«Каравон»: традиция, вернувшаяся из небытия

«Искусственно состаренный» праздник

Когда читаешь о каравоне в Русском Никольском, часто встречаешь уверенные сообщения о том, что эта фольклорная традиция зародилась здесь в середине XVI века. Беглое изучение истории Русского Никольского расставляет все на свои места и возвращает хронологию в корректное русло.

Во времена Казанского ханства на этом месте, вокруг живописного озера, была татарская деревня. Но в первой половине XVI века случилась моровая язва скота, и люди ушли с насиженных мест, дотла спалив поселение (500 лет назад наши предки уже знали толк в эпидемиологии). В XIX веке один российский чиновник зафиксировал легенду о том, что уходя, одна из жительниц села бросила в озеро гребень и расческу (а мы вспомним сказку об Алтынчеч и удивимся странным переплетениям). Интересно, что когда Попово озеро расчищали в 1870-х годах, на дне нашли медную утварь: кумганы, поднос и чашу. Впрочем, мы отдалились от цели нашего рассказа.

Русские пришли на эту землю через сто лет, в 30-е годы XVII века. Поселение, которое они основали, сменило несколько названий: Караево, Ильинское, и наконец постепенно стало Никольским — его деревянная церквушка была посвящена Николаю Чудотворцу. Доподлинно неизвестно, когда именно возник обряд, который жители села проводили на Николу Вешнего, чествуя своего престольного святого. Но это точно не могло произойти раньше середины XVII века. Однако самая популярная на сегодняшний день версия состоит в том, что обряду Никольского каравона около 300 лет. Тоже вполне солидно, ведь правда?

Раз уж мы упомянули церковь, кратко очертим ее судьбу. В 1843—1848 годах в Никольском был построен новый храм — большой, каменный, стройный и нарядный (приход был небедный, прихожане смогли себе позволить не особо скромничать). А в 1889 году на юго-западном углу церковной ограды выстроили кирпичную часовню в память избавления от гибели в железнодорожной катастрофе императора Александра III. Советская власть, хоть и внесла и церковь, и часовню в список исторических памятников, но тем не менее продолжила использовать помещение церкви как склад химикатов. Это привело к сильному повреждению стен храма. А когда под воздействием химических испарений начали разрушаться стены колокольни, ее просто-напросто разобрали на кирпич для строительства небольшой ГЭС на речке Меше. Только в 2001 году после глобального восстановления церковь возобновила работу.

На исторических фотографиях с фестиваля «Каравон», который проходит на центральной площади Русского Никольского, видно, как эволюционировал старинный храм — из полуразрушенного, обветшавшего вновь превратился в стройный и нарядный образец классицизма. Как и сам праздник — из забытого, запретного он за 30 лет вырос в один из культурных символов современного Татарстана.

Так что же такое каравон и откуда он взялся?

Каравон — это один из старорусских вариантов слова «хоровод». А вот откуда он взялся, да еще и на Николин день, — это уже интереснее. Сегодня мы рассматриваем его как событие, приуроченное к церковному празднику. Но традиция эта куда древнее — она пришла из языческого прошлого. Славяне водили хороводы «посолонь» (то есть по часовой стрелке, по солнцу), отдавая таким образом дань Яриле, языческому богу Солнца. А теперь посмотрите внимательно на символ современного фестиваля «Каравон». На нем — солнце!

Православная церковь не смогла под корень извести языческие обряды — а, как известно, то, что ты не можешь победить, нужно возглавить. Таким образом и появились праздники почитания православных святых, во время которых деревенские жители во весь опор исполняли древние, языческие обряды. Вот и хоровод из той же серии: когда-то был обрядом почитания условного Ярилы, а вот теперь в Русском Никольском его водят (или «играют», как говорят тут по отношению к каравону) в дни почитания Николы Вешнего. Водить хороводы, кстати, православным можно только в строго установленный промежуток времени — от Пасхи до Троицы.

Судя по исследованиям этнографов и культурологов, в Русском Никольском праздник отмечался три дня. Сначала была церковная служба, потом накрывали праздничные столы в домах, а потом сытые и довольные селяне шли на улицу — развлекаться. Вечером все собирались на поляне в центре села и «играли каравон». «Игра» эта представляет собой следующее действо: играющие собираются в круг плечом к плечу, сцепляются мизинцами друг с другом и двигаются по часовой стрелке особым, «уточковым» шагом (переваливаясь из стороны в сторону, мелко переступая). И обязательно поют.

«Фирменных песен» у Никольского каравона три: «Как по морю синему», «При долу-долочке», «Как по речке». Они исполняются именно в таком порядке. Песни протяжные, каждая продолжается минут десять. Спеть каждую надо было три раза. И так — три дня. Представляете, какой перформанс? А знаете, зачем?

«Витрина» для разборчивого жениха

Посмотрите сами: три дня по всему селу, как на движущейся витрине, плавно передвигаются девушки и молодые женщины. На них надето «все лучшее сразу», в каравоне они приосанившиеся, нарядные, поют и плавно двигаются. Ничего не напоминает? Все верно. Это был грандиозный смотр невест. За три-то дня точно можно было приглядеть себе подходящую девицу: здесь был представлен абсолютно весь «ассортимент», живущий в селе. Даже пословица была: «Пока девушка в каравоне травку не потопчет, сватов засылать к ней нельзя». По мере взросления в каравон каждый год попадали новые девушки, а по мере выхода замуж из него выбывали беременные молодухи. Не беременные, кстати, в каравоне ходили, им это не возбранялось — должны же были и они повеселиться.

Для каравона жительницы Никольского шили особенные наряды. На исподнюю сорочку надевалась специальная нарядная рубаха — она называлась «рукава». Просто потому что видно было от нее в основном рукава. И рукава эти украшались очень богато: вышивкой, кружевом, проколами. В некоторых сундуках Русского Никольского бережно хранились с XIX века даже вышитые подрукавники, которые подвязывали на руки вместо драгоценных браслетов. На «рукава» надевали сарафан из яркой ткани: красный, зеленый, синий, желтый. На шею — специальное украшение под названием «борок». Это бусы, специальным образом нанизанные в несколько рядов, соединенные между собой и пришитые к специальному вороту. А воротник «рукавов» украшался оборками в несколько рядов — это называлось «хомут». И все это великолепие девушка готовила себе своими руками целый год. Так что каравон был не только смотром красоты и обаяния, но еще и выставкой достижений домашнего хозяйства: сразу видно, у кого руки золотые, а у кого — не очень.

И незамужняя, и замужняя женщина одета была примерно одинаково. Различались головные уборы: если девушка могла позволить себе носить косы навыпуск, то волосы замужней матроны имел право видеть только муж. Так что после венчания на голову женщины надевалась так называемая фатка — платок в несколько слоев.

Вы спросите: откуда мы это все знаем? Может, женщины одевались кто во что горазд! Но нет, «каравонный дресс-код» известен точно и доподлинно. Просто потому что чуть ли не в каждом доме Русского Никольского в конце восьмидесятых стоял сундук. И чуть ли не в каждом втором сундуке лежал женский каравонный костюм практически в полной комплектации. Так что первые праздники нового времени проходили в аутентичных костюмах, пришедших из XIX века.

Вот только состав «хороводящихся» радикально изменился.

Как погиб праздник в Русском Никольском...

После революции, с распространением философии воинствующего атеизм, власти взялись за фольклорные традиционные обряды. Это происходило не сразу: сохранились рассказы очевидцев о том, как проводили каравон в Никольском во времена Великой Отечественной войны. Там, конечно, было не до женихов, но даже в самые темные времена народ держался за свои традиции. В документальном фильме татарстанского журналиста Алексея Поповича есть воспоминания пожилых жителей Русского Никольского о том, как праздновали Николу Вешнего в их молодости.

А.В. Наумова: «О традиции узнали от бабушек, от родителей. Вот у меня мама была запевалой в каравоне. Как вечер, коров подоят — и все бегут на каравон. Как отпоют три песни три раза и три дня, опять собирались, только в юбках и шелковых платках. Четвертый день был бабий день. Специально запевала была, она запоет и все подхватывают».

Е.П. Гаранина: «В каравоне поют, в балалайку не играют, а вот опосле пляшут, частушки поют. Я им играю. Веселятся девчонки. Я и сама играла в каравон. В войну-то играли мы немножко, а потом здесь все разрушили. Все девчонки одевались в сарафаны, у кого уж какой был, в войну-то штофных уже не было. Брались за мизинцы и вставали играли. У кого платки были хорошие».

А.И. Спирягин: «Мы еще застали, когда каравон не запрещенный был. Видели своими глазами. Это было нам тогда годов тринадцать-четырнадцать. Вечером собирались человек сто с лишним. Девки и парни играли каравон, а взрослые ходили гулять по домам, престольный же праздник у нас, Никола. Вот оттуда, как нагуляются, все тоже к каравону сползались. Это было часов до одиннадцати-двенадцати ночи. Как пропоют девять раз, начиналися драки, конец на конец, село на село. Все было».

А вот с 1955 года хоровод водить запретили — чего это, дескать, тут мракобесие разводить. Религиозный праздник? Религиозный. Значит, нужно пресечь. Об этом выпустили целое распоряжение райкома партии. А собиравшихся на поляне сельчан разогнали милиционеры.

С годами о традиции играть каравон в Русском Никольском забыли. А вот песни помнили — те самые три каравонные протяжные запевы, которые родились здесь, на этой земле.

…и как он вернулся

Так бы наш каравон и ушел в небытие, если бы не пара молодых энтузиастов, которых в середине восьмидесятых занесло по распределению работать в Дом культуры Русского Никольского. Сергей и Светлана Трусовы, выпускники Казанского института культуры, работали и с детьми, и со взрослыми. Как рассказывала Светлана в одном из интервью:

— Испробовали все доступные нам методы работы с населением — с детьми, с подростками. И спектакли ставили, и ВИА создавали. Но хотелось задействовать и пожилое население тоже. И как-то раз пригласили на посиделки пенсионеров села. Спросили, как они жили в молодости, какие песни пели, как развлекали себя. А они вдруг и рассказали. Мы от них с удивлением узнали про эту традицию играть каравон. Они показали, как это делали: брались за мизинцы, шли определенным шагом, пели определенные песни. У них глаза загорелись сразу, как только они это все вспомнили. И спели нам три песни — они дошли до нас из глубины веков в неизменном виде, об этом нам потом говорили ученые-этнографы и фольклористы.

Знаковая встреча произошла 19 апреля 1988 года, 35 лет назад. Этот день считается датой основания фольклорного коллектива «Каравон» — Светлана и Сергей пригласили никольских старушек петь, создать ансамбль. Они с превеликим удовольствием согласились. Правда, сначала коллектив назывался «Волжанка», а переименован был в 1990 по совету московских фольклористов. В нем было 22 бабушки и даже один дедушка! На Троицу в 1988 году провели первый сельский праздник: пожилые женщины, вспомнив, как были юными девушками, встали в первый каравон нового времени.

Сергей Трусов был настоящим подвижником. С его подачи и при большой поддержке Светланы возник и сам нынешний фестиваль «Каравон». Он загорелся идеей вернуть это наследие в мир, возродить не только полузабытые песни, но и забытый весенний праздник Русского Никольского. И у него получилось! Во многом, конечно, только благодаря тому, что были живы еще те, кто помнил старинный обряд, кто в нем участвовал в ранней молодости и мог показать, как его воспроизвести. А еще он был одним из тех, кто «выбивал» восстановление Никольского храма.

В 1993 году при поддержке республиканского Минкульта был проведен первый фестиваль русского фольклора в Русском Никольском. Участвовали в нем три фольклорных коллектива. Вот как писали о нем его участники:

«23 мая 1993 года сначала прямо в ДК отслужили Божественную литургию, посвященную Николе Чудотворцу. Службу вел главный настоятель Никольского собора Казани отец Иоанн. После службы прямо в фойе из-за холодной погоды начались выступления фольклорных коллективов…»

В 1994-м, на втором фестивале, собрались семь ансамблей. В 2003 праздник принял статус общереспубликанского и был включен в Федеральную целевую программу «Культура России (2001—2005 годы)». С 2007 года праздник получил статус Поволжского фольклорного фестиваля, а теперь считается мероприятием федерального масштаба.

«Птица Феникс», возрожденная в Татарстане

Сейчас, через 30 лет после возрождения, праздник собирает 170 музыкальных коллективов, сотни мастеров на ярмарке ремесел и десятки тысяч гостей ежегодно. Сюда приезжают высокие гости — выступали в разные годы со сцены «Каравона» президент республики Рустам Минниханов и покойный митрополит Феофан, муфтий Татарстана Камиль хазрат Самигуллин и первый президент Татарстана Минтимер Шаймиев.

Даже во время пандемии праздник не останавливался. Берут за душу пронзительные кадры «Каравона» 2020 года: 17 пожилых женщин на абсолютно пустой площади перед церковью играют свой каравон и поют свои песни. А мизинцы, которыми они сцепились, — в резиновых перчатках…

В советское время праздник, казалось, умер окончательно. Но Русскому Никольскому повезло с энтузиастами, которые помогли его «Каравону» возродиться, восстать из небытия и стать одним из знаковых фольклорных событий в республике.

«Каравон» сегодня открывает череду национальных праздников в Татарстане: скоро пройдут обрядовые торжества по традициям разных народов — марийцев, чувашей, удмуртов. Уже отыграли в Астрахани Всероссийский сельский Сабантуй, теперь ждет своего знакового праздника и татарстанская земля. А замкнет ожерелье летних этнических фестивалей кряшенский Питрау.