Решат ли авоськи и отказ от памперсов глобальную проблему пластиковых отходов?

Кто заплатит за экоутопию

Беседа разделилась на две части. В первой производители и ретейлеры пищевых продуктов обсуждали проблемы, которые мешают массовому переходу на экологичную упаковку и минимизацию отходов. По сути, получается, что такой переход может вернуть страну в конец советской эпохи, когда не было сложных многоуровневых упаковок, срок годности молочных продуктов исчислялся несколькими днями, зато работала система оборотной тары, а большинство бытовых отходов были биоразлагаемыми.

Современный образ жизни принес большие бытовые удобства вместе с огромной проблемой: мы продуцируем огромную массу неразлагаемых отходов, большая часть из которых — упаковка продуктов. Первый заместитель министра строительства Татарстана Алексей Фролов рассказал, что на сегодняшний день перерабатывается только 10% из них. В республике сейчас развивается проект трех территориальных кластеров, где будут организованы площадки по переработке отходов.

Мария Яшенкова, директор агентства Bright Consulting, обратила внимание присутствующих на то, что переход на экологичное хозяйствование в российских реалиях упрется в необходимость перестройки всех бизнес-процессов, начиная с логистики и заканчивая изменением общественного сознания. Мы не просто так перешли со стеклянных бутылок и бумажных фантиков на тетрапак и вакуум в фольге: это и удобнее, и дешевле.

«Неудобные вопросы» и экономические ответы

Экоактивистки, присутствовавшие на встрече, — Рената Насыбуллина, основательница сообщества «ЭкоЛогично Казань», и экоблогер Кира Камалова — то и дело задавали присутствовавшим вопросы о том, что же мешает бизнесу выступить с инициативой к государству, «сделать так, чтоб всем было удобно», ведь покупатели готовы покупать продукты в экоупаковке.

И Алена Белоглазова, руководитель фермерского хозяйства, и Алиса Ситдикова, директор по маркетингу торговой сети «Эссен», и Мария Яшенкова, и другие участники дискуссии объясняли, что «так, чтобы всем было удобно», сделать пока не получится по объективным причинам экономического характера. Минимизировать отходы от упаковки и перейти на оборотную тару обойдется слишком дорого, и пока не найден тот, кто готов за это заплатить: ни бизнес, ни государство, ни конечный потребитель на это пока не соглашаются.

Активистки просили предоставить им право выбора. Алена Белоглазова отвечала им, что требование разумное, но это обойдется слишком дорого — например, для нее как для производителя не будет никаких преференций от государства, а убытки на этом она потерпит серьезные.

И в таком ключе проходила добрая часть беседы. Все «неудобные» вопросы экоактивисток (почему «Эссен» не продает молоко в розлив? Почему нельзя законодательно перейти на оборотную тару? Почему маленькие хозяйства могут производить хлеб без пластиковой упаковки, а большие не могут? Неужели при Советском Союзе покупательская способность граждан была выше, чем сейчас?) рассыпались об элементарную логику (экономика, логистика, социальные проблемы).

Пожалуй, одним из самых абсурдных моментов стал «каверзный» вопрос Ренаты Насыбуллиной в адрес Алены Белоголазовой, рассказавшей о сложностях логистики и хранения продуктов в стеклянной таре. Рената Айдаровна гневно спросила, почему производители томатной пасты и овощных консервов могут себе позволить стеклянные банки, а Алена со своими молочными продуктами — нет. Видимо, экоактивистка не учла того, что в случае консервов производитель может себе позволить неделями ждать подходящую фуру, чтоб собрать в нее крупную партию для отправки, а в случае сметаны и молока — нет.

Авоська и многоразовый подгузник — тупиковый путь развития

Насыбуллина и Камалова, по их собственным словам, носят экосумки с многоразовыми бутылочками для воды, не употребляют молочных продуктов, потому что не могут найти их в стекле. Они с восторгом рассказывали о своей единомышленнице — молодой матери, которая сама делает творог из деревенского молока и не пользуется одноразовыми подгузниками. Разумеется, они сортируют отходы. Рената Айдаровна говорила: «Мы такие же люди, как и все, просто более ответственные».

Конечно, возвращаться к временам без памперсов и отказываться от молока только потому, что его сложно найти не в пластиковой таре, готовы немногие — разве только самые ответственные. Есть ли смысл в такой «ответственности», каждый решает сам.

Мария Яшенкова утверждает, что опыт изучения международных бизнес-процессов говорит только об одном: отказаться от пластика мы не сможем. И даже если все экоактивисты в мире откажутся от любого пластика и перейдут на натуральное хозяйство, это будет капля в море, по сравнению с огромной машиной, состоящей из производства, ретейла и системы утилизации. Человечество не может вернуться на сто лет назад, поэтому основным путем обращения с отходами должна быть их грамотная сортировка и безопасная, максимально полная переработка. То есть развивать нужно в первую очередь химию и технологии, а не заставлять бизнес в принудительном порядке переходить на оборотную тару (которая сделает продукты существенно дороже для конечного потребителя).

Изменить сознание: кейс IKEA

Глотком экологически чистого воздуха стало выступление Лилии Шакировой, координатора по устойчивому развитию IKEA. Шведская компания исповедует максимально бережный подход к природе и внедряет экологическое сознание своим сотрудником (правда, Лилия не рассказала, ведется ли среди них какая-либо работа по пропаганде отказа от памперсов).

Кейс IKEA повторить очень сложно, поскольку здесь установлен полный цикл производства, продажи, утилизации, переработки — и снова производства. Лилия рассказывает:

«Культура ответственного потребления в условиях очень жесткой природы получила свое развитие в бизнес-процессах IKEA. Соцопросы показывают, что 92 процентов россиян готовы сортировать при наличии инфраструктуры, 75 процентов наших покупателей готовы не выкидывать мебель, а использовать трейд-ин (сдать старую вещь и получить скидку на аналогичную новую, — прим. ред.). Мы это используем.

В IKEA есть и дистрибуция, и производство товаров, поэтому мы можем переходить от переработки к экономике замкнутого цикла — когда из наших отходов мы производим наш товар, 10 процентов нашего ассортимента — это ассортимент замкнутого цикла. Мы даже ПЭТ-пластик перерабатываем в наполнитель для текстильных подушек».

А еще компания «воспитывает» сотрудников. По последним данным, дома сортируют отходы половина «икеевцев» России. Правда, для этого им предоставляются все инфраструктурные возможности: в казанской IKEA работают три сортировочные станции, куда каждый желающий может привезти макулатуру, пластик, бутылки, стекло, батарейки, лампочки, текстиль.

«Мы не заинтересованы что-то перерабатывать за свой счет»

Эколог Валерий Бадрунов, который представляет западнотатарсанский кластер новообразованного регионального оператора по обращению с отходами, говорил, что тематика Zero Waste сама по себе мало относится к его ведомству, поскольку его задача — переработать отходы уже образовавшиеся, вовлечь их во вторичный оборот. Он посетовал, что раздельный сбор в Казани работает не совсем так, как хотелось бы:

«На моих глазах из перечня принимаемого сырья в пунктах «Чистая среда» исчезают наименования. Сейчас они принимают только картон, а в начале это был и полиэтилен низкого давления, и тетрапак, и картон гофрированный, и еще бог знает что».

Основной причиной того, что раздельный сбор мусора пока не приводит к его масштабной переработке, Бадрунов считает отсутствие государственного стимулирования. С одной стороны, надо работать на вовлечение максимального количества вторичного сырья в оборот. С другой, переработка — это тоже бизнес:

«Можно бесконечно говорить о том, что вовлечь во вторичный оборот можно любую композитную упаковку, начиная от тетрапака и заканчивая самыми сложными батарейками и аккумуляторами, но в конечном итоге все это ложится на плечи потребителя. Мы как коммерческая фирма в первую очередь должны работать на извлечение прибыли, и за свой счет что-то перерабатывать мы пока не заинтересованы».

Поэтому эколог констатирует, что можно сколько угодно ходить с авоськами и заниматься агитацией — Zero Waste пока остается только на уровне философии, важно развивать адекватную и высокотехнологичную систему переработки продуцируемых отходов.

Знание — сила: в чем правы экоактивистки

Рената Насыбуллина затронула очень важную тему: информирование населения. Можно оставить за кадром приготовление творога в домашних условиях и отказ от современных средств ухода за младенцами, но знать о том, чем мы пользуемся в быту и как можно помочь окружающей среде, совершенно нелишне.

Мария Яшенкова с ней согласна:

«Я бы согласилась с важностью пропаганды. Это во многом вопрос образования потребителя. Люди сейчас запуганы. Тема пищевой безопасности освещается в очень странном ключе: можно подумать, что ничего есть нельзя. Крупа — углеводы, в мясе — солевой раствор, в хлебе глютен, в молоке лактоза. Надо адекватно информировать население о всех вопросах качества и полезности продуктов, в том числе и упаковки, и свойств продуктов в разной упаковке. Очень важно не запугивать его иррациональными страхами, а напротив, давать ему максимально адекватную информацию, в том числе и об упаковке. И если они хотят купить экологичное — надо дать им эту возможность».

Большая проблема стоит в части сортировки отходов: когда в Казани вводили нынешнюю систему, с общественностью практически не советовались. И система, существующая на выходе, не всем понятна. Рената Насыбуллина рассказывала о том, что не очень логичные значки на контейнерах и непрозрачность системы сортировки мусора вызывает нарекания у заинтересованных казанцев. А их, оказывается, не десятки, а тысячи: за последние полтора года мобильные и стационарные пункты сортировки в «Меге» посетили 20 000 человек, было сдано 33 тонны вторсырья. Нужен диалог, развитая система информирования и реакция на обратную связь от горожан со стороны соответствующих органов и компаний.