«Я не коммерсант, я доктор»

07:00, 25.07.2016

Один день в Казанском медицинском центре «КОРЛ» с Виктором Рафаиловым, доцентом кафедры ЛОР-болезней КГМА, главным внештатным детским отоларингологом Министерства здравоохранения Татарстана.

Бытует мнение, что лучшая медицинская помощь находится где-то заграницей, далеко от России, однако к казанскому доктору Рафаилову едут пациенты из Италии, Германии, Америки….

— Ну, что, дружок, заболел?

Витюша открывает глаза и видит склонившееся над ним доброе лицо худощавого человека с большими карими глазами и крупным носом. Мальчик лежит в постели с укутанным горлом и мокрой повязкой на лбу — действительно болеет, но от мягкого, чуть картавящего голоса становится легче.

— Ничего, это дело поправимое, — врач достает из кармана фонендоскоп и… леденец.

Витюше было три года, когда он впервые увидел участкового врача-терапевта и сразу влюбился в «доброго дяденьку Фигина». Ждал с нетерпением, когда тот придет его навестить, бывало даже, что для этого нарочно притворялся больным.

Гены и жизненный опыт

Любимая игрушка — она есть у каждого. Неважно, плюшевый это мишка или оловянные солдатики, по ней, говорят психологи, можно определить не только характер ребенка, но и его способности к будущей профессии. Витя обожал игрушечный руль. Была такая игрушка в 60-х годах — пластмассовый руль на специальных присосках, чтоб крепить к столу. Крутить его, «переключая скорости», вжикая и укая, надувая щеки, он мог, кажется, часами. Но и когда мальчик дорос до выпускного класса, любимая игрушка стояла в его комнате — уже как символ его страсти к технике. Он бредил самолетами. Создать мощную машину, способную подняться в воздух и лететь над землей — эта мечта захватила юношу настолько, что он в восьмом классе записался на годовой курс в школу «Юный Авиатор» при Казанском авиационном институте и трижды — в восьмом, девятом, десятом классах — закончил ее. Лекции ребятам читал профессор Галеев — один из изобретателей цветомузыки — и другие светила казанской науки. Неограниченные возможности современной техники поразили Витю с тех пор, как он впервые попал в компьютерную комнату. В одном из зданий КАИ стоял один из первых в России компьютер. Он выглядел тогда настоящим громилой: неким объемным шкафом, где память хранилась на круглых тяжелых дисках, а информация выдавалась на перфокартах. Витя готовил себя к поступлению в КАИ на самый сложный факультет — конструирование летательных аппаратов и с нетерпением ждал начала вступительных экзаменов. Вот они настали. Будущий студент собрал необходимые документы и отнес их в институт, но не в авиационный, а в… медицинский.

— Это случилось буквально за несколько дней, — говорит Виктор Владимирович, — до сих пор не пойму почему. Может, как говаривал Эдмон Дантес, вмешалось провидение, а может, заговорили вдруг гены, ведь и бабушки мои и дедушки были медиками, а тетя, Людмила Сватко, вообще профессором, известным советским ЛОР-врачом.

Их бин кайне коммерсант (Я не коммерсант)

С Виктором Владимировичем Рафаиловым, доцентом кафедры ЛОР-болезней КГМА, кандидатом медицинских наук, главным внештатным детским отоларингологом Министерства здравоохранения Татарстана и просто замечательным доктором мы встретились в Казанском медицинском центре «КОРЛ», где он работает вот уже 8 лет. Мне позволили присутствовать на его утренних операциях по удалению аденоидов.

Маленькая пациентка спит. На мониторах операционного оборудования ровно бежит зигзагообразная линия, медицинские сестры подают доктору какие-то инструменты в виде палочек с прозрачными трубочками, подключенными к аппаратуре. Под хирургическим столом полукругом лежат педали для подачи радиоволновой энергии на кончик хирургических инструментов.

Ребенок просто засыпает и ничего не чувствует. Это очень важно: чтоб больной не присутствовал на собственной операции, потому что половина всех болезней от боли, от стресса, полученных человеком в детстве.

— А сколько стоит ваша операция? — интересуюсь, бросив взгляд на «упакованность» операционной.

— Не знаю, — пожимает плечами собеседник. — Их бин кайне коммерсант (Я не коммерсант). Их бин дохтор (Я доктор).

Немецкий язык Виктор Владимирович изучает в командировках в Германию, когда нужно апробировать новое оборудование, приобретаемое для клиники.

— 8 лет назад я работал заведующим 2-го ЛОР-отделения в Детской республиканской клинической больнице. Потом пришла оптимизация, наше отделение сократили. Вот тогда-то я в полном объеме проверил на себе отношение государства к медицине в нашей стране. Она ведь не нефть, не газ… Это высокозатратная, низкорентабельная отрасль, а потому ее финансируют в 8 раз ниже оборонки. Зачем на нее тратиться? Так, наверное, рассуждают высокие чиновники: на входе в медицину огромные деньги, а на выходе какая-то ерунда под названием здоровье. Поэтому, к сожалению, новые технологии в российской медицине продвигаются благодаря интересам не государственным, а частного бизнеса. Это хорошо видно на примере нашего центра «КОРЛ». Если в вечерних новостях я, например, услышу сообщение о том, что в Германии выпустили новое оборудование, препарат или инструмент, нужный нам, то достаточно предложить руководству, чтобы начались переговоры о его приобретении… Это, естественно, скажется на повышении наших цен, но зато даст возможность повысить качество услуг и даже лечить то, что до сих пор считалось неизлечимым.

Сегодня я понимаю, что то сокращение, в результате которого я пришел в коммерческую клинику, лично для меня обернулось благом, ведь здесь я могу реализовывать свои возможности. Я теперь знаю, что такое свет в глазах, я вижу его каждый день на лицах моих маленьких пациентов, их родителей

Именно техника привносит развитие в медицину, которая сама по себе достаточно консервативна. Финансовая свобода позволяет мгновенно реагировать на эти новшества. Сегодня я понимаю, что то сокращение, в результате которого я пришел в коммерческую клинику, лично для меня обернулось благом, ведь здесь я могу реализовывать свои возможности. Я теперь знаю, что такое свет в глазах, я вижу его каждый день на лицах моих маленьких пациентов, их родителей.

Прервать разговор нас заставил звук приближающейся каталки. На ней лежала светловолосая девочка лет семи, которая, поравнявшись с нами, приподняла головку и, радостно улыбаясь моему собеседнику, протянула к нему ручку:

— Я не боюсь.

— И правильно, — кивнул ей в ответ Виктор Владимирович. — Я же буду с тобой.

Понаблюдав за аккуратными, отточенными движениями рук доктора, склонившегося над только что улыбающейся, а теперь мирно спящей пациенткой, я вышла из операционной в коридор — там буду дожидаться героя моего очерка.

Врач — мастер разговорного жанра

Однако, объясняя успех в собственной работе только современнейшим техническим оснащением, Виктор Владимирович поскромничал: именно ему, известному казанскому детскому ЛОР-врачу, доверяют своих детей не только жители Татарстана, но и самых дальних российских регионов, а Москва да Питер и вообще, шепнули мне в регистратуре, здесь «прописались». Слава о докторе Рафаилове шагнула далеко за пределы страны: едут к нему маленькие пациенты из Италии, Германии, Америки. С этого момента я решила продолжить разговор, когда, закончив операционные дела, Виктор Владимирович, повел меня в свой маленький уютный кабинет.

— В первый же момент, когда ребенок заходит ко мне в кабинет, я стараюсь подружиться с ним, поиграть, для этого у меня есть всего несколько минут. Только после того, как я стану маленькому пациенту другом, он позволит мне, по-дружески, посмотреть свой носик изнутри.

Знаете, слово врач произошло от слова врать, но в древности оно имело хороший смысл — уметь говорить. Выходит, врач — это мастер разговорного жанра. От умения правильно общаться с больным на пятьдесят процентов зависит успех лечения.

В первый же момент, когда ребенок заходит ко мне в кабинет, я стараюсь подружиться с ним, поиграть, для этого у меня есть всего несколько минут. Только после того, как я стану маленькому пациенту другом, он позволит мне, по-дружески, посмотреть свой носик изнутри

Искусственно иммунитет не получить

Как правильно следить за здоровьем ребенка? Если ребенок часто болеет, стоит ли поддерживать его иммунитет специальными препаратами?

— Я не против иммунотропных препаратов, но сам отношусь к ним с осторожностью, потому что искусственно иммунитет не получить. Что такое иммунитет? Это память организма о встрече с микробами, о борьбе с ними и победе. Память эта в некоторых случаях остается навсегда — корь, ветрянка, а в некоторых, как при ангине, ОРЗ враг не успокаивается и время от времени нападает, поэтому приходится побеждать его вновь и вновь, «освежая» тем самым память.

— Пик различных детских болезней приходится на дошкольный возраст. Закономерность?

— Именно! Давайте с этим разберемся подробно.

Почему ребенок в первый год жизни мало болеет? Потому, что его еще защищает иммунитет, полученный от мамы. Во второй год он еще социально не адаптирован, то есть, как правило, мало бывает в зонах риска заражения болезнетворными микробами: еще не ходит в детский сад и вообще мало бывает на людях.

Дошкольный возраст тем и опасен, что мамин иммунитет уже утрачен, а собственный еще не наработан. В этом возрасте на периферические органы иммунной системы падает повышенная нагрузка, если они не справляются, то превращаются в очаг инфекции, где микробы получают долгосрочную прописку, как штамп в паспорте, чувствуют себя неплохо и периодически устраивают себе «праздники» с фейерверками в виде стафилококков и стрептококков. Для ребенка такие «праздники» оборачиваются насморком, кашлем. В этот период важно не запустить острое заболевание, чтобы оно не перетекло в хроническое.

— Что ж, получается, перед школой его кутать?

— Конечно, нет, во всем нужна мера: закаливать, но не переохлаждать, насыщать рацион питания теми витаминами, что содержатся в «бабушкиных» морковках, свеколках, капустке, а не в заморских залежалых фруктах…

Справка о компании

Многопрофильная клиника «Корл» работает по следующим направлениям: