18%. Кроме НДС с 1998 по 2004 год дополнительно взимался налог с продаж до 5%. И повысили ставку по НДС в 2019 году именно потому, что он меньше всего «затрагивает деловую среду и благосостояние малообеспеченных слоев населения за счет сохранения льгот по НДС».

Правда, есть и оборотная сторона бесконтрольного повышения НДС, и это, разумеется, инфляция, так как цены из-за него повышаются в итоге все равно на все товарные группы. И если одновременно с этим не происходит экономического роста — а его в современной российской экономики не было еще до эпидемии коронавирусы — одними национальными проектами, на которые часто налоги собираются и уходят, помочь делу будет невозможно. Отметим тут же, что с 1 июля 2022 года стартует эксперимент по установлению специального налогового режима «Автоматизированная упрощенная система налогообложения» (далее — АУСН). Эксперимент пройдет лишь в четырех регионах РФ, в том числе и в Татарстане (подробнее тут).

«По итоговым данным за первое полугодие следует отметить, что все большее влияние на экономику республики оказывают отрасли, которые в своей деятельности ориентированы на социальную сферу. В их числе — пищевая промышленность, где заметно увеличиваются объемы производства, строительство в части увеличения объемов индивидуального жилья».***

Как Шаймиев с оппозицией дружил, у которой все равно не было сил власти противостоять, которые были тогда у шахтеров

Что же касается тогдашнего противостояния «демократического» Аппарата президента РФ и «коммунистического» парламента РФ, стоит обратить внимание на заметку о встрече президента РТ с главой местных коммунистов Александром Салием. Тогда шла необъявленная рельсовая война: шахтеры, которые, как мы писали в другом дайджесте «Новый 1992-й» своими забастовками отчасти похоронили СССР, внезапно передумали, и теперь, в мае 1998 года, по-видимому, «захотели откопать его обратно». Шахтеры по сути шантажировали правительство Сергея Кириенко, который сопротивляясь, заявлял, что будет реструктуризировать отрасль согласно требованием ММВБ. Те, возмутившись, потребовали отставки Бориса Ельцина. Но в итоге «рельсовая война» была погашена «массированным вливанием бюджетных средств на погашение долгов по зарплате шахтерам и бюджетникам», тем самым были нарушены условия займа МБРР, и мировой банк приостановил выделение денег, которых как раз в 1998 году, как мы уже отмечали, очень не хватало.

В начале августа, однако, всерьез обсуждался «поход на Москву» и блокировка железнодорожных путей уже в Центральной части РФ (впрочем, неизвестно, что страшнее: 1 июля была перекрыта не только главная трасса Транссиба, но и все обходные пути, Сибирь оказалась отрезана от центра). Ситуация была тревожной — «ситуация в регионах тревожная» слышалось в теленовостях тогда каждый день — неудивительно поэтому, что президент РТ старался с местной оппозицией по возможности дружить. Другое дело, что никакой реальной силы региональная оппозиция, даже коммунисты, на тот момент уже не представляла. «Демократы» вылетели из Верховного совета уже в 1995 году, а коммунисты получили в новом Госсовете РТ лишь несколько мест.

Из публичной сферы РТ еще в 1990-х фактически, как писали потом историки и исследователи, ушли все силы, претендовавшие на роль оппозиции. Это по большому счету предвосхитило усиление исполнительной власти на всех уровнях — от региональной до федеральной (начиная с позднего Ельцина и заканчивая путинским правлением) — и закат сильного парламента и парламентаризма. Не сильно преувеличив, можно предположить, что новый президент РФ, который придет на смену Ельцину через полтора года, просто «украдет» идею о «вертикале власти» у команды Шаймиева, и применит ее уже в масштабах всей страны.

«Между тем, по словам Ирины Терентьевой (заведующая отделом Аппарата Президента РТ по связям с общественностью и межнациональным отношениям, — прим. ред.), Президент Шаймиев, не высказав прямо намерения опереться на левые силы, подержал инициативу коммунистов, сказав, что в условиях очень сложной обстановки, в попытках ее стабилизации нужны встречи и консультации широкого плана с привлечением различных сил, в том числе и оппозиции. «Мы сейчас призываем садиться за «круглый стоп» и вместе искать какой-либо более результативный и продуктивный путь, — подчеркнул он. Президент Шаймиев высказался также в поддержку действии российского правительства, руководимого Кириенко. «Правительство во главе с Кириенко пытается что-то делать, и этому надо способствовать», — сказал он». ****

«Воруют»: как в Российской империи, СССР и новой России российский народ разворовывал провода, рельсы и мосты

К слову, о рельсах. Воровали в России всегда, при всех режимах, от царского, при котором чеховский герой буквально не понимал, чем грозит его кража крепежного болта железной дороги, до сталинского, когда можно было «уехать» в лагеря и за «три колоска», во всяком случае, на полях устанавливали даже дозорные вышки, дабы пресечь «массовые хищения государственного и колхозного имущества» (что крестьяне крали зерно, потому что элементарно голодали, сегодня и так понятно).

К концу СССР повальное явление получили «несуны», особенно их много стало после смягчений санкций и рассмотрение мелких хищений (до 50 рублей): люди в условиях товарного дефицита несли с заводов все, что плохо лежало, и даже не считали это чем-то зазорным. Стихийная преступность, захлестнувшая Россию в 1990-х, еще сильнее усугубило равнодушие к соблюдению законов у россиян — тот самый «правовой нигилизм». В результате, новость из 1998 года не удивит никого: ну, срезают километрами, эка невидаль — и сегодня срезают, забираясь на телеграфные столбы, не боясь удара током. Российским властям за 30 лет капитализма и демократии не удалось даже взять под контроль сбор металлолома, пунктов по которому в одной только Казани — десятки. На этих пунктах и сегодня не спрашивают, откуда взята тот или иной рельс или медный провод.

В Татарстане специалисты «Татэнерго» отдельно отмечают «заготовителей» на селе и колхозных электриков, которые первыми попадают под подозрение о краже электропроводов. Не помогают ни угрожающие инициативы о штрафах за «незаконный прием лома» до 400 тыс. рублей. Ни попытки запретить прием кабеля и аккумуляторов от населения — так попытались сделать московские власти после участившихся случаев краж телефонного кабеля. Ни попытки «накрывать» незаконные пункты приема металлолома (40 закроешь — 40 откроются следом), ни уж тем более призывы к населению «сдавать» эти пункты властям. «Воровство цветных металлов в России давно уже стало чем-то вроде национального хобби», ехидничает пресса.

По данным РАО «ЕЭС России», только за 1999-2000 гг. на энергетических предприятиях страны украли 8 тыс. км проводов: «Ущерб оценивается в 100 млн. долл. Похищенными проводами можно было бы перекрыть расстояние от Москвы до Владивостока». Крадут не только рельсы, крадут и целые мосты (распиливая их на части), и, как в Казани не так давно — целые уличные городские заборы. «Пробелы в законодательстве позволяют нелегальной площадке существовать, а физическому лицу, который этот металлолом украл, ― сдать его за наличные деньги», — считают эксперты рынка.

«Недавно в районах побывала компетентная комиссия из представителей МВД и «Татэнерго». Факты массовых краж энергооборудования в Бугульминском, Альметьевском, Лениногорском районах подтвердились. Однако на воров здесь не возбуждено ни одного уголовного дела. В Азнакаевском (здесь украли 6 тонн электропроводов) возбуждено одно уголовное дело. Восемь расхитителей предстанут перед судом в Чистопольском районе». *****