Страховая отказалась платить за смерть на Казанском пороховом

Гнутая ножка, цех-склад и новая сотрудница

26-летняя Ирина Храмова из Чувашии устроилась на Казанский пороховой завод в июне 2016-го. В сентябре плановая проверка государственного пожарного надзора выявила там 115 нарушений. А 21 декабря Ирину без предварительного обучения перевели на новое место, где через три часа прогремел взрыв.

В нарушение всех инструкций в небольшом цеху находилось почти 9 тонн опасной продукции. А работницы усугубляли ситуацию — время от времени передвигали аппарат Тарасова для смешивания порохов на свободное от мешков с уже готовым товаром место. С учетом веса оборудования под 100 кг участвовали в перестановке пять человек. Неосторожное движение — гнутая ножка аппарата выбила искру, парусина загорелась, автоматическая система пожаротушения не помогла.

Опытные работницы тут же кинулись на улицу и попадали в снег. Храмова просто не знала, куда бежать. Ее тело нашли под обломками стены, голова была придавлена, кисть оторвана. Наставнице погибшей осколками переломало обе ноги, еще одна женщина отделалась ушибами, и лишь на следствии узнала — в комплекте ее спецодежды, как и у других работниц эксперты обнаружили синтетические волокна. Так что взрыв был делом времени.

Ирину Храмову похоронили, гендиректор Казанского порохового Халил Гиниятов уволился, двух его подчиненных в 2017-м отдали под суд за нарушение правил безопасности на пожароопасных объектах. Хотя Нурания Файзуллина к старту процесса успела уволиться с должности начальника участка, а начальник цеха Александр Зайцев занял пост заместителя гендиректора. На следствии оба вину не признавали, в суде поменяли позицию и в 2018-м были приговорены к условным срокам.

Гражданские иски потерпевших в том процессе не заявлялись, уточнили «Реальному времени» в пресс-службе Кировского суда Казани.

Основанием для отказа в страховке стал возраст матери погибшей

Спустя три с лишним года после трагедии в Казани стартовал новый суд — по иску Валентины Храмовой, потерявшей на Пороховом дочку. Несколько месяцев назад женщина одержала победу в районном суде города Чебоксары, куда вместе с младшей дочкой подавала иск о компенсации морального вреда на 2 млн 100 тысяч рублей. Указывала, что гибель Ирины лишила ее сна и возможности в будущем нянчить внуков. Иск был удовлетворен частично — Казанский пороховой обязали выплатить семье покойной сотрудницы 800 тысяч рублей.

Интересы Храмовых в чебоксарском суде представлял юрист Алексей Карлинов. Он же поддерживает иск матери в Вахитовском суде Казани. По мнению Храмовых, страховая компания незаконно лишила их выплаты еще 2 млн рублей. «Гибель Ирины Храмовой была связана с аварией на пороховом заводе и его опасной продукцией, тогда как ответственность завода была застрахована у ответчика — ПАО «РЕСО-Гарантия», — напомнил Карлинов и попросил взыскать страховку.

По словам юриста, ранее в «РЕСО» дважды отказали в этой выплате. «2 млн рублей откуда складываются?» — уточнила судья Альбина Хабибуллина. «Эта сумма предусмотрена полисом, она полагается в случае гибели работника», — отвечал юрист.

В «РЕСО» считают — права на страховку у матери жертвы опасного производства нет. Потому что Храмова-старшая вышла на пенсию досрочно — в 2014 году, когда ей было 50 лет, а стало быть, на момент смерти дочки она не являлась нетрудоспособной и не находилась на иждивении дочери. Эту позицию суду озвучила официальный представитель страховщика. Дальше она заявила — договор с Пороховым был заключен в марте 2016 года. И на тот момент уже были подписаны правки в ФЗ об обязательном страховании гражданской ответственности владельца опасного объекта, которые наделили родителей (не обязательно пенсионеров) и детей пострадавших и погибших правом на выплаты.

Закон в новой редакции вступил в силу в сентябре 2016-го, а потому применять его в истории с Храмовыми страховщики не посчитали нужным. Юрист Карлинов парировал — рвануло в цехе через три месяца после вступления правок в силу. Представитель ответчика настаивала — с точки зрения Гражданского Кодекса дата заключения договора важнее.

В свою очередь, юрист Казанского порохового завода Талия Галиева как представитель третьего лица отметила, что работодатель не остался в стороне от трагедии. «Нами была оказана материальная помощь — около 1 млн рублей, а также по решению Калининского районного суда Чебоксар Храмовой Валентине Николаевне и ее дочери, сестре погибшей, выплачена компенсация морального вреда в 800 тысяч рублей».

Иск на 10 млн рублей суды завернули

Заседание отложили на конец февраля. Не исключено, что к этому времени сторона истицы представит в суд документы о законности назначения досрочной пенсии — за работу на вредном производстве.

Напомним, 24 марта 2017 года после возгорания и взрыва пироксилина на Казанском пороховом погиб начальник караула пожарной части спецуправления МЧС России Эдуард Илларионов. Через несколько месяцев это уголовное дело было прекращено.

В базах судов «Реальному времени» удалось найти материалы по искам еще двух потерпевших. В 2018-м с начальством судился рабочий, что в 2016-м году в результате возгорания паров спиртоэфирного растворителя в цехе попал в больницу с ожогами. Рабочему выплатили страховку 300 тысяч рублей, но он потребовал такую же сумму в качестве компенсации за моральный вред — тревожное состояние и ночные кошмары. В суде представитель завода отмечал, что расходы на лечение предприятие взяло на себя, и возложил часть вины за случившееся на самого истца и использованную им «неспециализированную одежду».

В итоге Кировский райсуд взыскал с Порохового 50 тысяч рублей в пользу обожженного. Но отказал в 2017-м в иске на 10 млн рублей дочери сотрудника ООО «Руал», что разбился на строительстве комендатуры Порохового завода в сентябре 2015 года при падении с высоты. Виновным в допуске необученного человека к работе признали прораба фирмы-подрядчика, а потому материальные претензии к самому оборонному предприятию отвергли суды двух инстанций.