Ильшат Гафуров: «Что будет написано в дипломе кафедры татароведения? Специалист-татаровед?»

— Сейчас активно обсуждается ситуация с кафедрой татароведения, в том числе была критика со стороны Рустама Нургалиевича. В связи с этим будут ли корректироваться планы по ее реорганизации?

— Во-первых, критики не было — просто господин Хакимов [Рафаэль Хакимов, директор Института истории АН РТ, — прим. ред.] ввел в заблуждение, и было обсуждение. В университетах любых, в том числе и в нашем, создана система балансировки интересов: прежде чем принимается какое-то решение, оно обсуждается на разных уровнях ученых советов. И первое обсуждение (я слово «реформирование» не говорю) процессов структурирования в новом формате под новые задачи происходило на площадке ученого совета самого института, и 32 члена ученого совета за минусом одного из 33 проголосовали за объединение ряда кафедр и создание новой кафедры под названием «Татароведение, археология и этнология». Далее это решение выносится на рассмотрение комиссии при большом ученом совете университета, и только он имеет право принимать решение о создании или ликвидации тех или иных структурных подразделений университета. У нас более 320 кафедр на сегодня в университете, и очевидно, что это внутреннее дело самих структурных подразделений.

Если хотите знать мое личное мнение, хочу сказать, что такое объединение было предложено исходя из того, чтобы вопросы, связанные с татароведением, поднять на новый уровень, поскольку татароведение — это все-таки комплекс предметных областей, начиная от изучения культуры, языка, традиций, истории, экономики тех или иных стран — в институт востоковедения огромное количество стран входит. Если говорить о татароведении, по сути, это локализация на территории одного региона, и я считаю, что все кафедры должны быть выпускающими. Представьте, что будет написано в дипломе выпускающей кафедры в области татароведения. Специалист-татаровед, или что будет? Татароведение сегодня имеет распределенную структуру подготовки специалистов, большая часть находится в институте филологии и межкультурной коммуникации. В институте истории и востоковедения находится только небольшая компания, и никто же не называет Институт им. Марджани институтом чисто узким. Здесь разговор идет о том, чтобы, наоборот, поднять вопросы исследования в области татароведения на совершенно другой уровень.

Как мне кажется, когда люди не могут принять решение со своими коллегами и разговаривать на одном языке, начинают привлекать разные авторитеты и подключают средства массовой информации, они просто вводят людей в заблуждение. Потому что, на первый взгляд, казалось бы, татароведение на этом все: закрывается кафедра, и ни культура, ни история татарского народа изучаться в университете не будут. Это совершенно не так. Вместо того, чтобы включиться в академическую полемику, пошли другим путем. Я считаю, что зря.

— Ходят слухи, что в университете стоит установка на уменьшение количества кафедр…

— Это не слухи. Дело в том, что на первом этапе после объединения огромного количества вузов они были оставлены, исходя из того, что моментальные решения могли быть приняты не очень адекватно. Нужно было прийти к определенному пониманию. Я считаю, что на сегодняшний день структура университета создана, и идут только небольшие изменения с учетом тех вызовов, которые появляются каждый день в мире. Это нормальный живой организм: человек вначале рождается, потом проходит детство, юношество, отрочество, стареет. Так развивается и выводится любой продукт, в том числе образовательный. Никто же не сказал, что сегодня нужно огромное количество специалистов в области латинского языка, потому что сегодня изучают в большинстве своем английский язык, поэтому и больше преподавателей требуется в этой области.

Мы, как живой организм, должны вовремя отвечать на те вызовы, которые возникают в мире, а лучше, если мы это делаем с опережением для того, чтобы наши студенты, оканчивая университет, уже получали те профессии, которые на тот момент будут востребованы обществом и бизнесом. А образование — это в любом случае консервативное учреждение, мы готовим специалистов, самый минимум — бакалавриат, это четыре года. За четыре года происходит очень много изменений, поэтому наша самая главная задача — подготовить специалистов, которые смогут адаптироваться к конъюнктуре рынка труда, вот и все.

Вы знаете, должен сказать, что университет развивается очень большими темпами, и многие не успевают следить даже за этим трендом. Поэтому в быстро развивающейся среде появляется много разного рода демагогов, которые приватизируют абсолютное познание во всех областях. К сожалению, так происходит всегда, когда общество меняется, разные секторы организовываются — люди идут к гадалкам. И это всегда сопровождает быстроразвивающиеся структуры, какой является университет, что бы мы ни делали. Это всегда определенная фокусировка мнений.

«Только ученый совет университета имеет право принимать решение о создании или ликвидации тех или иных структурных подразделений университета». Фото kpfu.ru

Мы исходим из того, что университет, как и любое демократическое общество, создал свои инструменты балансировки интересов. Если в демократическом обществе это институты демократии, прежде всего парламент, и принятие различных точек зрения, то в университете это различного рода комиссии, в том числе и сам ученый совет. Это только в тоталитарном обществе отличают белое и черное, там не отличают среднего. Я бы посоветовал почаще заходить в университет, общаться с людьми, молодежью и не считать себя семи пядей во лбу.

— Также говорилось о переименовании кафедры востоковедения и исламоведения в кафедру востоковедения и африканистики. Действительно ли это так?

— Когда эти вопросы дойдут до заседания ученого совета, а председателем ученого совета является ректор университета… Кстати, многие вещи там решаются тайным голосованием. И когда дойдут до нас документы, я смогу ответить конкретно, что там. Пока это обсуждения разных форматов. Поставлена единственная задача — чтобы все кафедры были выпускающими. Это не значит, что название кафедры и тема исследования — это одно и то же. Татароведение — это исследование, а кафедра — это все-таки низшее звено, хотя и очень важное, которое координирует образовательный процесс. Это разные две вещи. Обычно создаются исследовательские лаборатории, научно-исследовательские центры. Это всегда предмет создания структуры под решение конкретных задач: когда задача решается, не надо искусственно придумывать еще решения — лаборатория ликвидируется, так живет весь мир.