Династия Сайдашевых: благоустройство Забулачной части Казани и татарские школы в деревнях

В целом деятельность А.Я. и М.А. Сайдашевых являлась крайне нужной и полезной для реформаторской буржуазии. Компромиссная, умеренная позиция этих лидеров привлекла к ним, а значит, и к прогрессивному лагерю основные массы консервативно настроенного предпринимательства.

Социально-экономические преобразования в России, начиная со второй половины ХIХ века, сопровождались реорганизацией государственного аппарата, местной администрации, финансовой и судебной систем. В 1864 году были учреждены земства — органы губернского и уездного самоуправления. Казанский губернатор получил распоряжение о введении «Положения о губернских и уездных учреждениях» 5 января 1865 года. Среди горожан уезда право голоса получали торговцы и промышленники, у которых годовой оборот превышал 6 тысяч рублей, а также владельцы недвижимости. Сфера деятельности земств охватывала довольно широкий круг вопросов: медицинскую и ветеринарную помощь, народное образование, содержание дорог и строительство мостов, статистику, страховое дело, кооперацию, снабжение уездов продовольствием, благоустройство территории и другое. Гласными являлись Ахметзян Яхьич, а впоследствии и Мухаметзян Ахметзянович Сайдашевы.

Еще в 1886 году на ХХII очередном уездном земском собрании гласный А.Я. Сайдашев выступил с инициативой создания мусульманской богадельни. Несмотря на личные усердия и частичное финансирование Сайдашева, из-за нерасторопности управы первая в истории Казанской губернии мусульманская богадельня начала свое функционирование лишь в 1895 году.

В 1889 году А.Я. Сайдашев добился от Казанского губернского земства согласия на ходатайство перед правительством о разрешении вести торговлю кирпичным чаем не по гильдейским правам, а по свидетельствам на мелочный торг, облегчавший положение начинающих татарских коммерсантов.

Согласно Р.Р. Салихову, в начале ХХ века, в период бурной общественно-политической активности мусульман края, земство как одна из самых демократичных структур власти подверглось со стороны татарских купцов-«прогрессистов» и интеллигенции еще большому нажиму и воздействию, особенно после III Всероссийского съезда мусульман, где выработалась программа по совершенствованию конфессионального и развитию национального светского образования. В этом документе говорилось, что мусульмане в течение десятилетий, платя наравне с русскими земский сбор, собственных училищ от земства не имеют и считают такую ситуацию не[1]справедливой. Управа передала запрос на обсуждение уездного земского собрания, открывшегося 7 октября 1906 года. После прений решено было образовать специальную комиссию для разработки вопроса об образовании мусульман, в которую вошли, кроме гласных от сельских обществ, председателя собрания А.И. Якобия, председателя управы Новицкого, видные представители мусульманского населения, в числе которых были Г. Баруди, М.И. Галеев и М.А. Сайдашев. На заседании сформировавшейся комиссии 21 ноября 1906 года после убедительных выступлений М.А. Сайдашева, А.Ю. Апанаева, С.Ш. Алкина дальнейшая разработка принципов земского просвещения мусульман уезда была передана еще более узкому кругу людей, разбирающихся во всех тонкостях народного образа жизни, знающих психологию и желания деревенских татар, которую возглавил Г. Баруди. На основе программы, выпущенной данной подкомиссией, правительство вынуждено было выпустить 15 декабря 1907 года новые установления, разрешающие в каждой татарской деревне учреждать на земские средства школы нового типа с преподаванием на родном и русском языках с обязательным ежедневным обучением основам веры и шариата.

По Городовому положению 1870 года, самоуправление в городах строилось на всесословных началах. Распорядительным органом самоуправления стала Городская дума, расположившаяся в доме Городской управы под председательством городского головы. Сфера их компетенции включала в себя сбор и распределение местных налогов, ведение городского хозяйства, развитие торговли и промышленности, системы народного образования и здравоохранения. Городской голова каждые четыре года уведомлял население в газете «Казанские губернские ведомости», что «городскими избирателями почитаются: 1) русские поданные; 2) не менее 25 лет от рождения; 3) должны владеть в городских пределах, на праве собственности, недвижимым имуществом, облагаемым городским сбором, или со[1]держать торговое или промышленное заведение по свидетельству купеческому, или же проживать в г. Казани 2 года сряду перед выборами, хотя бы с временными отлучками, уплачивают городу сбор с свидетельств купеческого или промыслового на мелочный торг, или приказчичьего 1 разряда, или с билетов на содержание промышленных заведений, причем лица, на коих числится недоимка по городским сборам, не могут быть избирателями, а потому Городской голова приглашает означенных лиц озаботиться внесением числящихся за ними недоимок к…» определенному числу.

В Казани дума состояла из 68–72 гласных из всех слоев казанского общества, но преобладала в ней торгово-промышленная буржуазия. Согласно статье 35 Городового положения, нехристиане в думе должны были занимать не более 1/3 мест. В Казани в 1871–1874 годах татар избрали 8, а 1875–1878 годах — 12, в 1879–1882 годах — 16, в 1883–1886 годах — 20, в 1887–1890, 1897–1901 годах — по 16 человек. В дальнейшем, вплоть до 1917 года, число гласных татар также не превышало 16 человек. Большинство избранных гласных являлись представителями гильдейского купечества, которые выступали в думе в основном по вопросам благотворительности, образования, торговли. Среди них из года в год, вплоть до 1914 года, избирались купцы Сайдашевы, возглавлявшие мусульманскую группу на протяжении почти всего существования Казанской городской думы. Если до 1913 года Мухаметзян Ахметзянович и его двоюродный брат Абдул-Кадыр Мухамед-Вафич Сайдашевы выдвигались по доверенности своих супруг-домовладельцев, то на послед[1]нее четырехлетие, с 1913 по 1916 годы, М.А. Сайдашев выдвигался от заведующих 5-й каменной мечети г. Казани: муллы Галимзяна Галеева, указного имама Абдрахмана Галеева и попечителя медресе Ахмед-Гирея Азимова. Они рекомендовали своего протеже в Казанскую городскую управу с тем, «чтобы он, г. Сайдашев, пользовался при этом всеми правами, предоставлявшимися избирателям по закону». Связано это было, по-видимому, с тем, что после смерти Ахметзяна Яхьича семья Сайдашевых из-за финансовых затруднений проживала на съемной квартире.

Если гласные по каким-либо причинам не могли присутствовать на очередных заседаниях Городской думы, то обязательно должны были оповестить об этом городского голову с объяснением причины отсутствия. Так, Сайдашевы и их зять И.М.-Г. Утямышев отлучались по торговым делам в гг. Москва, Ростов-на-Дону, на Мензелинскую, Ирбитскую ярмарки и др., о чем оставляли предварительно письменные заявления от себя лично или от своих доверенных лиц.

В Городской думе Сайдашевы проявили себя активными защитниками прав и интересов татарского населения Казани. Ярким примером может служить то, что А.Я. Сайдашеву удалось отстоять запрещение открытия трактира в Новой Татарской слободе. Во многом роль сыграло его выступление на очередном заседании Городской думы, где он, в частности, сказал: «… Новая Татарская слобода есть отдельная слободка, где исключительно живут одни мусульмане, у них более 20 лет не существовало трактирных заведений, они ходатайствуют на основании шариата, обязывающего каждого мусульманина стараться о приличиях, не допускать никаких дурных качеств, кои могут быть впоследствии для разврата молодых людей, мы не должны этого допускать… Причем наше уважаемое правительство и правосудие нас никогда не заставляют идти против шариата, в чем дают нам полную свободу. Несколько лет тому назад, все это хорошо помнят, когда был питейный съезд для разработки питейного патентного сбора, тогда наш покойный муфтий господин Тевкелев ходатайствовал на съезде, и было исключительно сказано, где мусульмане живут в своих селениях, если не пожелают открытия питейного заведения, то не допускать открытия таковых. Следовательно, есть возможность уважить просьбу жителей Новой Татарской слободы, от которой нет никакого ущерба и вреда для города». Слова эти склонили чашу весов в пользу жителей Новой Татарской слободы, и открытие трактира было запрещено.

Как отмечал А.Я. Сайдашев, в первый срок пребывания гласным Городской думы в 1873–1875 годах он очень много сделал для благоустройства и облагораживания центральных улиц татарской части Казани. При его непосредственном участии была вымощена камнем улица Большая Мещанская (ныне ул. Нариманова), до этого утопавшая в грязи. Кроме того, купец старался привлечь внимание городской общественности к другим социальным проблемам, присущим татарским слободам Казани.

На второй срок с 1875–1878 годы Сайдашев баллотировался , но с 1876 года отказался от своих обязанностей гласного, решив сосредоточиться на торговых делах. Но уже с 1880-х годов вновь активно приступает к работе в Городской думе.

Как видно из доклада Управы от 25 февраля 1887 года, Губернское земское собрание предложило Городской думе учредить комиссию для разработки проекта устройства педагогического музея на средства города и земства, разделив расходы пополам. На что А.Я. Сайдашев, признавая пользу учреждения педагогического музея, находил участие города в половине расходов на его содержание обременительным, так как земство от города пользуется известным доходом, не вознаграждая его в свою очередь соответственно лежащим на городе земским тягостям. Он отметил также, что в Казани имеется только 20 школ, тогда как в губернии их более тысячи, по[1]этому несправедливо брать на себя половину расходов.

В марте того же года жители II и V частей г. Казани в числе 14 человек под руководством А.Я. Сайдашева подали на имя Городской думы заявление, в котором говорится, что власти города при принятии каких-либо мер, касающихся благоустройства города, игнорируют Забулачную часть. Они предлагают думе ввести керосиновое освещение, провести водопроводные трубы, устроить мостовые в данной части города. До этой просьбы те же просители II и V части ходатайствовали о ремонте Усмановского корпуса лавок торговцев. Гласные, для того чтобы эти вопросы решить бес[1]пристрастно, предложили Сайдашева включить в комиссию по благоустройству города. На что последний заявил, что, так как ремонт Усмановского корпуса необходим в интересах частных торговых лиц, он со своей стороны отказывается от ходатайства о его ремонте, чтобы тем дать возможность удовлетворить общую потребность жителей в замощении улиц и пр. Далее Сайдашев на предложение гласных по поводу того, чтобы домовладельцам II и V части войти в частное соглашение с обществом водоснабжения, возразил: «… богатые жители могут это сделать и не обратятся за помощью к думе, но речь идет о бедном населении, помочь которому город может, даже просто изменив несколько контракт с обществом, предолжив ему, например, концессию». Далее он, указав, что жители данной части города не требуют многого, а лишь необходимого, просил ходатайство их передать комиссии, соглашаясь, что удовлетворение просьбы жителей о мостовых должно стоять на первом плане. В результате при поддержке остальных гласных было постановлено ходатайство передать на рассмотрение комиссии для рассмотрения строительных смет, которой поручить обратить внимание на устройство мостовых в низменных частях города преимущественно перед другими требованиями благоустройства, изложенными в заявлении жителей. В комиссию эту, кроме состоящих в ней лиц, были избраны А.Я. Сайдашев и В.Е. Соломин.

В 1895 году А.Я. Сайдашев призвал управу сменить керосиновые лампы на более современные осветительные приборы. О том, что данное предложение было совершенно проигнорировано, свидетельствуют новые обращения уже в 1911, 1912 и 1913 годах его сына М.А. Сайдашева, в которых он вел речь уже даже не об электроосвещении, а об отсутствии элементарных керосиновых фонарей в татарской части города, тогда как центральная ее часть, где проживало в основном русское население, давным-давно была электрофицирована. «Жители тонут в темноте», — пытался донести М.А. Сайдашев даже во время обсуждения других вопросов на очередном заседании думы.

На основании статьи 141 Городского положения Городской управой была составлена смета городских доходов и расходов на 1887 год. При чтении статьи 51 доходов с прорубей А.Я. Сайдашев предложил доход по этой статье исключить, предоставив жителям право бесплатного пользования прорубями. Гласный М.И. Галеев, поддержав своего друга и единомышленника, мотивировал это тем, что арендатор прорубей притесняет бедных жителей, собирая с них по 5 копеек вместо одной. А.Я. Сайдашев в виду притеснения жителей города со стороны рабочих прорубей решил взять на свой счет этот расход и содержать проруби в течение трех лет по 200 рублей ежегодно. На что остальные гласные единодушно решили установить бесплатное пользование прорубями на озере Кабан и реке Казанке горожанам за счет города.

В 1888 году гласный А.Я. Сайдашев избирается в Строительную комиссию для рассмотрения смет на устройство новых мостов и ремонт зданий Казани. В том же году его зачисляют в состав Комитета по устройству Научно-промышленной выставки, открытие которой планировалось в 1890 году, а с 10 ноября 1889 по 1891 годы он состоит членом Учетного комитета.

В 1892 году Городская управа, борясь за экономию средств, провела привычную для бюрократии тех лет «реформу» — упразднила татарский сиротский суд, передав все дела, касающиеся мусульман, в ведение русского суда. И хотя его члены благожелательно и добросовестно отнеслись к заботам мусульманского населения, тем не менее лидеры татар организовали настоящую кампанию против превращения русского сиротского суда в смешанный русско-татарский. Прошения от купцов и мещан по этому поводу были поддержаны выступлениями в Городской думе гласных М.И. Галеева и А.Я. Сайдашева, призвавших увеличить состав суда еще на одного члена, избираемого не от сословий, а собственно от мусульманской части Казани. Только через полтора года мусульманам удалось добиться нужного им решения, что явилось небольшой, но существенной победой, закреплявшей на местном уровне избирательные права татар Казани.

Обеспокоенный беспорядками, творившимися на мусульманском кладбище, находящемся в V части г. Казань, после отказа от звания попечителя мусульманского кладбища М.И. Галеева в 1908 году гласный А.Я. Сайдашев подает заявление в Казанскую городскую управу, где предлагает на очередном заседании Городской думы избрать на вакантное место казанского купца Гильмутдина Ибрагимова. Однако после утверждения его кандидатуры последний неожиданно отказался от этой должности. После чего на имя Городского головы от жителей г. Казань, в числе которых был и брат Ахметзяна Яхьича — Мухамед-Галей Сайдашев, поступает прошение о назначении на данную должность более подходящую кандидатуру в лице Газизяна Галеева, сына умершего на тот период М.И. Галеева, и помощником его Ахметзяна Файзуллина. Через два дня Казанская городская управа утверждает в качестве попечителя и его помощника означенных лиц.

В это время М.А. Сайдашев являлся членом Училищной, Инвентарной, Лесной и Луговой комиссий, а также членом Педагогического совета Реального училища.

В марте 1911 года Городской думой был заслушан доклад по ходатайству Комитета по сооружению здания женской гимназии в Адмиралтейской слободе, об отводе под здание гимназии участка земли. На что гласный М.А. Сайдашев выразил надежду, что на данное дело, которое хотят осуществить лица, известные городу, «может быть найдутся капиталы», и призвал властей отвести место и разрешить постройку, а в последующем принять учреждение в ведение города.

В пунктах, касающихся благоустройства города, М.А. Сайдашев всегда активно участвовал в прениях. На заседаниях, посвященных принятию сметы расходов на последующие годы, интересовался, входят ли в нее расходы на очистку улиц и засыпку оврагов и «как это дело теперь поставлено». Заявлял, что керосиновое освещение в г. Казани в таком плохом состоянии, что «едва ли был бы какой-нибудь ущерб, если бы его совсем не было, столбы с лампами на окраинах стоят очень редко, сами лампы горят плохо, или надо улучшить все это или совсем ассигновку уничтожить», на что дума по данному пункту постановила принять смету в размере 17868 руб. 64 коп.

В сентябре 1911 года погиб министр внутренних дел Петр Аркадьевич Столыпин. На заседании Городской думы М.А. Сайдашев выразил свои искренние верноподданнические чувства по поводу кончины статс-секретаря. Об этом говорит тот факт, что, когда дума хотела приступить к слушанию очередных дел, он настоял на отложении заседания, ограничившись только решением вопроса об увековечении имени премьер-министра П.А. Столыпина.