Валерий Четверик: «Почему бы не играть двумя командами в Премьер-лиге? Москва, Краснодарский край играют»

«Команда показала, что может сыграть со «Спартаком», но...»

— Можете сравнить по антуражу недавний матч со «Спартаком» в 1/16 финала Кубка России с теми играми в середине 90-х, когда вы обыгрывали красно-белых?

— Сердце екнуло, честно скажу. Что-то напомнило. Прежде всего ажиотаж вокруг матча и на стадионе. Да, сам стадион уже меньше, но что имеем, то имеем. Народа на трибунах было битком, был ажиотаж с билетами, приехала команда Премьер-лиги, один из грандов. Ну и сам матч, конечно, понравился. Это был пик — показатель того, что команда показывала за последнее время.

Мы пропустили классический английский гол головой, но наша команда показала, что она может играть со «Спартаком». Но сыграть одну игру — это одно. А вот сыграть весь чемпионат — другое.

Раз мы подняли эту планку в уровне игры, то не должны ее опускать. А получилось так, что после этой игры бух — и вниз! Что, успокоились? Сыграли одну игру и в ладушки теперь будем хлопать? Нет, так не бывает. Их надо держать в тонусе, чтобы не расслаблялись!

Ведь уровня той игры, который показали со «Спартаком», хватило бы на все те неудачные матчи, которые последовали далее. Ну как можно было «Носте» проиграть, например? Негоже!

«Стадион для Набережных Челнов должен быть совершенно другого масштаба»

— Стадион по сравнению с вашим временем стал значительно меньше. Если вспомнить историю о том, как перед очередной игрой со «Спартаком» в 1995 году по вашей просьбе его в экстренном режиме расширяли на 4 000 мест... Не обидно теперь?

— Да даже не по моей просьбе — я и сам тоже делал. Кого просить? Шел к руководству, строил, контролировал… Я ведь был и главным тренером, и директором в одном лице. Днем тренировались, а вечером строили.

Говорят, что тот стадион кому-то не понравился, и это понятно — он был уже в плачевном состоянии. Но ведь можно было принять реконструкцию — например, на Восточной трибуне были капитальные металлоконструкции, можно было их оставить.

Конечно, хотелось бы, чтобы была хотя бы приближенная вместимость к тому стадиону — не менее 10 тысяч. Да, сейчас построили великолепное административное здание на Западной трибуне, но сам стадион для Набережных Челнов должен быть другого масштаба.

— Одно время «КАМАЗ» мог стать первым клубом с новым крытым стадионом на 30 тысяч зрителей. Почему не построили? По причине пожара на заводе?

— Именно так. В 1993 году мы вышли в Высшую лигу, все было хорошо, был проект стадиона, я его представлял совету директоров КАМАЗа, и по проекту нужно было на строительство 2 года. Замечательный стадион должен был быть — наподобие «РЖД-Арены».

Был такой дважды герой соцтруда Ботанчук, который сказал мне: «Сынок, два года потерпите — и стадион построим, все по требованиям Высшей лиги». Мы сыграли буквально две-три игры — и случился этот пожар на заводе двигателей. Тогда было принято решение срочно реконструировать стадион в «Гренаде». Вот его потом постепенно и расширяли.

«Я Татарстан люблю, и если позовут обратно, готов пешком дойти»

— В 90-х группировки сильно мешали строить большую футбольную команду?

— Нет, не было такого, никто нам не мешал — все это сказки. Почитай сегодня сводку — там мэра города где-то застрелили, ну что это такое? В наше время такого не было.

— А как же знаменитый «29-й комплекс»?

— Были такие, но есть и сегодня — «Таганские», вот в Подольске кого-то арестовали. Тут всегда это было. Бизнесмены ездили с охраной и впереди, и сзади машины — страна такая. Россия! Царя тут взрывали, о чем мы говорим?

Если кто-то и был, то они сидели на трибуне. И я гордился, что во время матча пацанва не ширялась, не нюхалась в подворотне и подъезде, не шлепала мужиков из-за угла, а смотрела футбол. Вот этим я гордился.

Да, я бывал на собраниях, где силовики докладывали, сколько сотен пацанов «повязали» сегодня, но их надо было чем-то занять, и футбол для этого подходил.

Посмотри сегодня в Набережных Челнах, что творится в детской школе — сотни детей бегают, играют в футбол, а на «Гренаде» — так все. Если сейчас там еще манеж появится, то круглые сутки будут играть в футбол. Вот что такое в Челнах футбол. Его там любят.

А вот эти «двадцатьдевятники», «пятидесятники»… Не было. И город свой я люблю, Татарстан для меня — вторая Родина, и все в России это знают. У меня и кличка была «татарин», меня так называл Садырин. И если туда позвали бы по-настоящему, я бы туда пешком пошел. Как Ломоносов пошел в Москву, а я — наоборот, в Татарстан. Но сегодня все так, как есть.

Если кто-то и был, то они сидели на трибуне. И я гордился, что во время матча пацанва не ширялась, не нюхалась в подворотне и подъезде, не шлепала мужиков из-за угла, а смотрела футбол. Вот этим я гордился

«Разговоры, что Казань не пускает «КАМАЗ» в Премьер-лигу, — это мифы»

— Сейчас, спустя пару десятков лет, можете назвать основную причину вылета «КАМАЗа» из Высшей лиги?

— Так можно и про «Текстильщик» или «Жемчужину» тоже рассуждать. Везде были люди и были личности, вокруг которых строился футбол.

«КАМАЗ» нужно было отстаивать. Нужно было зарождать и отстаивать традиции. Нужно было время. Необходимо было удержаться в Высшей лиге, а тут пригласили литовского специалиста Зелькявичуса — и не удержались.

— Но поддержка от города и завода продолжалась? Финансовых проблем после пожара не было?

— Конечно, поддержка была. И я добрым словом вспоминал и буду вспомнить и Минтимера Шариповича Шаймиева, и Фарида Хайрулловича Мухаметшина. Поддержка была! Но к тому времени уже стало… В общем нюансов было много, это долгий и отдельный разговор.

Мы бы никогда не «улетели» по финансовым причинам. Да, трудно было, ведь пожар случился уже во время первого нашего сезона в Высшей лиге. Но после этого мы в 1994 году 19 туров шли в тройке и заняли шестое место, потом еще сыграли две Универсиады («КАМАЗ» стал костяком сборной России, — прим. ред.), привезли из Японии бронзовые медали, мы играли в Кубке Интертото (в 1996 году, — прим. ред.), параллельно у нас был открыт лицей, где подрастала молодежь — оттуда вышли Бухаров, Козлов, Калимуллин, Игнатьев…

Но потом вылетели из Вышки, и все слили в канализацию — никому ничего стало не нужно, лицей разбомбили к чертовой матери. И проблема здесь далеко не только в финансировании.

Но после этого мы в 1994 году 19 туров шли в тройке и заняли шестое место, потом еще сыграли две Универсиады («КАМАЗ» стал костяком сборной России, — прим. ред.), привезли из Японии бронзовые медали, мы играли в Кубке Интертото (в 1996 году, — прим. ред.)

— До сих пор ходит молва, что на стыке веков в кулуарах решили поменять местами «Рубин» и «КАМАЗ». Якобы в руководстве республики решили, что Татарстан в Премьер-лиге должна представлять Казань.

— Лично мое мнение, что все это раздуто. Кто-то не хочет — и кто-то не пускает «КАМАЗ» в Премьер-лигу. Был отрезок в 2010 году, когда под руководством Роберта Евдокимова клуб занял 4-е место. А тут из Премьер-лиги снимаются ФК «Москва» и ФК «Сатурн». «КАМАЗ» должен был заходить в Премьер-лигу — но струсили, и пошел с пятого места ФК «Краснодар». Где сейчас «Краснодар», а где мы?

Я спрашивал у тогдашнего руководства «КАМАЗа», почему команда идет на 3—4 местах, а потом в последних турах технично проигрывает Нальчику 0:1. Или нужно было обыграть «Краснодар», а мы 3 мяча пропустили за 8 минут! В то время командой руководил Юрий Фарзунович Газзаев, вот к нему и все вопросы.

«Казань не пускает «КАМАЗ» — это все надутые мифы. Никакая Казань ничему не препятствует. Я как-то пересекался в Турции с Курбаном Бердыевым, мы побеседовали и пришли к единому мнению: почему бы и не играть двумя татарстанскими командами в Премьер-лиге? Почему Москва играет, почему Краснодарский край двумя играет? Спортивный принцип прежде всего.

«В мою деятельность вмешались два персонажа»

— На одной из пресс-конференций вы сказали, что покинули Набережные Челны потому, что этот город вас не понял. Поясните?

— Да, было дело. Хочется, чтобы тебя понимали, когда ты что-то делаешь, вкладываешь душу. Расскажу один пример. Лет пять назад мне звонок поступает: «Валера, сидим на стадионе, сейчас только начинаем понимать, что мы имели».

Челны же — это новый город, выросший из маленького поселения в 70-е, — нужно было поднимать там футбол, создавать футбольные традиции. Не хватало специалистов, не хватало игроков. Я хотел, чтобы ребята играли, чтобы попробовали. Хотел, чтобы рабочие с завода приходили на стадион и получали какой-то заряд.

В городе некуда было ходить, и народ пошел на стадион, и я видел, что это людям нравится. Ребята вокруг меня объединились, и мы поднимались и поднимались.

Я хотел, чтобы ребята играли, чтобы попробовали. Хотел, чтобы рабочие с завода приходили на стадион и получали какой-то заряд

— Так в чем вас не поняли?

— Если коротко, то в мою деятельность вмешались два персонажа — бывший мэр Челнов Алтынбаев и Алтухов — тогда депутат Госдумы. Говорят: «Давай мы тут порулим, наладим кое-что, а тебе надо отдохнуть, ты устал». «Сколько?» — спрашиваю. «Годика два». Вот ровно два года — и вторая лига. Влезли в клуб и развалили. Создали такую обстановку — и мне пришлось уехать. Никогда бы я оттуда сам не уехал. Никогда бы мы не вылетели из Высшей лиги. А сказано это было в сердцах, с обидой, конечно.

«Хочу так же, как Семин, выигрывать в родном клубе — «КАМАЗе»

— Некоторые болельщики «КАМАЗа» до сих пор сватают вас обратно на тренерский мостик команды. Вы сами чувствуете в себе силы вернуться к тренерской работе?

— Мой ориентир сегодня — Юрий Палыч Семин, который старше меня ровно на 10 лет. Он уже который кубок выиграл, я даже со счета сбился. Вот и я еще хочу! И именно в своем родном клубе, как и он. Я был в «Черноморце», был в «Белшине», был тренером-консультантом в «Кубани», помогал выходить в Высшую лигу. Но мой родной клуб — это «КАМАЗ».

Да, хотелось бы, и я этого не скрываю все это время (в январе будет уже 20 лет), кто бы ни был в руководстве клуба — говорил, что готов помочь. Но меня не понимали.

Сегодняшнее руководство — молодцы: прекратились лишние разговоры от тренеров в прессе про то, что футболистов «дошираками» кормим. Да если бы я так сопли распускал… Все, что вокруг команды сегодня происходит, — это здорово. Я сам мечтал в свое время, чтобы, помимо футбола, проводились дополнительно какие-то мероприятия, и сегодня этого предостаточно.

Но в первую очередь — спортивный принцип. Болельщики хотят возвращения в Премьер-лигу. Не было ни дня, чтобы мне не писали болельщики и не рассказывали, как раньше с отцами ходили на футбол, а теперь сами хотят показать его детям.

Мы ведь весь город собрали, у нас футбол был как театр. На второй год в Высшей лиге мы специально форсировали и замахнулись на тройку. И 19 туров шли в тройке! Еще чуть-чуть — и привезли бы в город «Ливерпуль». Но в итоге — шестое место. Сидим, головы повесили, а к нам подходят из команды «КАМАЗ-мастер» и говорят: «Ребята, пусть когда-то кто-то займет шестое место в Высшей лиге!» А нам было мало.

Мы ведь весь город собрали, у нас футбол был как театр. На второй год в Высшей лиге мы специально форсировали и замахнулись на тройку. И 19 туров шли в тройке! Еще чуть-чуть — и привезли бы в город «Ливерпуль»

— Ваш бывший футболист Евгений Варламов говорил, что вы не самый выдающийся тренер как тактик, и что вы сильны как тренер-мотиватор.

— Мне нравится тренер Фергюсон, который взял бутсу в раздевалке — да как кинет Бэкхему в ... (смеется). Мне не нравится тип тренеров, который выходит и поправляет на себе пиджак, думает о том, как он выглядит сегодня. Мне нравится принцип «итого».

Надо смотреть в таблицу. Как ты это делаешь — другой вопрос, об этом не Варламову рассуждать: пойди сам и сделай что-нибудь.

— Но вы согласны, что вы больше тренер-мотиватор?

— Нет, не согласен. Много игр мы выиграли за счет тактических перестроений. В «Спорт Экспрессе» были такие подведения итогов для тренеров — сколько удачных замен и другие аспекты. В тренерской работе много аспектов, о которых Женя еще не знает. Сейчас он работает с детишками (ДЮСШ ЦСКА, — прим. ред.). Пусть вспомнит, как ему сопли подтирали. Он пришел футболистом — гадким утенком, его от ветра шатало. И сколько дней и ночей на него Валерий Васильевич потратил, сколько времени и терпения вложил в каждого из них! И каждый вот здесь, в сердце.

Ведь тренером надо родиться. А у нас сегодня футболисты — «да я играл, да у меня все в голове». Ну давай, Дима Аленичев! Андрюша Тихонов, давай! Титов, давай! Сережа Юран, давай! И чего на деле? Ребят, не спешите. Быть игроком — это одно, а быть тренером — совершенно другое.

Продолжение следует