«Ильхам ар-Рахман», или История одного тафсира Корана
В начале XX века ряд выдающихся индо-мусульманских ученых вынужден был покинуть родину. Найти прибежище в других государствах, где главной религией был ислам, им не удалось. Однако молодая советская власть оказала им достойный прием. Подробнее об этом в дзен-канале «Татарский мир» Института истории им. Ш. Марджани АН РТ пишет кандидат философских наук, старший научный сотрудник отдела истории религий и общественной мысли им. Я.Г. Абдуллина Института истории им. Ш. Марджани Академии наук РТ Айдар Хайрутдинов.
В 20-е годы прошлого века, после Первой мировой войны все сильнее разгорался огонь антиколониальной борьбы индийских мусульман за освобождение от британского ига. Преследования со стороны правящей в Индии колониальной администрации вынудили выдающихся деятелей мусульманской Индии покинуть родину и скитаться по миру в поисках прибежища.
Татарский религиозный ученый и прогрессивный мыслитель Муса Джаруллах Бигиев в своей книге «Коръән кәрим айәт кәримәләре нурлары хозурында хатын» («Женщина в свете священных аятов Драгоценного Корана») перечислил имена этих политических беженцев: Мавляви Баракатуллах, Мавляви Абидаллах, Абу Саид аль-Араби, Мавляви Абдарраб, Мавляви Абдальджаббар, Мавляви Абдассаттар, Раджа Пратаб. Для ясности добавим, что почетный титул мавляви (или молви) означает факиха, т. е. мусульманского правоведа, или доктора юриспруденции согласно западной квалификации, а также имама.
Бигиев пишет об этих скитальцах следующее:
«Все они после [первой] мировой войны нигде не смогли обрести покой, кочуя по западным странам из одного города в другой. Они не были приняты нигде, даже в таких мусульманских странах, как Турция, Иран, Афганистан. Их игнорировали и предавали забвению. Лишь Советское правительство оказало им достойный прием, и они, будучи почетными гостями, жили в России, окруженные уважением и в довольстве».
Очевидно, речь идет о времени, когда Синди провел 7 месяцев в Москве по приглашению советского руководства. Бигиев также написал такие слова:
«Я встречался с каждым из них, каждый из них совершал визиты ко мне и гостил у меня. Я имел возможность тесно общаться с ними и почерпнул у них много полезных знаний, манер и идей».
Среди индийских друзей татарского богослова был еще один видный знаток ислама Убайдаллах Синди (1872—1944). Бигиев познакомился с ним в Москве в конце 1922-го или в 1923 году. Однако существует вероятность того, что Муса Бигиев мог познакомиться с Синди еще раньше, когда на рубеже 19—20 веков молодой татарский искатель исламских знаний провел некоторое время в Индии, где близко познакомился с жизнью мусульман и состоянием дел в области религиозного образования.
Есть мнение, что именно Синди познакомил Бигиева с идеями и трудами одного из выдающихся индо-мусульманских ученых, приверженца суфизма накшбандийского тариката Шаха Валийаллаха ад-Дехлеви (1702—1762), оставившего после себя большое количество трудов по различным отраслям исламских наук. Однако вполне возможно, что Бигиев узнал об этом выдающемся религиозном ученом еще в годы своей молодости, когда жил и учился в Индии.
Продолжение следует.