Кровь на асфальте, а хром на берцах? Оправданный по двум убийствам казанец раскрыл «тайны» следствия

Оправданный о своем задержании и обвинениях: «Это был шок»

«Привыкаю к вольной жизни, планов на будущее пока нет», — признался вчера в Верховном суде Татарстана оправданный по делу об убийствах Ибрагим Закиев. Сейчас ему 45. На момент приписываемых силовиками преступлений было на 20 лет меньше.

— Ни в каких группировках я не состоял. Работал в Казани помощником директора в турецкой компании — помогал ему с организацией и общением с партнерами, получал 30 тысяч рублей в месяц, — вспоминает Закиев. — Все группировки Казани возникали по территориальному признаку. Так вот — в Аракчино ни я, ни мои родственники никогда не жили, и учился я не там. Так что версия обвинения о причастности к «Аракчинским» логике не поддается.

Убийства, в которых обвиняли Закиева, произошли в Казани в 2003 и 2004 годах. На тот момент будущего фигуранта уголовного дела звали Ямаш Шамсутдинов. Сменить паспортные данные он решил в 2012-м году. Говорит, новое имя выбрал, когда принял ислам, а фамилию отца своей матери взял, желая продолжить его род.

— Как я сейчас знаю, фабрикация этого дела произошла в 2016 году. О том, что меня объявили в розыск, я не знал. За границу не выезжал. Жил в Москве на съемной квартире, занимался с партнером бизнесом в сфере строительства и сдачей в аренду автомобилей бизнес- и премиум-класса, — рассказал оправданный журналисту «Реального времени». — В июле 2023-го приехал по делам в Нижний Новгород, и там меня задержали сотрудники местного угрозыска. Затем приехал конвой из Казани — оказалось, я заочно арестован по обвинению в убийстве. А потом мне предъявили еще одно. Это был шок.

По версии Закиева, никаких объективных доказательств — отпечатков его пальцев, следов ДНК на оружии либо месте преступления, не говоря уже о видео и аудиозаписях — в деле не было и не появилось. Как и данных о телефонных соединениях с предполагаемыми сообщниками и жертвами.

— Обвинение строится на абсурдном мотиве и голословных показаниях «лица с иным процессуальным статусом» Сафиуллина, — заявлял Ибрагим неделю назад, выступая в прениях перед присяжными Верховного суда РТ. — Я невиновен. Мне никому в этом зале не стыдно смотреть в глаза. Моя совесть чиста. Но я вынужден доказывать свою невиновность.

Ранее защита просила судью разрешить довести до коллегии информацию о проблемах Сафиуллина с наркотиками и о том, как в 2016-м его выпустили из СИЗО под домашний арест после признания вины в одном из тех убийств. Суд ходатайство отклонил, не позволив защите бросить тень на ключевого свидетеля обвинения. Заметим, ранее в статусе обвиняемого Сафиуллин заявлял об оказанном на него давлении со стороны силовиков, однако позже от этих показаний отказался.

Киллер погиб на СВО, пособник получил УДО

По версии СК, МВД и прокуратуры, именно Сафиуллину его знакомый Ибрагим Закиев больше 20 лет назад предлагал найти киллера:

• Эпизод 1. «Убийство Ильдуса Салахутдинова за 3 тысячи долларов»: По версии обвинения, больше 20 лет назад у Закиева с Салахутдиновым произошел конфликт ввиду личной неприязни и нежелания первого «возвращать неустановленную следствием сумму долга» второму, после чего заемщик решил устранить своего кредитора. Обратился к Ильгаму Сафиуллину — тот согласился найти исполнителя убийства и, как полагают силовики, пришел с этим к Андрею Аршинову, которому ранее помог купить пистолет с глушителем и патронами, пообещав вознаграждение за убийство в $3 тысячи. Аршинов же привлек знакомого водителя Романа Сибгатуллина, сказав, что тот получит половину, когда поможет скрыться с места преступления. Утром 24 января 2004 года стрелок дождался прихода Салахутдинова к его «девятке» у дома на Чуйкова и расстрелял его, когда тот сел в авто. Спустя сутки раненый скончался в больнице.

После смерти жертвы Сафиуллин передал Сибгатуллину 51 тысячу рублей для последующей передачи Аршинову, но, как полагают в СК, водитель не побоялся кинуть киллера и делиться с ним не стал. По версии обвинения, указанную 51 тысячу рублей Сафиуллин получил от заказчика убийства — Ямаша Шамсутдинова, ныне Ибрагима Закиева. В 2018-м по этому делу Аршинов как киллер получил 20 лет колонии строгого режима, Сибгатуллин и Сафиуллин как пособники, — 10,5 года и 9 лет соответственно. В назначенное наказание по приговору вошли и другие эпизоды — разбой с покушением на убийство и незаконный оборот наркотиков, на которых и повязали эту троицу в 2016-м.

Сафиуллин уже на воле — он получил условно-досрочное освобождение. Аршинов же, как сообщалось на процессе, ушел из колонии на СВО и погиб. Впрочем, в своих прижизненных показаниях сознавшийся в убийстве утверждал: на работу его нанимал Сафиуллин, он же достал оружие и показал места, где можно застать Салахутдинова. Тогда как сам Сафиуллин в суде по делу Закиева называл его заказчиком и организатором убийства.

В качестве мотива преступления указывался тот самый крупный долг Закиева перед Салахутдиновым. Перед присяжными некий засекреченный свидетель уверял — речь шла о сумме в 7 млн рублей.

«Вы только вдумайтесь, по курсу 2003 года — это четверть миллиона долларов или 18 однокомнатных квартир в Казани», — призывал присяжных подсудимый. И указывал на два момента: с Салахутдиновым даже не был знаком, что подтверждают близкие самого потерпевшего — ни один Закиева на следствии и в суде не опознал. А еще не смог подтвердить, что у покойного вообще водились большие деньги.

Гражданские жены Салахутдинова признавались: денег тот приносил мало, имел тягу к спиртному, ни о каких займах в 7 млн рублей никогда не рассказывал. «Последние пять лет мы жили на мои доходы, и на бензин я ему деньги давала», — свидетельствовала одна из дам. Официальная супруга подтверждала проблемы с деньгами: мол, в тот период Салахутдинов смог оплатить лишь половину стоимости учебы сына. Еще один свидетель вспоминал, как тот при жизни продал чужую машину.

— Между мной и Салахутдиновым разница в возрасте — 19 лет, нас с ним ничего не связывало и приведенные факты полностью исключают мотив преступления, выдвинутый гособвинителем, — заявлял в суде Ибрагим Закиев.

Адвокат Инна Барлева в прениях провела свой анализ доказательств и поделилась выводом — ни мотив, ни причастность ее подзащитного к расстрелу Салахутдинова не установлены. Версия о существовании конфликта, по ее мнению, требовала более серьезного расследования. Одних показаний Сафиуллина мало.

Не хватило этих показаний и присяжным: в совещательной комнате они провели 3 часа и большинством голосов (5:3) решили — вина Закиева по эпизоду убийства Салахутдинова не доказана.

Версия защиты: как можно мстить незнакомцу за битых незнакомцев

Еще больше нерасследованных следствием загадок защита обнародовала при анализе доказательств по второму эпизоду дела — об умышленном убийстве во дворе дома 3 по улице Сабан Геннадия Морогова.

Забегая чуть вперед — коллегия присяжных Верховного суда Татарстана посчитала недоказанным само событие преступления в редакции, которую предложили сотрудники СК и прокуратуры:

• Эпизод 2. «Месть за побитых членов ОПГ «Грязь»: по версии обвинения, в ночь с 12 на 13 июля 2003 года казанца Геннадия Морогова подкараулили у его дома и избивали до смерти, используя «неустановленные следствием предметы по типу арматуры, металлического прута, деревянной биты или другие предметы» схожей конструкции, а также собственные руки и ноги, а еще стреляя в жертву из травматического пистолета «Оса». После чего загрузили тело в багажник автомобиля, увезли в лесопосадку на железнодорожной станции Лагерная и оставили там. Это нападение силовики считают ответным ходом за то, что Морогов с неустановленными лицами ранее избил двух представителей группировки «Грязь» Кочерганова и Хайруллова. Якобы те мешали вскрывать чужие авто на своей охраняемой стоянке.

В обвинении фигурируют пять нападавших на Морогова, включая «грязевских». Среди них — скончавшийся в 2015-м Руслан Хайруллов, а также Рамиль Абдрахманов и Артем Русаков, которые предстали перед судом еще 6 лет назад и получили по 13 лет колонии строгого режима.

Закиева в расправе над Мороговым обвинили лишь в 2023-м году, уже после водворения в СИЗО по делу Салахутдинова. Примечательно, что в качестве свидетеля того жестокого избиения показания в 2016 году давал все тот же попавший в оборот по делу о наркотиках Сафиуллин. Причем дела о двух давних убийствах на тот момент находились в производстве одного сотрудника Следкома по РТ — Игоря Золотова.

— На допросе 16 ноября 2016 года Сафиуллин говорит: вместе со мной приехал на машине на Сабан, и перечисляет тех, кто избивал неизвестного человека. Меня в качестве участника избиения не называет, — отмечал в прениях Ибрагим Закиев. — В следующем протоколе от 18 декабря он говорит: вечером решил прогуляться в районе улицы 1 Мая — это около Порохового завода. Там находился офис группировки. И он увидел 12—15 человек и избитого Морогова в кустах. Меня в этих показаниях не упоминает вообще. А 5 января 2017-го в протоколе проверки показаний на месте он же вновь описывает события на улице Сабан без моего участия. Какие из этих показаний правдивы — решать вам, уважаемые присяжные... Универсальный такой свидетель...

Анализировать показания Сафиуллина 2023 года по тому же эпизоду подсудимый не стал. Но заявил об абсурдности версии своего участия в мести совершенно незнакомому человеку. По его словам, он не знал ни Морогова, ни тех, за кого ему якобы мстили — Хайруллова с Кочергановым: «У меня перед этими людьми нет и не могло быть никаких обязательств».

Кто и зачем связывал руки Морогову?

Закиев напомнил: мать и приятель покойного свидетельствовали: тот в состоянии опьянения становился непредсказуемым и опасным, а тот вечер был именно таким — Морогов еще дома в ходе ссоры с отцом получил от него удар по лбу и появился на улице уже с разбитым лицом. «Был задержан сотрудниками милиции — это факт, вел себя в их машине вызывающе — тоже факт, а вот то, что его отпустили на все четыре стороны — ничем не подтвержденные слова», — сообщал обвиняемый.

— Последние, кто видел Морогова живым, это сотрудники экипажа ППС, — заявляла со ссылкой на материалы дела адвокат Барлева.

Она подчеркивала, что вместе с Мороговым милиционеры забирали и его приятеля, но с тем в тот вечер и ночь ничего плохого не случилось. Примечательно, что на предварительном следствии и в суде этот свидетель Леонид Ломтев давал противоположные показания. Сначала говорил, мол, первым из машины постовых выпустили Гену, а его отвезли чуть дальше. Однако позже уверял — все было ровно наоборот: его высадили, а Морогов остался. Приятель рассказывал, что обошел весь район в его поисках и в итоге наведался к Гене домой, думая, что тот вернулся. При этом, со слов свидетеля, никакой драки и стрельбы на Сабане в это время он не видел и не слышал.

При этом один из жильцов дома свидетельствовал: видел во дворе неизвестного парня, за которым гнались три-четыре человека, тот упал и его затолкнули в джип на заднее сиденье. Примечательно, что на следующем допросе тот же свидетель припоминал — преследователей было больше.

— На улице Сабан у дома 3 были найдены два пятна крови 15 на 20 сантиметров. Но Морогову, как установили эксперты, она не принадлежит — у него была первая группа, а эта кровь — третьей группы. Значит, на улице Сабан его не избивали. Это сделали другие люди в другом месте, — анализировал доказательства обвиняемый.

Его защитник добавила — во дворе обнаружили и каплю крови первой группы. Но почему-то экспертизу, принадлежит ли она Морогову и совпадает ли еще с одной каплей, найденной рядом с его квартирой, проводить не стали. А теперь этот пробел уже не восполнить — смывы и соскобы вещества бурого цвета с предполагаемого места преступления уничтожены. Такое решение о судьбе данных вещественных доказательств принял Верховный суд Татарстана при вынесении приговора по той же драке в 2018 году.

— Как мы знаем, Морогова увезли сотрудники патрульно-постовой службы. А вот когда и где они оставили Морогова, достоверно установить не удалось, — отмечала в прениях Инна Барлева, ссылаясь на разнобой в показаниях двух милиционеров: один говорил, что сначала из машины отпустили Ломтева, второй настаивал — первым был Морогов. Адвокат посетовала на провалы в памяти силовиков — кроме того, что высадили Геннадия у его дома, ничего не помнят. И не могут объяснить, за что вообще задерживали, по чьей заявке и во сколько выезжали...

«Эксперт обнаружил на запястьях рук Морогова кольцевидные ссадины — они могли быть причинены при связывании рук, причем давность ориентировочно совпадает с давностью других телесных повреждений. Однако два так называемых очевидца избиения ничего о связывании не говорят. Кто, где и зачем связывал или сковывал руки Морогову? Обвинение разъяснения не дает», — сообщала Барлева.

Она же приводила еще один недорасследованный результат экспертизы — в ранах на голове убитого обнаружен хром. Найденная на месте предполагаемого избиения труба совсем из другого металла, как и предполагаемые орудия преступления в виде арматуры и биты. Прозвучавшую в суде версия обвинителей о хромированной бите защита в расчет не приняла — ввиду отсутствия такой биты в доказательства или чьих-то показаниях.

При этом высказывать присяжным версию о возможном избиении Морогова обутыми в берцы ногами адвокат тоже не стала. Но убедительно просила обратить внимание на три странности дела — следы связывания, группу крови и хром.

Повторюсь, по указанному эпизоду присяжные оправдали Закиева, посчитав недоказанной версию о том, как именно убивали Морогова.

С учетом оправдательного вердикта Верховный суд РТ освободил Ибрагима Закиева из-под стражи вскоре после его оглашения. Ну а вчера вынес оправдательный приговор и постановил: признать за фигурантом право на реабилитацию и вернуть материалы уголовного дела руководителю Следкома по Татарстану для установления лица, подлежащего привлечению в качестве обвиняемого.

«Дело сфабриковано оперативниками 6-го отдела (речь о подразделении полиции по борьбе с оргпреступностью), и самое страшное, что они могут ворваться в жизнь любого человека, безнадежно ее испортить и им за это ничего не будет», — заявил после приговора оправданный.

Источники «Реального времени» в прокуратуре отмечают — результат процесса в ближайшее время будет обжалован.