Щербаков против «Тукаевских»: приговор по делу о покушении на гендиректора КСК «УНИКС»
Суд признал достоверной явку с повинной Ринтика из «Хади Такташ» и огласил показания выжившего в расстреле
Виновным в пособничестве покушению на убийство гендиректора КСК КГУ «УНИКС» признал сегодня Рината Фархутдинова из группировки «Хади Такташ» Вахитовский райсуд Казани. Оснований для прекращения дела за сроком давности преступления 1999 года суд не нашел — назначил Фархутдинову 8,5 года и оставил на пожизненном сроке, — передает из суда журналист «Реального времени». При оглашении приговора были засвечены старые показания выжившего гендиректора «УНИКСа» о его встрече с лидерами «Тукаевских».
Фархутдинов продолжает оспаривать приговор 2002 года
Перед выходом судьи из совещательной комнаты Ринтик заявил журналистам о якобы совершенном против него преступлении — хищении неких документов, направленных им еще в 2002 году в Верховный суд РТ. По мнению Фархутдинова, пропажа этих документов обернулись нарушением его права на защиту по обжалованию первого приговора — о пожизненном сроке по делу бандитской группировки «Хади Такташ».
Напомним, покушение на гендиректора КСК КГУ «УНИКС» и одноименной баскетбольной команды Александра Щербакова состоялось в ночь на 4 ноября 1999 года на парковке КСК. Приятель подсудимого Анатолий Новицкий (ныне покойный) открыл огонь по пассажиру служебной «Волги» через лобовое стекло. Щербаков получил пять огнестрельных ран, его спасли врачи, водителя не задело чудом. Стрелок убежал, и долгие годы это преступление оставалось нераскрытым. Пока в марте 2020-го в колонии для пожизненно осужденных Ринат Фархутдинов не написал явку с повинной, изобличив непосредственного исполнителя — Новицкого и предполагаемого заказчика преступления из группировки «Тукаевские».
По версии следствия, Фархутдинов принял заказ за 10 тысяч долларов организовать убийство спортивного функционера, который не пожелал делиться с группировщиками прибылью от работы КСК.
В ходе судебного процесса подсудимый настаивал — оговорил Геннадия Мураткина (ныне Кирилова), назвав его заказчиком, поскольку его убедили — Мураткина уже нет в живых. Фархутдинов пытался убедить суд, что заказа не было, а его собственная роль в преступлении свелась лишь к помощи приятелю Анатолию Новицкому в слежке за гендиректором КСК КГУ «УНИКС» и доставке к месту преступления.
Щербаков дал показания против «Тукаевских»
Председательствующий судья Артем Идрисов заявил — вина подсудимого установлена. И привел ссылки на его же показания с предварительного следствия, показания осужденного свидетеля Андрея Ситнова.
Кроме того, в качестве доказательства в приговор вошли показания потерпевшего Александра Щербакова 20-летней давности. В них прозвучало, что к гендиректору «УНИКСа» подходили два группировщика Геннадий Кирилов и Наиль Шайхутдинов и требовали делиться прибылью от бильярда. «Ни с кем, кроме указанных лиц, конфликтов не было», — процитировал слова потерпевшего председательствующий судья.
По данным «Реального времени», в суде Щербаков таких показаний не давал, говорил, что не помнит, и просил огласить данные протоколов. В то же время к выступлению самого Фархутдинова в суде об оговоре Мураткина (Кирилова) суд отнесся критически, назвал их надуманными и несостоятельными.
Отметим, в конце марта СК возбудил в отношении Кирилова, Шайхутдинова и еще ряда лиц уголовное дело о бандитизме, серии убийств и покушении на жизнь директора «УНИКСа». Ранее в деле о покушении у Кирилова (Мураткина) был статус свидетеля.
В прениях гособвинитель по делу Руслан Байбиков просил наказать Рината Ринтика Фархутдинова 10 годами лишения свободы, а по совокупности уже двух приговоров — оставлением на пожизненном сроке.
Сам подсудимый и его адвокат Евгения Зубарева просили суд применить срок давности и освободить Фархутдинова от ответственности по делу о покушении.
Суд посчитал недостаточными доказательства о совершении преступления в составе орггруппы и переквалифицировал его действия на пособничество покушению на убийство из корыстных побуждений.
После оглашения приговора «Ринтик» заявил, что приговор ему понятен. «На большее меня все равно не посадить».