Премьера «Голограммы для короля»: Том Хэнкс едет контрабандой в Мекку и познает удивительный мир саудитов

«Голограмма для короля» (A Hologram for the King, 2016) Тома Тыквера

Том Хэнкс в образе постаревшего, погрустневшего, погрузневшего и даже обрюзгшего Форреста Гампа (тройной подбородок, рыхлое тело, опухшее лицо), потеряв всю бижутерию «американской красоты» (дом, жену, карьера висит на волоске) – отправляется за счастьем в Саудовскую Аравию. Его герой Адам Клей – менеджер по продажам, вечно перезваниваясь с негодующим шефом по ту сторону океана, собирается всучить саудовскому королю дорогущую айти-систему, как и многие дорогущие айти-системы не являющуюся, мягко говоря, предметом первой, второй и даже третьей необходимости (если тебя в том не переубедят коммивояжеры с лицом Тома Хэнкса). Система заключается в том, что вместо скайп-конференции ты можешь общаться «как в «Звездных войнах» — голограммами. Том Хэнкс в новой комедии Тома Тыквера – своего рода американская голограмма, кастанедовское сновидение Дон Хуана, синюшный аватар в песках Аравийского полуострова; тушка самого героя, как кажется с самого начала, напившись вдрызг, дрыхнет где-то в бостонской глуши, и просыпается лишь иногда для того, чтобы оплакать, как и все неудачники, факт поворота Фортуны к «виннеру» задницей. За океаном осталась бывшая жена, дочка, лишившаяся возможности продолжать учебу в колледже и разлинованная по графам непыльная офисная жизнь (здесь она не то что пыльная – ежевечерне наш продавец высыпает из туфель песок в урну номера). Виноваты, по мнению Адама Клея – китайцы и стервозная жена. Но, в первую очередь, конечно же, китайцы – которые «украв» все штатовские технологии, и теперь производя все то же, что и американские компании, только втрое дешевле (голограммную айти-системную игрушку, наверняка, тоже), испортили ему жизнь. Второй по величине город арабской абсолютной монархии Джидда встречает нашего скукоженного после перелета экспата дорогим отелем (что неплохо), отсутствием выпивки (что уже не очень хорошо), синдромом смены часовых поясов (что совсем не хорошо) и, наконец, какой-то шишкой, вскочившей на спине (что уже настораживает). Его десант – офисные программисты, вперед Адама высадившиеся в песках, дуреют от жары в шатре, разбитом в прямом смысле в пустыне, где в скором времени саудиты планируют выстроить суперсовременный город (в фильме наивные саудиты еще ничего не знают про судьбу цен на нефть – роман, который экранизировал Тыквер, написан в 2012 году, а речь в нем идет о Великой рецессии 2008-2009 годов). Вай-фай в шатре – так себе, с обедами напряженка, презентация вечно откладывается. И, в довершение всего, короля нет, как не было его на месте, где саудиты планируют разбить сити-оазис – Метрополии Экономики и Торговли – уже года полтора. А шеф звонит Адаму Клею, а дочка пишет-пишет, а выпивки все нет, бессонница, и шишка начинает беспокоить…

Возможно, не за горами тот день, когда лучшими фильмами на свете будут такие, которые будешь смотреть в кинозале, стены которого трясутся от громыхающих в соседних залах блокбастеров и кинокомиксов (в нашем случае – «Первый мститель» и «Энгри Бердз») – тогда как в твоем зале на экране невыспавшийся с бодуна Том Хэнкс с трудом способен выдавить из себя одну фразу («Ты слишком много говоришь», — сообщает он гиду) – и кажется, что от грохота в соседних залах ему там на экране еще тяжелее. «Голограмма» далеко не лучший фильм, его даже сложно назвать хорошим. Но смотришь ленту отчего-то с удовольствием в компании таких же радостных заблудившихся зрителей числом 5-6 человек, не переставая улыбаться и посмеиваться. Это очень наивное, простое, сентиментальное, доброе, прямолинейное и односложное кино (как и большинство фильмов с Томом Хэнксом), лишенное двойного дна и чердака, полного метафор. Легкое инди, короткий рассказ на крохотную тему о маленьком человеке и его кризисе среднего возраста, коих уже снято вагон и маленькая тележка. «Голограмма» — это та самая «маленькая тележка», очаровательное и милое содержимое которой с любопытством все полтора часа разглядываешь. В «тележке» дерганный общительный таксист Юсеф, поклонник второсортной рок-музыки 70-80-х, Элвиса и рэгги – лучший гид по саудовских переулочкам, в первый же день готовый свезти осоловевшего угрюмого американца к мечети, у которой публично казнят. Датчанка Ханна, пытающаяся полфильма затащить тушку Тома Хэнкса в постель и предлагающая ему в бутылке из-под оливкого масла контрабандный дешевый вискарь. Редкий женщина-доктор в саудовских краях Захра, по совместительству психотерапевт нашего измученного песками, отсутствием короля и перспектив в жизни героя – которую и на свидание непонятно как приглашать: а ну как тебя вместе с Захрой («одинокая саудитка в твоем номере?!» — истошно кричит таксист, обнаруживая докторшу у постели упавшего в обморок Адама Клея) потащат к той же мечети и сделают секир башка, а гид Юсеф покажет твою казнь как достопримечательность следующему американцу?

«Голограмма для короля» действительно очень похожа на «Трудности перевода» — и в роли Адама Клея то и дело видишь Билла Мюррея – но она, конечно, гораздо непритязательнее, бездумнее и, возможно, потому лишена мрачных полутонов. Это мелахноличная сатира, наплевавшая на саму себя, и ушедшая на отдых. «Сатира-дауншифтинг», дешевый романчик в мягком переплете для пляжей Гоа. У «Голограммы» на самом деле есть болеее точный, но музыкальный предшественник, учитывая, что ее героя тут вечно куда-то везут – это великая песня Игги Попа «The Passenger»: «Я пассажир, и еду-еду куда-то, минуя городские окраины, и вижу, как звезды зажигаются в чистых и ясных небесах, ты знаешь, они так прекрасны сегодня…». «Голограмма», если выжать из нее лишнее, чуть ли не дословный перевод роад-гимна человека, которого вечно кто-то куда-то везет и совсем не обязательно, что ему туда надо — или просто человека, отдавшегося потоку случайных событий. Лента начинается сновидением героя, в котором его несет на американских горках, и он, конечно (как то и бывает не только во снах, но и на каруселях), не в состоянии остановиться, и вынужден орать в панике. Уже в Саудовской Аравии Адама Клея везут в пустыню, где печально высятся никому не нужные небоскребы вполне реального мегапроекта, стартовавшего еще в 2005 году – «Экономический город Короля Абдуллы» стоимостью порядка 130 миллиардов долларов. В недостроенных небоскребах в пролетах дерутся между собой полунищие филиппинцы-гастарбайтеры, а в квартире выше этажом за железной дверью уже живет саудит-архитектор – и живет кудряво, на широкую ногу, с алкогольным баром (есть даже пиво! – Том Хэнкс облегченно вздыхает). Адама Клея приглашают на ночную вечеринку в посольство, где тусуется, кажется, почти вся саудовская золотая молодежь (есть даже водка! – Том Хэнкс удрученно вздыхает), и, кажется, все уставшие от полуторогодового полового воздержания скандинавские экспатки. Адама Клея уже знакомый таксист везет за город – поохотиться ночью на волков, в закромах провинциальных таксистов при этом любой автомат на выбор (Том Хэнкс вздыхает в ужасе), а на американца смотрят с подозрением. Наконец, Адама Клея везут контрабандой в Мекку (немусульманам туда нельзя – сообщает дорожный знак, который таксист-мусульманин прошляпил), пряча от местных копов, и наш герой зачарованно протягивает, пялясь на святыню через лобовое стекло: «Это та самая мечеть аль-Харам!?» — «Да-да, та самая, аль-Харам… А ты можешь на нее не смотреть?!» — и Том Хэнкс, вздыхая, опускает глаза вниз, нервно замыкая руки.

В этом абсурдном мире – чужом мире, увиденным чужаком – можно распознать отдельные мотивы первого романа Кафки «Америка», но лучше не надо. Все поездки вплоть до пляжного счастливого финала (не Гоа, но Красное Море тоже неплохо) проходят в таком сахарно-ватном воздушном сладком трипе, что даже когда фильм проседает по динамике (что удивительно для Тыквера, когда-то снявшего один из самых динамичных в истории фильмов «Беги, Лола, Беги), это как-то совсем не беспокоит. Или беспокоит, но как та вздувшаяся шишка на спине Адама Клея – не вспоминай, и, кажется, ее нет. Кажется еще, что ты, как и Адам Клей, лежишь где-то в бостонском мотеле, а за тебя на экране путешествует невольником-пассажиром шестидесятилетний аватар или голограмма с лицом Тома Хэнкса. Том Хэнкс «видит спящий ночной город» Джидда, Том Хэнкс видит мерцающие бедуинской ночью звезды… И в финале расплывается в счастливой улыбке забывшегося на заднем сиденье пассажира, так, что даже слышишь про себя глухой дрожащий голос Игги: «And all of it is yours and mine/И все это — твое и мое».

Поразительно, что к 59 годам Том Хэнкс, «человек с одним лицом в любом фильме», умудрился обратить это в плюс. Возможно, это и вообще свойство подобных лиц и актеров: на эту резиноподобную невозмутимость шестидесятилетнего пошива легко транслировать любые аватары и голограммы, не говоря уже про голограммы маленького человека с кризисом среднего возраста. Поздний Том Хэнкс – дозрел до того, чтобы стать «чистой доской»/«табула раса», идеальным гидом по любому абсурду и каким-угодно городским улочкам. Неважно, куда он тебя везет и в каком авто, ты все равно пассажир по жизни – главное, что этот гид не включит на полную громкость чудовищную музыку группы Chicago (не говоря про шансон). Хотя, конечно, не очень хорошо, что от него опять несет перегаром. «Все будет хорошо, — угрюмо кивает он за рулем, переключая скорости. — Все будет хорошо».

Фото и трейлер с официального сайта фильма ahologramforthekingfilm.com и из официальных групп в соцсетях